Мне сопровождающие не нужны.
Стражники помялись, но подчинились и отпустили горца.
— Спасибо за заботу, ребята, но обо мне не беспокойтесь.
Они переглянулись, пожали плечами, но все же убрались на варлийскую территорию.
Пьяный горец смачно выругался:
— Без поддержки не обходишься, да?
— Похоже, что так, — сказал Чайн и двинулся дальше. На истоптанной, грязной площадке только что начался очередной поединок. Борец остановился. Одним из участников был громадный одноглазый и уже немолодой мужчина. Ему противостоял парень с хорошо развитыми плечами и длинными руками. Несколько секунд они кружили, оценивая друг друга, потом тот, что помоложе, сделал ложный выпад левой и тут же ударил правой. Получилось неплохо. Одноглазый покачнулся и ответил зубодробительным прямым левой. Кулак врезался в челюсть, и соперник одноглазого как подкошенный рухнул наземь.
— Гримо! Гримо! — скандировала толпа. Одноглазый поднял руки и поклонился. Взгляд его упал на Раина.
— Хочешь получить небольшой урок, варлиец? — крикнул он.
— Возможно, попозже. Удар был хорош.
— Молот… паннонов, — отозвался боец.
Шада заметил запинку. Толпа тоже. По ней прокатился смех.
— Пригляди за товарищем, — сказал Чайн. — Боюсь, он нахлебается грязи.
Гримо оглянулся и тут же, опустившись на колени перед лежащим без сознания парнем, перевернул его на спину. Действительно, ноздри и рот упавшего были забиты грязью. Гримо вытер ему лицо, и парень судорожно вздохнул.
Чайн продолжил путь и, сделав несколько шагов, остановился у лотка, на котором были разложены безделушки, в большинстве своем дешевые, из меди и бронзы, но встречались и серебряные. Он наклонился, чтобы рассмотреть их получше, и краем глаза заметил подошедшего сбоку мужчину. Им оказался Мулграв.
— Развлекаетесь, сир?
— Люблю гулять в хорошую погоду. А вы? Вам поручено сопровождать меня?
— Было бы очень некстати, если бы праздник омрачило какое-нибудь происшествие. Крепких напитков здесь хватает, и, если пьяный горец нападет на варлийского чемпиона, толпа может повести себя непредсказуемо.
— Давайте прогуляемся, — предложил Шада.
— С удовольствием, особенно если мы сможем вернуться на другую половину поля.
— Как скажете, капитан.
Они прошли до северного края, за которым начинался небольшой лесок.
— Что здесь происходит? — спросил Чайн.
— А что вы имеете в виду?
— К чему эта абсурдная затея? Кому вздумалось сокрушить дух горцев?
Мулграв вздохнул:
— Я не тот человек, который сможет оправдать это. Но объяснить постараюсь. Вам скажут, что проблема тут историческая. Вы с далекого юга. Вам не понять, какая ненависть зреет в этих горах. Старики до сих пор помнят восстания, помнят, как горцы уничтожали крестьян и горожан, разорения и кровопролития. Кланы не забыли дни, не столь уж далекие, когда солдаты занимали их селения, убивая женщин и детей. Наш народ боится, что если мы позволим горцам обрести гордость, проникнуться уважением к себе, то они снова восстанут. Вот почему так недоволен Мойдарт. Вы полагаете, Горайн победит?
— Должен.
— Лучше бы ему постараться, — сказал Мулграв. — Мойдарт не простит поражения.
— Нетрудно догадаться.
* * *
После полудня погода не испортилась, солнце сияло все так же ярко. Гэз Макон на пегом мерине выиграл первое из конных состязаний, успешно преодолев двенадцать препятствий. Горожане бурно приветствовали его победу, хотя сам юноша особого восторга не проявил. Капитан Мулграв оказался сильнейшим в состязании по сабле, срубив одиннадцать «голов». Гэз занял четвертое место и радовался этому больше, чем своему триумфу.
Они чистили коней, когда солдат спросил ученика, в чем дело.
Юноша отложил щетку.
— Я победил только потому, что лошадь последнего всадника встала на дыбы перед ямой с водой.
— Я видел.
— Тогда вы видели и то, что всадник сделал это намеренно.
— Да, — согласился Мулграв.
— Какая же это победа! Он просто позволил сыну Мойдарта занять первое место.
— Рад, что вы это заметили. Многие на вашем месте не проявили бы такой наблюдательности. Устроено было мастерски. Сомневаюсь, что зрители обратили внимание. Тем не менее в состязании участвовали лучшие всадники, и второе место — а оно ваше по праву — это уже повод для гордости.
— Почему он это сделал?
— Зачем вы меня спрашиваете, сир? Ваш отец не из тех, кто прощает другим победу, а всадник — один из его подчиненных. Думаю, он испугался возмездия.
— Печально, — пробормотал Гэз. — Но понять его можно. Вы уже видели Горайна?
