– Здесь только одна дверь, и скорее всего она охраняется.
– Не думаю, – возразила Симона, освобождая руки и забирая у Сары кинжал. – По-моему, за дверью должно находиться сразу несколько выходов. – Быстрым взмахом она рассекла путы Сары. – Готова спорить с тобой на десять фунтов, что один из них всего в паре шагов отсюда и ведет прямо на улицу.
– А ты не ошибаешься?
– Это мы сейчас узнаем. – Симона решительно направилась к двери. – Кстати, ты не видела Эмми?
– Кого?
– Леди Эммалину, сестру Тристана. Нас вместе с ней захватили в оранжерее.
– Нет. Я спала с тех пор, как карета перевернулась.
Перевернулась? Карета? Впрочем, сейчас не до объяснений.
Прижав палец к губам, Симона прислушалась, затем повернула ручку, приоткрыла дверь и выглянула в коридор, вдоль которого тянулась вереница дверей, похожих одна на другую, словно близнецы.
Постоялый двор, и, судя по облупившейся и грязной краске, не слишком хороший. Можно подумать, Тристан повел бы какую-то женщину в такое жалкое место!
Открыв дверь чуть шире, Симона убедилась, что три двери явно не вели в номера; из них одна, в дальнем конце коридора, выходила на улицу.
– Я выиграла десять фунтов! – прошептала Симона, быстро переступая через порог. – Идем.
Повторения Саре не понадобились, и зато короткое время, которое понадобилось для того чтобы дойти до второй двери, она успела трижды наступить Симоне на пятки.
Едва Симона распахнула дверь, как Сара выскочила наружу и пронеслась мимо нее, сжимая в одной руке шиньон, а второй высоко поднимая подол, однако Симона задержалась еще на несколько секунд, чтобы тихо закрыть дверь и потом поудобнее перехватить рукоять кинжала. Затем она поспешила следом за Сарой.
Постоялый двор скрылся из виду и остался далеко позади, когда Сара наконец остановилась, привалилась к стене какого-то дома с осыпающейся штукатуркой и стала жадно ловить ртом воздух. Подойдя к ней, Симона внимательно посмотрела на нее:
– Ты ведь не занимаешься фехтованием, верно? Ну ладно, об этом потом. Ты сказала, что карета перевернулась. Что за карета? Где это было? Когда?
– На дороге к югу от Лондона, – быстро ответила Сара, прижимая руки к груди. – Сегодня рано утром. Со мной был лорд Ноуланд.
– Надеюсь, он цел?
– Он был жив, когда меня выволокли из-под обломков и положили на лицо какую-то тряпку. Что было потом, я не помню.
Симона понадеялась на то, что лорд Ноуланд не только вполне живой, но уже вернулся в Лондон и нашел Тристана. Если он этого не сделал…
Она посмотрела на небо, пытаясь определить время и угадать, что случилось за часы, прошедшие с тех пор, как их с Эммалиной похитили из оранжереи. Слуги услышали шум борьбы и обратились к властям? Или, может, Эмми смогла вернуться домой и рассказать о том, что с ними произошло?
Знает ли Тристан о том, что Люсинда уже начала осуществлять свой план? Если нет, то где он может находиться в это время дня? Куда ей следует пойти, чтобы отыскать его и предупредить? На склад? К нему домой? В клуб?
Боже, как мало она о нем знает! Ей понадобится вечность, чтобы узнать больше! За кофе и тостами, за утренней газетой в постели. Поздно вечером в саду, наблюдая, как встает луна, пока Тристан стоит у нее за спиной и обнимает, крепко прижимая к себе. В карете по дороге в театр или после спектакля, по дороге в загородное поместье, на балу…
Подавляя страх, Симона заставила себя медленно вздохнуть. Боль в горле заставила ее вернуться к настоящему, напомнив о необходимости мыслить ясно и здраво.
Если Тристану не известно о том, что Люсинда начала осуществлять свой план, – это одно, а если он об этом знает – совсем другое. Сейчас он может оказаться где угодно – на складе, в городском особняке, в доме у Люсинды.
Люсинда.
О Господи! Что, если Люсинда уже отправила свое приглашение? Тогда Тристан уже едет на этот постоялый двор, где непременно попадет в западню. И что предпримет Люсинда, когда обнаружит, что приманка сорвалась с крючка? Убежит? Но это возможно только в мире, где нет таких вещей, как жадность, злопамятность и месть.
Чувствуя, как у нее сжимается сердце и тошнота подступает к горлу, Симона повернулась и зашагала обратно.
Глава 19
Тристан беспокойно расхаживал по кабинету, возмущенный уже тем, что в данной ситуации абсолютно ничего не может сделать. Ожидание – удел маленьких детей и стариков, а не удачливых торговцев и пэров.
