— Простите?
— Пока не решатся наследственные и прочие вопросы. Нам будет не так-то просто получить к ним доступ.
— И что?
— Да то, что сколь ни прискорбно это звучит, мы не можем купить у вас Тициана. Просто потому, что не сумеем за него расплатиться. Боюсь, наша сделка отменяется.
— Что?!
— Отменяется. Он нам не нужен. Нет, вообще-то, конечно, очень даже нужен, но мы просто не можем себе позволить. В настоящей момент.
— Так вам не нужен мой Тициан? — с изумлением воскликнул Аргайл, понимая, что Тейнет не шутит.
Директор музея закивал с самым жалким и извиняющимся видом.
— Понимаю, это негативно отразится на вашей карьере…
— Точно, — мрачно согласился с ним Аргайл.
— И знаю, что ваш работодатель будет далеко не в восторге…
— Далеко. Совсем даже не в восторге. Он будет страшно огорчен.
— Нет, разумеется, мы оплатим неустойку, как записано в контракте. Но не раньше, чем получим доступ к деньгам.
— Очень мило с вашей стороны.
— И я, конечно, буду счастлив объяснить все обстоятельства дела сэру Эдварду Бирнесу, а также владельцу картины, чтобы не возникло недопонимания с их…
— Нет! — громко воскликнул Аргайл. — Это совершенно ни к чему. Не надо ничего объяснять. Предоставьте это мне.
Переполняемый чувствами, он крепко схватил Тейнета за руку и затряс ее в жарком рукопожатии. Приятно, когда кто-то решает проблему за тебя. Гораздо легче принять неизбежное без сожалений и сомнений.
— Большое вам спасибо, — сказал Аргайл растерявшемуся директору. — Вы сняли тяжкий груз с моих плеч.
— Вот как? — недоуменно и осторожно заметил Тейнет.
— Да, именно! Разумеется, я самым постыдным образом провалил все дело и…
— Ничего вы не провалили, — пытался утешить его Тейнет.
— Нет, провалил. Господи, это было просто ужасно! Напрасная трата времени.
— Ну, знаете, я бы не стал заходить столь далеко в самобичевании…
— Нет, стали бы! А Бирнес наверняка подумает: к чему мне в галерее человек, проваливший такую сделку? Уж лучше взять специалиста из Вены. Тип он занудный, зато на него можно положиться. Как вам кажется?
Директор музея потерял дар речи и тупо и изумленно взирал на Аргайла.
— Так что придется мне, видимо, гнить до конца своих дней в Риме. Безработный, бездомный, без гроша в кармане, и это при том, что рынок в чудовищном состоянии. Нет, просто ужасно! — И Аргайл расплылся в счастливой улыбке.
Флавия с большим интересом наблюдала за этой сценой. Далеко не каждый человек, чья карьера рушится на глазах, воспринимает это с таким стоицизмом и даже радостью. И тот факт, что она прекрасно понимала, в чем кроется причина радости, забавлял ее еще больше.
Но если отбросить все сентиментальные соображения, то цена, которую должна заплатить Флавия, была довольно высока. Главными недостатками Аргайла являлись отсутствие изворотливости и напористости. Он часто упускал свою выгоду лишь потому, что был слишком мягок, доверчив, не проявлял твердости.
«Ладно, — подумала Флавия. — Если не может сам, то придется мне это сделать. В знак признательности и любви».
— Думаю, шести месяцев вам хватит, чтобы решить, нужен Тициан музею или нет, — мягко заметила она. — Вам дается вполне достаточно времени, чтобы также принять в расчет все хлопоты и неприятности, которые доставила эта история Джонатану. Помните, он рисковал своей жизнью, повредил ногу — и все ради спасения вашего музея.
Тейнет согласился, что такой подход возможен, но затем выразил свои личные сомнения по этому поводу. Шесть месяцев — срок немалый. За это время бог знает что может произойти. Да и не так уж он был и заинтересован в этой картине с самого начала.
— Боюсь, на сей раз эти ваши штучки не пройдут, — продолжила Флавия, словно рассуждая вслух. — Никаких фокусов с налогами мы не потерпим. Джонатан в первую очередь должен думать о репутации сэра Эдварда. Известно ли вам, что мистер Бирнес является, по общему мнению, чуть ли не единственным честным дельцом в данном бизнесе? Он терпеть не может всякие там теневые игры… И если только узнает об этом… Просто я хочу сказать, Бирнес сразу же сообщит в налоговое управление США, чтоб защитить свое доброе имя. Налоговое управление, так, кажется, у вас называется эта служба?
Тейнет задумчиво кивнул. Да, налоговое управление США. И последнее, что ему хотелось, чтобы эту грозную службу науськали на него. Он даже содрогнулся при мысли, как налоговики с хищными и цепкими глазками будут шарить в его бумагах и изучать гроссбухи. К тому же Анна Морзби вполне может воспользоваться ситуацией и обернуть ее в свою пользу. И Тейнету пришлось смириться с неизбежным.
— Десять процентов от исходной цены? — предложил он.
— Пятнадцать, — решительно поправила его Флавия.
— Хорошо, пусть пятнадцать.
— Плюс еще десять процентов неустойки, согласно пункту договора об отмене сделки. И все это идет Джонатану.
Тейнет кивнул в знак согласия.
— Плюс, разумеется, проценты.
Директор музея хотел возразить, но передумал. Флавия одарила его чарующей улыбкой, но по насмешливому блеску ее глаз он понял, что она настроена решительно и никакой симпатии к нему не испытывает. Да она сама вполне может заскочить в налоговое управление перед отъездом, решил Тейнет.
— Что ж, прекрасно. Думаю, мы с вами поняли друг друга. Вы довольны, мистер Аргайл?
Джонатан, стоящий рядом и удивляющийся, с какой калейдоскопической скоростью и как круто могут измениться обстоятельства жизни всего за один вечер, жестом дал понять, что вполне доволен.
— Кстати, — небрежно заметила Флавия, — кто же теперь будет работать для вас на европейском рынке? Вряд ли Лангтон, учитывая обстоятельства, сумеет и дальше держать руку на пульсе?
Тейнет уже раскусил эту дамочку и сразу догадался, куда она клонит. Он даже ждал этого вопроса.
— Ведь вам действительно нужен агент, чтобы информировать о состоянии дел. Нет, не на постоянной основе. Человек, который станет вашими глазами и ушами в континентальной Европе. Постоянная зарплата не обязательна, можно ограничиться гонорарами Согласны?
Тейнет вздохнул и кивнул.
— Да, — через силу выдавил он. — И я от души надеюсь, что мистер Аргайл…
— Я согласен, — сказал Джонатан. — Очень рад, очень. Я к вашим услугам.
— Надо выпить, — произнес Морелли, когда все наконец ушли.
Он вывел Аргайла с Флавией через черный ход, затем они перелезли через изгородь и пересекли соседский сад, чтобы избежать встречи с прессой. Было жаль, конечно, соседскую коллекцию кактусов. Стритеру понадобятся годы, чтобы заслужить прощение местных жителей. Впрочем, вряд ли он пробудет здесь долго.
— Вам нельзя. Вы же накачаны всей этой лекарственной дрянью.
— Знаю. Но выпить просто необходимо. К тому же я ваш должник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63