По ним можно подняться, как по лестнице, это не скальный массив.
Но там были драконы…
Они красивые, просто великолепные, но любоваться ими лучше издалека…
Я вернулась к ямке с листьями. На стене опять кто-то маячил, но теперь, при дневном свете, было видно, что это совсем не Янтарный.
Серый Ректор пялился на меня с высоты, чтобы ему свалиться!
Начались голодные боли в желудке. Я боялась, что они будут сильнее, но, видно, замордованная поисками выхода, просто не обращала на них внимания, поэтому было вполне терпимо.
Проведя ночь в ставшей родной ямке, на третий день попыталась штурмовать восточный борт ущелья.
И потихоньку-потихоньку, за полтора дня муравьиного шага добралась почти до вершины.
Но здесь опять шел непреодолимый скальный пояс, ни щелочки в нем не было, ни лазеечки. Более того, я заметила, что к его непреодолимости явно приложил руку и человек, хотя следы работ пахли седой древностью. Но все, что могло поколебать неприступность скал, было укреплено.
Сделали, гады, из Драконьей Залежи мышеловку, чтоб им самим вот так метаться!
Пришлось опять спускаться к подножию северной стены Пряжки.
Постепенно я перешла в то состояние, когда и есть не хотелось, и болеть ничего не болело. Появилась какая-то легкость во всем, в движениях, в мыслях…
Только сил карабкаться по скалам не осталось. Хотелось больше лежать под солнышком.
Я лежала и рассматривала не пускающую меня на волю северную стену. С этой стороны ворот не было, стена была сплошной, значит, то, что я видела из Пряжки, было обычным надувательством. Никто и никогда не приходил со стороны ущелья, не входил в северные ворота крепости. Только потайная дверь затаилась в овраге, чтобы выкидывать таких, как я.
Не знаю уж, какой это был по счету день, шестой или седьмой, но однажды, ближе к вечеру, на краю оврага появился Серый Ректор.
Вставать не хотелось, но пришлось соскочить со шкуры и двинуться ему навстречу: подпускать к своей ямке я его не собиралась.
Не доходя шагов десяти, я остановилась и вынула кинжал из ножен.
Серый Ректор насмешливо глядел на него.
– Ну, Двадцать Вторая, как устроилась? – спросил он.
– Спасибо, великолепно.
– Оно и видно. Барышня, у вас уже глазки нехорошо блестят. Еще дней двадцать – и твой желудок не сможет принять пищу, даже если она появится. Ты обречена.
– Не ваша печаль.
– Что, твои друзья крылатые не помогли? Они же тебе так обязаны.
– Они такие же мои, как и ваши. И вы знаете, что исключительно ваша заслуга в том, что они ожили, – с удовольствием ответила я. – Стекла в дортуаре вставили?
Серый Ректор обозлился, сделал шаг вперед. Я швырнула в него камнем. Попала в ногу. Он охнул и остановился.
– Не советую подходить! – пояснила я. – Вас тоже можно рассмотреть в качестве пищи.
Серый Ректор отступил на прежнюю позицию.
– Не буду. Зачем мне неприятности – через месяц тебя и так не будет.
– Вы меня в этом пытаетесь убедить или себя? – спросила я.
– Просто хочу сказать, что если ты попросишь прощения, то я, так и быть, пущу тебя обратно в Пряжку. Лучше сидеть в камере, но с едой, чем за стеной, но без еды. Подумай.
– Не раньше, чем у вас уши отрастут, Ряхой по моей просьбе отрезанные! – отказалась я. – Как удачно все-таки получилось, выходит, я вам авансом все причитающееся отдала. Так что всего хорошего.
Серый Ректор дернулся при упоминании об ушах, ничего не стал говорить и ушел в овраг.
Мерзость, которую он принес с собой, осталась.
Самое противное, что все было понятно, понятно до мелочей.
Выкинуть за стену он меня сгоряча выкинул. Но, опомнившись, сообразил, что остался без виноватого. Служба Надзора такое дело ни за что просто так не оставит, обязательно будет расследование. И кого же им предъявить?
А из Хвоста Коровы уже наверняка едет комиссия из офицеров Службы – если сам Ректор не сообщил, то начальник охраны обязательно послал гонца с докладом о чрезвычайном происшествии.
Словно потянулись от Пряжки по ничейной земле ко мне липкие вонючие щупальца. Хотят утянуть обратно.
Снова нужно выбирать, Пряжка или драконы, медленная смерть или быстрая гибель, ведь драконам я тоже никакой не друг. Так, что-то хвостатое и маленькое под боком.
Мне стало очень жалко себя, слезы потекли по лицу.
"Ну что ты ко мне привязалась?! – грозила я бесполезным кинжалом залегшей на пути Пряжке. – Знать тебя не хочу! Не буду! Все равно уйду от тебя! Сама все решу, ТЫ ЗА МЕНЯ РЕШАТЬ НИКОГДА НЕ БУДЕШЬ!!!"
Вытирая слезы на ходу кулаком, я кинулась к своей ямке, выдернула затычку из шкуры и принялась ухлопывать ее, чтобы побыстрее спустить.
Набила дорожный мешок, не желая оставлять ничего своего, вдела руки в лямки, поправила его на спине и, продолжая реветь, бросилась в глубь ущелья, прочь от северной стены.
Мне было страшно, ужас до чего страшно.
Если бы не проклятый Серый Ректор, шагу бы сюда не сделала, но теперь торопилась, поджав хвост и размазывая горючие слезы по лицу, а уж ревела, наверное, на все ущелье.
– Даже если выбора не дают, я все равно выберу! – рыдала я в голос. – Ну и пусть так, ну и пусть, ну и пусть! Лучше так, чем по-вашему!
Впереди начало светиться, значит, они недалеко.
Наклонив голову, почти зажмурившись, чтобы не увидеть, не повернуть со страху, я продиралась к ним через кусты и поваленные деревья, по камням и буграм, желая теперь лишь только одного: побыстрее раствориться в драконьем огне, уйти в него и перейти в ничто, оставшись на земле кучкой пепла.
"Ну и чего ты ревешь, всю округу распугала?" – загрохотало у меня в голове.
Я налетела на какую-то гладкую скалу, подняла голову – скала была драконом, а голова его откуда-то сверху с любопытством рассматривала меня.
Этого мне хватило за глаза: кучкой пепла я плюхнулась на землю и все-таки со страху ушла в ничто.
Не знаю, долго ли я лежала там, в ущелье, но дракону это быстро надоело.
"Вставай! – опять загрохотало в моей голове. – У меня ноги затекли, а шевелиться я боюсь, еще задавлю тебя ненароком!"
Я встала на четвереньки и рванула в таком положении к ближайшему кусту.
"Вот и хорошо, – одобрил дракон. – По вашим меркам я тебя здесь долго жду".
"Меня?" – удивилась я из куста.
"Тебя, – подтвердил дракон. – Серый Ректор дурак!"
Это было очень разумное замечание, и я немного успокоилась.
"Значит, мы того… Мысленно общаемся?!" – вырвалось у меня.
"Конечно… – подтвердил дракон. – Петь вы люди не умеете, а мы не можем издавать те квакающие звуки, которыми общаетесь вы. А так проще. Мысль – она мысль и есть".
"Понятно…"
"Ничего тебе не понятно. Уже поздно, тебе пора спать, а мне летать. Давай я отнесу тебя в более уютное место, чуть повыше, там ты сможешь отдохнуть. А когда выспишься, все будет проще. Значительно проще…"
"Давай", – неосторожно согласилась я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67