— Рузвельт объявил войну японцам, назвал вчерашний день «Днем нашего позора», и я с ним согласна. — Речь шла о ее родине, и все же Чарли никак не мог сосредоточиться — его клонило в сон.
— Значит, теперь ты с нами…
Она сердито взглянула на него.
— Между прочим, я всегда была с вами.
— Ты — может быть, но не твои соотечественники. Вспомни речь Линдберга в Де-Мойно: Штаты не должны ввязываться в драку. Да и Рузвельт не торопился вступить в войну, пока ему не грохнули бомбу под дверь. А помощь была бы нам очень кстати.
— Теперь получите. Не ты, так другие. — Она сказала, что, как только Чарли немного придет в себя, они первым же рейсом полетят домой. Рождество встретят с Ви и Молли. Нигде его раны не затянутся так быстро, как в Англии. Чарли сперва заартачился: ему хотелось остаться в Африке до победного конца. Лишь в самолете он вспомнил Ви, Молли, Джеймса и понял, как соскучился по дому. Он открыл было рот, чтобы сказать об этом Одри, и вдруг заметил, как она осунулась, загар совсем сошел с лица, еще бы — она неделями не отходила от его постели, бедняжка!
— Неважно же ты у меня выглядишь!
— Почему? — с невинным видом спросила она. Наконец-то он заметил то, что она уже почти три месяца скрывала.
— На тебе лица нет. В чем дело?
Она усмехнулась. Теперь ему можно сказать, не опасаясь, что он отправит ее домой одну.
— Да ни в чем, если не считать… — Одри нарочно медлила, решив его подразнить.
— Чего?! — взвился он.
— Того, что я на третьем месяце.
Он ошарашенно уставился на нее.
— И мне ни слова! Тебе же лежать надо!
Ну конечно, он помнит ее прошлогодний выкидыш. Но Одри проконсультировалась с врачом в Каире, и тот не советовал ей менять образ жизни. Разумная предосторожность, конечно, необходима, но для постельного режима показаний нет.
— Ах ты, плутовка, все от меня скрываешь! Как же я люблю тебя! — Чарли положил ей руку на живот. — Он уже шевелится?
— Почему ты думаешь, что это он?
— Потому что Молли нужен брат.
Держась за руки, они спустились по трапу. В тот же вечер они сели на поезд и поехали в дом лорда Готорна. Ви встретила их, сияя от радости, закормила сандвичами, приготовила горячий шоколад. Потом они заглянули к спящей Молли. Одри присела на краешек кровати и, почти не касаясь, провела рукой по черным шелковистым волосам девочки. По лицу ее катились слезы.
Чарли наклонился и поцеловал их обеих. До чего же хорошо дома!..
Глава 41
До чего же хорошо быть снова с Молли, Ви, детьми! Но едва Чарли научился передвигаться без посторонней помощи, как объявил всем, что едет в Лондон.
— Зачем это?
Одри не могла расстаться с ним ни на минуту — особенно теперь. Интересно, что ему понадобилось в Лондоне в канун Рождества?..
Молли еще не знала про ребенка. Они решили выждать, убедиться, что Одри сможет его доносить.
— Зачем ты едешь, Чарли?
— По делу. — Лучше ей ничего не говорить, пока он не повидается с Шарлоттой. — Ви, пригляди тут за ней, ты ведь ее знаешь.
— Не волнуйся, пригляжу, — решительно ответила Вайолет и погрозила подруге пальцем.
Один раз она уже прошла через этот ужас и теперь ни за что не допустит нового несчастья. Одри засмеялась в ответ, а у самой на уме было только одно: куда это Чарли собрался?
В поезде он обдумал, что скажет Шарлотте. Путешествие утомило его, но ради такого дела он готов ступать по раскаленным угольям.
Поезд подошел к вокзалу без пяти четыре. Чарли на костылях проковылял к выходу и взял такси. С трудом взгромоздился на заднее сиденье и назвал шоферу адрес издательства. За мыслями о предстоящей встрече он забыл о боли. Подъехав, расплатился, присовокупил хорошие чаевые и поспешил в офис. Вошел в знакомую приемную. Он нарочно не стал звонить Шарлотте — хотел застать ее врасплох. Секретарша была новая, спросила, как доложить.
— Передайте, что пришел ее муж.
Девица вытаращила на него глаза. Она понятия не имела, что у миссис Паркер-Скотт есть муж, думала, она вдова или разведена. Опомнившись, она бросилась в кабинет обрадовать своего шефа: красавец муж на костылях вернулся с войны. А выскочила вся пунцовая и сообщила, что миссис Паркер-Скотт сейчас занята и принять его не сможет.
— Благодарю вас, — отозвался Чарльз и, не обращая внимания на протесты секретарши, распахнул дверь кабинета.
— Куда вы? Нельзя!
Он плотно закрыл за собой дверь и взглянул на Шарлотту: как всегда, элегантна, с безукоризненной прической.
