Через некоторое время я сказал уже не так спокойно, как раньше:
– Вы что, внезапно оглохли?
– А вы что, хотите, чтобы я дал вам под зад коленкой, Скотт, и выкинул вас отсюда к чертовой матери?
Я улыбнулся.
– От чего бы вы ни взвились, мистер Трапмэн, вы должны понимать, что это будет не так-то просто. У меня перед вами преимущество в двадцать лет и столько энергии, что мне некуда ее девать.
Он воззрился на меня с еще большей яростью и уже начал вставать со стула, но внезапно успокоился и сказал с улыбкой:
– Возможно, вы и правы. – Затем перевел дыхание и продолжил: – Хотя я не обязан давать объяснения ни вам, ни кому бы то ни было еще, я кое-что все-таки скажу. Тридцать лет назад мне довелось бурить одну скважину. Я бил скалы, клал трубы в грязь, месяцами не разгибал спины, а в результате получил ноль: скважина оказалась пустой, а сам я – банкротом. Это был первый, но далеко не последний случай в моей жизни. Позже я пробурил сотни скважин, некоторые из них были такими, о каких Джиппи Уилфер мог только мечтать, но в большинстве это были как раз такие скважины, как та, которая принадлежит Джиппи. Первые двенадцать лет я работал в основном на деньги других людей, допуская инвесторов и позволяя им минимальное участие в деятельности. Я быстро понял, что большинство этих «бизнесменов», получающих прибыли от продажи тысячных акций «Амальгамейтед Громметс», не отличат нефти от грязи. Но эти идиоты воображали, будто разбираются в моем деле лучше меня, и не стеснялись заявлять мне об этом. Я выслушивал их достаточно. А теперь я поступаю так, как считаю нужным, и это записано во всех моих контрактах и соглашениях, которые я заключаю. Босс – я, и только я.
– Признаться, я догадывался об этом...
– Я начинаю копать, когда готов к этому, прекращаю бурение, когда считаю, что пора остановиться, и если я говорю, что окисление надо производить, используя двадцать восемь процентов кислоты вместо пятнадцати, то, верьте, дружок, это будут двадцать восемь процентов. – Он пошевелил бровями, похожими на грозовые тучи, которые все еще были сдвинуты над синими глазами.
– Вот вам один из ответов на вопрос об этих несчастных пяти тысячах. Следующий заключается в том, что пока еще никто мне не объяснил, почему я должен тратить свои деньги, когда в этом нет никакой надобности.
– Я ценю ваше объяснение. Дай Бог, чтобы все было так, как вы говорите. А теперь подскажите, пожалуйста, где мне найти мистера Риддла.
Он пожевал губами явно неодобрительно.
– Могу дать вам его домашний адрес.
– Прекрасно. Я хотел бы также поприветствовать Изи Баннерса. Это ведь он устроил вашу сделку с Джиппи?
Трапмэн посмотрел на угол своего стола, хмурясь и качая головой. Открыл выдвижной ящик, вытащил оттуда пачку бумаг.
– Да. Изи все устроил, вся бумажная работа была проделана им. Еще он следил, чтобы наличные денежки заказчиков попали куда надо, до тех пор пока не понадобится использовать их на надлежащие цели. Изи так работал и со мной, и с другими в течение нескольких лет.
Придавив бумаги огромной ладонью, Трапмэн некоторое время пристально смотрел на меня.
– Я не собирался задавать этого вопроса, но теперь не могу противостоять искушению... Действительно ли мистер Уилфер нанял вас, частного детектива, чтобы собрать доказательства, будто все это время он был прав? Считая, что на уровне шести тысяч футов в его скважине больше сырой нефти, чем снега в Сибири? И что беда только в том, что эти акулы нефтяного бизнеса проложили трубы не в той секции?
Я был вынужден улыбнуться этому малому. Он был груб, неотесан, но в нем было нечто вызывавшее едва ли не восхищение.
– Я не разбираюсь в трубах, – сказал я, – но так понял, что вы встречались с мистером Уилфером, и потому понимаю причину вашего вопроса. Отвечу однозначно: «нет». На самом деле меня наняла его жена, но для того, чтобы найти ее мужа, а не нефть. Конечно, в этом нет ничего особенного, он не первый супруг, который не пришел домой ночевать. Но Одри... она принадлежит к тому типу женщин, которые знают, что у каждой медали есть оборотная сторона. И ей вдруг пришло в голову, что ее муженек, казавшийся ей образцом добродетели и верности, ведет двойную жизнь. – Я остановился, подыскивая нужное слово, точно передающее, чего больше всего могла опасаться Одри. – Что в действительности он гнусный развратник и содержит на стороне чуть ли не целый гарем. Или, может быть, занимается чем-то еще похуже, если таковое, конечно, возможно.