Он посмотрел в сторону кресла и по меньшей мере в сотый раз изумился тому, как герцог способен даже в такой момент хладнокровно читать книгу.
– Я хорошо знаю Симону, – сказал Райленд, не отрывая взгляда от страницы. – Если будет хоть малейшая возможность изменить ситуацию в свою пользу, она это сделает.
– А если этой возможности не будет?
– Тогда она создаст ее из ничего. Эта малышка поразительно изобретательна. – Тристан потер руками лицо, и герцог, услышав его досадливый вздох, добавил: – Если это не так, то вы сможете поразить ее своей изобретательностью, когда леди Локвуд вызовет вас к себе.
– Мне совершенно не хочется никого поражать, ваша светлость. Сейчас главное, чтобы Симона была в безопасности.
– А по-моему, главное – терпение.
– Терпение – это признак святости, – проворчал Тристан, снова принимаясь расхаживать по комнате. Сам он никогда не был святым, а если учесть, что он намеревался при первой же возможности прикончить собственную мачеху, то у него практически не оставалось шансов на то, чтобы достичь святости.
Симона осторожно отстранилась от стены с облупившейся штукатуркой; не обращая внимания на крысиные писк и возню, она снова сосредоточила внимание на фасаде постоялого двора. По тротуарам сновала обычная для этого времени дня публика, по улице ехал обычный транспорт, но ее сейчас занимали семейная карета Таунсендов и еще два экипажа – наемная карета, на задней стороне которой была надпись «ДА У МАРКО», и видавший виды товарный фургон. Кучера Таунсендов нигде не было видно. Эмми тоже не показывалась. Только извозчик наемной кареты был на месте и дремал на козлах.
Терпение Симоны было на пределе. Когда же наконец Люсинда покинет постоялый двор и сядет в свою карету? Эта женщина наверняка уже обнаружила, что пленницы сбежали, и ее плану грозит провал.
Неожиданно Симона с ужасом подумала о том, что Люсинда вполне могла обойтись без сложной мизансцены и попросту застрелить Тристана, как только…
Впрочем, тогда ее наверняка заподозрят в убийстве и получение страховки окажется под угрозой, не говоря уже о наследстве. Люсинда же хочет получить все, без осложнений и хлопот: именно это и есть причина всех убийств. Вряд ли стоит рассчитывать на то, что эта женщина сдастся, убежит и спрячется.
Но какие ресурсы у нее остались?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
– Не думаю, – возразила Симона, освобождая руки и забирая у Сары кинжал. – По-моему, за дверью должно находиться сразу несколько выходов. – Быстрым взмахом она рассекла путы Сары. – Готова спорить с тобой на десять фунтов, что один из них всего в паре шагов отсюда и ведет прямо на улицу.
– А ты не ошибаешься?
– Это мы сейчас узнаем. – Симона решительно направилась к двери. – Кстати, ты не видела Эмми?
– Кого?
– Леди Эммалину, сестру Тристана. Нас вместе с ней захватили в оранжерее.
– Нет. Я спала с тех пор, как карета перевернулась.
Перевернулась? Карета? Впрочем, сейчас не до объяснений.
Прижав палец к губам, Симона прислушалась, затем повернула ручку, приоткрыла дверь и выглянула в коридор, вдоль которого тянулась вереница дверей, похожих одна на другую, словно близнецы.
Постоялый двор, и, судя по облупившейся и грязной краске, не слишком хороший. Можно подумать, Тристан повел бы какую-то женщину в такое жалкое место!
Открыв дверь чуть шире, Симона убедилась, что три двери явно не вели в номера; из них одна, в дальнем конце коридора, выходила на улицу.
– Я выиграла десять фунтов! – прошептала Симона, быстро переступая через порог. – Идем.
Повторения Саре не понадобились, и зато короткое время, которое понадобилось для того чтобы дойти до второй двери, она успела трижды наступить Симоне на пятки.
Едва Симона распахнула дверь, как Сара выскочила наружу и пронеслась мимо нее, сжимая в одной руке шиньон, а второй высоко поднимая подол, однако Симона задержалась еще на несколько секунд, чтобы тихо закрыть дверь и потом поудобнее перехватить рукоять кинжала. Затем она поспешила следом за Сарой.
Постоялый двор скрылся из виду и остался далеко позади, когда Сара наконец остановилась, привалилась к стене какого-то дома с осыпающейся штукатуркой и стала жадно ловить ртом воздух. Подойдя к ней, Симона внимательно посмотрела на нее:
– Ты ведь не занимаешься фехтованием, верно? Ну ладно, об этом потом. Ты сказала, что карета перевернулась. Что за карета? Где это было? Когда?
– На дороге к югу от Лондона, – быстро ответила Сара, прижимая руки к груди. – Сегодня рано утром. Со мной был лорд Ноуланд.
