– В этом году Берк впервые достаточно много времени провел в своем имении. Он проявил глубокий интерес к ведению собственных дел. Он уже увеличил доходы по имению за счет продажи шерсти. Поэтому сейчас более чем когда-либо он захочет иметь наследника.
Берк действительно переменился. Все его шутки по поводу разведения овец оказались правдой..
Кэтрин скрестила руки в безнадежной попытке отгородиться от жестокой правды. У него будет цель улучшать свои земли – создавать наследство для своих детей.
Господи! Она позволила себе поддаться искушению романтических мечтаний. Но маркиз был прав. Когда-нибудь отсутствие сына станет пустотой в жизни Берка. Как бы он ни клялся в обратном, как бы она ни старалась заполнить эту пустоту, со временем он пожалеет, что выбрал такую жену.
– Вы его действительно любите, – с неожиданной добротой во взгляде сказал Гришем-старший и положил руки ей на плечи. – Я приехал сюда совершенно уверенным, что вам нужен мой сын только ради денег и положения. Приношу извинения за то, что так сурово судил о… и огорчил вас. Если ваши чувства к Берку искренни, то вы не обречете его на бездетный брак.
– Ох! – Лорена сморщилась от боли. Повернувшись на табурете, она выхватила из рук Марты головную щетку. – Дуреха! Ты отправишься скрести горшки в судомойне, если не научишься причесывать как следует.
Горничная поджала розовые губки.
– Простите, мэм. Я очень стараюсь.
В ее карих глазах не было и намека на уважение. Лорена замечала такой же вызывающе смелый взгляд у Кэтрин.
Кэтрин, которая утром уезжает. Она встала с постели и за завтраком объявила об этом семье. Лорена до сих пор не могла прийти в себя от шока, негодование кипело в ее душе.
Она вскочила с табурета и швырнула серебряной щеткой в Марту, попав прямо в лицо.
– Наглая девчонка!
Горничная пошатнулась. Губы дрожали, но она высоко подняла голову.
– Вам бы не следовало делать этого. У меня останется след. И мне придется рассказать, откуда он появился.
– Не угрожай мне, плебейка. Кому ты можешь рассказать?
– Мне, – раздался у двери голос. – Она может р-расска-зать мне.
Лорена оглянулась: в будуар входил Фабиан. Как и всегда, за ним по пятам следовала длинноухая собака. Он подошел к Марте, осторожно отвел ее руку и осмотрел красневшую щеку.
Повернувшись на каблуках своих высоких сапог, он обратился к Лорене:
– Вам не следовало бить ее. Я-я требую извинений.
В его тоне звучали суровые нотки, никогда не слышанные Лореной прежде. Он стоял расправив плечи и, несмотря на потрепанный деревенский твидовый костюм и неумело завязанный галстук, имел вид человека, с которым необходимо считаться. И что еще более странно, держал руку Марты так, как будто они были влюбленными.
«Так вот как обстоят дела», – подумала Лорена, пошатнувшись от нанесенного ей второго за этот день удара.
Ничего удивительного, что его не интересовала Пруденс. Эта вульгарная девчонка задирала юбки перед хозяином Сноу-Мэнор. Даже такой идиот, как Фабиан, был бы околдован свежестью и теплом женской плоти.
Лорена постаралась скрыть раздражение. Для начала надо умиротворить его. Фабиан, сам того не подозревая, мог своим желанием разрушить ее замысел.
– Ты совершенно прав, племянник, – сказала она, изображая раскаяние, и обратилась к Марте: – Я совершила ужасную ошибку. Прости меня, Марта.
Недоверчиво глядя на хозяйку, горничная низко присела:
– Да, мэм.
– А теперь беги, милая. Нам с мистером Сноу надо поговорить.
Тихий настойчивый стук в дверь спальни отвлек Кэтрин, стоявшую на коленях перед дорожным сундуком. Она взглянула на дверь. Берк. Должно быть, он наконец вернулся.
Ее сердце радостно дрогнуло и затем стремительно рухнуло вниз. Наступило время сказать ему все.
Она медленно разогнула пальцы, выронив в сундук нижнюю юбку, и с трудом поднялась. Мешала колющая боль в боку. Кэтрин только однажды присела, чтобы написать письмо, а все остальное время беспокойно раскладывала и перекладывала свои вещи.
Запыхавшись, она подошла к двери и открыла ее. Как она и надеялась и боялась, на пороге, заполняя широкими плечами и всей внушительной фигурой дверной проем, стоял Берк. Золотой луч послеполуденного солнца освещал его.
Белозубая улыбка блеснула на его смуглом лице.
– Ты хорошо выглядишь, слава Богу.
– Мне лучше. – Она не сдержалась и добавила: – Сейчас.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Его губы были нежными и твердыми, с незабываемым вкусом и запахом. Усталость Кэтрин исчезла от нахлынувшего чувства любви, такого острого, что к глазам подступали слезы. Она упивалась этой драгоценной минутой, тем чувством полного удовлетворения, которое испытывала лишь в его объятиях.
Обнимая его за талию, она наткнулась на холодный металлический предмет. Отпрянув, ахнула:
– Дуэльный пистолет Джервиса! Зачем ты его взял?
Берк вынул из-за пояса длинноствольный пистолет и положил на туалетный столик.
– Надо быть во всеоружии, когда имеешь дело с такими крысами, как Эзикиел Ньюберри.
– Ты нашел его?
Берк поморщился и закрыл дверь.
– Нет. Но хозяин трактира в Уэст-Скрафтоне думает, что человек, судя по описанию, похожий на Ньюберри, возможно, вчера покупал провизию в пабе.
– Возможно?
– Время было обеденное, народу много, поэтому он не может с уверенностью утверждать это. – Берк снял перчатки и бросил рядом с пистолетом. – Ублюдок все еще жив.
Кэтрин дотронулась до его сжатого кулака:
– Не мучайся из-за этого. Ньюберри наверняка докинул Йоркшир, как ты ему и велел. Сейчас он, наверное, уже в Лондоне.
Берк медленно разжал пальцы. Когда он погладил ее лицо, она прижалась щекой к его ладони. От него пахло ветром, кожей седла и непередаваемым мужским запахом. Вопреки голосу разума она и телом и душой рвалась к нему.
Гришем взял ее за подбородок и пристально посмотрел в глаза.
– Пока я ездил, у меня было достаточно времени для раздумий. Я вспомнил кое-что, что могло бы заинтересовать тебя.
– Еще одно воспоминание Альфреда? – Кэтрин покачала головой, все ее прежние сомнения были пустяком по сравнению с тем, что она должна была сказать. – Теперь это не имеет для меня значения.
– Я говорю не об Альфреде. Я хотел рассказать тебе о Великане Керне.
– О… ком?
Он подвел ее к кровати и усадил рядом с собой.
– Великан Керн – это древнее кельтское изображение человека, вырезанное в торфе на меловом холме в Девоне. Огромная фигура обнаженного мужчины ярко белеет на фоне зеленой травы.
Кэтрин улыбнулась.
– И какое отношение имеет древний рисунок ко мне?
Берком владело какое-то странное волнение.
– Его создали много веков назад как бога плодородия. – Берк положил руку на ее живот. – Говорят, что он помогает бесплодным женщинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81