Трапмэн кивнул.
– Да, я встречал ее, встречал их обоих. Это было ужасно... Вы упомянули по телефону, что Уилфер хотел меня видеть. Вчера?
– Он передумал.
– Я пытался догадаться – зачем. Вчера примерно в восемь часов вечера кто-то позвонил в дверь моего дома, но, когда я открыл, там никого не было. Возможно, это был бледный супруг миссис Уилфер.
– Да, время совпадает, но он сказал мне, что не стал звонить, только постоял у дверей и повернул обратно. Точнее, пошел в бар. Где и упился до положения риз. Это не самое важное дело в моей карьере.
Трапмэн улыбнулся, но по его лицу было видно, что он не считает это чем-то забавным.
Я продолжал:
– У меня создалось впечатление, что мистера Уилфера, выражаясь фигурально, добила последняя капля. После того как месяц за месяцем в течение года откладывалась прокладка труб к его скважине и, соответственно, задерживалось получение им этого его жалкого чека, платы за разработку недр, тут, после всей этой нервотрепки, последовало ваше предложение купить его долю – всего лишь по шестнадцати центов за доллар. Признаюсь, я сам нахожу странным, что события следовали друг за другом именно таким образом. Я имею в виду и вашу готовность купить столь невыгодную долю в этой скважине.
– Если бы вы, черт возьми, хотя бы малость смыслили в том, о чем говорите! Этот первый чек вовсе не был ежемесячной платой за разработку его собственности, это была доля Уилфера за выработку в течение десяти дней.
– Ах так? Он об этом не упомянул.
– Вероятно, он этого не знает. Там совершенно ясно все написано на самом чеке, но, я думаю, он читает только цифры. Лично я не стал бы разрабатывать его скважину полностью, потому что она дает ничтожное количество нефти, и делается это только по настоятельному желанию самого Джиппи Уилфера и его компаньонов. Этот маленький сукин сын грозил подать на меня в суд, если я не выполню его желания!
Трапмэн покачал головой, при этом его седые волосы слегка зашевелились.
– Этот ублюдок совсем спятил. Я думаю, он даже не знает, что половина стоимости работ была покрыта за счет его вклада. Он грозил судом мне. Это, конечно, чушь, он просто не в своем уме. Ну так какие еще вопросы способно породить ваше чудовищное невежество?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Вы что, внезапно оглохли?
– А вы что, хотите, чтобы я дал вам под зад коленкой, Скотт, и выкинул вас отсюда к чертовой матери?
Я улыбнулся.
– От чего бы вы ни взвились, мистер Трапмэн, вы должны понимать, что это будет не так-то просто. У меня перед вами преимущество в двадцать лет и столько энергии, что мне некуда ее девать.
Он воззрился на меня с еще большей яростью и уже начал вставать со стула, но внезапно успокоился и сказал с улыбкой:
– Возможно, вы и правы. – Затем перевел дыхание и продолжил: – Хотя я не обязан давать объяснения ни вам, ни кому бы то ни было еще, я кое-что все-таки скажу. Тридцать лет назад мне довелось бурить одну скважину. Я бил скалы, клал трубы в грязь, месяцами не разгибал спины, а в результате получил ноль: скважина оказалась пустой, а сам я – банкротом. Это был первый, но далеко не последний случай в моей жизни. Позже я пробурил сотни скважин, некоторые из них были такими, о каких Джиппи Уилфер мог только мечтать, но в большинстве это были как раз такие скважины, как та, которая принадлежит Джиппи. Первые двенадцать лет я работал в основном на деньги других людей, допуская инвесторов и позволяя им минимальное участие в деятельности. Я быстро понял, что большинство этих «бизнесменов», получающих прибыли от продажи тысячных акций «Амальгамейтед Громметс», не отличат нефти от грязи. Но эти идиоты воображали, будто разбираются в моем деле лучше меня, и не стеснялись заявлять мне об этом. Я выслушивал их достаточно. А теперь я поступаю так, как считаю нужным, и это записано во всех моих контрактах и соглашениях, которые я заключаю. Босс – я, и только я.
– Признаться, я догадывался об этом...
– Я начинаю копать, когда готов к этому, прекращаю бурение, когда считаю, что пора остановиться, и если я говорю, что окисление надо производить, используя двадцать восемь процентов кислоты вместо пятнадцати, то, верьте, дружок, это будут двадцать восемь процентов. – Он пошевелил бровями, похожими на грозовые тучи, которые все еще были сдвинуты над синими глазами.
– Вот вам один из ответов на вопрос об этих несчастных пяти тысячах. Следующий заключается в том, что пока еще никто мне не объяснил, почему я должен тратить свои деньги, когда в этом нет никакой надобности.