— Здравствуй, Чарльз, — холодно произнесла она, покосившись на его костыли. — Ты ранен?
— Вынужден тебя разочаровать: рана легкая.
— Я никогда не желала тебе зла.
— Хотелось бы поверить тебе. — Он приблизился к столу и без приглашения сел, глядя на нее в упор. — Я пришел по делу.
Она раздраженно передернула плечами:
— Если ты опять о том же, то очень сожалею. Мог бы и не приходить. А может, ты привез новую книгу?
— Ты прекрасно знаешь, что эти вопросы я решаю с твоим отцом. С тобой же хочу поговорить о нашем разводе.
— Бесполезно. Никакого развода не будет.
— Вот как? — Он недобро усмехнулся. — А подруги не возражают против твоего замужества?
Шарлотта насторожилась.
— При чем тут мои подруги?
— Не догадываешься? Моя версия такова: статус замужней дамы служит прикрытием твоих лесбийских наклонностей.
Она привстала со стула, побелела, потом вспыхнула и снова уселась.
— Да как ты смеешь?! Живет столько лет с любовницей, является сюда и еще имеет наглость оскорблять меня!
— Я не оскорбляю, а констатирую. По-моему, тебе следует быть честной с собой и другими.
— Вон отсюда! — Она вскочила и указала ему на дверь, но Чарли не двинулся с места.
— Нет, дорогая, никуда я не уйду, пока мы не договоримся.
— Ты не докажешь…
Видя, что она сдает позиции, Чарли поспешил закрепить свой успех ложью под стать ее многолетней лжи.
— Ошибаешься. Я нанял сыщика. Он весь год следил за тобой и… Ну, словом, ты сама знаешь лучше меня.
Глаза их встретились; Шарлотта замахнулась через стел, но он легко перехватил ее руку.
— Свинья!
Из глаз у нее брызнули слезы, но Чарли нисколько ее не жалел. Она сделала все, чтобы сломать ему жизнь, а теперь он не позволит ей сломать жизнь Одри.
— Хватит упираться. Мне наш разговор доставляет не больше удовольствия, чем тебе. Я требую развода. Немедленно!
— Зачем?
— А вот это тебя уже не касается. Подумай лучше о себе.
Если не пойдешь мне навстречу, я начну с, того, что покажу отчеты сыщика твоему отцу — представляешь, как он будет счастлив? А потом о твоих нездоровых пристрастиях узнает весь Лондон.
— Это клевета!
— — Это правда, иначе ты бы так не дергалась.
Она вдруг обмякла и бессильно опустилась в кресло. И только глаза с ненавистью сверлили его.
— Сволочь! Сукин сын!
Чарли покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Значит, теперь ты с нами…
Она сердито взглянула на него.
— Между прочим, я всегда была с вами.
— Ты — может быть, но не твои соотечественники. Вспомни речь Линдберга в Де-Мойно: Штаты не должны ввязываться в драку. Да и Рузвельт не торопился вступить в войну, пока ему не грохнули бомбу под дверь. А помощь была бы нам очень кстати.
— Теперь получите. Не ты, так другие. — Она сказала, что, как только Чарли немного придет в себя, они первым же рейсом полетят домой. Рождество встретят с Ви и Молли. Нигде его раны не затянутся так быстро, как в Англии. Чарли сперва заартачился: ему хотелось остаться в Африке до победного конца. Лишь в самолете он вспомнил Ви, Молли, Джеймса и понял, как соскучился по дому. Он открыл было рот, чтобы сказать об этом Одри, и вдруг заметил, как она осунулась, загар совсем сошел с лица, еще бы — она неделями не отходила от его постели, бедняжка!
— Неважно же ты у меня выглядишь!
— Почему? — с невинным видом спросила она. Наконец-то он заметил то, что она уже почти три месяца скрывала.
— На тебе лица нет. В чем дело?
Она усмехнулась. Теперь ему можно сказать, не опасаясь, что он отправит ее домой одну.
— Да ни в чем, если не считать… — Одри нарочно медлила, решив его подразнить.
— Чего?! — взвился он.
— Того, что я на третьем месяце.
Он ошарашенно уставился на нее.
— И мне ни слова! Тебе же лежать надо!
Ну конечно, он помнит ее прошлогодний выкидыш. Но Одри проконсультировалась с врачом в Каире, и тот не советовал ей менять образ жизни. Разумная предосторожность, конечно, необходима, но для постельного режима показаний нет.
— Ах ты, плутовка, все от меня скрываешь! Как же я люблю тебя! — Чарли положил ей руку на живот. — Он уже шевелится?
— Почему ты думаешь, что это он?
— Потому что Молли нужен брат.
Держась за руки, они спустились по трапу. В тот же вечер они сели на поезд и поехали в дом лорда Готорна. Ви встретила их, сияя от радости, закормила сандвичами, приготовила горячий шоколад. Потом они заглянули к спящей Молли. Одри присела на краешек кровати и, почти не касаясь, провела рукой по черным шелковистым волосам девочки. По лицу ее катились слезы.
