На освещенном фасаде дверь выглядела черным провалом. Человек, открывший ее, остановился. Сделал шаг назад, чтобы посмотреть наверх, словно желая удостовериться, что дом жилой. Сияют теплым светом окна, кто-то курит на балконе, укутавшись поплотнее в куртку… И только подъезд и лестница погружены в темноту.
Человек оглянулся вокруг и нырнул в эту черноту, как в омут.
Быстро пробежал первый лестничный пролет и, подсвечивая себе фонариком, на миг замер на площадке первого этажа. Луч света быстро чиркнул по номерам квартир. Мужчина прикинул этаж и вызвал лифт. Где-то наверху заворочалась лебедка, скользнули по барабану тросы.
Внутри лифта было светло. По контрасту с темнотой площадки этот свет казался ослепительным.
Восьмой этаж. Потертые кнопки, исписанные стены.
Пол вздрогнул. Тяжесть навалилась на плечи.
Мужчина вздохнул, посмотрел вверх, туда, где за мутным пластиком находилась лампа. Потом вытащил из-за пазухи пистолет, дернул затвор, щелкнул предохранителем и засунул ствол в карман плаща.
Со скрежетом лифт остановился, сделал пару рывков, равняясь под уровень пола, а потом, грохоча и вздрагивая, двери распахнулись. В темноту.
Мужчина выругался шепотом и осторожно вышел. После ярко освещенной кабины тьма казалась беспросветной.
Щелкнул фонарик, луч света чиркнул по стене, уперся в полоток, пробежался по дверям. Наконец обнаружился нужный номер.
Человек сделал несколько шагов и нажал на кнопку звонка. Длинная, пронзительная трель заставила дом замолчать. Казалось, вот только что кто-то кашлял за соседней дверью, играла музыка, глухо бухали басы откуда-то снизу, а сейчас все стихло.
– Черт знает что… – пробормотал человек. Вытащил пистолет и снял предохранитель. – Дерьмо какое-то…
Снова трель звонка.
И за дверью шаги.
– Кто?
– Откройте, я к вам по делу.
– Какому делу?
– Откройте, Федеральная служба безопасности. И не надо дурить…
За дверью помолчали. Потом щелкнул замок.
Человек вытащил пистолет, толкнул створку от себя и вошел внутрь.
– Без дури! – Ствол уперся в грудь хозяину.
Тот смотрел хмуро, исподлобья.
– Лаптев Антон Михайлович?
– Да.
– Мне нужны диски. Дело не терпит отлагательств. Либо вы их мне отдаете, либо я беру все, что мне надо, самостоятельно. Через пятнадцать минут тут будет опергруппа и куча спецназа. У вас еще есть шанс уйти.
– Диски?…
Человек покачал головой.
– Считаю до трех. На большее у меня нет времени. Один. Два…
– Хорошо. – Лаптев кивнул. – В комнате.
– Ведите. – Гэбэшник мотнул пистолетом.
– Пожалуйста… – Лаптев открыл дверь в комнату, где на диване сидел молодой человек, перед которым лежала черная коробочка.
– Столяров, если не ошибаюсь? – поинтересовался человек с пистолетом. – Не делайте глупостей, и будет все хорошо.
– Хорошо, – эхом отозвался молодой человек.
– Это оно? – спросил гэбэшник, указывая на черную коробочку.
– Оно…
– Давай. – Пистолет уперся Лаптеву в лоб. – И не дури, не дури, полковник… Не дури! Открой, покажи.
Лаптев подошел к столику, взял коробку. Открыл, перелистнул закладки с дисками.
– А теперь мне в руки…
Лаптев медленно приблизился, глядя на пляшущий ствол пистолета. Протянул диски.
– Вот так… – Гэбэшник схватил черный кейсик и сделал шаг к двери. – И вам тут задерживаться не рекомендую…
Пятясь, он отступал в коридор, держа на мушке Лаптева.
– Да нам спешить некуда, – неожиданно заявил Столяров, поднимаясь.
Лицо гэбэшника вдруг изменилось. Глаза сузились в щелочки, напряглись скулы. Весы, на одной чаше которых лежал здравый смысл, а на другой страх и чувства, окончательно качнулись в сторону здравого смысла. Который повелевал – убей.
Мужчина с пистолетом убийцей не был. Не мог, не любил, не умел…
И, наверное, потому Лаптев понял, что последует через секунду, и метнулся в сторону с неожиданным проворством.
Грохнул выстрел!
Пуля взвизгнула, шваркнула в стену и ушла рикошетом в сторону.
Дверцы шкафа резко распахнулись, и из него вывалились фигуры в черном. Загрохотали ботинки. Из кухни, из ванной, со всех сторон!!! Люди в черном, маски, бронежилеты, короткие дула автоматов!!!
Крепкие пальцы сжали предплечье, ствол задрался вверх, в потолок, левая рука завернулась за спину, что-то хрустнуло, обожгло сгибающей пополам болью. Подогнулись от страха колени. Из ослабевших пальцев выскользнул пистолет. Вторая рука завернута назад. Холодное кольцо наручников стянуло запястья.
