Между прочим, баронесса уже „гвоздь“ Сезона. Вы проделали великолепную работу, подготовив ее выход в Свет.
– Эта честь принадлежит вам, лорд Хайятт! Причина ее успеха – то, что вы пригласили ее на первый танец.
– О, нет, я могу назвать сорок тысяч подобных причин, оловянный рудник в том числе, и они, а не я, обеспечили успех баронессы. Тем не менее, впервые я слышу от вас комплимент, я должен залиться румянцем от смущения и протестовать, что я здесь ни при чем.
Лаура покачала головой:
– Вы всегда так дурачитесь?
– Нет, только с прекрасными дамами. Среди джентльменов я слыву разумным человеком. Я даже обсуждаю с ними политические события!
– Для меня новость, что леопард способен менять свои пятна.
– Вы думаете, мы с вами отнесли меня не к тому виду? Может, меня следовало бы классифицировать как хамелеона?
От обмена подобными шутливыми колкостями в течение всего танца, у Лауры не осталось и тени сомнений, к какой разновидности принадлежит лорд Хайятт: ловелас явно-выраженный, обыкновенный. Единственное, о чем она мечтала сейчас, – найти какой-нибудь тихий уголок и выпить немного вина, чтобы восстановить нарушенное спокойствие, она не привыкла к таким волнениям.
Но вскоре Лаура поняла, что дни, когда она весь вечер просиживала у стен, прошли безвозвратно. Одно приглашение, как по волшебству, следовало за другим. Самые престижные джентльмены Сезона стояли в очереди, чтобы добиться танца с ней. Как же так получилось? Пять лет назад она была моложе и красивее, но они даже не смотрели в ее сторону, и вдруг спешат, чуть ли не спотыкаясь, познакомиться с ней! И не только джентльмены. Трое почтенных леди предложили ей поручительства:
– Для вас и вашей очаровательной кузины баронессы. Вот и разгадка! Весь Свет желал познакомиться с Оливией. Без сомнений, оловянный рудник и приданое сыграли свою роль, но слава ее не распространилась бы так быстро, не удели ей столько внимания Хайятт. Он явился той искрой, что вызвала взрыв ее популярности, нужно будет позаботиться, чтобы Оливия не сгорела в фейерверке своей славы.
Интересно, а кто это неуклюжее создание, с которым Оливия танцует сейчас? Выглядит лихо. Кто-то из молодого поколения. Красивый парень, но, должно быть, не из самых верхов. Плечи его затянутого в талии сюртука подбиты ватой, щегольский галстук дополняет костюм, смех звучит деланно.
Лаура спросила своего партнера, некоего франта по имени сэр Хью Стандиш, об интересующем ее человеке.
– Это молодой Ярроу. В будущем он унаследует баронетство от своего дяди и аббатство в Девоне, но долго не удержит, если будет продолжать в том же духе, что и сейчас. Он игрок. Но что касается женщин, то тут у него хорошая репутация.
– Ошибаетесь, сэр Хью. Картежник не может иметь хорошую репутацию у любой здравомыслящей дамы. Особенно, когда он ухаживает за наследницей.
В течение вечера Лаура не обращала больше внимания на лорда Хайятта. Она не собиралась удостаивать его вторым танцем. Иногда она отмечала, что он выбирает для танцев самых прелестных дебютанток. Их улыбки красноречиво рассказывали Лауре, что с ними флиртуют и говорят комплименты точно так же, как ей. Но Лаура наслаждалась собственным успехом и едва замечала остальных.
Когда объявили обед, возле нее возник неожиданно лорд Хайятт.
– Нас, пескарей, используют не только в качестве приманки, – произнес он с изысканным поклоном, – но и для еды.
– О, вы обедаете с нами? – удивленно спросила Лаура.
– Я договорился с Медоузом и баронессой. Если у вас другая договоренность, я вызову Медоуза на дуэль. Он должен был известить вас.
– Он говорил, что условился, но не сказал, с кем.
– А, значит, он не хотел, чтобы вы устроили бунт против его планов, – сказал Хайятт, беря ее под руку и направляясь к столу.
– Почему бы мне бунтовать? Для меня большая честь, что вы присоединяетесь к нм.
Хайятт ожидал шутливой колкости. Ее вежливый ответ поверг его в молчание. Как ей удавалось произносить учтивые слова и в то же время давать понять, что она вовсе не польщена его вниманием?
Никто не смог бы обвинить Лауру в недостатке вежливости. Она улыбалась и приветливо разговаривала, но когда обед закончился, у Хайятта осталось необычное для него чувство, что его присутствие скорее терпели, чем приветствовали. Он не пришел к определенному решению, но где-то в глубине души у него зародилась мысль, что ему следовало бы недельку или около того поухаживать в присутствии мисс Харвуд за баронессой, чтобы лучше узнать обеих.
