С трудом подавленное желание, которое Изабелла испытывала прошлой ночью, когда раздевалась перед ним, ринулось на поверхность. Ее язык сплелся с языком Ричарда, когда тот снова поцеловал ее. Его руки ощупывали ее тело, гладили грудь, бедра и живот.
Его тело прижималось к ее телу до тех пор, пока она не оказалась лежащей на спине. Ричард устроился сверху; его губы оторвались от ее губ и прошлись от шеи до груди, после чего язык погрузился в ложбинку на груди, а рука скользнула под юбку и погладила одетую в шелк ногу.
Все чувства Изабеллы усилились, все мысли сосредоточились на Ричарде, на его руках и губах. Тело ее выгнулось и напряглось, бесстыдно отвечая на его ласки.
Разум окончательно покинул ее, когда рука Ричарда поднялась над подвязкой к нагому бедру. Ее омыли потоки тепла, распространяясь от кончиков пальцев на ногах до корней волос, сливаясь между ног. Жар и желание становились все сильнее. В конце концов желание возросло настолько, что она чувствовала себя плавящейся в огне, охваченной пожаром страсти и жажды. Изабелла хотела его, хотела, чтобы он был в ней. Ничего в жизни она не желала так сильно.
— О Господи… Пожалуйста, пожалуйста!
Крик Изабеллы придал Ричарду храбрости. Ему не хотелось ничего иного, чем вторгнуться в нее, обладать ею, привести ее в экстаз. Он погладил внутреннюю сторону ее бедра, нащупал влажные завитки и ощутил непередаваемый восторг. Им руководило откровенное бессмысленное вожделение, но Ричарду хватило ума, чтобы убедиться, что это не станет изнасилованием.
— Ты правда хочешь, Изабелла? Если нет, скажи сейчас, пока еще можно остановиться.
— Нет, не останавливайся. Пожалуйста, прошу тебя…
— Так ты этого хочешь?
— Да.
— Ты хочешь меня?
— Да, черт побери! И хватит вопросов!
Ричард закрыл рот Изабеллы хищным поцелуем, задирая ее юбки до талии. Затем он раздвинул ей ноги коленом и, когда она устроилась под ним, потянулся к пуговицам бриджей.
Но Изабелла уже сама занялась ими. Вместе они освободили его мужское естество, дав ему столь необходимую свободу.
Извиваясь, Ричард стянул бриджи с ягодиц и устроился между ее ног. Не раздумывая об искусной и длительной прелюдии, он погрузился в ее влажную глубину одним мощным ударом.
Изабелла вскрикнула и выгнулась ему навстречу. Он засунул руки под нее и поднял ее бедра так, чтобы иметь возможность войти глубже, а она обвила его ногами. Изнемогая, Изабелла энергично двигалась ему навстречу, отвечая движением на движение, пока не задрожала, выкрикивая его имя. Она таяла под ним, а он двигался и двигался в ней все быстрее, пока не наступил миг взрыва. Едва успев выйти из нее, чтобы излить семя ей на живот, Ричард взорвался.
Спустя мгновение он рухнул на нее всем своим весом и задержал дыхание, а отдышавшись, поднял голову как раз тогда, когда Изабелла посмотрела ему в лицо и улыбнулась.
Через некоторое время Ричард, подбросив дров в камин, вернулся на диван и крепче прижал Изабеллу к себе.
— Слава Богу, ты больше не дрожишь.
— Это ты заставил меня забыть о случившемся. Ты забрал мой страх.
— Я очень рад. — Ричард нагнулся и нежно поцеловал ее. — Но в следующий раз я хочу забрать нечто большее. — Он взглянул на их одежду — она была помята, но более или менее цела. — В следующий раз я хочу забрать твое дыхание.
— Вы уже сделали это, милорд.
— Тогда я хочу забрать твой рассудок и все лоскуты одежды.
Изабелла хихикнула, как девчонка, но не стала отрицать возможность следующего раза.
— Ты ведь знала, что я хотел заняться с тобой любовью с того самого момента, как я впервые взглянул на тебя?
— Да, но я все время сомневалась, куда ты смотришь — на грудь или на брошь.
— На то и на другое, если угодно. — Он обвел пальцем одну ее грудь. — Эти холмы великолепны!
Она тихонько рассмеялась и повернулась в его объятиях так, чтобы видеть его лицо.
— Почему ты украл брошь? Что заставило тебя стать вором?
— Я не вор.
Изабелла коротко фыркнула.
— Вообще-то я считал воровкой тебя.
Она вздрогнула от неожиданности:
— Меня?
— Да, ведь ты же украла у меня брошь.
— Только после того, как ты украл ее у меня. Как ты мог поверить в то, что я воровка?
— Я видел состояние твоего дома, дорогая. Кроме этой комнаты, он пуст. Я подозревал, что ты стала воровать драгоценности, чтобы свести концы с концами.
Изабелла выпрямилась и внимательно посмотрела на него:
— Но я думала то же самое о тебе.
— Что?