И только крик все еще стоял в ушах:
– Всем стоять, операция ФСБ!
– Вот и все… Вот и все… – Человек, прижатый к полу, скованный наручниками, шепчет, закрыв глаза: – Вот и все… Все…
В дверь вошел Калугин. Следом за ним Битов.
Квартира вдруг заполнилась людьми и грохотом ботинок. Какими-то словами. Шумом.
– Владимир Дмитриевич, можно уже грим снять? – пробасил «Столяров». – Ну не могу, чешется все…
– Снимай, снимай, Юра, снимай… Галя, помоги ему. Через проход, осторожно ступая рядом с прижатым к полу человеком, словно боясь наступить на что-то грязное, прошла женщина с чемоданчиком.
– Переверните его, – глухо велел Битов.
Грубые, сильные руки подхватили мужчину, жестко толкнули на спину.
– Ну надо же… Вот, ей-богу, все беды современной цивилизации от техники, – Битов обратился к Калугину. – Все эти программисты, техники, администраторы – не люди, помяни мое слово, Володенька. Упыри! Вурдалаки! Какое-то тысячелетнее зло, ей-богу. У меня иногда возникает ощущение, что они какие-то злобные языческие жрецы, которые только и делают, что готовят Землю к пришествию своего бога. Знаешь античное выражение: «бог из машины»?
Калугин кивнул.
– Это их бог. Совершенно нечеловеческий. Прямо страшная сказка какая-то. – Битов присел к связанному. – Что же вы, Сергей Алексеевич, а? Как же так?
– Вот и все… – шептал человек на полу. – Все…
– Если бы, – вздохнул Битов. – Все только начинается. Берите его, ребята. В машину. Спасибо за работу.
55.
– Ваше? – Калугин выложил на стол документы. Билеты на самолет, паспорт, деньги…
– Мои.
– Сами расскажете, что и как, или?…
– Расскажу. – Рогинов Сергей Алексеевич, заведующий техническим отделом, потер запястья, отдавленные наручниками. – Задавайте вопросы.
– Для начала, Тимирязев – ваша работа?
Рогинов кивнул, голова безвольно мотнулась.
– Ваша? – с нажимом переспросил Калугин. Кивки при допросе – не в счет.
– Моя, моя. Моя.
– Он работал на вас?
– Да. Он производил действия… необходимые мне. Чтобы не… Чтобы не светиться самому, я просил его.
– Подставляли?
– В основном нет. Но… Но сейчас было мало времени, чтобы подготовить операцию… Ну, более тщательно.
– Поэтому вы и собирались сбежать? – Калугин указал на билеты.
– Да. Ясно же было, что рано или поздно вы на меня сядете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Человек оглянулся вокруг и нырнул в эту черноту, как в омут.
Быстро пробежал первый лестничный пролет и, подсвечивая себе фонариком, на миг замер на площадке первого этажа. Луч света быстро чиркнул по номерам квартир. Мужчина прикинул этаж и вызвал лифт. Где-то наверху заворочалась лебедка, скользнули по барабану тросы.
Внутри лифта было светло. По контрасту с темнотой площадки этот свет казался ослепительным.
Восьмой этаж. Потертые кнопки, исписанные стены.
Пол вздрогнул. Тяжесть навалилась на плечи.
Мужчина вздохнул, посмотрел вверх, туда, где за мутным пластиком находилась лампа. Потом вытащил из-за пазухи пистолет, дернул затвор, щелкнул предохранителем и засунул ствол в карман плаща.
Со скрежетом лифт остановился, сделал пару рывков, равняясь под уровень пола, а потом, грохоча и вздрагивая, двери распахнулись. В темноту.
Мужчина выругался шепотом и осторожно вышел. После ярко освещенной кабины тьма казалась беспросветной.
Щелкнул фонарик, луч света чиркнул по стене, уперся в полоток, пробежался по дверям. Наконец обнаружился нужный номер.
Человек сделал несколько шагов и нажал на кнопку звонка. Длинная, пронзительная трель заставила дом замолчать. Казалось, вот только что кто-то кашлял за соседней дверью, играла музыка, глухо бухали басы откуда-то снизу, а сейчас все стихло.
– Черт знает что… – пробормотал человек. Вытащил пистолет и снял предохранитель. – Дерьмо какое-то…
Снова трель звонка.
И за дверью шаги.
– Кто?
– Откройте, я к вам по делу.
– Какому делу?
– Откройте, Федеральная служба безопасности. И не надо дурить…
За дверью помолчали. Потом щелкнул замок.
Человек вытащил пистолет, толкнул створку от себя и вошел внутрь.
– Без дури! – Ствол уперся в грудь хозяину.
Тот смотрел хмуро, исподлобья.
– Лаптев Антон Михайлович?
– Да.
– Мне нужны диски. Дело не терпит отлагательств. Либо вы их мне отдаете, либо я беру все, что мне надо, самостоятельно. Через пятнадцать минут тут будет опергруппа и куча спецназа. У вас еще есть шанс уйти.
