Тут откуда-то сверху на сцену спрыгнул Райдер.
– Стоять!
Все застыли на месте. Головы разом повернулись в сторону Райдера, который шагнул вперед в свет ламп.
– Все остаются на своих местах. Никакой опасности нет. Стога достаточно далеко отсюда, да и земля сырая. А теперь каждый мужчина поможет ближайшей к нему женщине спасти ее ребенка. Четверо мужчин, те, что ближе к выходу, откроют двери. Когда это будет сделано, каждый трудоспособный мужчина пройдет сквозь толпу на улице и подойдет ко мне. Мы потушим пожар.
Райдер спрыгнул со сцены и прошествовал через толпу, словно был… Ах! Миракл судорожно сглотнула. Так он же им и был – лордом Райдерборном.
Толпа перед ним расступилась. Райдер, выбрав из всех самого высокого и сильного мужчину, поманил его за собой. Дверь в это время со скрипом отворялась.
– Вы, сэр! Вы наберете и возьмете на себя руководство «пожарной цепочкой», которая будет черпать воду в реке. Ведра висят в западном конце амбара и в хлеву в южном конце двора. А вы, сэр, возьмете с собой пятерых человек, достанете багры из сарая в северном конце двора, и будете стаскивать ими вниз все угли, от которых может распространиться огонь. Вы, вы и вы, самостоятельно распределив между собой полномочия, контролируете толпу так, чтобы любой, кто желает уйти, уходил, соблюдая порядок. Вы, сэр, позаботитесь о том, чтобы зеваки не путались под ногами у тех, кто тушит пожар.
Народ зашевелился, но уже был заметен порядок: все приспосабливались к своим новым ролям. Мужчины помоложе быстро, но спокойно вышли во двор, где стояли стога сена. Некоторые женщины последовали за ними. Другие уселись, сторожа детей, цеплявшихся за их юбки. Миссис Фейбер в светлом парике и бумажной короне взошла на сцену и махнула руками.
– Сюда! – позвала она. – Расскажем малышам сказочку!
В то время как женщины с детьми собрались вокруг послушать, Миракл выскользнула наружу. Она нашла место с хорошим обзором на верхней ступени каменной лестницы, которая вела на чердак амбара, где хранились яблоки. Райдера легко было узнать. Он был на голову выше многих, и от его фальшивого нагрудника отражалось яркое пламя. Миракл прикусила губу, усмехаясь своей непонятно откуда взявшейся чувствительности. Она не могла отвести от Райдера глаз.
Все с той же невозмутимостью Райдер продолжал отдавать распоряжения: приказал передвинуть часть фургонов, проследить, чтобы вторая цепочка с ведрами заливала водой не только горевшие, но и все остальные стога, не давая распространиться пламени. Несмотря на рев скота и реальную угрозу пожара, среди людей преобладала уверенная деловитость. Не было заметно паники.
Огонь начал отступать, а потом и вовсе погас, остался лишь дым. Потоки воды струились среди почерневших мокрых клоков соломы, разбросанных по земле. Пожар был потушен.
– Дело сделано, джентльмены. – Райдер улыбнулся двум мужчинам, которые возглавляли пожарную бригаду. – Если вы, сэр, и вы останетесь здесь проследить за случайно не потушенными углями, спектакль может продолжиться. А мистер Ходжкин, наверное, каждому, кто тушил пожар, выделит по бесплатной кружке эля за труды.
Фермер, пошатываясь, вышел вперед, раздались одобрительные возгласы. Он пристально посмотрел на тлеющие останки двух стогов, подошел к уцелевшим, дотронулся до одного из них. По его лицу текли слезы, которые он и не пытался скрыть. Миракл не расслышала его слов: над двором пронеся восторженный крик. По иссохшимся, томимым жаждой глоткам побежал эль, затем толпа повалила назад в амбар.
Райдер скрепя сердце принимал чрезмерно бурные и слезливые проявления благодарности фермера, которые шли от чистого сердца.
– Я ведь помню, сэр, как вы предупреждали меня, что в амбаре слишком много народу с трубками, и все такое прочее, – сказал мистер Ходжкин. – Мне надо было бы поставить людей, чтоб никого не подпускали к стогам. Хорошо еще, что остался свободный проход, не занятый фургонами, и можно было добежать до реки. Вы, наверное, ждете вознаграждения, сэр?
– Нет. – Райдер глянул поверх его головы на каменную лестницу, которая вела на чердак, где хранили яблоки. – Не надо никакого вознаграждения.
– Не надо? Ну тогда я не буду суетиться.
В своем развевающемся наряде из цветов и лоскутов Миракл летела вниз по ступеням. Она казалась свободной от всех оков, способной взять каждый миг каждого дня и превратить его в нечто ослепительное. Райдер с восхищением смотрел на нее. Он и сам желал свободы и красоты, желал также сильно, как забвения, которое мог найти только в ней.
На ходу бросив фермеру какое-то замечание, Райдер решительно направился через весь двор к Миракл.
Их разделяло еще несколько шагов, когда она остановилась, словно почувствовала, что он приближается к ней.
– Ваша предусмотрительность оправдалась, – проговорила она с серьезным видом. Ее глаза в темноте казались огромными. – Вы спасли не только людей, даже стога этого пьяницы. В давке у дверей могли погибнуть люди, если бы вы заранее не удостоверились, что проход к реке остался открыт, и не знали бы, где находятся ведра.
– Угроза была очевидна. Обнаружив, что мистер Ходжкин не видит опасности, я сделал то, что сделал бы любой другой на моем месте.
Миракл теребила в руках развевающийся клочок юбки.
– Но вы не любой другой. Никому и в голову не пришло вас ослушаться.
– Кажется, никому. – Естественное удовлетворение от успешного тушения пожара и спасения людей у Райдера пошло на убыль. – Имеет ли это значение?
Миракл усмехнулась:
– Конечно, имеет. Полагаю, вы до конца не осознаете, как сильно тоскуете по Уайлдшею. Вы всеми силами стремитесь вернуться к реальности собственной жизни, понимая, что не способны удовлетворить все свои желания и никогда не сможете этого сделать. У вас нет выбора, лорд Райдерборн, да и никогда не было. Лучше смиритесь и возвращайтесь домой.
Молодой человек, исполняющий роль Лаэрта, выбежал за Миракл, чтобы доиграть сцену. Мальчишка протянул ей руку, она схватила ее, ослепительно улыбнулась, и они бросились внутрь.
Райдер вернулся в амбар. В тот миг, когда он достиг двери, внезапный укол тяжелого предчувствия заставил его обернуться.
Во двор въехал экипаж, запряженный парой лошадей, и остановился возле фермерского дома. Из экипажа вышел и обвел взглядом многочисленные фургоны и телеги высокий темноволосый человек. Он что-то сказал кучеру и двинулся по направлению к амбару.
Райдер стал пробираться к сцене. Выход Миракл закончился, но без Фортинбраса в последней сцене обойтись было просто невозможно: принц Норвежский был одним из немногих, оставшихся стоять над горой трупов в конце пьесы. Финальные слова принадлежали именно ему.
Спектакль должен продолжаться, даже если их настигла суровая реальность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80