Он взял ее за руку и ласково задержал в своих ладонях:
– Мерлин, представляю, что ты почувствовала. Это так неловко… и даже немного страшно, когда вдруг просыпаешься в незнакомом месте. Правда?
Пальцы ее напряглись в его руках. Она опустила глаза:
– Ну да… немножко.
Указательным пальцем он погладил тыльную сторону ее ладони:
– Понимаешь, из-за случившейся аварии ты кое-что забыла. И даже довольно много. Ты это понимаешь, да?
В поисках подтверждения она взглянула на Таддеуса из-под ресниц. Старик молчал. Подумав, она кивнула.
– Ты не помнишь меня, – продолжил он, собираясь совсем чуть-чуть согрешить против искренности. – И это очень… смущает. Посмотри же на меня, Мерлин! Посмотри на меня очень внимательно. Ты уверена, что действительно ничего не помнишь о том, кто я такой и почему ты здесь?
Кончиком пальца он приподнял ее подбородок, печально вглядываясь в глубину ее глаз. На секунду он забылся. Ему до боли захотелось сжать ее в объятиях и поцеловать.
Мерлин внимательно разглядывала его. Она закрыла глаза, потом открыла их. Между ее бровей опять появилась складочка. Вид ее был так жалок, что Рансом первый отвел глаза, стискивая ее пальцы.
– Да, ты не помнишь, – произнес он.
Она закусила губу:
– Я пытаюсь вспомнить. Но у меня неважная память на лица.
Он бесцельно вычерчивал что-то на ее ладони, а затем вдруг просунул свой палец между ее тонких пальчиков и повернул кольцо бриллиантом наружу.
– Это кольцо подарил тебе я, – хрипло сказал он и начал сплетать ложь и правду, так, чтобы в результате получить то, чего ему так хотелось.
Глава 19
– Вот это кольцо? – переспросила Мерлин и внимательно вгляделась в камень. – Его подарили мне вы?
Рансом кивнул. Мерлин пристально посмотрела в его глаза, пораженная силой, исходившей из их золотисто-зеленых глубин. Ей неожиданно стало интересно все, что было связано с этим человеком, и рассеянное до этого внимание полностью сосредоточилось на нем. Он волновал ее: высокий и безупречно аккуратный – казалось, ни один локон его темно-коричневых волос не посмеет выбиться из прически. Хмурился он или нет, полоски его бровей все равно устрашали ее. И все же иногда, когда он вдруг улыбался, черты его лица преображались, и тогда в ее душе что-то происходило, она начинала волноваться.
– Благодарю вас, – сказала она и ощутила, как краска заливает щеки. – Но неужели вы действительно… то есть раньше никто… – Она была в крайнем замешательстве. – Вы хотели, чтобы я оставила его себе?
Он погладил ее по щеке:
– Да, конечно. Я хотел, чтобы оно осталось с тобой навсегда.
Мерлин нахмурилась.
– А я подарила вам что-нибудь в ответ? – Она бросила взгляд на кровать и спросила: – Я ведь не отдала вам ежика, правда? – Он улыбнулся и покачал головой. – То есть если вы действительно хотите ежика, то, конечно, вы можете… – быстро добавила она. – Вы же были так добры ко мне. Разве что только… Может быть, если вам действительно нужен ежик, я лучше покажу, как поймать еще одного. Я так привязалась к моему ежику!
– Да, я знаю, он очень любит тебя.
Мерлин взглянула в его глаза, пытаясь понять, почему они так блестят.
– Но видишь ли… – он потеребил кольцо у нее на пальце, – мне вовсе не нужно искать себе другого ежика. Мы помолвлены и скоро поженимся, Мерлин. И ты вместе с ежиком останешься жить здесь, со мной.
– Мы помолвлены? – переспросила она.
– Да.
– Помолвлены? В самом деле?
Он уверенно посмотрел ей в глаза:
– Да.
Мерлин перевела дыхание:
– О Боже… я этого не помню!
– Я знаю.
– Но… пожениться! Вы имеете в виду, что действительно хотите жениться на мне?
– Очень хочу.
– А зачем?
Рансом перестал теребить кольцо и взял ее ладонь в свою:
– Я понял, что не могу без тебя жить.
– Ох, – вздохнула она.
– Мерлин, ты же не передумаешь, правда? Ты ведь не… возьмешь свое слово обратно?
– Но… ведь… ох…
Он выпустил ее руку, встал и отвернулся.
– Так я и знал, – сказал он. – Боже… так я и знал.
– Что вы знали? – воскликнула Мерлин. Внезапно прозвучавшие нотки отчаяния болью отозвались в ее душе.
Он взглянул на нее через плечо:
– Я не могу тебя принуждать. Нельзя же заставить тебя сдержать обещание, если ты его даже не помнишь.
– Обещание…
– Ты сказала, что выйдешь за меня.
Мерлин закусила губу.
– Но ты этого не помнишь. – Он всплеснул руками. Мерлин зажмурилась. – Ты даже не помнишь меня!
– Может быть, если я как следует постараюсь…
Он отвернулся:
– Нет. Я освобождаю тебя.