— Я знаю, что благосостояние твоей семьи находится в опасности.
Проклятие. Неужели всему миру известны их частные дела?
— И ты подумала, что я стал вором, чтобы заново наполнить семейные сундуки?
— Ну да. Зачем еще тебе этим заниматься? Ради риска?
— Думаю, лучше нам все объяснить друг другу. Я не вор, Изабелла. Когда я первый раз взял у тебя брошь, это стало первым бесчестным поступком, который я совершил в жизни, но я ощущал удовлетворение.
— Почему?
— Потому что эта драгоценность принадлежит моей семье.
На ее лице появилось выражение восхитительного замешательства.
— Что?
— Эта вещь известна как «Сердце Мэллори», она принадлежала моей семье со времен королевы Елизаветы. В доказательство могу показать тебе длинную галерею портретов.
— Но тогда я не понимаю…
— Откуда она у тебя?
— Я одолжила ее у бабки. — Изабелла слегка покраснела. — Сознаюсь, я не спросила у нее разрешения. Разумеется, это не правильно, но я боялась, что она откажет. Я просто обожаю эту брошь, поэтому и взяла ее без спроса. Возможно, это ближе к воровству, чем к одалживанию.
— Твоя бабка? Та самая из Челси?
Ричард вспомнил бедный домик на убогой улочке в непрестижной части Лондона. Что женщина, живущая в таком месте, делала с его бесценным фамильным достоянием?
— Да. Она умрет, когда узнает, что брошь пропала. Эта вещица очень важна для нее. Не знаю почему, но это точно. Она прячет брошь в потайном ящичке шкатулки с драгоценностями и даже не подозревает, что я знаю о существовании драгоценности. Вот почему я боялась просто одолжить ее. Как же мне теперь быть, как же сказать, что я ее потеряла?
— Сколько времени брошь находится у твоей бабушки?
Изабелла пожала плечами:
— Не знаю, но очень давно. Всю мою жизнь и еще много лет до этого.
Могла ли ее бабушка быть тем человеком, который украл брошь столько лет назад?
— А кто твоя бабушка?
— Всего лишь миссис Тил. Думаю, ничего особенного в ней не найти. Когда-то дочь помещика, сейчас она просто еще одна обедневшая вдова.
От Ричарда не ускользнул несколько пренебрежительный тон последних слов. Изабелла — не из тех женщин, которые просто смиряются со своей судьбой, это он понял с самого начала: именно поэтому ему не составило труда вообразить ее воровкой драгоценностей. Женщина, которая выставляла напоказ изобилие, оголяя частные помещения дома до самых стен, могла быть настолько отчаянной, чтобы по-любительски слегка приворовывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Его тело прижималось к ее телу до тех пор, пока она не оказалась лежащей на спине. Ричард устроился сверху; его губы оторвались от ее губ и прошлись от шеи до груди, после чего язык погрузился в ложбинку на груди, а рука скользнула под юбку и погладила одетую в шелк ногу.
Все чувства Изабеллы усилились, все мысли сосредоточились на Ричарде, на его руках и губах. Тело ее выгнулось и напряглось, бесстыдно отвечая на его ласки.
Разум окончательно покинул ее, когда рука Ричарда поднялась над подвязкой к нагому бедру. Ее омыли потоки тепла, распространяясь от кончиков пальцев на ногах до корней волос, сливаясь между ног. Жар и желание становились все сильнее. В конце концов желание возросло настолько, что она чувствовала себя плавящейся в огне, охваченной пожаром страсти и жажды. Изабелла хотела его, хотела, чтобы он был в ней. Ничего в жизни она не желала так сильно.
— О Господи… Пожалуйста, пожалуйста!
Крик Изабеллы придал Ричарду храбрости. Ему не хотелось ничего иного, чем вторгнуться в нее, обладать ею, привести ее в экстаз. Он погладил внутреннюю сторону ее бедра, нащупал влажные завитки и ощутил непередаваемый восторг. Им руководило откровенное бессмысленное вожделение, но Ричарду хватило ума, чтобы убедиться, что это не станет изнасилованием.
— Ты правда хочешь, Изабелла? Если нет, скажи сейчас, пока еще можно остановиться.
— Нет, не останавливайся. Пожалуйста, прошу тебя…
— Так ты этого хочешь?
— Да.
— Ты хочешь меня?
— Да, черт побери! И хватит вопросов!
Ричард закрыл рот Изабеллы хищным поцелуем, задирая ее юбки до талии. Затем он раздвинул ей ноги коленом и, когда она устроилась под ним, потянулся к пуговицам бриджей.
Но Изабелла уже сама занялась ими. Вместе они освободили его мужское естество, дав ему столь необходимую свободу.
Извиваясь, Ричард стянул бриджи с ягодиц и устроился между ее ног. Не раздумывая об искусной и длительной прелюдии, он погрузился в ее влажную глубину одним мощным ударом.