– Диски?…
Человек покачал головой.
– Считаю до трех. На большее у меня нет времени. Один. Два…
– Хорошо. – Лаптев кивнул. – В комнате.
– Ведите. – Гэбэшник мотнул пистолетом.
– Пожалуйста… – Лаптев открыл дверь в комнату, где на диване сидел молодой человек, перед которым лежала черная коробочка.
– Столяров, если не ошибаюсь? – поинтересовался человек с пистолетом. – Не делайте глупостей, и будет все хорошо.
– Хорошо, – эхом отозвался молодой человек.
– Это оно? – спросил гэбэшник, указывая на черную коробочку.
– Оно…
– Давай. – Пистолет уперся Лаптеву в лоб. – И не дури, не дури, полковник… Не дури! Открой, покажи.
Лаптев подошел к столику, взял коробку. Открыл, перелистнул закладки с дисками.
– А теперь мне в руки…
Лаптев медленно приблизился, глядя на пляшущий ствол пистолета. Протянул диски.
– Вот так… – Гэбэшник схватил черный кейсик и сделал шаг к двери. – И вам тут задерживаться не рекомендую…
Пятясь, он отступал в коридор, держа на мушке Лаптева.
– Да нам спешить некуда, – неожиданно заявил Столяров, поднимаясь.
Лицо гэбэшника вдруг изменилось. Глаза сузились в щелочки, напряглись скулы. Весы, на одной чаше которых лежал здравый смысл, а на другой страх и чувства, окончательно качнулись в сторону здравого смысла. Который повелевал – убей.
Мужчина с пистолетом убийцей не был. Не мог, не любил, не умел…
И, наверное, потому Лаптев понял, что последует через секунду, и метнулся в сторону с неожиданным проворством.
Грохнул выстрел!
Пуля взвизгнула, шваркнула в стену и ушла рикошетом в сторону.
Дверцы шкафа резко распахнулись, и из него вывалились фигуры в черном. Загрохотали ботинки. Из кухни, из ванной, со всех сторон!!! Люди в черном, маски, бронежилеты, короткие дула автоматов!!!
Крепкие пальцы сжали предплечье, ствол задрался вверх, в потолок, левая рука завернулась за спину, что-то хрустнуло, обожгло сгибающей пополам болью. Подогнулись от страха колени. Из ослабевших пальцев выскользнул пистолет. Вторая рука завернута назад. Холодное кольцо наручников стянуло запястья.
И только крик все еще стоял в ушах:
– Всем стоять, операция ФСБ!
– Вот и все… Вот и все… – Человек, прижатый к полу, скованный наручниками, шепчет, закрыв глаза: – Вот и все… Все…
В дверь вошел Калугин. Следом за ним Битов.
Квартира вдруг заполнилась людьми и грохотом ботинок. Какими-то словами. Шумом.
– Владимир Дмитриевич, можно уже грим снять? – пробасил «Столяров». – Ну не могу, чешется все…
– Снимай, снимай, Юра, снимай… Галя, помоги ему. Через проход, осторожно ступая рядом с прижатым к полу человеком, словно боясь наступить на что-то грязное, прошла женщина с чемоданчиком.
– Переверните его, – глухо велел Битов.
Грубые, сильные руки подхватили мужчину, жестко толкнули на спину.
– Ну надо же… Вот, ей-богу, все беды современной цивилизации от техники, – Битов обратился к Калугину. – Все эти программисты, техники, администраторы – не люди, помяни мое слово, Володенька. Упыри! Вурдалаки! Какое-то тысячелетнее зло, ей-богу. У меня иногда возникает ощущение, что они какие-то злобные языческие жрецы, которые только и делают, что готовят Землю к пришествию своего бога. Знаешь античное выражение: «бог из машины»?
Калугин кивнул.
– Это их бог. Совершенно нечеловеческий. Прямо страшная сказка какая-то. – Битов присел к связанному. – Что же вы, Сергей Алексеевич, а? Как же так?
– Вот и все… – шептал человек на полу. – Все…
– Если бы, – вздохнул Битов. – Все только начинается. Берите его, ребята. В машину. Спасибо за работу.
55.
– Ваше? – Калугин выложил на стол документы. Билеты на самолет, паспорт, деньги…
– Мои.
– Сами расскажете, что и как, или?…
– Расскажу. – Рогинов Сергей Алексеевич, заведующий техническим отделом, потер запястья, отдавленные наручниками. – Задавайте вопросы.
– Для начала, Тимирязев – ваша работа?
Рогинов кивнул, голова безвольно мотнулась.
– Ваша? – с нажимом переспросил Калугин. Кивки при допросе – не в счет.
– Моя, моя. Моя.
– Он работал на вас?
– Да. Он производил действия… необходимые мне. Чтобы не… Чтобы не светиться самому, я просил его.
– Подставляли?
– В основном нет. Но… Но сейчас было мало времени, чтобы подготовить операцию… Ну, более тщательно.
– Поэтому вы и собирались сбежать? – Калугин указал на билеты.
– Да. Ясно же было, что рано или поздно вы на меня сядете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100