– Надеюсь, он цел?
– Он был жив, когда меня выволокли из-под обломков и положили на лицо какую-то тряпку. Что было потом, я не помню.
Симона понадеялась на то, что лорд Ноуланд не только вполне живой, но уже вернулся в Лондон и нашел Тристана. Если он этого не сделал…
Она посмотрела на небо, пытаясь определить время и угадать, что случилось за часы, прошедшие с тех пор, как их с Эммалиной похитили из оранжереи. Слуги услышали шум борьбы и обратились к властям? Или, может, Эмми смогла вернуться домой и рассказать о том, что с ними произошло?
Знает ли Тристан о том, что Люсинда уже начала осуществлять свой план? Если нет, то где он может находиться в это время дня? Куда ей следует пойти, чтобы отыскать его и предупредить? На склад? К нему домой? В клуб?
Боже, как мало она о нем знает! Ей понадобится вечность, чтобы узнать больше! За кофе и тостами, за утренней газетой в постели. Поздно вечером в саду, наблюдая, как встает луна, пока Тристан стоит у нее за спиной и обнимает, крепко прижимая к себе. В карете по дороге в театр или после спектакля, по дороге в загородное поместье, на балу…
Подавляя страх, Симона заставила себя медленно вздохнуть. Боль в горле заставила ее вернуться к настоящему, напомнив о необходимости мыслить ясно и здраво.
Если Тристану не известно о том, что Люсинда начала осуществлять свой план, – это одно, а если он об этом знает – совсем другое. Сейчас он может оказаться где угодно – на складе, в городском особняке, в доме у Люсинды.
Люсинда.
О Господи! Что, если Люсинда уже отправила свое приглашение? Тогда Тристан уже едет на этот постоялый двор, где непременно попадет в западню. И что предпримет Люсинда, когда обнаружит, что приманка сорвалась с крючка? Убежит? Но это возможно только в мире, где нет таких вещей, как жадность, злопамятность и месть.
Чувствуя, как у нее сжимается сердце и тошнота подступает к горлу, Симона повернулась и зашагала обратно.
Глава 19
Тристан беспокойно расхаживал по кабинету, возмущенный уже тем, что в данной ситуации абсолютно ничего не может сделать. Ожидание – удел маленьких детей и стариков, а не удачливых торговцев и пэров.
Он посмотрел в сторону кресла и по меньшей мере в сотый раз изумился тому, как герцог способен даже в такой момент хладнокровно читать книгу.
– Я хорошо знаю Симону, – сказал Райленд, не отрывая взгляда от страницы. – Если будет хоть малейшая возможность изменить ситуацию в свою пользу, она это сделает.
– А если этой возможности не будет?
– Тогда она создаст ее из ничего. Эта малышка поразительно изобретательна. – Тристан потер руками лицо, и герцог, услышав его досадливый вздох, добавил: – Если это не так, то вы сможете поразить ее своей изобретательностью, когда леди Локвуд вызовет вас к себе.
– Мне совершенно не хочется никого поражать, ваша светлость. Сейчас главное, чтобы Симона была в безопасности.
– А по-моему, главное – терпение.
– Терпение – это признак святости, – проворчал Тристан, снова принимаясь расхаживать по комнате. Сам он никогда не был святым, а если учесть, что он намеревался при первой же возможности прикончить собственную мачеху, то у него практически не оставалось шансов на то, чтобы достичь святости.
Симона осторожно отстранилась от стены с облупившейся штукатуркой; не обращая внимания на крысиные писк и возню, она снова сосредоточила внимание на фасаде постоялого двора. По тротуарам сновала обычная для этого времени дня публика, по улице ехал обычный транспорт, но ее сейчас занимали семейная карета Таунсендов и еще два экипажа – наемная карета, на задней стороне которой была надпись «ДА У МАРКО», и видавший виды товарный фургон. Кучера Таунсендов нигде не было видно. Эмми тоже не показывалась. Только извозчик наемной кареты был на месте и дремал на козлах.
Терпение Симоны было на пределе. Когда же наконец Люсинда покинет постоялый двор и сядет в свою карету? Эта женщина наверняка уже обнаружила, что пленницы сбежали, и ее плану грозит провал.
Неожиданно Симона с ужасом подумала о том, что Люсинда вполне могла обойтись без сложной мизансцены и попросту застрелить Тристана, как только…
Впрочем, тогда ее наверняка заподозрят в убийстве и получение страховки окажется под угрозой, не говоря уже о наследстве. Люсинда же хочет получить все, без осложнений и хлопот: именно это и есть причина всех убийств. Вряд ли стоит рассчитывать на то, что эта женщина сдастся, убежит и спрячется.
Но какие ресурсы у нее остались?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66