Эллиот знал, что, хотя состязание по боксу было почти наверняка нелегальным мероприятием, место его проведения ни для кого не было секретом. Лавочники, рабочие и джентльмены, несомненно, уже стекаются туда в надежде приятно провести время, заключая пари и предаваясь разгулу. При других обстоятельствах это могло бы стать весьма приятной вылазкой за город. Но не сегодня. Когда Хью давал своему кучеру указания, у Эллиота не хватило сил, чтобы возразить. Поэтому он позволил засунуть себя в экипаж, где сразу же скорчился от боли, прислонившись к бархатной подушке сиденья и моля о быстром избавлении от мук.
Не тут-то было! Когда они отъехали от Лондона на четыре мили, у него началась жестокая рвота, в результате которой он расстался с двумя чашками выпитого кофе. Все остальное время Эллиот был обречен терпеть, поэтому он решил не обращать внимания на пульсирующую боль в висках, урчание в желудке и своих шумливых, громогласных приятелей. Ему показалось, что прошло несколько часов, прежде чем экипаж перестал покачиваться, что означало прибытие в городок, где должен был проводиться матч. Хотя они приехали задолго до начала, улицы городка были забиты всеми видами транспортных средств — от высоких фаэтонов до оседланных клячонок. Толпа болельщиков, расположившихся вокруг импровизированного ринга, скандировала имя Пата О’Коннела, предрекая ему быструю победу над своим противником.
Усадив Эллиота под деревом, Уинтроп и Хью стали пробираться сквозь толпу в надежде занять местечко, с которого лучше виден ринг. Эллиот прислонился спиной к стволу и, надвинув на глаза шляпу, задремал. И проспал целый час, смутно ощущая шум и крики вокруг.
Наконец рев толпы разбудил его окончательно, и он увидел, что не только на ринге, но и вокруг него идет потасовка между болельщиками. Слышались крики: «а жульничает!» и «Разожми ему кулак, О’Коннел!» У некоторых уже кровоточили разбитые носы. На ринге, склонившись над противником, О’Коннел пытался разжать его кулак. Эллиот с облегчением заметил, что к нему бегут Хью и Уинтроп. Он с трудом поднялся на ноги.
— Что там произошло? — спросил он, потирая висок.
— У одного из боксеров в кулаке был зажат кусок металла, — объяснил Хью, — пора уходить отсюда. Там бушуют такие страсти, что скоро здесь будет неприятно находиться. Тут неподалеку есть трактир, бежим туда.
В небольшом трактире с узким пивным залом было почти пусто, но чисто и тихо. Эллиот и Хью уселись на скамью напротив двери, а Уинтроп пошел к широкоплечему приземистому кабатчику, чтобы сделать заказ.
Голова у Эллиота все еще болела, но желудок, кажется, успокоился. Уинтроп принес кружки с пивом. Взглянув на них, Эллиот почувствовал, что снова бледнеет.
— Ну, Рэннок, — обратился к нему майор, постучав пальцем по кружке, — рискни. Как говорится, клин клином вышибают.
Эллиот пробормотал что-то невнятное. Уинтроп прав. Он с осторожностью поднял кружку, отхлебнул и, с облегчением вздохнув, понял, что желудок спокойно принимает напиток.
— Кстати, где мы сейчас находимся? — спросил он, окидывая взглядом зал, быстро наполнявшийся посетителями.
— В Тоттнеме, — ответил Уинтроп.
Посетители все прибывали, слышались возбужденные голоса, в одном месте вспыхнула драка. Но широкоплечий кабатчик быстро попросил драчунов перенести во двор выяснение отношений. Дверь снова распахнулась. Эллиот не обратил внимания на вновь прибывших, которые застыли на пороге, лишь бросив на них безразличный взгляд. И… встретился с полными ненависти голубыми глазами Гаса Уэйдена. Позади него — Крейн, кучер Эванджелины, а рядом, глядя в пол и засунув руки в карманы, стоял Тео.
Боже милосердный… Тоттнем!
— Какой сегодня день недели? — хрипло спросил Эллиот. — Суббота, — ответил сэр Хью. — Почему ты спрашиваешь?
Взглянув в сверкающие гневом глаза Гаса, Эллиот почувствовал себя виноватым. А Тео даже не смотрел в его сторону, черт, это был тот самый матч, на который им так хотелось пойти, что они всячески уговаривали Эллиота отправиться с ними вместе. Эллиот вдруг рассердился: мальчикам здесь не место. В толпе болельщиков было много всякого сброда, и страсти каждую минуту грозили перейти в потасовку. Кучер Крейн едва ли был подходящим человеком, чтобы сопровождать детей. Уж если Тео так не терпелось побывать на этом матче, то надо было пойти с Эллиотом.
Неожиданно Гас направился к их столу. Эллиот взглянул на него, приподняв бровь.
— Не ожидал увидеть тебя здесь, Уэйден.
— Уверен, что не ожидали, Рэннок! — В голосе юноши послышалась неприкрытая враждебность.
— Послушай, Гас, я могу объяснить… все объяснить. Давай выйдем отсюда.
— Отправляйся хоть в преисподнюю, мерзавец! — холодно произнес Гас и, словно молния бросившись к нему, выбил ударом сапога стул из-под маркиза. Заторможенный двухдневным пьянством, Эллиот среагировал весьма вяло и сразу же распростерся на полу среди сапог и ножек стульев. Посетители перешептывались и вытягивали шеи, чтобы не упустить все детали начинающейся драки.
Уинтроп моментально поставил на ноги покачивающегося друга. В толпе недовольно заворчали, но он так грозно глянул в их сторону, что сразу же утихомирил недовольных. Тут подошел кабатчик и самым невозмутимым тоном посоветовал джентльменам вывести драчунов на улицу.
— С удовольствием! — рявкнул на это Гас и вышел, бросив злобный взгляд через плечо на Эллиота. Тот, поднявшись с пола, отряхнулся от пыли, нахлобучил шляпу и направился к двери.
Следом за ними хлынула толпа зевак. Гас Уэйден снял пиджак, бросил его на зеленую изгородь и круто повернулся к Эллиоту, уперев руки в худенькие бедра. Эллиот вплотную подошел к нему:
— Послушай, Уэйден. Я хотел бы поговорить…
Удар Гаса пришелся ему в подбородок. Голова Эллиота откинулась назад, шляпа слетела в грязь. Толпа одобрительно загудела. Начало сулило знатное зрелище. Мгновенно начали делать ставки «на большого» или «на молоденького».
— Я хочу поговорить. Я не хочу драться, — повторил Эллиот, наклоняясь за шляпой. Но Гас ударом сапога под ребра заставил его растянуться на земле.
Толпа взревела.
— Счет три — два! — крикнул кто-то, когда Эллиот неуклюже поднялся на ноги.
— В чью пользу? — кровожадно спросил сэр Хью. В этот момент Эллиот, получив удар в живот, снова рухнул на землю.
— Наверное, в пользу «молоденького», — ответил кто-то из толпы.
Эллиот вскипел справедливым гневом. Черт бы побрал их всех! Гас не желает слушать его объяснений, как не пожелала их выслушать Эванджелина, а дядюшка жизнерадостно подсчитывает очки в этой драке! Он поднял руку и блокировал следующий удар Гаса, другой рукой ударив его в живот.
Юноша охнул и едва удержался на ногах.
— Нет, — послышался голос из толпы, — наверное, счет в пользу «большого».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89