– Постойте, – воскликнула Мерлин, – подождите, я…
Он покачал головой:
– Ты же не можешь выйти замуж за человека, которого не знаешь. Ты только видишь мое лицо, фигуру, одежду… и эту комнату. Разве ты можешь взять на себя пожизненное обязательство, зная только это?
– Но ваше лицо мне нравится. И ваша фигура тоже. И одежда у вас очень хорошая… правда, я думаю, вряд ли она останется такой чистой, если мы с вами долго пробудем вместе.
– Мерлин, ты же знаешь, это для меня совершенно не важно, важно только… – Он замолчал и прикрыл руками глаза. – Хотя ты ведь не помнишь, правда? Ну, как мне рассказать, что я чувствую? Каково мне приходить к тебе, зная, что я для тебя лишь незнакомец, и говорить о том, как люблю. Говорить, что и ты тоже меня любила. И что когда я попросил тебя оказать мне честь, – голос его дрогнул, – стать моей женой, ты смотрела на меня с такой радостью и сказала «да»!
– Мне на самом деле так жаль, что я это забыла.
Рансом отвернулся к окну:
– Мне тоже жаль.
– Может быть, если бы вы мне напомнили, где мы с вами были при том разговоре…
Широкие плечи его распрямились. Не поворачиваясь, он поднял руку и указал за окно:
– Вон там, перед этим розовым кустом. Было утро, и солнце как раз только тронуло бутоны, и утренняя роса наполнилась ароматом.
Таддеус саркастически фыркнул.
– Звучит замечательно! – Мерлин нахмурилась, глядя на слугу.
Герцог обернулся, и вид его мужественного профиля вызвал у нее приятное волнение. На одну долгую секунду взгляд его скрестился со взглядом Таддеуса.
– Я знаю, – сказал Таддеусу герцог, понизив голос. – Ты никогда не одобрял моего стремления.
Таддеус проворчал:
– Как будто вас так заботит, что я думаю.
Мерлин неуверенно взглянула на старого друга:
– Тебе не нравится мистер герцог?
Тот отвернулся к подносу с чаем.
– Ничего, сойдет. Мне встречались и негодяи похлеще. – Он составил тарелки и мрачно добавил: – Правда, это было на лошадиной ярмарке, и они прятались за шторкой кукольного театра.
Мерлин бросила взгляд на герцога, опасаясь того, как он воспримет оскорбление. Но высокий мужчина лишь задержал на Таддеусе взгляд, а затем слегка кашлянул, прикрывая рот рукой, и вновь отвернулся к окну.
Она прикусила губу, нахмурилась и снова вопросительно посмотрела на Таддеуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– Мерлин, представляю, что ты почувствовала. Это так неловко… и даже немного страшно, когда вдруг просыпаешься в незнакомом месте. Правда?
Пальцы ее напряглись в его руках. Она опустила глаза:
– Ну да… немножко.
Указательным пальцем он погладил тыльную сторону ее ладони:
– Понимаешь, из-за случившейся аварии ты кое-что забыла. И даже довольно много. Ты это понимаешь, да?
В поисках подтверждения она взглянула на Таддеуса из-под ресниц. Старик молчал. Подумав, она кивнула.
– Ты не помнишь меня, – продолжил он, собираясь совсем чуть-чуть согрешить против искренности. – И это очень… смущает. Посмотри же на меня, Мерлин! Посмотри на меня очень внимательно. Ты уверена, что действительно ничего не помнишь о том, кто я такой и почему ты здесь?
Кончиком пальца он приподнял ее подбородок, печально вглядываясь в глубину ее глаз. На секунду он забылся. Ему до боли захотелось сжать ее в объятиях и поцеловать.
Мерлин внимательно разглядывала его. Она закрыла глаза, потом открыла их. Между ее бровей опять появилась складочка. Вид ее был так жалок, что Рансом первый отвел глаза, стискивая ее пальцы.
– Да, ты не помнишь, – произнес он.
Она закусила губу:
– Я пытаюсь вспомнить. Но у меня неважная память на лица.
Он бесцельно вычерчивал что-то на ее ладони, а затем вдруг просунул свой палец между ее тонких пальчиков и повернул кольцо бриллиантом наружу.
– Это кольцо подарил тебе я, – хрипло сказал он и начал сплетать ложь и правду, так, чтобы в результате получить то, чего ему так хотелось.
Глава 19
– Вот это кольцо? – переспросила Мерлин и внимательно вгляделась в камень. – Его подарили мне вы?
Рансом кивнул. Мерлин пристально посмотрела в его глаза, пораженная силой, исходившей из их золотисто-зеленых глубин. Ей неожиданно стало интересно все, что было связано с этим человеком, и рассеянное до этого внимание полностью сосредоточилось на нем. Он волновал ее: высокий и безупречно аккуратный – казалось, ни один локон его темно-коричневых волос не посмеет выбиться из прически. Хмурился он или нет, полоски его бровей все равно устрашали ее. И все же иногда, когда он вдруг улыбался, черты его лица преображались, и тогда в ее душе что-то происходило, она начинала волноваться.