— Видел. Впечатляющее представление. Прекрасный образчик настоящего варлийского мужества.
— Кто его следующий противник?
— Насколько я понял, какой-то кузнец из провинции Пинанса. Прошлогодний чемпион. По-моему, его имя Бадранг.
— Да, я видел его. Сильный, крепкий. А кто дерется во втором полуфинале?
— Я еще не знаю результатов, сир. Мы были на ипподроме, когда там все закончилось. Одним из бойцов оказался одноглазый горец.
День близился к вечеру, а Кэлин все еще не нашел Чару Вард и оттого злился все сильнее. Народу на поле собралось несколько тысяч, и отыскать среди них того, кого надо, было примерно то же, что найти нужный лист в осеннем лесу. В итоге он почти потерял Банки, и только случай свел их в отхожем месте.
Кэлин посмотрел полуфинальный бой Гримо, продолжавшийся всего несколько минут, поздравил друга с победой и снова отправился на поиски Чары Вард. Юноша клял себя за то, что не договорился с девушкой о месте встречи. Надо же быть таким растяпой! Побродив еще немного вблизи бойцовской площадки, Кэлин свернул к скотному рынку.
— Что ей там делать? — спросил Банни. — Ее родственники не разводят скот.
— Ее там не будет, — ответил Кэлин. — Но это самое высокое место, и оттуда открывается хороший вид на все поле.
Их настиг громкий рев, раздавшийся на варлийской половине. Кэлин оглянулся. На деревянном помосте виднелись две фигурки. Один человек лежал. К нему бежали служители. Банни, уступавший другу в остроте зрения, спросил:
— Это варлиец?
Кэлин покачал головой. Горайн стоял над поверженным противником. Потом он снял с пояса полотенце и вытер лицо. Через пару секунд до них докатился еще один вопль из толпы.
— Что они так радуются? Бой ведь окончен.
— Не знаю. Я же здесь, а не там.
— Извини, Кэлин. Эй, посмотри, это Тай. Может быть, он знает, где Чара.
Действительно, вверх по склону шел Тайбард Джакел. Внизу явно что-то произошло. Люди оживленно обсуждали некое известие. Тайбард остановился, прислушался и продолжил путь.
Кэлину не хотелось разговаривать с ним. Недавняя стычка не забылась, а портить праздник еще одной ссорой было бы глупо. Но нужно получить хоть какие-то сведения. Выругавшись себе под нос, он двинулся наперерез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Стражники помялись, но подчинились и отпустили горца.
— Спасибо за заботу, ребята, но обо мне не беспокойтесь.
Они переглянулись, пожали плечами, но все же убрались на варлийскую территорию.
Пьяный горец смачно выругался:
— Без поддержки не обходишься, да?
— Похоже, что так, — сказал Чайн и двинулся дальше. На истоптанной, грязной площадке только что начался очередной поединок. Борец остановился. Одним из участников был громадный одноглазый и уже немолодой мужчина. Ему противостоял парень с хорошо развитыми плечами и длинными руками. Несколько секунд они кружили, оценивая друг друга, потом тот, что помоложе, сделал ложный выпад левой и тут же ударил правой. Получилось неплохо. Одноглазый покачнулся и ответил зубодробительным прямым левой. Кулак врезался в челюсть, и соперник одноглазого как подкошенный рухнул наземь.
— Гримо! Гримо! — скандировала толпа. Одноглазый поднял руки и поклонился. Взгляд его упал на Раина.
— Хочешь получить небольшой урок, варлиец? — крикнул он.
— Возможно, попозже. Удар был хорош.
— Молот… паннонов, — отозвался боец.
Шада заметил запинку. Толпа тоже. По ней прокатился смех.
— Пригляди за товарищем, — сказал Чайн. — Боюсь, он нахлебается грязи.
Гримо оглянулся и тут же, опустившись на колени перед лежащим без сознания парнем, перевернул его на спину. Действительно, ноздри и рот упавшего были забиты грязью. Гримо вытер ему лицо, и парень судорожно вздохнул.
Чайн продолжил путь и, сделав несколько шагов, остановился у лотка, на котором были разложены безделушки, в большинстве своем дешевые, из меди и бронзы, но встречались и серебряные. Он наклонился, чтобы рассмотреть их получше, и краем глаза заметил подошедшего сбоку мужчину. Им оказался Мулграв.
— Развлекаетесь, сир?
— Люблю гулять в хорошую погоду. А вы? Вам поручено сопровождать меня?
— Было бы очень некстати, если бы праздник омрачило какое-нибудь происшествие. Крепких напитков здесь хватает, и, если пьяный горец нападет на варлийского чемпиона, толпа может повести себя непредсказуемо.
— Давайте прогуляемся, — предложил Шада.
— С удовольствием, особенно если мы сможем вернуться на другую половину поля.
— Как скажете, капитан.
