Он спешил. — А вы не могли бы дать мне телефон этой девочки?
Линдрот дал ему номер, и Ульсон сразу же позвонил в магазин Берглундов. Но Анники не было дома. С Ульсоном говорила фру Берглунд, мама Анники. Вероятно, Анника у Давида Стенфельдта, сказала она и продиктовала номер Давида.
К телефону подошел Давид:
— Анника, это тебя! Краевед Ульсон из Йончепинга.
— Странно, кто это?
Анника от удивления раскрыла рот, но Юнас сразу же заподозрил что-то неладное.
— Анника, прошу тебя, только не ляпни ничего лишнего! Готов поспорить, что этот тип никакой не краевед! Вспомни все, что случилось!
— Но что тогда мне ему сказать? — Анника растерялась. — Может, сами с ним поговорите?
Давид покачал головой:
— Нет, он спросил тебя.
Анника направилась к телефону, а Юнас нашептывал ей вслед разные предостережения:
— Кто-то хочет тебя надуть! И притворяется краеведом! Это очень подозрительно! Давай, отвечай, только осторожно!
Дрожащей рукой Анника взяла трубку.
— Это Анника Берглунд? — спросил голос на другом конце провода.
Анника не знала, что ответить, и пробормотала что-то невнятное.
— Добрый день! Моя фамилия Ульсон, я краевед из Йончепинга. Я слышал, что ты интересуешься историей, это очень здорово, я и хотел спросить тебя… да, я слышал, что ты звонила в Музей Средиземноморья в Стокгольме и спрашивала о деревянной египетской статуе. Это так?
Анника страшно разволновалась и не знала, что отвечать. Она начала заикаться.
— Р-р-разве я-я з-з-звонила? — только и смогла выдавить она.
— Возьми себя в руки! — прошипел Юнас.
— Нет? Не звонила? — спросил Ульсон.
— Нет, кажется, нет, — ответила Анника уже увереннее.
— Странно…
— Да?
— Но разве не ты заказала в рингарюдской пасторской конторе сведения об Андреасе Виике, который в восемнадцатом веке путешествовал в Египет?
— В Египет?
— Фараон тебя подери, вешай трубку! — Юнас был в гневе.
— Нет, я об этом ничего не знаю, — ответила Анника и повесила трубку. — Это кошмар какой-то! — сказала она. — Кажется, он знает все!
— Вот видите! Тучи сгущаются. Я же вам говорил, что не мы одни охотимся за статуей!
Телефон зазвонил снова. Ребята решили не отвечать, а он все звонил и звонил. Они считали сигналы: после седьмого звонка телефон замолчал.
Это звонил Герберт Ульсон. Он сидел в полном недоумении, с трубкой в руке, — как странно, что же теперь делать?
А вот что! Надо позвонить Харальду Йерпе из «Смоландского курьера»! Вот кто ему нужен! Этот человек запросто разузнает все, что угодно. Нужно только его заинтересовать.
Ульсон набрал номер редакции. У Йерпе, как всегда, все «горело», он поднял трубку, попросил Ульсона подождать и закричал какому-то Линку:
— Линк! Поставь премьер-министра на первую! Заголовок? «Премьер-министр говорит НЕТ!» Шрифт покрупнее! Это, черт возьми, должно бросаться в глаза! Что? Премия в области культуры? На последнюю страницу, да, конечно!
Наконец, Йерпе взял трубку.
— Скажи, ты не мог бы помочь мне в одном деле? — осторожно начал Ульсон.
— В каком деле?.. Нет, нет, это на третью!
Ульсон вспотел. Йерпе всегда одновременно говорил с кем-то еще, и завладеть его вниманием было очень сложно. К тому же говорить надо было коротко, а Герберту Ульсону это не всегда удавалось. Как бы чего не забыть…
— Понимаешь, я бы хотел поместить короткую заметку на одной из последних страниц, — скромно начал он.
