— Я думаю, Николасу следует развернуть машину.
— Нет! — Мелис запрокинула голову на спинку сиденья. Она была бесконечно измучена душой и телом. И сердцем тоже. Она оплакала Фила в Афинах, там она его похоронила. Но нынешнее расставание оказалось острее и горше. — Если я этого не делала и ты этого не делал, значит, бумаги перепрятал Фил. Но если он сделал это перед смертью, то по какой причине? Что его на это подвигло? Тот Фил, которого я знала, вернее, думала, что знаю, обязательно предупредил бы меня. Маринт значил для него все. Окажись он в опасности, он не стал бы рисковать и не унес бы эту тайну с собой, чтобы она была утеряна навек. — Ей пришлось замолчать, чтобы отдышаться. — Но он мне ничего не сказал. И это заставило меня задуматься о других возможностях. Мои размышления привели меня к совершенно безумному предположению. Но только оно не было безумным, верно? Оно оказалось верным, вполне разумным и настолько отвратительным…
— Тише, девочка. — Джед осторожно обнял ее, притянул к себе, заставил опустить голову себе на плечо. — Все кончено. Разве что ты изменишь свое решение, и тогда я вернусь повидаться с Лонтаной с глазу на глаз. Только скажи, и я к твоим услугам.
— Это ничего не изменит. Я теперь знаю, что он не тот человек, кем я его считала. Он мне не друг, он пожертвовал мной ради Маринта. Я это навсегда запомню… Но я не хочу вспоминать его смерть.
— Ладно, тебе решать. Для меня это стало бы очень приятным воспоминанием. — Джед принялся осторожно массировать ей шею. — Рана болит?
— Немного.
Ей было приятно прижиматься к его сильному, полному жизни телу. А Фил хладнокровно заключил сделку, чтобы погасить эту жизнь! О господи! Это было ужаснее всех терзаний, через которые протащил ее Арчер. Фил должен быть наказан. Мелис знала, что гнев еще придет, но сейчас ее душа была наполнена болью. Правда, присутствие Джеда не давало ей почувствовать себя одинокой. Сколько раз он обнимал ее, терпеливо утешал за то короткое время, что они были вместе? Она не собиралась считать. Он дал ей главное — веру и надежду.
— Лонтана причинил тебе больше боли, — сказал Джед. — И эту рану я, черт меня побери, лечить не берусь.
— Я больше не хочу о нем думать. — Мелис понимала, что, несмотря на всю ее решимость, ей до конца своих дней придется жить с этим ощущением предательства. — Мы уже рядом с причалом?
— Еще пять минут, — заверил ее Николас.
— Хорошо.
Ей хотелось поскорее добраться до яхты и хоть ненадолго спрятаться ото всех. Ей еще предстояло подумать об Арчере, но прямо сейчас у нее не было на это сил. Ей хотелось оказаться как можно дальше от этого острова.
Подальше от Фила и его маленького коттеджа с окнами на бескрайнее синее море, хранившее его мечту.
Только с третьей попытки Лонтана сумел дозвониться до Арчера. Ему пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы скрыть панику, когда Арчер наконец ответил.
— Ты мне обещал, что уберешь Келби из кадра! Ты должен сделать это немедленно. У меня уже снаряжено судно для подъема находок со дна, мне пора заявлять о правах на разработку участка, но я не могу этого сделать, пока он жив. И его, и «Трину» надо уничтожить немедленно.
— Где бумаги, Лонтана?
— Они у меня. Избавься от Келби.
Наступило долгое молчание.
— А почему ты позвонил мне именно сейчас?
— Что ты должен… — Лонтане пришлось остановиться и глотнуть воздуха. — Ты пытался меня предать. Сегодня ночью ты хотел забрать мои исследования у Мелис. Ладно, я тебя не виню, я понимаю. Но теперь ты знаешь, что все бумаги у меня, и ты должен сдержать слово. Делай то, что обещал.
— Откуда ты знаешь, что случилось сегодня ночью?
— Позвони мне, когда сделаешь то, о чем мы договорилась. После этого мы встретимся, и я отдам тебе бумаги.
С этими словами Лонтана бросил трубку.
Арчер в задумчивости смотрел на телефон после разговора с Лонтаной.
Этот подонок сильно напуган. Но как, черт возьми, он узнал, что именно в этот вечер Арчер собирался перехватить бумаги у него за спиной?
Тут может быть только один ответ: Келби или Мелис сказали ему об этом.
А как они могли ему рассказать? Мелис уверена, что Лонтана мертв. У нее, безусловно, нет его нового телефонного номера. Или он сам ей позвонил — что маловероятно, — или она поговорила с ним лично.
На Кадоре.
Есть!
Арчер пытался разыскать Лонтану с тех самых пор, как они заключили сделку, и вот теперь наконец-то засек. Надо было догадаться, что этот скользкий ублюдок захочет держаться поближе к Маринту.
Теперь он сможет вернуться на Кадору, взять Лонтану с его дурацкими бумагами, а потом отправляться домой.
«Поверил ли мне Арчер?» — спрашивал себя Лонтана. Он должен поверить! Он не может отдать Маринт Джеду Келби. Если Арчер немедленно избавится от Келби, все может кончиться хорошо. Он потом придумает, как избежать мести Арчера. Все будет хорошо, все уладится, если только он получит Маринт.
Маринт…
Лонтана вышел из коттеджа и подошел к краю утеса. Глядя на море, он почувствовал, как его тревога постепенно стихает. Конечно, Арчер ему поверил! Маринт всегда был его судьбой. Судьба его не обманет. Судьба не позволит другим его обмануть. Маринт зовет его. Он слышит этот зов.
— Лонтана.
Он вздрогнул и настороженно обернулся.
Черные волосы, стянутые назад и заплетенные в косичку, немигающие черные глаза, взирающие на него с неумолимой ненавистью.
Его сердце подпрыгнуло от ужаса.
Он бросился бежать, но не сделал и двух шагов. Сильная рука обвилась вокруг его шеи.
Через секунду он был мертв.
Когда Николас подъехал на катере, Джед встретил его у борта.
— Может быть, объяснишь мне, где ты был?
— Может быть. — Николас поднялся на борт. — Как там Мелис?
— Спит. Она была измучена вконец. Уснула чуть ли не прежде, чем легла в постель. — Джед бросил взгляд на восток. — Лонтана?
— Бедняга свалился с утеса и сломал, себе шею.
— Ясно. Ты вовсе не обязан был это делать. Не ты за это в ответе.
— Мелис не хотела, чтобы это сделал ты. Если бы она потом решила, что Лонтану надо наказать, ей было бы больно делать это самой. — Николас флегматично повел плечами: — Так что выбора не было.
— И все-таки: почему?
— Этот ненормальный сукин сын был бы для тебя постоянной угрозой. Он не отстал бы от тебя, пока ты разрабатываешь Маринт.
— Но ведь речь идет об угрозе мне, Николас.
— Когда угрожают моим друзьям, значит, угрожают мне. Старинная шаманская поговорка, — ухмыльнулся Николас. — Спокойной ночи, Джед. — Он направился в свою каюту, но на полпути остановился и оглянулся. — Расскажем Мелис о злосчастном конце Лонтаны?
— Только не сейчас. Ей выпало слишком много переживаний за последнее время. — Джед замялся, но потом неуклюже обронил: — Спасибо, Николас.
Николас лишь кивнул в ответ и отправился спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72