Они прошли до северного края, за которым начинался небольшой лесок.
— Что здесь происходит? — спросил Чайн.
— А что вы имеете в виду?
— К чему эта абсурдная затея? Кому вздумалось сокрушить дух горцев?
Мулграв вздохнул:
— Я не тот человек, который сможет оправдать это. Но объяснить постараюсь. Вам скажут, что проблема тут историческая. Вы с далекого юга. Вам не понять, какая ненависть зреет в этих горах. Старики до сих пор помнят восстания, помнят, как горцы уничтожали крестьян и горожан, разорения и кровопролития. Кланы не забыли дни, не столь уж далекие, когда солдаты занимали их селения, убивая женщин и детей. Наш народ боится, что если мы позволим горцам обрести гордость, проникнуться уважением к себе, то они снова восстанут. Вот почему так недоволен Мойдарт. Вы полагаете, Горайн победит?
— Должен.
— Лучше бы ему постараться, — сказал Мулграв. — Мойдарт не простит поражения.
— Нетрудно догадаться.
* * *
После полудня погода не испортилась, солнце сияло все так же ярко. Гэз Макон на пегом мерине выиграл первое из конных состязаний, успешно преодолев двенадцать препятствий. Горожане бурно приветствовали его победу, хотя сам юноша особого восторга не проявил. Капитан Мулграв оказался сильнейшим в состязании по сабле, срубив одиннадцать «голов». Гэз занял четвертое место и радовался этому больше, чем своему триумфу.
Они чистили коней, когда солдат спросил ученика, в чем дело.
Юноша отложил щетку.
— Я победил только потому, что лошадь последнего всадника встала на дыбы перед ямой с водой.
— Я видел.
— Тогда вы видели и то, что всадник сделал это намеренно.
— Да, — согласился Мулграв.
— Какая же это победа! Он просто позволил сыну Мойдарта занять первое место.
— Рад, что вы это заметили. Многие на вашем месте не проявили бы такой наблюдательности. Устроено было мастерски. Сомневаюсь, что зрители обратили внимание. Тем не менее в состязании участвовали лучшие всадники, и второе место — а оно ваше по праву — это уже повод для гордости.
— Почему он это сделал?
— Зачем вы меня спрашиваете, сир? Ваш отец не из тех, кто прощает другим победу, а всадник — один из его подчиненных. Думаю, он испугался возмездия.
— Печально, — пробормотал Гэз. — Но понять его можно. Вы уже видели Горайна?
— Видел. Впечатляющее представление. Прекрасный образчик настоящего варлийского мужества.
— Кто его следующий противник?
— Насколько я понял, какой-то кузнец из провинции Пинанса. Прошлогодний чемпион. По-моему, его имя Бадранг.
— Да, я видел его. Сильный, крепкий. А кто дерется во втором полуфинале?
— Я еще не знаю результатов, сир. Мы были на ипподроме, когда там все закончилось. Одним из бойцов оказался одноглазый горец.
День близился к вечеру, а Кэлин все еще не нашел Чару Вард и оттого злился все сильнее. Народу на поле собралось несколько тысяч, и отыскать среди них того, кого надо, было примерно то же, что найти нужный лист в осеннем лесу. В итоге он почти потерял Банки, и только случай свел их в отхожем месте.
Кэлин посмотрел полуфинальный бой Гримо, продолжавшийся всего несколько минут, поздравил друга с победой и снова отправился на поиски Чары Вард. Юноша клял себя за то, что не договорился с девушкой о месте встречи. Надо же быть таким растяпой! Побродив еще немного вблизи бойцовской площадки, Кэлин свернул к скотному рынку.
— Что ей там делать? — спросил Банни. — Ее родственники не разводят скот.
— Ее там не будет, — ответил Кэлин. — Но это самое высокое место, и оттуда открывается хороший вид на все поле.
Их настиг громкий рев, раздавшийся на варлийской половине. Кэлин оглянулся. На деревянном помосте виднелись две фигурки. Один человек лежал. К нему бежали служители. Банни, уступавший другу в остроте зрения, спросил:
— Это варлиец?
Кэлин покачал головой. Горайн стоял над поверженным противником. Потом он снял с пояса полотенце и вытер лицо. Через пару секунд до них докатился еще один вопль из толпы.
— Что они так радуются? Бой ведь окончен.
— Не знаю. Я же здесь, а не там.
— Извини, Кэлин. Эй, посмотри, это Тай. Может быть, он знает, где Чара.
Действительно, вверх по склону шел Тайбард Джакел. Внизу явно что-то произошло. Люди оживленно обсуждали некое известие. Тайбард остановился, прислушался и продолжил путь.
Кэлину не хотелось разговаривать с ним. Недавняя стычка не забылась, а портить праздник еще одной ссорой было бы глупо. Но нужно получить хоть какие-то сведения. Выругавшись себе под нос, он двинулся наперерез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112