Хайятт всегда выписывал лица в самом конце работы над портретом, когда уже достаточно хорошо знал свою модель. Присутствие столь интересного собеседника и приятной дамы, как Лаура, должно было скрасить часы сеансов.
Заинтересовавшись пришедшей к нему мыслью, Хайятт решил временно продолжить наступление:
– Не станцевать ли нам во второй раз? – спросил он, когда они вернулись в зал.
– Вы забыли, что нам с баронессой надо пораньше вернуться домой, так как завтра рано вставать.
– Я не забыл. Ее тетя или мистер Медоуз могут отвезти домой вашу кузину.
– А как доберусь домой я? – спросила Лаура.
– В моей карете! Нам тоже вставать ни свет ни заря, но так как мы не будем запечатлены на холсте, легкий след беспутного образа жизни для нас не имеет значения.
– Будет лучше, если баронесса уедет в моем сопровождении, – сказала Лаура, награждая Хайятта еще одной приятной улыбкой, скрывающей ее подлинные чувства.
В действительности она была крайне взволнованна и даже шокирована настойчивостью Хайятта. Ехать с ним в одной карете для нее было все равно, что ехать с тигром.
Хайятт, склонив голову набок, изучающе посмотрел на нее.
– Кому из нас вы не доверяете? – прямо спросил он. Лаура выдержала его взгляд и ответила несколько резковато:
– Я всегда считала, что мистеру Медоузу можно доверять полностью.
Улыбка Хайятта перешла в ухмылку.
– Медоуз – скучный пес. Не удивительно, что вы отказались быть его зайцем. Как только вы почувствуете, что вам не хватает… м-м… опасности в жизни, моя карета будет в вашем распоряжении. До завтра, – Хайятт поклонился и ушел.
Лаура так и не решила, что же она только что получила – оскорбление или комплимент.
По пути домой баронесса без умолку болтала о своем первом настоящем бале, так как ее домашние вечеринки после чудес сегодняшнего вечера не заслуживали даже названия „бал“.
– Кто этот гвардейский капитан, что танцевал с тобой последний танец, Ливви? – спросила миссис Тремур.
Большую часть вечера вместе с миссис Харвуд она провела в гостиной для игры в карты.
– Капитан Мильтон, получивший пулю в плечо на Пиренейском полуострове. А человек, похожий по движениям на деревянного солдатика – сэр Эдвард… фамилию не помню, мне показалось, он очень стар, лет тридцать или даже больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
– Эта честь принадлежит вам, лорд Хайятт! Причина ее успеха – то, что вы пригласили ее на первый танец.
– О, нет, я могу назвать сорок тысяч подобных причин, оловянный рудник в том числе, и они, а не я, обеспечили успех баронессы. Тем не менее, впервые я слышу от вас комплимент, я должен залиться румянцем от смущения и протестовать, что я здесь ни при чем.
Лаура покачала головой:
– Вы всегда так дурачитесь?
– Нет, только с прекрасными дамами. Среди джентльменов я слыву разумным человеком. Я даже обсуждаю с ними политические события!
– Для меня новость, что леопард способен менять свои пятна.
– Вы думаете, мы с вами отнесли меня не к тому виду? Может, меня следовало бы классифицировать как хамелеона?
От обмена подобными шутливыми колкостями в течение всего танца, у Лауры не осталось и тени сомнений, к какой разновидности принадлежит лорд Хайятт: ловелас явно-выраженный, обыкновенный. Единственное, о чем она мечтала сейчас, – найти какой-нибудь тихий уголок и выпить немного вина, чтобы восстановить нарушенное спокойствие, она не привыкла к таким волнениям.
Но вскоре Лаура поняла, что дни, когда она весь вечер просиживала у стен, прошли безвозвратно. Одно приглашение, как по волшебству, следовало за другим. Самые престижные джентльмены Сезона стояли в очереди, чтобы добиться танца с ней. Как же так получилось? Пять лет назад она была моложе и красивее, но они даже не смотрели в ее сторону, и вдруг спешат, чуть ли не спотыкаясь, познакомиться с ней! И не только джентльмены. Трое почтенных леди предложили ей поручительства:
– Для вас и вашей очаровательной кузины баронессы. Вот и разгадка! Весь Свет желал познакомиться с Оливией. Без сомнений, оловянный рудник и приданое сыграли свою роль, но слава ее не распространилась бы так быстро, не удели ей столько внимания Хайятт. Он явился той искрой, что вызвала взрыв ее популярности, нужно будет позаботиться, чтобы Оливия не сгорела в фейерверке своей славы.
Интересно, а кто это неуклюжее создание, с которым Оливия танцует сейчас? Выглядит лихо. Кто-то из молодого поколения. Красивый парень, но, должно быть, не из самых верхов. Плечи его затянутого в талии сюртука подбиты ватой, щегольский галстук дополняет костюм, смех звучит деланно.
