— Но только не в этом доме. Макс. Видите ли, мой покойный муж был убежденным противником алкогольных напитков, и поэтому ничего крепче, чем шерри, у нас в доме не водится. Разве что только на Рождество.
— Но он же сам был пивоваром.
— Да, и что? Человеческая логика зачастую бывает выше всякого понимания. Он унаследовал это дело от своего отца, но в душе был убежденным трезвенником. Ирония судьбы! И шерри-то у нас появилось в доме только после его смерти, при нем и этого не было. Так что выбирайте: либо шерри, либо ничего.
— Понятно, — вздохнул Макс, взял предложенный ему бокал, отхлебнул и поморщился. Нет уж, хочет того Сара или нет, но у них в доме всегда будет бренди, к которому Макс уже привык.
Он посмотрел на Констанцию. Та деликатно приподняла брови.
— В чем дело? — спросила она.
— Мне кажется, — заметил Макс, — что за те три года, пока Сара отсутствовала, в ее доме что-то могло и перемениться.
Поначалу Максу показалось, что Констанция не поняла его намека, но потом ее губы сложились в заговорщицкую улыбку.
— Подождите минуту, — сказала она, стремительно поднялась и выскользнула из гостиной.
Вернулась она, как и обещала, ровно через минуту с бутылкой бренди, спрятанной в рукаве.
— Бокалы пусть останутся из-под шерри, — шепнула Констанция, передавая бутылку Максу. — И помните: случись что, я знать ничего не знаю.
Этот щедрый жест поднял настроение Макса. Он опорожнил бокалы, перелив шерри обратно в графин. Делал он это почти не скрываясь, поскольку пара, сидевшая за роялем, ничего не видела и не слышала, по уши уйдя в музыку. Затем Макс наполнил бокалы до краев и поставил бутылку с бренди на пол, возле своего кресла.
Сделав первый большой глоток, Макс сразу же почувствовал себя гораздо лучше. Он откинулся на, спинку кресла и с удовольствием стал прислушиваться к тому, что происходило в другом конце гостиной. Макс не слишком хорошо разбирался в музыке, но и он понял, что дуэт Сары и Люси звучит просто превосходно. Их тонкие пальчики слаженно порхали по черно-белым клавишам.
То, что девушки прекрасно ладят друг с другом, ощущалось не только в музыке, но и в том, как они сидели — плечо к плечу, как обменивались улыбками и понимающими взглядами, легко передавая мелодию друг другу. Неизвестно, как Сара, но Люси была по-настоящему счастлива, и это явно читалось на ее сияющем личике.
Девушки доиграли пьесу до конца и дружно зааплодировали друг другу.
Сара о чем-то негромко спросила, и Люси ответила — достаточно громко, чтобы Макс смог разобрать ее слова:
— Я же говорила тебе, что занималась.
Продолжая улыбаться, девушки встали из-за рояля. Взгляд Сары скользнул по сторонам, на секунду остановился на лице Макса и тут же погас. Затем ее глаза переметнулись к двери, и лицо Сары стало напряженным.
— Анна, — взволнованно выдохнула она.
Макс быстро повернул голову к двери. Там стояла пара — молодая женщина и джентльмен, чья голова виднелась у нее за плечом. Анна — а это была она — оказалась небольшого роста и была сложена так же, как ее сестра. Те же темно-каштановые волосы, тот же овал лица, но… Но, в отличие от Сары, она не показалась Максу ни красивой, ни даже хорошенькой. И в то же время в лице Анны было нечто такое, что приковывает к себе внимание. Может быть, глаза, кажущиеся особенно темными на фоне бледной кожи?
Макс медленно поднялся с кресла, стараясь одновременно видеть обеих сестер.
— Наша коляска перевернулась в канаву на том конце Стоунли, — взмахнула рукой Анна, — и поэтому я не могла встретить тебя. Ты сможешь простить меня?
— Коляска перевернулась? — переспросила Сара, часто моргая ресницами.
— Да, — кивнула Анна, — и при этом мистер Торнли, наш викарий, поранился. Я не могла бросить его. Если бы не подъехал Дрю, я не знаю, что бы я делала.
— Ты здесь, — улыбнулась Сара одними губами, — и все остальное неважно.
Свидание сестер после долгой разлуки показалось Максу излишне сдержанным, но он не стал торопиться с выводами. Затем Сара разохалась, заметив запачканное грязью платье Анны, но та не согласилась уйти, чтобы переодеться, прежде, чем ее познакомят с Максом.
При близком рассмотрении оказалось, что ее глаза были не темнее, чем у Сары, — того же темно-серого, глубокого цвета. Анна выглядела растерянной и смущенной. Речь ее была сбивчивой, когда она обратилась к Максу:
— Я надеюсь… Я знаю.., верю, что вы с Сарой будете счастливы… Очень счастливы. Добро пожаловать в Лонгфилд. — И дальше, с легким смешком:
— А теперь простите, мне нужно переодеться. Нет, нет, Сара, не беспокойся, мне поможет Люси. А ты останься, поговори с Дрю. Я скоро. С этими словами она исчезла, и Люси вслед за ней. Сара какое-то время смотрела вслед Анне, а затем тряхнула головой, словно освобождаясь от какой-то мысли.
— Как поживаешь, Дрю? — спросила она, поворачивая голову к молодому человеку, приехавшему вместе с Анной.
