Люсьен сел на пуфик и стащил грязные сапоги. Его взгляд скользнул к лестнице.
— Все спят?
— Думаю, да. Мистер Хадли ушел в свою комнату всего несколько минут назад.
— А мисс Хадли?
Гастингс деликатно помолчал.
— Мисс Хадли не очень хорошо себя чувствует. Она поднялась к себе сразу после обеда и с тех пор не выходила из своей комнаты.
Как и предполагал Люсьен, Арабелла стала жертвой предсвадебной нервотрепки. К счастью для нее, он знал лекарство от этой болезни. Люсьен встал и отдал сапоги Гастингсу.
— Вы сразу идете к себе, ваша светлость?
Люсьен кивнул и повернулся к лестнице, на ходу развязывая галстук.
— Думаю, что лягу через минуту, если не раньше.
— Прекрасно, сэр. Я принесу горячий кирпич, чтобы согреть простыни.
— Это не понадобится. — У него имелись свои планы насчет того, как согреть постель. Будет тепло. И будет страсть. И изнеможение. О да, они оба будут хорошо спать сегодня ночью.
Улыбаясь, Люсьен перепрыгнул через две ступеньки.
Глава 25
Раздался тихий стук. Вздрогнув, Арабелла выпрямилась в кресле, сердце ее громко заколотилось. Люсьен, конечно, не пришел бы к ней в комнату. Конечно, не пришел бы... «Прекрати, — жестко сказала она себе. — Он еще даже не приехал. Это, наверное, тетя Эмма, которой понадобилась компания для набега на кладовую».
Вздохнув, Арабелла встала и, накинув халат поверх ночной рубашки, пошла к двери. Не успела она протянуть руку, как дверь отворилась и Арабелла оказалась в теплых мужских объятиях.
— Bella mia, — прошептал ей на ухо низкий, хриплый голос. — Я не мог ждать.
— Люсьен! Что ты...
Он жадно поцеловал ее, и если бы не держал ее так крепко, прижимая к себе, она бы упала. Время остановилось, как только страстное прикосновение его языка заставило ее приоткрыть губы. Арабеллу сразу охватил огонь. Целуя ее, он вытягивал рубашку, развязывал галстук. Он прервал поцелуй, чтобы снять через голову рубашку, и вот он уже был обнажен, его знакомая горячая кожа согревала ее сквозь ночную рубашку и халат.
Его поцелуй становился все глубже, и Арабелла чувствовала себя так, как будто его страсть поглощает ее. Она была не в состоянии остановиться и запустила пальцы в его мокрые волосы, чтобы быть к нему еще ближе.
Он со стоном прервал поцелуй и, хрипло дыша, прошептал в ухо:
— Я весь день думал только об этом.
Он поднял ее на руки и зарылся лицом в ее волосах.
— Ты скучала по мне? — спросил он неуверенно. От его хриплого голоса по ее телу прошла дрожь.
Она пропала и знала это, ее тщательно спланированная речь таяла в памяти с каждым его прикосновением. Теряя надежду сказать ему все до того, как забудет, она попыталась откинуться назад.
— Люсьен, нам надо поговорить.
Он еще крепче обнял ее, улыбаясь ей в глаза.
— Так говори. Но сначала... — Он повернулся и ногой закрыл дверь, потом поднял Арабеллу и понес к широкой кровати.
— Я не могу разговаривать в постели! — запротестовала она.
Люсьен изогнул бровь и осторожно положил свою ношу на покрывало.
— Я не буду тебя об этом просить.
Она нервно схватилась за ворот ночной рубашки.
— Это очень важно, Люсьен. Может быть, если мы... Кровать просела, когда он поставил на нее колено и склонился над Арабеллой. Чувственно изогнув губы, он взял ее руки и положил их ей за голову. От этого движения ее груди прижались к тонкой ткани рубашки. Взгляд его впился в затвердевшие соски. Она ощутила жар его рук сквозь рубашку и халат. Они искали, исследовали, дотрагивались до нее.
— Что ты делаешь? — спросила она, отчаянно пытаясь сохранить способность мыслить.
— Слушаю тебя. — Его рука скользнула к ее груди, большой палец описывал круги вокруг соска, немилосердно дразня ее. Он провел губами вдоль ее щеки, по уху, обжигая своим дыханием.
— Люсьен, — сказала она, хотя ей трудно было даже дышать, — я хочу поговорить о завтрашнем дне.
— Гм... — пробормотал он, спускаясь ниже, наслаждаясь вкусом ее шеи, его язык оставлял влажный покалывающий след.
— Мы делаем ош... — Она задохнулась, когда его зубы слегка прикусили нежную кожу у нее под ухом. Его рот скользил все ниже поверх рубашки, пока не нашел выделяющееся пятнышко у нее на груди. Его язык приник к ткани, увлажняя ее до тех пор, пока Арабелла не начала извиваться от страсти: от каждого его прикосновения внизу живота поднималась волна сладкой дрожи.
Он мучил ее все больше, пока наконец зубами не развязал банты на ее ночной рубашке и не начал постепенно отодвигать ее, обнажая кожу. Арабелла лежала, затаив дыхание от желания, когда он взглянул на нее обещающим взглядом. Она изгибалась, требуя большего.
— Спокойно, милая, — прошептал он. Глаза его сверкали зеленым огнем в свете свечей. — У нас уйма времени.
Его слова напомнили ей, почему она хотела поговорить с ним именно сейчас, пока еще не поздно.
— Люсьен, я должна тебе сказать...
Он выпустил ее руки, чтобы распахнуть халат и высвободить груди.
— Какая красивая, — выдохнул он. Одним быстрым движением он охватил ее груди руками, легонько поглаживая их чувствительные вершинки. Пальцы Арабеллы вцепились в покрывало, словно в надежде найти хоть какую-то опору в захлестнувшем ее водовороте ощущений. В ответ на его бешеную атаку ее груди набухли, соски затвердели.
— Для тебя я сделаю все, что захочешь, — шепнул он, глядя ей в глаза. — Только скажи.
Она подумала, что утонет в той страсти, которая пылала в его взгляде. Одна его рука скользнула по ее груди, по животу, по бедру. Там он начал тянуть ее халат вверх. Спокойно, продолжая смотреть ей в глаза, он подбирал ткань до тех пор, пока его пальцы не коснулись ее обнаженной кожи в верхней части бедра.
У нее перехватило дыхание.
— Люсьен, я...
Он улыбнулся, когда ее голос замер, глаза подернулись поволокой, едва его пальцы нашли влажные черные завитки. Он осторожно их раздвинул, исследуя дальше. Она была настолько готова принять его, отзывалась так быстро, что ему оставалось только сдерживать свое желание, свою страсть. И он это сделает.
Продвигаясь медленно, чтобы не испугать ее, он нашел середину и осторожно нажал. Она застонала и замотала головой, стараясь помешать ему, а ее бедра в это время подавались вперед в одном ритме с легкими прикосновениями Люсьена. Господи, она была так прекрасна, так женственна. Каждый дюйм ее тела просил, чтобы его познали, попробовали, чтобы перед ним благоговели.
Губы Люсьена встретились с ее губами, а его язык проник в ее рот. Она слегка пососала его, подгоняя Люсьена. Она хотела его, это единственное, чего она не могла отрицать.
Это было выше его сил. Он убрал руку и расстегнул пуговицы на бриджах, не прерывая поцелуя. Она стонала, и звук был призывным и распутным, как и ее руки, которые скользнули по его волосам, пробежались по плечам и груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83