Твой отец – человек умный, он умеет прятать концы в воду. К нему нелегко было подобраться, и я не хочу, чтобы мои усилия пропали даром.
По ее щекам текли слезы.
– Нет, я не позволю тебе тронуть моего отца!
– А как ты можешь мне помешать? – спросил Тревис с усмешкой, потом взял ее за подбородок, заставив посмотреть ему прямо в глаза. – Послушай меня, все будет именно так. Я знаю, ты любишь своего отца, и твоя дочерняя преданность достойна восхищения. Но теперь уже поздно. Я слишком долго за ним охотился.
– Арестуй Мейсона и остальных, но оставь папу! – вскричала Мэрили. – Если они будут в тюрьме, ку-клукс-клан останется без верхушки и развалится сам по себе.
Тревис покачал головой:
– Ты сама знаешь, что это несправедливо. Почему они должны томиться в тюрьме, если твой отец будет разгуливать на свободе? Ты можешь меня ненавидеть, но я не дам ему выйти сухим из воды! Даже если ты его предупредишь, я все равно доберусь до него, поняла?
– Поняла, – пробормотала она, зажмурившись.
– И хватит себя корить! Твой отец знал, что делал. Он занимался этим ради себя.
– А как же Элейн? – Мэрили прищурила глаза. – Если ты арестуешь нашего отца, она возненавидит тебя еще больше.
– Пусть ненавидит, мне-то что? Мое дело – блюсти закон.
– Ты вскружил Элейн голову, она влюбилась в тебя, – сказала Мэрили с укоризной. – Неужели тебе плевать на ее чувства?
– Я не просил ее в меня влюбляться.
Мэрили не выдержала. На нее слишком много всего навалилось: куклуксклановцы, змея, теперь выяснилось, что Тревис знает про отца… Ну что ж, пусть узнает и еще кое-что!
– Помнишь, ты остался у нас ночевать? Так вот, я слышала, как Элейн пробралась к тебе в спальню, – выпалила Мэрили, – а потом, в другую ночь, я слышала, как вы с ней занимались любовью на склоне у родника. Я знаю, Уиллис возил ее в город на свидания с тобой. Так что, как видишь, мне известно о ваших отношениях. И после этого ты посмеешь бессердечно заявить, что она ничего для тебя не значит?
– Я ей ничего не обещал. Она получила то, что хотела, – просто сказал он.
– И что же? – сердито вскричала Мэрили.
– Удовлетворение. – Тревис даже не отвел глаз. – Впрочем, таким женщинам, как она, больше ничего и не надо от мужчины. Сами они называют это романтической любовью, чтобы оправдаться в глазах общества. Я же смотрю на вещи иначе. Если мужчина и женщина хотят друг друга, кто сказал, что им непременно надо жениться? И при чем здесь любовь? Все это чушь собачья! Пусть получат удовольствие, и плевать, что подумают люди!
Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула:
– Я была права. Ты дикарь, Тревис Колтрейн.
Он бросился к ней и, схватив ее за плечи, повалил на душистую сосновую хвою, потом лег сверху.
– Ах так, я дикарь, да? – прошептал он, почти касаясь ее губ своими. – Интересно, с чего ты это взяла? Помнится, когда мы занимались любовью, тебе понравилось.
– Ну же, давай! – вскричала Мэрили с вызовом, горькие слезы жгли ей глаза. – Изнасилуй меня! Ты ведь так поступаешь со своими женщинами!
– Я не насилую женщин! – усмехнулся Тревис. – Мне это не нужно. И знаешь почему? Потому что я умею заставить их умолять о близости. Ты можешь это понять, самоуверенная девчонка? Мне еще ни разу в жизни не пришлось насиловать женщину.
Тревис впился в ее губы, и Мэрили отчаянно замотала головой, тщетно пытаясь прервать поцелуй. Он повернул ее на бок и завел ее руки за спину, крепко удерживая их там. Мэрили, сама того не желая, отвечала на его поцелуй, прогибаясь навстречу его телу. Она уже забыла о своей вспышке ненависти.
Он оторвался от ее губ и прошептал:
– Скажи, чтобы я перестал! Скажи, что я дикарь! Скажи, чтобы я убирался к черту!
Мэрили застонала, и он, усмехнувшись, отпустил ее руки. Она быстро обхватила его спину, крепче прижав к себе.
– Пожалуйста, Тревис, не останавливайся! – взмолилась она. – Я хочу тебя.
– Но ведь это нехорошо – вот так просто получать удовольствие, правда? – поддразнил он. – Нехорошо.
Ее пальцы впились в его ягодицы.
– Я не знаю, что плохо, а что хорошо, – простонала она, – я хочу тебя!
Ураганные ветры блаженства подхватили ее и понесли ввысь, закачав на своих мягких крыльях. Она отдалась во власть этого всепоглощающего движения. Тысячи крошечных звездочек каскадом посыпались на нее. Ах, как чудесно… как сладко… В этот момент она поняла, что запретный плод слаще самого сладкого нектара богов.