Изабелла вскрикнула и выгнулась ему навстречу. Он засунул руки под нее и поднял ее бедра так, чтобы иметь возможность войти глубже, а она обвила его ногами. Изнемогая, Изабелла энергично двигалась ему навстречу, отвечая движением на движение, пока не задрожала, выкрикивая его имя. Она таяла под ним, а он двигался и двигался в ней все быстрее, пока не наступил миг взрыва. Едва успев выйти из нее, чтобы излить семя ей на живот, Ричард взорвался.
Спустя мгновение он рухнул на нее всем своим весом и задержал дыхание, а отдышавшись, поднял голову как раз тогда, когда Изабелла посмотрела ему в лицо и улыбнулась.
Через некоторое время Ричард, подбросив дров в камин, вернулся на диван и крепче прижал Изабеллу к себе.
— Слава Богу, ты больше не дрожишь.
— Это ты заставил меня забыть о случившемся. Ты забрал мой страх.
— Я очень рад. — Ричард нагнулся и нежно поцеловал ее. — Но в следующий раз я хочу забрать нечто большее. — Он взглянул на их одежду — она была помята, но более или менее цела. — В следующий раз я хочу забрать твое дыхание.
— Вы уже сделали это, милорд.
— Тогда я хочу забрать твой рассудок и все лоскуты одежды.
Изабелла хихикнула, как девчонка, но не стала отрицать возможность следующего раза.
— Ты ведь знала, что я хотел заняться с тобой любовью с того самого момента, как я впервые взглянул на тебя?
— Да, но я все время сомневалась, куда ты смотришь — на грудь или на брошь.
— На то и на другое, если угодно. — Он обвел пальцем одну ее грудь. — Эти холмы великолепны!
Она тихонько рассмеялась и повернулась в его объятиях так, чтобы видеть его лицо.
— Почему ты украл брошь? Что заставило тебя стать вором?
— Я не вор.
Изабелла коротко фыркнула.
— Вообще-то я считал воровкой тебя.
Она вздрогнула от неожиданности:
— Меня?
— Да, ведь ты же украла у меня брошь.
— Только после того, как ты украл ее у меня. Как ты мог поверить в то, что я воровка?
— Я видел состояние твоего дома, дорогая. Кроме этой комнаты, он пуст. Я подозревал, что ты стала воровать драгоценности, чтобы свести концы с концами.
Изабелла выпрямилась и внимательно посмотрела на него:
— Но я думала то же самое о тебе.
— Что?
— Я знаю, что благосостояние твоей семьи находится в опасности.
Проклятие. Неужели всему миру известны их частные дела?
— И ты подумала, что я стал вором, чтобы заново наполнить семейные сундуки?
— Ну да. Зачем еще тебе этим заниматься? Ради риска?
— Думаю, лучше нам все объяснить друг другу. Я не вор, Изабелла. Когда я первый раз взял у тебя брошь, это стало первым бесчестным поступком, который я совершил в жизни, но я ощущал удовлетворение.
— Почему?
— Потому что эта драгоценность принадлежит моей семье.
На ее лице появилось выражение восхитительного замешательства.
— Что?
— Эта вещь известна как «Сердце Мэллори», она принадлежала моей семье со времен королевы Елизаветы. В доказательство могу показать тебе длинную галерею портретов.
— Но тогда я не понимаю…
— Откуда она у тебя?
— Я одолжила ее у бабки. — Изабелла слегка покраснела. — Сознаюсь, я не спросила у нее разрешения. Разумеется, это не правильно, но я боялась, что она откажет. Я просто обожаю эту брошь, поэтому и взяла ее без спроса. Возможно, это ближе к воровству, чем к одалживанию.
— Твоя бабка? Та самая из Челси?
Ричард вспомнил бедный домик на убогой улочке в непрестижной части Лондона. Что женщина, живущая в таком месте, делала с его бесценным фамильным достоянием?
— Да. Она умрет, когда узнает, что брошь пропала. Эта вещица очень важна для нее. Не знаю почему, но это точно. Она прячет брошь в потайном ящичке шкатулки с драгоценностями и даже не подозревает, что я знаю о существовании драгоценности. Вот почему я боялась просто одолжить ее. Как же мне теперь быть, как же сказать, что я ее потеряла?
— Сколько времени брошь находится у твоей бабушки?
Изабелла пожала плечами:
— Не знаю, но очень давно. Всю мою жизнь и еще много лет до этого.
Могла ли ее бабушка быть тем человеком, который украл брошь столько лет назад?
— А кто твоя бабушка?
— Всего лишь миссис Тил. Думаю, ничего особенного в ней не найти. Когда-то дочь помещика, сейчас она просто еще одна обедневшая вдова.
От Ричарда не ускользнул несколько пренебрежительный тон последних слов. Изабелла — не из тех женщин, которые просто смиряются со своей судьбой, это он понял с самого начала: именно поэтому ему не составило труда вообразить ее воровкой драгоценностей. Женщина, которая выставляла напоказ изобилие, оголяя частные помещения дома до самых стен, могла быть настолько отчаянной, чтобы по-любительски слегка приворовывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61