По мнению Коула, более безжалостного наказания для своего ближнего придумать было трудно.
Послужит ли это Дэвиду хорошим уроком? Коул с сомнением покачал головой и начал одеваться к ужину.
Но, несмотря на усталость и веселую болтовню Дженет, Амхерст даже за столом не переставал ломать голову над неприятностями шурина. Потом Дэвиду и старшему пасынку Коула, лорду Мерсеру, принесли портвейн, и вся семья перебралась в гостиную, но и там Коул продолжал размышлять, как помочь Дэвиду вновь обрести душевное равновесие.
Большие стенные часы в соседнем кабинете пробили одиннадцать. Дженет, подавив зевок, тут же встала, держась одной рукой за поясницу.
— Простите, джентльмены, но я пойду спать, иначе, по меньшей мере, двоим из вас придется нести меня до постели.
Коул нежно взглянул на жену.
— Мы бы с удовольствием тебя отнесли, милая, — ласково сказал он и обратился к младшему пасынку, лорду Роберту Роуленду: — Робин, подай маме руку и проводи ее наверх, пожалуйста.
Лорд Роберт мигом вскочил и кинулся выполнять поручение отчима.
Дэвид проследил глазами за Дженет. Как только она и Роберт исчезли за дверью, он обернулся к зятю.
— Послушай, Амхерст! — начал он с упреком. — Это уже четвертая ее беременность за восемь лет! Как видно, вы, служители церкви, гораздо более… как бы это сказать… пылки, чем можно было бы предположить.
Коул спокойно откинулся в кресле.
— К чему ты клонишь, Дэвид? — мягко спросил он. — И вообще, какое тебе дело до моей семейной жизни? Я хорошо забочусь о Дженет.
Дэвид покосился на Стюарта.
— Ты называешь это «заботой» — брюхатить женщину каждые два года? — сухо спросил он.
Стюарт, явно смущенный, поднялся с кресла, подошел к буфету и налил себе рюмку хереса.
Амхерст некоторое время молча смотрел на шурина. Наконец он произнес:
— Это похвально, что ты так печешься о сестре, но твои тревоги совершенно напрасны.
— Неужели? Коул резко встал.
— Не хочу продолжать этот спор. Давайте-ка лучше сыграем в вист.
В этот момент в комнату вернулся Робин.
— О, карты! — радостно воскликнул он, услышав предложение отчима. — Отлично!
— Какие будут ставки? — осведомился Дэвид, с равнодушным видом поправляя манжеты рубашки.
Коул, нагнувшись к столу, молча налил себе еще бренди.
— Пять партий по двадцать гиней, — наконец предложил он, ставя графин на поднос.
— Годится, папа! — с энтузиазмом согласился Робин.
— Выигрыш отдадим миссии «Дочери Назарета», — продолжил священник. — Должен сказать тебе, Робин, что мне известно — ты, к моему большому сожалению, пополняешь свое денежное содержание в «Бочонке с кровью», игорном притоне «Ковент-Гардена», так что сегодняшнее пожертвование не слишком ударит по твоему карману.
Робин уткнулся подбородком в галстук.
— Все это замечательно, — задумчиво сказал Дэвид, — только чертовски скучно.
— Разумеется, куда нам до твоих обычных партнеров по игре! — невозмутимо согласился Коул. — Но я, как подобает хозяину, не хочу, чтобы мои гости, привыкшие к более веселым развлечениям, томились от скуки. Может быть, придумаем что-нибудь другое?
— Например? — Дэвид подозрительно сощурился.
— Предлагаю сыграть на интерес.
— На какой именно? — осведомился Дэвид, скрывая за сдержанностью манер стремление еще хоть немного побыть в обществе племянников и зятя: ему совсем не хотелось возвращаться домой, чтобы провести вечер в одиночестве.
— Если ты выиграешь три партии из пяти, — задумчиво протянул Коул, — я выполню любое твое желание — разумеется, в рамках законности и морали. Возможно, я сумею как-то облегчить твою тревогу за сестру.
Дэвид мрачно усмехнулся.
— Любое мое желание? — прошептал он, скосив глаза на Робина. — А если я попрошу, чтобы ты надолго — или даже насовсем — избавил мою сестру от новых беременностей? Надеюсь, ты понял, что я имею в виду?
— Это очень серьезная просьба, сэр, — заметил Коул. — К тому же не забывай, что и у Дженет есть голова на плечах. И все-таки я обещаю сделать все от меня зависящее, как только она разрешится от очередного бремени.
— Отлично! — обрадовался Дэвид. — Стюарт, давай-ка, придвинем этот столик поближе к огню. А ты, Робин, принеси нам, пожалуйста, две новые колоды карт.
Но священник по-прежнему оставался в кресле, неторопливо вращая в руках рюмку с бренди.
— А ты, Дэвид, — интригующе проговорил он, — разве не хочешь узнать, о чем попрошу тебя я? Дэвид и Стюарт уже оторвали столик от пола.
— Это не важно, — небрежно бросил Дэвид. — За пятнадцать лет я еще ни разу не проигрывал в вист.