Тревис ехал в задумчивом молчании, Мэрили сидела сзади, держась за седло, а не за его талию. Злится! Он заставил ее просить. Черт возьми, он терпеть не мог женщин, которые корчили из себя святош! Пусть теперь злится, ему-то не все равно?
«А вот и не все равно», – предостерегающе заговорил в нем внутренний голос. В Мэрили было нечто такое, что вынуждало его желать большего, и это пугало Тревиса. Ему только не хватало всерьез увлечься женщиной! С Китти это тоже случилось помимо его воли. Конечно, им было очень хорошо вдвоем, но наряду с удовольствием была и боль. Ее безрассудная любовь толкнула его на Гаити и определила ее роковую встречу с Люком Тейтом. Окажись он тогда рядом с ней, она осталась бы жива, у маленького Джона была бы мать, а у него – жена. А теперь у него ничего не было. Так лучше, черт возьми! Ничего не имеешь – ни за что не отвечаешь. Он свободен и не собирается расставаться с этой свободой.
Господи, забудет ли он когда-нибудь эти золотисто-рыжие волосы, синие глаза и губы, сочные, как клубника? Или память так и будет мучить его до конца дней?
Голос Мэрили вывел Тревиса из задумчивого оцепенения:
– Мы почти приехали. Остановись, я позову кого-нибудь из работников, пусть найдут Розу.
Тревис натянул поводья, спрыгнул с лошади и помог спуститься Мэрили, потом, пригнувшись, вышел на поле и тихо кого-то позвал. Через несколько мгновений к нему подошел негр, выслушал его указания и припустил к усадьбе.
Тревис вернулся к Мэрили:
– Он пошел звать Розу, она принесет тебе одежду. Я ухожу, меня не должны здесь видеть. Знаю, ты не станешь предупреждать отца. Ты видела жестокость куклуксклановцев и не меньше меня хочешь их остановить.
– Когда ты начнешь действовать? – спросила она.
– Сначала мне надо переговорить с Сэмом. Постарайся не волноваться и помни, – он легонько похлопал ее пальцем по кончику носа, – что бы ты ни услышала, что бы там ни задумали куклуксклановцы, держись от них подальше! Дело приобретает опасный поворот. Тебя могут убить. Они знают, что ты за ними шпионила, но не знают, сколько тебе известно. За тобой будут следить, так что будь осторожна.
– Не надо меня учить, шериф! – огрызнулась Мэрили. – Я прекрасно обходилась без твоей защиты раньше и сейчас как-нибудь обойдусь!
– Ну-ну, не задирайся, Мэрили! – усмехнулся он и, схватив ее за плечи, впился в губы долгим поцелуем, от которого у Мэрили перехватило дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
По ее щекам текли слезы.
– Нет, я не позволю тебе тронуть моего отца!
– А как ты можешь мне помешать? – спросил Тревис с усмешкой, потом взял ее за подбородок, заставив посмотреть ему прямо в глаза. – Послушай меня, все будет именно так. Я знаю, ты любишь своего отца, и твоя дочерняя преданность достойна восхищения. Но теперь уже поздно. Я слишком долго за ним охотился.
– Арестуй Мейсона и остальных, но оставь папу! – вскричала Мэрили. – Если они будут в тюрьме, ку-клукс-клан останется без верхушки и развалится сам по себе.
Тревис покачал головой:
– Ты сама знаешь, что это несправедливо. Почему они должны томиться в тюрьме, если твой отец будет разгуливать на свободе? Ты можешь меня ненавидеть, но я не дам ему выйти сухим из воды! Даже если ты его предупредишь, я все равно доберусь до него, поняла?
– Поняла, – пробормотала она, зажмурившись.
– И хватит себя корить! Твой отец знал, что делал. Он занимался этим ради себя.
– А как же Элейн? – Мэрили прищурила глаза. – Если ты арестуешь нашего отца, она возненавидит тебя еще больше.
– Пусть ненавидит, мне-то что? Мое дело – блюсти закон.
– Ты вскружил Элейн голову, она влюбилась в тебя, – сказала Мэрили с укоризной. – Неужели тебе плевать на ее чувства?
– Я не просил ее в меня влюбляться.
Мэрили не выдержала. На нее слишком много всего навалилось: куклуксклановцы, змея, теперь выяснилось, что Тревис знает про отца… Ну что ж, пусть узнает и еще кое-что!
– Помнишь, ты остался у нас ночевать? Так вот, я слышала, как Элейн пробралась к тебе в спальню, – выпалила Мэрили, – а потом, в другую ночь, я слышала, как вы с ней занимались любовью на склоне у родника. Я знаю, Уиллис возил ее в город на свидания с тобой. Так что, как видишь, мне известно о ваших отношениях. И после этого ты посмеешь бессердечно заявить, что она ничего для тебя не значит?
– Я ей ничего не обещал. Она получила то, что хотела, – просто сказал он.
– И что же? – сердито вскричала Мэрили.
