Но, как наркоманка, она не могла оторваться от него, перестать гладить широкие плечи, чувствовать под руками твердые выпуклости его мускулов. Нет, она слишком слаба, чтобы отказать себе в таком удовольствии. Пусть разум спит, второй раз в жизни ей не хочется думать о будущем, и Абби уступила вечному зову природы.
Инстинкт толкал их в объятья друг к другу. Она знала, что наконец-то обрела что-то давно утерянное, полузабытое, которое исподволь не отпускало ее по ночам, и только тяжелая работа позволяла забыть об этом на какое-то время.
Он же верил и не верил своим ожившим мечтам. Он снова обнимает ее мягкое, нежное, покорное, но не пассивное тело. Она играет с ним, как когда-то. Происходящее напоминало полузабытый сон. Нет, это не сон, это чудо. Сэм всегда знал – Абби создана для него самим Господом Богом. Какая разница, были у нее другие мужчины или нет, сейчас она принадлежит ему. И он любит ее, как никогда и никого.
Абби поняла, что еще чуть-чуть – и она потеряет контроль над ситуацией. Нет, сегодня игра будет идти по ее правилам. Она издала протестующий звук и перехватила инициативу. Она легонько прикусила его нижнюю губу. Затем стала спускаться ниже, целуя горло, адамово яблоко… Где-то здесь, как она помнила, была чувствительная точка, воздействуя на которую она могла довести его до экстаза.
– Абби… Абби…
Его голос звучал глубоко и хрипло под действием опьяняющей страсти. Неужели она действительно сохранила свою власть над ним?
Он всегда контролировал себя, даже в самых интимных любовных моментах. А сейчас она не знала, откуда у нее взялось это знание, которое позволило довести его до такого состояния, он же всегда был хозяином ситуации. Нет, сомнений не может быть! Как бьется его сердце! Вот он крепче сжал ее, провел руками по груди, коснувшись под тонким холодным шелком блузки ее затвердевших сосков.
Она слышала его тяжелое дыхание, стук сердца, осыпала его поцелуями, торжествуя от пьянящей эйфории своего могущества.
– О Боже, ты понимаешь, что со мной делаешь? Как сильно я хочу этого… до боли… соскучился по тебе… – слышала Абби краем уха его голос, продолжая целовать его шею.
Помнит ли он, что обычно такими поцелуями все и начиналось? Если помнит, то как отреагирует? А вдруг?.. Нет! К черту сомнения!
– О Боже, Абби не останавливайся… не сейчас… еще… Ради Бога, не останавливайся… – бормотал он, совершенно потеряв голову от ее прикосновений, его тело содрогалось под ее умелыми руками.
Слова Сэма подстегнули ее, она не собиралась останавливаться, а он требовал, настаивал и умолял одновременно.
– Абби… Раздень… Да, снимай рубашку… Да… так… быстрее.
Казалось, он не замечал, как дрожат ее пальцы, как долго она возится с его пуговицами, с трудом расстегивая узкие петли. Его грудь вздымалась, как будто он пробежал стометровку; он, как утопающий, цеплялся за нее как за соломинку, последнюю надежду, перебирая непослушными пальцами ее длинные светлые волосы. Но вот рубашка сброшена, и Абби, как кошка за сметаной, потянулась к нему. Какая у него гладкая кожа, какая шелковистая! Его особенный мужской запах дурманит ее. Абби спрятала лицо у него на груди. Что это? Почему так мокро? Боже, она, оказывается, вся в слезах!
Сэм поднял к себе ее лицо и мягко, нежно, кончиками пальцев дотронулся до ее ресниц. Осторожно осушил слезы губами.
– О Боже, Абби, что же мы сделали друг с другом? Почему не смогли…
Звук его голоса нарушил хрупкое очарование момента. Нет, она этого не допустит. Не хочет она сейчас ворошить былое. Зачем будить эту боль? Она и так жила с ней всю жизнь, пыталась выкорчевать свою любовь, она с лихвой расплатилась за все.
Резко отвернув лицо, она стала осуществлять задуманное: начала осыпать поцелуями его грудь, пробуя на вкус кожу; вот и маленький мужской сосок, он скрылся в чашечке ее губ, оказавшись во власти языка Абби.
Сэм позволял делать с ним все, что ей заблагорассудится. Ее рука медленно поползла к низу живота и начала расстегивать ремень. Сэм глубоко вздохнул и замер, с восторгом отдаваясь на милость ее жадному рту и рукам. Он глухо постанывал от удовольствия.
– Если ты сейчас не остановишься, я наброшусь на тебя… – услышала она его сдавленный голос, оборвавшийся под поцелуем.
Абби сама так завелась от своих действий, что уже готова была отдать инициативу Сэму. Если она…
– Ну, погоди, – прорычал Сэм, не в силах больше сдерживаться, – я так больше не могу, я не железный.
Он подхватил ее на руки и понес к кухонной двери. Одной рукой удерживая женщину, он другой выключил свет.
– Куда ты? – удивилась она его неожиданной решительности.
Только что они были одним целым, и вдруг… Что он задумал?
– Я несу тебя в постель, где смогу точно показать, что следует после выданных мне авансов. Буду играть с тобой, как ты сейчас со мной. Я разбужу каждую клеточку твоего тела, – с притворной суровостью пообещал Сэм. – Если, конечно, мы сможем отсюда уйти… Кухонный стол тоже подошел бы, но я заботливый – в твоем возрасте, моя дорогая, это не лучшее упражнение для спины, можешь поверить.
– Подумаешь! – подхватила его насмешливый тон Абби. – Я, между прочим, на шесть лет моложе, к тому же в отличной форме.
– Вот и славно, – сказал Сэм со смехом. – Ты необыкновенная женщина. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не взять тебя прямо здесь. Но, как истинный джентльмен, готов потерпеть, пока мы не доберемся до спальни. – Из его глаз исчезли смешинки, сейчас они загорелись другим огнем, огнем страсти.
Абби не оставили равнодушной эти слова. Ее грудь налилась сладкой тяжестью, соски набухли, просвечивая под тонкой тканью кофточки.
– Абби, подожди, – услышала она голос Сэма, который возвращал ее на землю, – иначе мы никогда не дойдем до кровати.
Боже, он, как и прежде, читает ее мысли! А может, это потому, что они сейчас одинаково чувствуют?
– Подожди… Мы совсем сошли с ума… Словно дети малые… – бормотала Абби, пока он нес ее вверх по лестнице.
– Почему? – Сэм вошел в спальню и поставил свою драгоценную ношу на ноги. Они стояли так близко, что их дыхание, казалось, смешивалось. – Разве у нас нет права на любовь? Разве мы делаем что-то дурное? Нет, прислушайся к себе, что говорит твое тело? Оно достойно любить и быть любимым… – Его голос стал тише и замер, когда он взял в ладони ее лицо.
Он целовал ее медленно, мягко, затем все более страстно, как будто только так он мог помочь себе не умереть от голода. Никого никогда он не желал так страстно, как эту женщину. Как, как убедить ее в этом?
– Абби, хорошая моя… – лихорадочно бормотал он, иногда отрываясь от ее тела.
Непослушными пальцами он расстегивал блузку и молнию на ее юбке.
Она не помнила, как оказалась раздетой, ее пьянило сладкое чувство свободы, радость близости переполняла ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32