– Благодарю вас, – сказала она и ощутила, как краска заливает щеки. – Но неужели вы действительно… то есть раньше никто… – Она была в крайнем замешательстве. – Вы хотели, чтобы я оставила его себе?
Он погладил ее по щеке:
– Да, конечно. Я хотел, чтобы оно осталось с тобой навсегда.
Мерлин нахмурилась.
– А я подарила вам что-нибудь в ответ? – Она бросила взгляд на кровать и спросила: – Я ведь не отдала вам ежика, правда? – Он улыбнулся и покачал головой. – То есть если вы действительно хотите ежика, то, конечно, вы можете… – быстро добавила она. – Вы же были так добры ко мне. Разве что только… Может быть, если вам действительно нужен ежик, я лучше покажу, как поймать еще одного. Я так привязалась к моему ежику!
– Да, я знаю, он очень любит тебя.
Мерлин взглянула в его глаза, пытаясь понять, почему они так блестят.
– Но видишь ли… – он потеребил кольцо у нее на пальце, – мне вовсе не нужно искать себе другого ежика. Мы помолвлены и скоро поженимся, Мерлин. И ты вместе с ежиком останешься жить здесь, со мной.
– Мы помолвлены? – переспросила она.
– Да.
– Помолвлены? В самом деле?
Он уверенно посмотрел ей в глаза:
– Да.
Мерлин перевела дыхание:
– О Боже… я этого не помню!
– Я знаю.
– Но… пожениться! Вы имеете в виду, что действительно хотите жениться на мне?
– Очень хочу.
– А зачем?
Рансом перестал теребить кольцо и взял ее ладонь в свою:
– Я понял, что не могу без тебя жить.
– Ох, – вздохнула она.
– Мерлин, ты же не передумаешь, правда? Ты ведь не… возьмешь свое слово обратно?
– Но… ведь… ох…
Он выпустил ее руку, встал и отвернулся.
– Так я и знал, – сказал он. – Боже… так я и знал.
– Что вы знали? – воскликнула Мерлин. Внезапно прозвучавшие нотки отчаяния болью отозвались в ее душе.
Он взглянул на нее через плечо:
– Я не могу тебя принуждать. Нельзя же заставить тебя сдержать обещание, если ты его даже не помнишь.
– Обещание…
– Ты сказала, что выйдешь за меня.
Мерлин закусила губу.
– Но ты этого не помнишь. – Он всплеснул руками. Мерлин зажмурилась. – Ты даже не помнишь меня!
– Может быть, если я как следует постараюсь…
Он отвернулся:
– Нет. Я освобождаю тебя.
– Постойте, – воскликнула Мерлин, – подождите, я…
Он покачал головой:
– Ты же не можешь выйти замуж за человека, которого не знаешь. Ты только видишь мое лицо, фигуру, одежду… и эту комнату. Разве ты можешь взять на себя пожизненное обязательство, зная только это?
– Но ваше лицо мне нравится. И ваша фигура тоже. И одежда у вас очень хорошая… правда, я думаю, вряд ли она останется такой чистой, если мы с вами долго пробудем вместе.
– Мерлин, ты же знаешь, это для меня совершенно не важно, важно только… – Он замолчал и прикрыл руками глаза. – Хотя ты ведь не помнишь, правда? Ну, как мне рассказать, что я чувствую? Каково мне приходить к тебе, зная, что я для тебя лишь незнакомец, и говорить о том, как люблю. Говорить, что и ты тоже меня любила. И что когда я попросил тебя оказать мне честь, – голос его дрогнул, – стать моей женой, ты смотрела на меня с такой радостью и сказала «да»!
– Мне на самом деле так жаль, что я это забыла.
Рансом отвернулся к окну:
– Мне тоже жаль.
– Может быть, если бы вы мне напомнили, где мы с вами были при том разговоре…
Широкие плечи его распрямились. Не поворачиваясь, он поднял руку и указал за окно:
– Вон там, перед этим розовым кустом. Было утро, и солнце как раз только тронуло бутоны, и утренняя роса наполнилась ароматом.
Таддеус саркастически фыркнул.
– Звучит замечательно! – Мерлин нахмурилась, глядя на слугу.
Герцог обернулся, и вид его мужественного профиля вызвал у нее приятное волнение. На одну долгую секунду взгляд его скрестился со взглядом Таддеуса.
– Я знаю, – сказал Таддеусу герцог, понизив голос. – Ты никогда не одобрял моего стремления.
Таддеус проворчал:
– Как будто вас так заботит, что я думаю.
Мерлин неуверенно взглянула на старого друга:
– Тебе не нравится мистер герцог?
Тот отвернулся к подносу с чаем.
– Ничего, сойдет. Мне встречались и негодяи похлеще. – Он составил тарелки и мрачно добавил: – Правда, это было на лошадиной ярмарке, и они прятались за шторкой кукольного театра.
Мерлин бросила взгляд на герцога, опасаясь того, как он воспримет оскорбление. Но высокий мужчина лишь задержал на Таддеусе взгляд, а затем слегка кашлянул, прикрывая рот рукой, и вновь отвернулся к окну.
Она прикусила губу, нахмурилась и снова вопросительно посмотрела на Таддеуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102