– Удовлетворение. – Тревис даже не отвел глаз. – Впрочем, таким женщинам, как она, больше ничего и не надо от мужчины. Сами они называют это романтической любовью, чтобы оправдаться в глазах общества. Я же смотрю на вещи иначе. Если мужчина и женщина хотят друг друга, кто сказал, что им непременно надо жениться? И при чем здесь любовь? Все это чушь собачья! Пусть получат удовольствие, и плевать, что подумают люди!
Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула:
– Я была права. Ты дикарь, Тревис Колтрейн.
Он бросился к ней и, схватив ее за плечи, повалил на душистую сосновую хвою, потом лег сверху.
– Ах так, я дикарь, да? – прошептал он, почти касаясь ее губ своими. – Интересно, с чего ты это взяла? Помнится, когда мы занимались любовью, тебе понравилось.
– Ну же, давай! – вскричала Мэрили с вызовом, горькие слезы жгли ей глаза. – Изнасилуй меня! Ты ведь так поступаешь со своими женщинами!
– Я не насилую женщин! – усмехнулся Тревис. – Мне это не нужно. И знаешь почему? Потому что я умею заставить их умолять о близости. Ты можешь это понять, самоуверенная девчонка? Мне еще ни разу в жизни не пришлось насиловать женщину.
Тревис впился в ее губы, и Мэрили отчаянно замотала головой, тщетно пытаясь прервать поцелуй. Он повернул ее на бок и завел ее руки за спину, крепко удерживая их там. Мэрили, сама того не желая, отвечала на его поцелуй, прогибаясь навстречу его телу. Она уже забыла о своей вспышке ненависти.
Он оторвался от ее губ и прошептал:
– Скажи, чтобы я перестал! Скажи, что я дикарь! Скажи, чтобы я убирался к черту!
Мэрили застонала, и он, усмехнувшись, отпустил ее руки. Она быстро обхватила его спину, крепче прижав к себе.
– Пожалуйста, Тревис, не останавливайся! – взмолилась она. – Я хочу тебя.
– Но ведь это нехорошо – вот так просто получать удовольствие, правда? – поддразнил он. – Нехорошо.
Ее пальцы впились в его ягодицы.
– Я не знаю, что плохо, а что хорошо, – простонала она, – я хочу тебя!
Ураганные ветры блаженства подхватили ее и понесли ввысь, закачав на своих мягких крыльях. Она отдалась во власть этого всепоглощающего движения. Тысячи крошечных звездочек каскадом посыпались на нее. Ах, как чудесно… как сладко… В этот момент она поняла, что запретный плод слаще самого сладкого нектара богов.
Тревис ехал в задумчивом молчании, Мэрили сидела сзади, держась за седло, а не за его талию. Злится! Он заставил ее просить. Черт возьми, он терпеть не мог женщин, которые корчили из себя святош! Пусть теперь злится, ему-то не все равно?
«А вот и не все равно», – предостерегающе заговорил в нем внутренний голос. В Мэрили было нечто такое, что вынуждало его желать большего, и это пугало Тревиса. Ему только не хватало всерьез увлечься женщиной! С Китти это тоже случилось помимо его воли. Конечно, им было очень хорошо вдвоем, но наряду с удовольствием была и боль. Ее безрассудная любовь толкнула его на Гаити и определила ее роковую встречу с Люком Тейтом. Окажись он тогда рядом с ней, она осталась бы жива, у маленького Джона была бы мать, а у него – жена. А теперь у него ничего не было. Так лучше, черт возьми! Ничего не имеешь – ни за что не отвечаешь. Он свободен и не собирается расставаться с этой свободой.
Господи, забудет ли он когда-нибудь эти золотисто-рыжие волосы, синие глаза и губы, сочные, как клубника? Или память так и будет мучить его до конца дней?
Голос Мэрили вывел Тревиса из задумчивого оцепенения:
– Мы почти приехали. Остановись, я позову кого-нибудь из работников, пусть найдут Розу.
Тревис натянул поводья, спрыгнул с лошади и помог спуститься Мэрили, потом, пригнувшись, вышел на поле и тихо кого-то позвал. Через несколько мгновений к нему подошел негр, выслушал его указания и припустил к усадьбе.
Тревис вернулся к Мэрили:
– Он пошел звать Розу, она принесет тебе одежду. Я ухожу, меня не должны здесь видеть. Знаю, ты не станешь предупреждать отца. Ты видела жестокость куклуксклановцев и не меньше меня хочешь их остановить.
– Когда ты начнешь действовать? – спросила она.
– Сначала мне надо переговорить с Сэмом. Постарайся не волноваться и помни, – он легонько похлопал ее пальцем по кончику носа, – что бы ты ни услышала, что бы там ни задумали куклуксклановцы, держись от них подальше! Дело приобретает опасный поворот. Тебя могут убить. Они знают, что ты за ними шпионила, но не знают, сколько тебе известно. За тобой будут следить, так что будь осторожна.
– Не надо меня учить, шериф! – огрызнулась Мэрили. – Я прекрасно обходилась без твоей защиты раньше и сейчас как-нибудь обойдусь!
– Ну-ну, не задирайся, Мэрили! – усмехнулся он и, схватив ее за плечи, впился в губы долгим поцелуем, от которого у Мэрили перехватило дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114