Появления Сары никто, казалось, и не заметил.
Сара сразу увидела Констанцию и Люси, хотела идти к ним, но Анна предупреждающе взяла ее за руку.
— С ними мать Уильяма, — сказала она.
Сара присмотрелась внимательнее и увидела то, что не заметила поначалу. Действительно, рядом со столом Констанции и Люси стояла инвалидная коляска, и в ней восседала леди Невилл. Она что-то сказала, взмахнула руками и улыбнулась — сначала Констанции, затем Люси.
— Мать Уильяма присоединилась к женщинам нашего церковного общества, — заметила Анна, — и мы с ней если и не дружим, то, во всяком случае.., как бы это сказать.., общаемся друг с другом. В конце концов, исчезновение Уильяма обездолило нас обеих.
Сара ничего не ответила. У нее было свое отношение к семейству Невилл, наславшему столько напастей на ее собственную семью.
— Подойдем? — спросила Анна, окинув Сару быстрым взглядом. — Ты как, сможешь встретиться с ней?
Видеть мать Уильяма Сара и прежде не могла, не только теперь. Она отрицательно покачала головой и спросила:
— А кто этот франт, что стоит рядом с ней?
— Ах, этот, — ответила Анна. — Это Бекетт, слуга леди Невилл. Она никуда без него не выходит.
Вот уж на кого не походил этот молодой человек, так это на слугу. Он был слишком холеным и хорошо одетым для этого. На нем была элегантная черная пара с белой рубашкой, а глаза молодого человека смотрели на мир смело, если не сказать нагло. Но еще более наглым — теперь лучше сказать бесстыжим — взглядом пожирала его самого Констанция. Две пары глаз встретились на мгновение, беззвучно обменялись информацией и улыбнулись друг другу.
"Вот это да!” — мысленно ахнула Сара, и ей стало стыдно за свою мачеху.
В этот момент Констанция намеренно уронила на пол носовой платок, нагнулась за ним одновременно с Бекеттом, и они многозначительно коснулись друг друга пальцами.
"Какой позор!” — снова подумала Сара и посмотрела на Люси. Слава богу, младшая сестра сидела по другую сторону матери и не могла видеть эту постыдную сцену.
— Они любовники, — негромко сказала Сара. — Любовники, не так ли?
— Не стоит об этом, Сара, — пожала плечами Анна.
— Дело не в Констанции. Ее я и не собираюсь перевоспитывать. Но Люси… О ней нужно подумать.
— Не вини Констанцию, — сказала Анна. — Она так одинока. Не ее вина, что у нее нет мужа. Пусть живет как знает.
Неясное подозрение шевельнулось в голове Сары, и она окинула Анну быстрым взглядом. Ее сестра тоже была очень одинока. Но только упаси бог, чтобы в это одиночество также был замешан слуга леди Невилл.
В этот момент Бекетт заметил их. Его глаза изучающе скользнули по Саре, и он улыбнулся. Затем наклонился к уху своей хозяйки и шепнул несколько слов. Еще секунда, и Бекетт, кивнув головой, покатил коляску леди Невилл к выходу.
— Похоже, что леди Невилл тоже не расположена к встрече со мной, — заметила Сара.
Увидев сестер, подходящих к столику, Люси радостно улыбнулась и воскликнула:
— Сюда, садитесь сюда. А мы только что говорили с леди Невилл. Ты знала ее дочь, Сара?
— Каролину? Знала, — кивнула головой Сара, — хотя и не очень близко. Она была на пару лет моложе Анны. Кроме того. Невиллы всегда держались на расстоянии.
— Она умерла совсем молодой, — добавила Анна. — Помнится, ее отец возил Каролину в Лондон, к лучшим врачам, но и они ничем не смогли ей помочь.
— Кстати, о сэре Айворе, — сказала Сара. — Он здесь? Если да, то как бы мне не умереть от страха.
— Я тоже его боюсь, — призналась Люси. — У меня при виде сэра Айвора мурашки бегают по коже.
— Перестань болтать чепуху, Люси, — строго сказала Констанция, поправляя на платье жемчужную брошь. — Налей лучше чаю сестрам.
Сара повернулась на стуле и посмотрела в сторону выхода. Леди Невилл впервые на ее памяти снизошла до посещения ярмарки. Интересно, что бы это значило? Нет, если бы Сара знала о том, что здесь будут Невиллы, она ни за что не пришла бы на ярмарку.
Сара посмотрела на лицо Констанции, на лица сестер. Внешне все было спокойно и обыденно, точнее, казалось таким, потому что за спокойствием ощущалась напряженность — тем более странная, что оставалась необъяснимой. —Что происходит, что происходит вокруг, черт побери?
Откуда-то возник Питер Феллон и подсел к их столу.
— А где Макс? — спросила его Сара.
— Гадает по руке, — усмехнулся тот. — И вы знаете, Сара, у него, по-моему, неплохо получается.
— Гадает? — удивилась Сара. — Я-то думала, он только продает билетики.
Питер протянул свою чашку, и Люси наполнила ее чаем.
— Гадателем должен был быть местный доктор.., черт, забыл его имя… Так вот, его вызвали к больному, и Макс занял его место. Он теперь наряжен, как цыганка, даже с серьгами в ушах, представляете? Его теперь и не узнать.
Дамы за столом представили себе эту картину и дружно рассмеялись.
* * *
Макс пристально всматривался в хрустальный шар, который держал в руках. По ту сторону шара стоял Саймон.
— Судьбу твою нетрудно предсказать, — измененным голосом прогнусавил Макс. — Я вижу высокого человека с серыми глазами, который окажет большое влияние на твое будущее. Впрочем, во многом твое будущее зависит и от тебя самого. Но как бы то ни было, по-старому уже не будет, Саймон, — закончил Макс своим обычным голосом и ухмыльнулся.
Саймон растерянно моргнул, но тут же собрался и надменно сказал Максу:
— Как нелепо вы смотритесь в платке и с этими идиотскими серьгами в ушах!
— Да? А мне нравится, — спокойно ответил Макс. — Знаешь, мне даже кажется почему-то, что в одной из прежних жизней я был цыганкой-гадалкой. У меня определенно есть склонность к предсказаниям. И я не ошибаюсь — в этом ты вскоре и сам убедишься.
Он кашлянул и добавил равнодушным тоном:
— С вас за гадание три пенса, сэр.
— Что? — поразился Саймон.
— Как известно, цыганки гадают только за деньги. Позолоти ручку, аметистовый мой. Три пенса.
Саймон с оскорбленным видом полез в карман, выудил оттуда три пенса и опустил в стоявшую на столе возле Макса кружку. Та была уже полна до краев.
— Ближе к делу, — сказал Саймон. — Сейчас начнется бокс.
— А кто будет здесь сидеть вместо меня? — проворчал Макс, вставая со стула.
— Откуда я знаю?
— Не могу же я оставить свой пост! Ведь это же, как ты сам мог заметить, настоящая золотая жила! Знаешь что, сходи-ка ты с этой кружкой к викарию. Отдай деньги и спроси его, что мне делать дальше. А впрочем, нет. Просто отдай кружку и скажи, что я ухожу. Пусть, если захочет, сам изображает гадалку. Иди, а я тем временем переоденусь.
— Давайте кружку, — буркнул Саймон. Макс скинул с головы цветастый цыганский платок и осторожно отстегнул серьги.
* * *
— Видел? — горделиво спросил Макс, покидая вместе с Саймоном палатку. Возле входа извивалась очередь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87