— Не знаю, есть ли у нас свободное место, но ты же, наверное, не торопишься? Можешь подождать день-другой? А о чем речь?
— Ну, дело в том, что, э-э… ну, нас тут в музее заинтересовала одна вещь, это может показаться немного странным, если не знать…
Йерпе на другом конце провода громко пыхтел.
— Короче! — рявкнул он. — Говори коротко! Мы готовим макет!
У Ульсона как будто ком застрял в горле, он не мог выдавить из себя ни слова, и, чтобы сказать то, что хотел, ему пришлось закричать.
— Британский музей ищет древнюю египетскую статую, которая хранится в Рингарюде! Может быть! — кратко изложил он.
И тут Йерпе клюнул! Теперь-то он слушал! Он прогонял всех, кто к нему обращался, и рычал, требуя, чтобы его оставили в покое.
— Что ты сказал? Египетская статуя? В Рингарюде? Она древняя? Уникальная? Ценная? Где она?
— Да, вероятно, это, подлинная статуя эпохи Эхнатона — фараона восемнадцатой династии, ну, ты знаешь.
— Нет, не знаю, но это не важно. Рассказывай! Откуда тебе это известно? А Британский музей, какое он имеет к этому отношение?
Теперь Герберт Ульсон мог расслабиться. Он перевел дух и рассказал всю историю с начала до конца. Йерпе что-то записывал.
— Где статуя сейчас?
— Как раз этого-то мы и не знаем. Вот я и подумал, что если мы дадим маленькое объявление в газетах… ведь деревенские жители часто оказываются лучшими детективами…
— То есть статуя исчезла? И мы должны ее разыскать? Замечательно! Послушай, тогда давай все данные! Думаю, я смогу тебе помочь.
— Спасибо! Просто я думал, может быть, есть какой-нибудь народный обычай…
— Именно! Именно! Слушай, как, ты говоришь, звали этого фараона? Продиктуй по буквам!
— Эрик… Ханс… Нильс… Антон…
— Отлично! Понял. Ничего себе… не знал, что у нас в Смоланде были ученики Линнея. Но это очень кстати, ведь скоро юбилей… Давай запишу… Как его звали? Когда он жил?
Разговор удался, все получилось, как думал Ульсон: он сказал почти все, что хотел, и потом не нужно будет терзался и злиться из-за своей нерешительности. Ему не придется перезванивать и что-то добавлять. Короче говоря, Ульсон остался очень доволен.
Доволен был и Харальд Йерпе. Не успев повесить трубку, он закричал Линку:
— Линк!
— Да-а…
— Что у нас на последней полосе?
— Премия в области культуры…
— Выкинь ее и поставь туда премьер-министра! Оставь первую полосу пустой. Можешь, кстати, сразу набрать заголовок! Самым крупным шрифтом! Погоди… Да! Вот так: «В СМОЛАНДЕ ОБНАРУЖЕНЫ СЛЕДЫ ЕГИПЕТСКОЙ СТАТУИ»… Сколько знаков?
— Египетской… подожди… сорок пять!
— Получится самым крупным?
— Получится.
— Отлично! Подзаголовок: «Британский музей участвует в уникальном совместном проекте с Краеведческим музеем в Йончепинге». И оставь полосу пустой! Целиком! Я пишу, скоро будет готово… А ты дуй в архив и набери побольше старых фотографий по Египту, ну, сам знаешь, статуи и прочее! Пусть будут и с пирамидами тоже, и подготовь их для печати!
— Ясно… а как же премьер-министр?
— На последнюю полосу! А премию в области культуры выкидываем! Ну все, Линк, и не забудь сообщить на радио, потому что мы, черт побери, наконец-то продадим весь тираж!
В тот же день, когда послеобеденное солнце вовсю жарило над Рингарюдом, изо всех открытых окон зазвучало «Смоландское радио».