Лаура спросила своего партнера, некоего франта по имени сэр Хью Стандиш, об интересующем ее человеке.
– Это молодой Ярроу. В будущем он унаследует баронетство от своего дяди и аббатство в Девоне, но долго не удержит, если будет продолжать в том же духе, что и сейчас. Он игрок. Но что касается женщин, то тут у него хорошая репутация.
– Ошибаетесь, сэр Хью. Картежник не может иметь хорошую репутацию у любой здравомыслящей дамы. Особенно, когда он ухаживает за наследницей.
В течение вечера Лаура не обращала больше внимания на лорда Хайятта. Она не собиралась удостаивать его вторым танцем. Иногда она отмечала, что он выбирает для танцев самых прелестных дебютанток. Их улыбки красноречиво рассказывали Лауре, что с ними флиртуют и говорят комплименты точно так же, как ей. Но Лаура наслаждалась собственным успехом и едва замечала остальных.
Когда объявили обед, возле нее возник неожиданно лорд Хайятт.
– Нас, пескарей, используют не только в качестве приманки, – произнес он с изысканным поклоном, – но и для еды.
– О, вы обедаете с нами? – удивленно спросила Лаура.
– Я договорился с Медоузом и баронессой. Если у вас другая договоренность, я вызову Медоуза на дуэль. Он должен был известить вас.
– Он говорил, что условился, но не сказал, с кем.
– А, значит, он не хотел, чтобы вы устроили бунт против его планов, – сказал Хайятт, беря ее под руку и направляясь к столу.
– Почему бы мне бунтовать? Для меня большая честь, что вы присоединяетесь к нм.
Хайятт ожидал шутливой колкости. Ее вежливый ответ поверг его в молчание. Как ей удавалось произносить учтивые слова и в то же время давать понять, что она вовсе не польщена его вниманием?
Никто не смог бы обвинить Лауру в недостатке вежливости. Она улыбалась и приветливо разговаривала, но когда обед закончился, у Хайятта осталось необычное для него чувство, что его присутствие скорее терпели, чем приветствовали. Он не пришел к определенному решению, но где-то в глубине души у него зародилась мысль, что ему следовало бы недельку или около того поухаживать в присутствии мисс Харвуд за баронессой, чтобы лучше узнать обеих.
Хайятт всегда выписывал лица в самом конце работы над портретом, когда уже достаточно хорошо знал свою модель. Присутствие столь интересного собеседника и приятной дамы, как Лаура, должно было скрасить часы сеансов.
Заинтересовавшись пришедшей к нему мыслью, Хайятт решил временно продолжить наступление:
– Не станцевать ли нам во второй раз? – спросил он, когда они вернулись в зал.
– Вы забыли, что нам с баронессой надо пораньше вернуться домой, так как завтра рано вставать.
– Я не забыл. Ее тетя или мистер Медоуз могут отвезти домой вашу кузину.
– А как доберусь домой я? – спросила Лаура.
– В моей карете! Нам тоже вставать ни свет ни заря, но так как мы не будем запечатлены на холсте, легкий след беспутного образа жизни для нас не имеет значения.
– Будет лучше, если баронесса уедет в моем сопровождении, – сказала Лаура, награждая Хайятта еще одной приятной улыбкой, скрывающей ее подлинные чувства.
В действительности она была крайне взволнованна и даже шокирована настойчивостью Хайятта. Ехать с ним в одной карете для нее было все равно, что ехать с тигром.
Хайятт, склонив голову набок, изучающе посмотрел на нее.
– Кому из нас вы не доверяете? – прямо спросил он. Лаура выдержала его взгляд и ответила несколько резковато:
– Я всегда считала, что мистеру Медоузу можно доверять полностью.
Улыбка Хайятта перешла в ухмылку.
– Медоуз – скучный пес. Не удивительно, что вы отказались быть его зайцем. Как только вы почувствуете, что вам не хватает… м-м… опасности в жизни, моя карета будет в вашем распоряжении. До завтра, – Хайятт поклонился и ушел.
Лаура так и не решила, что же она только что получила – оскорбление или комплимент.
По пути домой баронесса без умолку болтала о своем первом настоящем бале, так как ее домашние вечеринки после чудес сегодняшнего вечера не заслуживали даже названия „бал“.
– Кто этот гвардейский капитан, что танцевал с тобой последний танец, Ливви? – спросила миссис Тремур.
Большую часть вечера вместе с миссис Харвуд она провела в гостиной для игры в карты.
– Капитан Мильтон, получивший пулю в плечо на Пиренейском полуострове. А человек, похожий по движениям на деревянного солдатика – сэр Эдвард… фамилию не помню, мне показалось, он очень стар, лет тридцать или даже больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51