— Вот как? — равнодушно спросил Коул. — И все-таки я считаю своим долгом заранее сказать тебе, о чем намереваюсь просить, иначе игра будет нечестной.
— Ради Бога, — снисходительно разрешил Дэвид, неся столик к камину.
— На время родов я отправляю твою сестру в Элмвуд. Мы с ней уедем в ближайшие десять дней и останемся там на три месяца. Я хочу, чтобы до нашего возвращения ты выполнял мои благотворительные обязанности.
Дэвид уронил столик на ногу племяннику.
— Проклятие! — взвыл Стюарт, схватившись за ступню и подпрыгивая на одной ноге.
Но ни «Коул, ни Дэвид не обратили на него ни малейшего внимания. Робин пододвинул кресло к столику и усадил в него старшего брата.
Наконец Делакорт заговорил:
— Хорошо, но скажи мне, чем ты там занимаешься? Ведешь бухгалтерию? Выклянчиваешь здание для миссии? Или выписываешь банковские чеки?
— У меня гораздо больше работы, и ты сам в этом убедишься.
Дэвид поднял руку, словно возражая зятю.
— Это не имеет никакого значения. Я все равно тебя обыграю. — И обратившись к племяннику, продолжил: — Распечатывай первую колоду, Робин. Мы с Коулом вытянем карты и посмотрим, кто с кем в паре. Мужчины, придвинув кресла к столику, вытянули карты. Дэвиду в партнеры достался Стюарт, Робин сдавал первым. Игра началась весьма азартно. Коул и Робин первую партию проиграли, Дэвид же легко набрал нужные очки и вышел в трех конах.
Вторая партия тянулась бесконечно. Удача явно изменила Делакорту. За восемь конов он взмок как мышь и послал за второй бутылкой бренди. Наконец Коул, забрав последнюю взятку, выиграл со счетом семь — шесть. Было ясно, что все четверо засели здесь надолго.
Третью партию команда Коула выиграла «всухую». Уже два — один! Дэвид тихо выругался. У него появилось нехорошее предчувствие.
Неужели он проиграет в карты человеку, ни разу не бывавшему в игорных домах, и зеленому юнцу, еще не достигшему совершеннолетия? Ну уж нет, такому позору не бывать! Он изо всех сил сосредоточился.
Робин раздал карты для четвертой партии. Козырь — бубны. На руках у Дэвида — одна лишь черная масть. Он хлебнул немного бренди для храбрости, склонился над столом и принялся играть так, будто его противником был сам дьявол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Послужит ли это Дэвиду хорошим уроком? Коул с сомнением покачал головой и начал одеваться к ужину.
Но, несмотря на усталость и веселую болтовню Дженет, Амхерст даже за столом не переставал ломать голову над неприятностями шурина. Потом Дэвиду и старшему пасынку Коула, лорду Мерсеру, принесли портвейн, и вся семья перебралась в гостиную, но и там Коул продолжал размышлять, как помочь Дэвиду вновь обрести душевное равновесие.
Большие стенные часы в соседнем кабинете пробили одиннадцать. Дженет, подавив зевок, тут же встала, держась одной рукой за поясницу.
— Простите, джентльмены, но я пойду спать, иначе, по меньшей мере, двоим из вас придется нести меня до постели.
Коул нежно взглянул на жену.
— Мы бы с удовольствием тебя отнесли, милая, — ласково сказал он и обратился к младшему пасынку, лорду Роберту Роуленду: — Робин, подай маме руку и проводи ее наверх, пожалуйста.
Лорд Роберт мигом вскочил и кинулся выполнять поручение отчима.
Дэвид проследил глазами за Дженет. Как только она и Роберт исчезли за дверью, он обернулся к зятю.
— Послушай, Амхерст! — начал он с упреком. — Это уже четвертая ее беременность за восемь лет! Как видно, вы, служители церкви, гораздо более… как бы это сказать… пылки, чем можно было бы предположить.
Коул спокойно откинулся в кресле.
— К чему ты клонишь, Дэвид? — мягко спросил он. — И вообще, какое тебе дело до моей семейной жизни? Я хорошо забочусь о Дженет.
Дэвид покосился на Стюарта.
— Ты называешь это «заботой» — брюхатить женщину каждые два года? — сухо спросил он.
Стюарт, явно смущенный, поднялся с кресла, подошел к буфету и налил себе рюмку хереса.
Амхерст некоторое время молча смотрел на шурина. Наконец он произнес:
— Это похвально, что ты так печешься о сестре, но твои тревоги совершенно напрасны.
— Неужели? Коул резко встал.
— Не хочу продолжать этот спор. Давайте-ка лучше сыграем в вист.
В этот момент в комнату вернулся Робин.
— О, карты! — радостно воскликнул он, услышав предложение отчима. — Отлично!
— Какие будут ставки? — осведомился Дэвид, с равнодушным видом поправляя манжеты рубашки.
Коул, нагнувшись к столу, молча налил себе еще бренди.