— Добрый день, вы слушаете «Смоландское радио».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Линдрот дал ему номер, и Ульсон сразу же позвонил в магазин Берглундов. Но Анники не было дома. С Ульсоном говорила фру Берглунд, мама Анники. Вероятно, Анника у Давида Стенфельдта, сказала она и продиктовала номер Давида.
К телефону подошел Давид:
— Анника, это тебя! Краевед Ульсон из Йончепинга.
— Странно, кто это?
Анника от удивления раскрыла рот, но Юнас сразу же заподозрил что-то неладное.
— Анника, прошу тебя, только не ляпни ничего лишнего! Готов поспорить, что этот тип никакой не краевед! Вспомни все, что случилось!
— Но что тогда мне ему сказать? — Анника растерялась. — Может, сами с ним поговорите?
Давид покачал головой:
— Нет, он спросил тебя.
Анника направилась к телефону, а Юнас нашептывал ей вслед разные предостережения:
— Кто-то хочет тебя надуть! И притворяется краеведом! Это очень подозрительно! Давай, отвечай, только осторожно!
Дрожащей рукой Анника взяла трубку.
— Это Анника Берглунд? — спросил голос на другом конце провода.
Анника не знала, что ответить, и пробормотала что-то невнятное.
— Добрый день! Моя фамилия Ульсон, я краевед из Йончепинга. Я слышал, что ты интересуешься историей, это очень здорово, я и хотел спросить тебя… да, я слышал, что ты звонила в Музей Средиземноморья в Стокгольме и спрашивала о деревянной египетской статуе. Это так?
Анника страшно разволновалась и не знала, что отвечать. Она начала заикаться.
— Р-р-разве я-я з-з-звонила? — только и смогла выдавить она.
— Возьми себя в руки! — прошипел Юнас.
— Нет? Не звонила? — спросил Ульсон.
— Нет, кажется, нет, — ответила Анника уже увереннее.
— Странно…
— Да?
— Но разве не ты заказала в рингарюдской пасторской конторе сведения об Андреасе Виике, который в восемнадцатом веке путешествовал в Египет?
— В Египет?
— Фараон тебя подери, вешай трубку! — Юнас был в гневе.
— Нет, я об этом ничего не знаю, — ответила Анника и повесила трубку. — Это кошмар какой-то! — сказала она. — Кажется, он знает все!
— Вот видите! Тучи сгущаются. Я же вам говорил, что не мы одни охотимся за статуей!
Телефон зазвонил снова. Ребята решили не отвечать, а он все звонил и звонил. Они считали сигналы: после седьмого звонка телефон замолчал.
Это звонил Герберт Ульсон. Он сидел в полном недоумении, с трубкой в руке, — как странно, что же теперь делать?
А вот что! Надо позвонить Харальду Йерпе из «Смоландского курьера»! Вот кто ему нужен! Этот человек запросто разузнает все, что угодно. Нужно только его заинтересовать.
Ульсон набрал номер редакции. У Йерпе, как всегда, все «горело», он поднял трубку, попросил Ульсона подождать и закричал какому-то Линку:
— Линк! Поставь премьер-министра на первую! Заголовок? «Премьер-министр говорит НЕТ!» Шрифт покрупнее! Это, черт возьми, должно бросаться в глаза! Что? Премия в области культуры? На последнюю страницу, да, конечно!
Наконец, Йерпе взял трубку.
— Скажи, ты не мог бы помочь мне в одном деле? — осторожно начал Ульсон.
— В каком деле?.. Нет, нет, это на третью!
Ульсон вспотел. Йерпе всегда одновременно говорил с кем-то еще, и завладеть его вниманием было очень сложно. К тому же говорить надо было коротко, а Герберту Ульсону это не всегда удавалось. Как бы чего не забыть…
— Понимаешь, я бы хотел поместить короткую заметку на одной из последних страниц, — скромно начал он.
