– Они охотятся за мной.
– Кто?
– ФБР. Все эти четыре года.
– Какой помощи вы ждете от меня?
– Может, договоритесь с ними? Надоело чувствовать себя загнанной дичью.
Я задумался. Мордехай пригласил четвертого клиента под настороженным взглядом Пелхэма.
– Мне нужна дополнительная информация. Имя пропавшего агента вам известно?
– Да. Знаю также, где и когда он родился.
– Как и место и время его смерти?
– Да.
Никаких документов у Пелхэма не было.
– Почему бы вам не прийти ко мне в офис? Поговорим более обстоятельно.
– Дайте подумать. – Он взглянул на часы и объяснил, что работает уборщиком в церкви. – Извините, опаздываю.
Мы обменялись рукопожатием, Пол вышел.
Я довольно быстро усвоил простую истину: в профессии уличного адвоката главное – это умение слушать. Очень многим нашим клиентам был нужен только собеседник. Устав от бесконечных унижений, они шли к юристу излить душу. Мордехай мастерски ориентировался в среде: доброжелательно и мягко задавая вопросы, выяснял, есть ли действительно нужда в его профессиональной помощи. Я же никак не мог опомниться от удивления, что люди бывают настолько несчастными.
К полудню через нашу комнату прошли двадцать шесть человек. Мы с Грином чувствовали себя опустошенными.
– Нужно прогуляться, – сказал Мордехай.
После трехчасового заточения в каморке без окон было настоящим счастьем увидеть безоблачное небо и вдохнуть бодрящий холодный воздух. На противоположной стороне улицы возвышалось новое здание Налогового суда. Приют вообще окружали современные симпатичные постройки.
На перекрестке Секонд – и Ди-стрит мы остановились.
– Срок аренды у них истекает через четыре года. – Мордехай кивнул в сторону приюта. – Агенты по недвижимости зашевелились. В двух кварталах отсюда собираются строить деловой центр, на их участок положили глаз несколько компаний.
– Борьба обещает быть кровавой.
– Не борьба, а война.
Перейдя улицу, мы двинулись по направлению к Капитолию.
– Что поведал белый парень? – поинтересовался Мордехай.
Из двадцати шести клиентов единственным белым был Пелхэм.
– Потрясающая история! Бывший врач, жил когда-то в Пенсильвании.
– От кого он сейчас спасается?
– Что?
– Кто его теперь преследует?
– ФБР.
– Угу. В последний раз было ЦРУ.
Я замер. В отличие от Мордехая.
– Ты уже видел его?
– О да! Не единожды. Питер какой-то там, – бросил он через плечо.
– Пол Пелхэм.
– Отнюдь не всегда. Великолепный рассказчик, не правда ли?
Я стоял и смотрел, как неторопливо удаляется Мордехай – руки в карманы, плечи сотрясает дрожь.
Он хохотал.
Глава 21

Набравшись храбрости, я сообщил Мордехаю, что мне нужно полдня. В ответ услышал: здесь все равны; никто не считает, сколько ты просидел в офисе; если человеку надо – он уходит, и все, черт бы его побрал.
Я так и поступил.
Примерно час потребовался мне, чтобы разобраться с машиной. За “лексус”, не подлежавший ремонту, страховая компания выплатила двадцать одну тысячу четыреста восемьдесят долларов. Я вернул банку одолженные шестнадцать тысяч. Оставшихся пяти с небольшим вполне хватит для покупки средства передвижения, соответствующего моему нынешнему статусу и не вводящего в искушение угонщиков.
Шестьдесят минут, листая журналы и слушая мерное тиканье часов, я просидел в приемной у врача.
Двадцать минут, раздевшись по приказу сестры до трусов, провел на холодном хирургическом столе. Кровоподтеки из синих стали багровыми. Истыкав меня пальцами, врач сообщил, что через две недели синяки рассосутся.
Ровно в четыре я прибыл в офис нового адвоката Клер.
Встретила меня суровая секретарша. Стены приемной, казалось, источали ненависть ко всему мужскому, издевка по адресу представителей сильного пола слышалась в каждом звуке.
Журналы на столике были агрессивно деловыми: никаких домашних советов, никаких светских сплетен. Задача – произвести впечатление, а не помочь скоротать время.
Фундамент своего состояния Жаклин Хьюм заложила громкими исками к врачам, позволявшим себе вольности в отношениях с пациентками. А после расправы над двумя весьма любвеобильными сенаторами ее имя стало наводить ужас на любого мужчину, имеющего основания быть недовольным своим браком плюс приличный доход.
Мне не терпелось подписать необходимые бумаги и побыстрее уйти. После получасового ожидания я был на грани истерики. Наконец из кабинета вышла ассистентка и вручила текст соглашения о раздельном проживании. Я прочитал заголовок документа: “Клер Эддисон Брок против Майкла Нельсона Брока”.
Закон требовал, чтобы граждане, желающие расторгнуть брак, прожили отдельно друг от друга в течение шести месяцев. По истечении данного срока супруги будут официально считаться разведенными.
Внимательно изучив, я подписал документ и вышел на улицу. Ко Дню благодарения <Национальный праздник в США, считается семейным, отмечается в четвертый четверг ноября> я стану свободным человеком.
В пять часов у здания “Дрейк энд Суини” Полли передала мне коробки с моим барахлом. Секретарша держалась предупредительно-вежливо, но к разговору интереса не проявила, очень торопилась. Наверное, и ей прицепили “жучок”.
Через несколько кварталов я из автомата позвонил Барри Нуццо. Как обычно, он сидел на совещании. Я назвался, попросил ему передать, что у меня срочное дело, и вскоре Барри очутился у телефона.
– Мы можем поговорить? – спросил я, уверенный, что наша беседа записывается.
– Конечно.
– Я в будке на углу Кей-стрит и Коннектикут-авеню. Не хочешь выпить кофе?
– Через час.
– Нет, Барри. Либо ты выходишь сию минуту, либо забудь о встрече. – Нет смысла давать им время на подготовку, да и “жучки” ни к чему.
– Договорились.
– Жду в кофейне у Бинглера.
– Знаю такую.
– Приходи один, Барри.
– Ты насмотрелся детективов, Майкл.
Через десять минут мы сидели перед чашками горячего кофе за столиком у окна и смотрели, как по тротуару медленно течет поток пешеходов.
– Зачем фирме потребовался ордер на обыск?
– Из-за досье. Оно у тебя, мы хотим вернуть его. Все очень просто, Майк.
– Вам его не найти, так и знай. Всякие обыски бесполезны.
– Где ты теперь живешь?
Я чуть не расхохотался.
– За ордером на обыск следует ордер на арест, не так ли, Барри?
– Не могу сказать, Майк.
– Спасибо, дружище.
– Послушай, Майк, будем исходить из того, что ты не прав. Ты присвоил чужую собственность. Это называется коротко и ясно – кража. Ты стал врагом фирмы. Я же, твой друг, продолжаю на нее работать. Ты не смеешь рассчитывать на меня в том, что вредит фирме. Кашу заварил ты, а не я.
– Значит, Брэйден Ченс не сказал вам ни слова. Он ничтожество, надменный подонок, совершивший должностное преступление и пытающийся спасти свою задницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81