— Пять партий по двадцать гиней, — наконец предложил он, ставя графин на поднос.
— Годится, папа! — с энтузиазмом согласился Робин.
— Выигрыш отдадим миссии «Дочери Назарета», — продолжил священник. — Должен сказать тебе, Робин, что мне известно — ты, к моему большому сожалению, пополняешь свое денежное содержание в «Бочонке с кровью», игорном притоне «Ковент-Гардена», так что сегодняшнее пожертвование не слишком ударит по твоему карману.
Робин уткнулся подбородком в галстук.
— Все это замечательно, — задумчиво сказал Дэвид, — только чертовски скучно.
— Разумеется, куда нам до твоих обычных партнеров по игре! — невозмутимо согласился Коул. — Но я, как подобает хозяину, не хочу, чтобы мои гости, привыкшие к более веселым развлечениям, томились от скуки. Может быть, придумаем что-нибудь другое?
— Например? — Дэвид подозрительно сощурился.
— Предлагаю сыграть на интерес.
— На какой именно? — осведомился Дэвид, скрывая за сдержанностью манер стремление еще хоть немного побыть в обществе племянников и зятя: ему совсем не хотелось возвращаться домой, чтобы провести вечер в одиночестве.
— Если ты выиграешь три партии из пяти, — задумчиво протянул Коул, — я выполню любое твое желание — разумеется, в рамках законности и морали. Возможно, я сумею как-то облегчить твою тревогу за сестру.
Дэвид мрачно усмехнулся.
— Любое мое желание? — прошептал он, скосив глаза на Робина. — А если я попрошу, чтобы ты надолго — или даже насовсем — избавил мою сестру от новых беременностей? Надеюсь, ты понял, что я имею в виду?
— Это очень серьезная просьба, сэр, — заметил Коул. — К тому же не забывай, что и у Дженет есть голова на плечах. И все-таки я обещаю сделать все от меня зависящее, как только она разрешится от очередного бремени.
— Отлично! — обрадовался Дэвид. — Стюарт, давай-ка, придвинем этот столик поближе к огню. А ты, Робин, принеси нам, пожалуйста, две новые колоды карт.
Но священник по-прежнему оставался в кресле, неторопливо вращая в руках рюмку с бренди.
— А ты, Дэвид, — интригующе проговорил он, — разве не хочешь узнать, о чем попрошу тебя я? Дэвид и Стюарт уже оторвали столик от пола.
— Это не важно, — небрежно бросил Дэвид. — За пятнадцать лет я еще ни разу не проигрывал в вист.
— Вот как? — равнодушно спросил Коул. — И все-таки я считаю своим долгом заранее сказать тебе, о чем намереваюсь просить, иначе игра будет нечестной.
— Ради Бога, — снисходительно разрешил Дэвид, неся столик к камину.
— На время родов я отправляю твою сестру в Элмвуд. Мы с ней уедем в ближайшие десять дней и останемся там на три месяца. Я хочу, чтобы до нашего возвращения ты выполнял мои благотворительные обязанности.
Дэвид уронил столик на ногу племяннику.
— Проклятие! — взвыл Стюарт, схватившись за ступню и подпрыгивая на одной ноге.
Но ни «Коул, ни Дэвид не обратили на него ни малейшего внимания. Робин пододвинул кресло к столику и усадил в него старшего брата.
Наконец Делакорт заговорил:
— Хорошо, но скажи мне, чем ты там занимаешься? Ведешь бухгалтерию? Выклянчиваешь здание для миссии? Или выписываешь банковские чеки?
— У меня гораздо больше работы, и ты сам в этом убедишься.
Дэвид поднял руку, словно возражая зятю.
— Это не имеет никакого значения. Я все равно тебя обыграю. — И обратившись к племяннику, продолжил: — Распечатывай первую колоду, Робин. Мы с Коулом вытянем карты и посмотрим, кто с кем в паре. Мужчины, придвинув кресла к столику, вытянули карты. Дэвиду в партнеры достался Стюарт, Робин сдавал первым. Игра началась весьма азартно. Коул и Робин первую партию проиграли, Дэвид же легко набрал нужные очки и вышел в трех конах.
Вторая партия тянулась бесконечно. Удача явно изменила Делакорту. За восемь конов он взмок как мышь и послал за второй бутылкой бренди. Наконец Коул, забрав последнюю взятку, выиграл со счетом семь — шесть. Было ясно, что все четверо засели здесь надолго.
Третью партию команда Коула выиграла «всухую». Уже два — один! Дэвид тихо выругался. У него появилось нехорошее предчувствие.
Неужели он проиграет в карты человеку, ни разу не бывавшему в игорных домах, и зеленому юнцу, еще не достигшему совершеннолетия? Ну уж нет, такому позору не бывать! Он изо всех сил сосредоточился.
Робин раздал карты для четвертой партии. Козырь — бубны. На руках у Дэвида — одна лишь черная масть. Он хлебнул немного бренди для храбрости, склонился над столом и принялся играть так, будто его противником был сам дьявол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87