– Я ценю ваше объяснение. Дай Бог, чтобы все было так, как вы говорите. А теперь подскажите, пожалуйста, где мне найти мистера Риддла.
Он пожевал губами явно неодобрительно.
– Могу дать вам его домашний адрес.
– Прекрасно. Я хотел бы также поприветствовать Изи Баннерса. Это ведь он устроил вашу сделку с Джиппи?
Трапмэн посмотрел на угол своего стола, хмурясь и качая головой. Открыл выдвижной ящик, вытащил оттуда пачку бумаг.
– Да. Изи все устроил, вся бумажная работа была проделана им. Еще он следил, чтобы наличные денежки заказчиков попали куда надо, до тех пор пока не понадобится использовать их на надлежащие цели. Изи так работал и со мной, и с другими в течение нескольких лет.
Придавив бумаги огромной ладонью, Трапмэн некоторое время пристально смотрел на меня.
– Я не собирался задавать этого вопроса, но теперь не могу противостоять искушению... Действительно ли мистер Уилфер нанял вас, частного детектива, чтобы собрать доказательства, будто все это время он был прав? Считая, что на уровне шести тысяч футов в его скважине больше сырой нефти, чем снега в Сибири? И что беда только в том, что эти акулы нефтяного бизнеса проложили трубы не в той секции?
Я был вынужден улыбнуться этому малому. Он был груб, неотесан, но в нем было нечто вызывавшее едва ли не восхищение.
– Я не разбираюсь в трубах, – сказал я, – но так понял, что вы встречались с мистером Уилфером, и потому понимаю причину вашего вопроса. Отвечу однозначно: «нет». На самом деле меня наняла его жена, но для того, чтобы найти ее мужа, а не нефть. Конечно, в этом нет ничего особенного, он не первый супруг, который не пришел домой ночевать. Но Одри... она принадлежит к тому типу женщин, которые знают, что у каждой медали есть оборотная сторона. И ей вдруг пришло в голову, что ее муженек, казавшийся ей образцом добродетели и верности, ведет двойную жизнь. – Я остановился, подыскивая нужное слово, точно передающее, чего больше всего могла опасаться Одри. – Что в действительности он гнусный развратник и содержит на стороне чуть ли не целый гарем. Или, может быть, занимается чем-то еще похуже, если таковое, конечно, возможно.
Трапмэн кивнул.
– Да, я встречал ее, встречал их обоих. Это было ужасно... Вы упомянули по телефону, что Уилфер хотел меня видеть. Вчера?
– Он передумал.
– Я пытался догадаться – зачем. Вчера примерно в восемь часов вечера кто-то позвонил в дверь моего дома, но, когда я открыл, там никого не было. Возможно, это был бледный супруг миссис Уилфер.
– Да, время совпадает, но он сказал мне, что не стал звонить, только постоял у дверей и повернул обратно. Точнее, пошел в бар. Где и упился до положения риз. Это не самое важное дело в моей карьере.
Трапмэн улыбнулся, но по его лицу было видно, что он не считает это чем-то забавным.
Я продолжал:
– У меня создалось впечатление, что мистера Уилфера, выражаясь фигурально, добила последняя капля. После того как месяц за месяцем в течение года откладывалась прокладка труб к его скважине и, соответственно, задерживалось получение им этого его жалкого чека, платы за разработку недр, тут, после всей этой нервотрепки, последовало ваше предложение купить его долю – всего лишь по шестнадцати центов за доллар. Признаюсь, я сам нахожу странным, что события следовали друг за другом именно таким образом. Я имею в виду и вашу готовность купить столь невыгодную долю в этой скважине.
– Если бы вы, черт возьми, хотя бы малость смыслили в том, о чем говорите! Этот первый чек вовсе не был ежемесячной платой за разработку его собственности, это была доля Уилфера за выработку в течение десяти дней.
– Ах так? Он об этом не упомянул.
– Вероятно, он этого не знает. Там совершенно ясно все написано на самом чеке, но, я думаю, он читает только цифры. Лично я не стал бы разрабатывать его скважину полностью, потому что она дает ничтожное количество нефти, и делается это только по настоятельному желанию самого Джиппи Уилфера и его компаньонов. Этот маленький сукин сын грозил подать на меня в суд, если я не выполню его желания!
Трапмэн покачал головой, при этом его седые волосы слегка зашевелились.
– Этот ублюдок совсем спятил. Я думаю, он даже не знает, что половина стоимости работ была покрыта за счет его вклада. Он грозил судом мне. Это, конечно, чушь, он просто не в своем уме. Ну так какие еще вопросы способно породить ваше чудовищное невежество?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75