— Это последний раз, Нед. Самый последний, понял?
Брат выглядел огорченным, но Изабелле не верилось, что он когда-нибудь исправится.
— Безусловно, Из. Я больше не попрошу.
— Я серьезно, Нед. Постарайся не забыть об этих твоих словах. У меня уже нет свободных денег. Ты меня обобрал.
Изабелла нашла деньги за этот «заем», продав последнюю пару хороших серег с красивыми сапфировыми подвесками и сделав предварительно их копии. У нее осталось только несколько украшений с настоящими камнями. Неизвестно, что она будет делать, когда и этих украшений не станет.
Впрочем, это было не совсем правдой. Она точно знала, что делать. Нужно довести лорда Кеттеринга до венца, и вот тогда…
Но ее мучили не только долги Неда. Недавно пришлось отдать много денег для того, чтобы заменить некоторые окна в старом доме, после чего сквозняков, от которых ревматизм кузины Мин постоянно усиливался, стало меньше. И вообще, все время что-нибудь происходило. Скоро у нее и правда не останется ничего, если она не уладит дело с лордом Кеттерингом.
— Я отдам, обещаю. — Выражение глаз Неда сделалось таким серьезным, что Изабелла ему почти поверила.
— Каким образом? Ты собираешься наконец-то найти работу?
Нед содрогнулся:
— Как ты можешь говорить такое! Простоя поставил на хорошенькую кобылку. Верное дело. Я уверен, что получу больше, чем нужно, чтобы вернуть тебе долг.
— Нед! Опять ставка?
— Верное дело, Из, не волнуйся. Обещаю, это будет моя последняя ставка. Я с этим заканчиваю.
Изабелла недоверчиво подняла брови.
— Правда?
— Абсолютная. Я кончил играть и делать ставки, потому что устал и извлек урок.
Она улыбнулась и положила руку поверх его руки:
— О, Нед, я так рада это слышать! Я не могу постоянно выручать тебя из всех затруднений; можешь мне не поверить, но у меня совершенно нет денег.
— Притворщица! Кеттеринг все еще крутится рядом. Не сомневаюсь, ты станешь графиней Кеттеринг еще до конца лета.
Его сиятельство еще не известил ее о своих намерениях, но Изабелла надеялась, что брат прав. По крайней мере она сама все еще хотела этого. Она могла бы прекрасно поладить с молодым графом. Его светлые волосы и синие глаза казались ей очень привлекательными, и конечно, у него было состояние, в котором она нуждалась. Проблема состояла в том, что совсем другая пара синих глаз занимала ее мысли гораздо больше, чем она могла допустить.
После ухода Неда Изабелла присела к туалетному столику и осмотрела шкатулку с драгоценностями. Она, как всегда, не пустовала, но теперь большинство драгоценностей являлись стразами. Жаль. Она всегда так любила драгоценности — иначе Руперт не потратил бы на них столько денег.
На этот раз новая копия серег не очень нравилась ей — вставки из фольги могли имитировать бриллианты лучше, чем неуловимое сияние белых сапфиров. В следующий раз лучше сэкономить деньги, а не беспокоиться о копии.
Рубиновая брошь бабушки все еще находилась у нее. Не люби его так Изабелла или не люби так бабушку, она поддалась бы искушению заказать копию и с этой броши. Рубин, должно быть, стоит небольшое состояние, но она вряд ли позволит себе это сделать, тем более сейчас, когда брошь превратилась в мяч в игре между ней и Ричардом.
На самом деле единственной причиной, по которой Изабелла еще не вернула брошь бабке, было то, что она ждала его следующего хода. Она была уверена в том, что Ричард скоро вернется с новым планом похищения, и держалась наготове.
Наверное, безрассудно продолжать игру, если можно просто вернуть брошь и положить всему конец. Время от времени некий ворчливый голосок предупреждал ее не рисковать любимой брошью бабушки таким глупым образом и напоминал, что всегда существует возможность положения, при котором она не сможет вернуть драгоценность, когда Ричард в очередной раз ее украдет.
Но Изабелла отмахивалась от предупреждения, потому что не собиралась позволить Ричарду выиграть. На этот раз у нее в запасе имелось несколько ловких фокусов.
Юный Дэнни Финч стал ее доверенным сообщником. Просто поразительно, сколько всего знал этот мальчишка и какие неожиданные таланты имел. Изабелла не хотела задумываться, как Дэнни получил такие сомнительные знания, но они точно становились ей близкими. С его помощью она отточила некоторые умения, которые в дальнейшем дадут ей преимущество перед Ричардом, не важно, какую тактику он использует для того, чтобы снова украсть брошь.
Она все еще ломала голову над тем, почему виконт так охотится именно за этой драгоценностью, когда может украсть много других. Возможно, он и правда любит старинные вещицы, но Изабелла в этом сомневалась.
Когда Ричард в первый раз взял украшение, это ничем не отличалось от воровства, а во второй раз являлось всего лишь мужской реакцией соперника на то, что брошь украли обратно. Зато третий раз, которого Изабелла ожидала очень скоро, станет настоящей азартной игрой.
И какой игрой! Такого потрясающего развлечения у Изабеллы не было уже много лет. Вот только, к несчастью, это слишком отвлекало ее от медленных успехов лорда Кеттеринга, и ей следовало предпринять энергичные усилия, чтобы направить его сиятельство к более решительным действиям.
Однако на сегодняшний вечер у нее имелись другие планы.
Дэнни, действовавший как ее лазутчик, выяснил, что Ричард накануне вернулся в Лондон. Наверное, его пригласили на большой банкет, который должен был состояться вечером в ратуше. На этом банкете муниципалитет Лондона собирался оказать почести герцогу Веллингтону; поговаривали, что все офицеры, о которых положительно отозвались в донесениях, уже приглашены. Изабелла решила, что Ричард непременно окажется в их числе. Избранный круг женщин был также приглашен для того, чтобы наблюдать банкет с галереи, что обещало смертельную скуку, и ее ни в коей мере не разочаровало отсутствие ее имени в числе приглашенных гостей.
Зато Изабелла получила приглашение на бал герцогини Кингстон, который следовал за банкетом. Ожидалось, что большинство гостей из ратуши отправятся на бал к герцогине, и Изабелла надеялась встретить среди них Ричарда.
В этот вечер она оделась в особенное платье, над которым они с Тесси трудились несколько дней. Они нашли старое платье, которое Изабелла надевала в свой первый бальный сезон. Платье было сшито из тончайшего белого крепа, все еще пребывавшего в великолепном состоянии. Они распороли его и соорудили симпатичную робу, раскрывавшуюся впереди и показывавшую нижнее платье из белого французского атласа. Роба была богато оторочена светлыми кружевами, купленными давным-давно и никогда прежде не использовавшимися; такие же кружева обрамляли подол нижнего платья. Линией обороны служил ряд вышитых лавровых венков, усыпанных жемчугом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61