Чарли наклонился и поцеловал их обеих. До чего же хорошо дома!..
Глава 41
До чего же хорошо быть снова с Молли, Ви, детьми! Но едва Чарли научился передвигаться без посторонней помощи, как объявил всем, что едет в Лондон.
— Зачем это?
Одри не могла расстаться с ним ни на минуту — особенно теперь. Интересно, что ему понадобилось в Лондоне в канун Рождества?..
Молли еще не знала про ребенка. Они решили выждать, убедиться, что Одри сможет его доносить.
— Зачем ты едешь, Чарли?
— По делу. — Лучше ей ничего не говорить, пока он не повидается с Шарлоттой. — Ви, пригляди тут за ней, ты ведь ее знаешь.
— Не волнуйся, пригляжу, — решительно ответила Вайолет и погрозила подруге пальцем.
Один раз она уже прошла через этот ужас и теперь ни за что не допустит нового несчастья. Одри засмеялась в ответ, а у самой на уме было только одно: куда это Чарли собрался?
В поезде он обдумал, что скажет Шарлотте. Путешествие утомило его, но ради такого дела он готов ступать по раскаленным угольям.
Поезд подошел к вокзалу без пяти четыре. Чарли на костылях проковылял к выходу и взял такси. С трудом взгромоздился на заднее сиденье и назвал шоферу адрес издательства. За мыслями о предстоящей встрече он забыл о боли. Подъехав, расплатился, присовокупил хорошие чаевые и поспешил в офис. Вошел в знакомую приемную. Он нарочно не стал звонить Шарлотте — хотел застать ее врасплох. Секретарша была новая, спросила, как доложить.
— Передайте, что пришел ее муж.
Девица вытаращила на него глаза. Она понятия не имела, что у миссис Паркер-Скотт есть муж, думала, она вдова или разведена. Опомнившись, она бросилась в кабинет обрадовать своего шефа: красавец муж на костылях вернулся с войны. А выскочила вся пунцовая и сообщила, что миссис Паркер-Скотт сейчас занята и принять его не сможет.
— Благодарю вас, — отозвался Чарльз и, не обращая внимания на протесты секретарши, распахнул дверь кабинета.
— Куда вы? Нельзя!
Он плотно закрыл за собой дверь и взглянул на Шарлотту: как всегда, элегантна, с безукоризненной прической.
— Здравствуй, Чарльз, — холодно произнесла она, покосившись на его костыли. — Ты ранен?
— Вынужден тебя разочаровать: рана легкая.
— Я никогда не желала тебе зла.
— Хотелось бы поверить тебе. — Он приблизился к столу и без приглашения сел, глядя на нее в упор. — Я пришел по делу.
Она раздраженно передернула плечами:
— Если ты опять о том же, то очень сожалею. Мог бы и не приходить. А может, ты привез новую книгу?
— Ты прекрасно знаешь, что эти вопросы я решаю с твоим отцом. С тобой же хочу поговорить о нашем разводе.
— Бесполезно. Никакого развода не будет.
— Вот как? — Он недобро усмехнулся. — А подруги не возражают против твоего замужества?
Шарлотта насторожилась.
— При чем тут мои подруги?
— Не догадываешься? Моя версия такова: статус замужней дамы служит прикрытием твоих лесбийских наклонностей.
Она привстала со стула, побелела, потом вспыхнула и снова уселась.
— Да как ты смеешь?! Живет столько лет с любовницей, является сюда и еще имеет наглость оскорблять меня!
— Я не оскорбляю, а констатирую. По-моему, тебе следует быть честной с собой и другими.
— Вон отсюда! — Она вскочила и указала ему на дверь, но Чарли не двинулся с места.
— Нет, дорогая, никуда я не уйду, пока мы не договоримся.
— Ты не докажешь…
Видя, что она сдает позиции, Чарли поспешил закрепить свой успех ложью под стать ее многолетней лжи.
— Ошибаешься. Я нанял сыщика. Он весь год следил за тобой и… Ну, словом, ты сама знаешь лучше меня.
Глаза их встретились; Шарлотта замахнулась через стел, но он легко перехватил ее руку.
— Свинья!
Из глаз у нее брызнули слезы, но Чарли нисколько ее не жалел. Она сделала все, чтобы сломать ему жизнь, а теперь он не позволит ей сломать жизнь Одри.
— Хватит упираться. Мне наш разговор доставляет не больше удовольствия, чем тебе. Я требую развода. Немедленно!
— Зачем?
— А вот это тебя уже не касается. Подумай лучше о себе.
Если не пойдешь мне навстречу, я начну с, того, что покажу отчеты сыщика твоему отцу — представляешь, как он будет счастлив? А потом о твоих нездоровых пристрастиях узнает весь Лондон.
— Это клевета!
— — Это правда, иначе ты бы так не дергалась.
Она вдруг обмякла и бессильно опустилась в кресло. И только глаза с ненавистью сверлили его.
— Сволочь! Сукин сын!
Чарли покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92