— Не знаю, есть ли у нас свободное место, но ты же, наверное, не торопишься? Можешь подождать день-другой? А о чем речь?
— Ну, дело в том, что, э-э… ну, нас тут в музее заинтересовала одна вещь, это может показаться немного странным, если не знать…
Йерпе на другом конце провода громко пыхтел.
— Короче! — рявкнул он. — Говори коротко! Мы готовим макет!
У Ульсона как будто ком застрял в горле, он не мог выдавить из себя ни слова, и, чтобы сказать то, что хотел, ему пришлось закричать.
— Британский музей ищет древнюю египетскую статую, которая хранится в Рингарюде! Может быть! — кратко изложил он.
И тут Йерпе клюнул! Теперь-то он слушал! Он прогонял всех, кто к нему обращался, и рычал, требуя, чтобы его оставили в покое.
— Что ты сказал? Египетская статуя? В Рингарюде? Она древняя? Уникальная? Ценная? Где она?
— Да, вероятно, это, подлинная статуя эпохи Эхнатона — фараона восемнадцатой династии, ну, ты знаешь.
— Нет, не знаю, но это не важно. Рассказывай! Откуда тебе это известно? А Британский музей, какое он имеет к этому отношение?
Теперь Герберт Ульсон мог расслабиться. Он перевел дух и рассказал всю историю с начала до конца. Йерпе что-то записывал.
— Где статуя сейчас?
— Как раз этого-то мы и не знаем. Вот я и подумал, что если мы дадим маленькое объявление в газетах… ведь деревенские жители часто оказываются лучшими детективами…
— То есть статуя исчезла? И мы должны ее разыскать? Замечательно! Послушай, тогда давай все данные! Думаю, я смогу тебе помочь.
— Спасибо! Просто я думал, может быть, есть какой-нибудь народный обычай…
— Именно! Именно! Слушай, как, ты говоришь, звали этого фараона? Продиктуй по буквам!
— Эрик… Ханс… Нильс… Антон…
— Отлично! Понял. Ничего себе… не знал, что у нас в Смоланде были ученики Линнея. Но это очень кстати, ведь скоро юбилей… Давай запишу… Как его звали? Когда он жил?
Разговор удался, все получилось, как думал Ульсон: он сказал почти все, что хотел, и потом не нужно будет терзался и злиться из-за своей нерешительности. Ему не придется перезванивать и что-то добавлять. Короче говоря, Ульсон остался очень доволен.
Доволен был и Харальд Йерпе. Не успев повесить трубку, он закричал Линку:
— Линк!
— Да-а…
— Что у нас на последней полосе?
— Премия в области культуры…
— Выкинь ее и поставь туда премьер-министра! Оставь первую полосу пустой. Можешь, кстати, сразу набрать заголовок! Самым крупным шрифтом! Погоди… Да! Вот так: «В СМОЛАНДЕ ОБНАРУЖЕНЫ СЛЕДЫ ЕГИПЕТСКОЙ СТАТУИ»… Сколько знаков?
— Египетской… подожди… сорок пять!
— Получится самым крупным?
— Получится.
— Отлично! Подзаголовок: «Британский музей участвует в уникальном совместном проекте с Краеведческим музеем в Йончепинге». И оставь полосу пустой! Целиком! Я пишу, скоро будет готово… А ты дуй в архив и набери побольше старых фотографий по Египту, ну, сам знаешь, статуи и прочее! Пусть будут и с пирамидами тоже, и подготовь их для печати!
— Ясно… а как же премьер-министр?
— На последнюю полосу! А премию в области культуры выкидываем! Ну все, Линк, и не забудь сообщить на радио, потому что мы, черт побери, наконец-то продадим весь тираж!
В тот же день, когда послеобеденное солнце вовсю жарило над Рингарюдом, изо всех открытых окон зазвучало «Смоландское радио».
— Добрый день, вы слушаете «Смоландское радио».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63