— Счастливо, потому что наконец-то вижу тебя своими глазами. Хорошо, что ты вернулась домой, Сара.
Он протянул руки, и Сара нырнула в его объятия — легко и непринужденно.
Макс покосился на Констанцию. Та прихлебывала из бокала свой “шерри” и смотрела на Дрю Примроуза поверх его края. Макс придал своему лицу спокойное выражение и стал терпеливо дожидаться окончания сцены.
Наконец пара распалась. Продолжая широко улыбаться, Сара приступила к процедуре знакомства, — Это Дрю Примроуз, — сказала она, — лучший друг нашей семьи и поверенный в делах. Дрю, познакомься, это мой жених, лорд Максвелл Уорт.
Теперь Макс вспомнил. Этот молодой человек был на суде защитником Сары. Правда, не главным защитником, а его помощником, но это не меняло суть дела. И еще Максу припомнилось, как во время суда взгляд Сары всегда искал лицо этого человека и оставался прикованным к нему.
Дрю обладал крепким телосложением, был темноволос, голубоглаз и, как определил Макс, стоял на пороге своего тридцатилетия. Сейчас Дрю Примроуз улыбался, но жесткие складки на его лбу и щеках говорили о том, что этот человек гораздо чаще хмурится, чем смеется. На Дрю был костюм из дорогой добротной ткани, хотя и несколько старомодный. И, несмотря на то, что рот мистера Примроуза продолжал улыбаться, глаза его смотрели на Макса проницательно и холодно.
Мужчины поклонились друг другу; необходимые формальности были соблюдены. Было заметно, что появление у Сары жениха — не слишком-то большая неожиданность для Дрю. Во всяком случае, никаких эмоций на его лице Макс не заметил.
"Ему я тоже не понравился, — подумал Макс. — Я никому здесь не нравлюсь”. Это было для Макса неожиданной и неприятной новостью: он привык нравиться всем и каждому. Впрочем, ведь если речь идет о наследстве Сары, волей-неволей станешь подозрительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Но он же сам был пивоваром.
— Да, и что? Человеческая логика зачастую бывает выше всякого понимания. Он унаследовал это дело от своего отца, но в душе был убежденным трезвенником. Ирония судьбы! И шерри-то у нас появилось в доме только после его смерти, при нем и этого не было. Так что выбирайте: либо шерри, либо ничего.
— Понятно, — вздохнул Макс, взял предложенный ему бокал, отхлебнул и поморщился. Нет уж, хочет того Сара или нет, но у них в доме всегда будет бренди, к которому Макс уже привык.
Он посмотрел на Констанцию. Та деликатно приподняла брови.
— В чем дело? — спросила она.
— Мне кажется, — заметил Макс, — что за те три года, пока Сара отсутствовала, в ее доме что-то могло и перемениться.
Поначалу Максу показалось, что Констанция не поняла его намека, но потом ее губы сложились в заговорщицкую улыбку.
— Подождите минуту, — сказала она, стремительно поднялась и выскользнула из гостиной.
Вернулась она, как и обещала, ровно через минуту с бутылкой бренди, спрятанной в рукаве.
— Бокалы пусть останутся из-под шерри, — шепнула Констанция, передавая бутылку Максу. — И помните: случись что, я знать ничего не знаю.
Этот щедрый жест поднял настроение Макса. Он опорожнил бокалы, перелив шерри обратно в графин. Делал он это почти не скрываясь, поскольку пара, сидевшая за роялем, ничего не видела и не слышала, по уши уйдя в музыку. Затем Макс наполнил бокалы до краев и поставил бутылку с бренди на пол, возле своего кресла.
Сделав первый большой глоток, Макс сразу же почувствовал себя гораздо лучше. Он откинулся на, спинку кресла и с удовольствием стал прислушиваться к тому, что происходило в другом конце гостиной. Макс не слишком хорошо разбирался в музыке, но и он понял, что дуэт Сары и Люси звучит просто превосходно. Их тонкие пальчики слаженно порхали по черно-белым клавишам.
То, что девушки прекрасно ладят друг с другом, ощущалось не только в музыке, но и в том, как они сидели — плечо к плечу, как обменивались улыбками и понимающими взглядами, легко передавая мелодию друг другу. Неизвестно, как Сара, но Люси была по-настоящему счастлива, и это явно читалось на ее сияющем личике.
Девушки доиграли пьесу до конца и дружно зааплодировали друг другу.
Сара о чем-то негромко спросила, и Люси ответила — достаточно громко, чтобы Макс смог разобрать ее слова:
— Я же говорила тебе, что занималась.
Продолжая улыбаться, девушки встали из-за рояля. Взгляд Сары скользнул по сторонам, на секунду остановился на лице Макса и тут же погас. Затем ее глаза переметнулись к двери, и лицо Сары стало напряженным.
— Анна, — взволнованно выдохнула она.
Макс быстро повернул голову к двери. Там стояла пара — молодая женщина и джентльмен, чья голова виднелась у нее за плечом. Анна — а это была она — оказалась небольшого роста и была сложена так же, как ее сестра. Те же темно-каштановые волосы, тот же овал лица, но… Но, в отличие от Сары, она не показалась Максу ни красивой, ни даже хорошенькой. И в то же время в лице Анны было нечто такое, что приковывает к себе внимание. Может быть, глаза, кажущиеся особенно темными на фоне бледной кожи?
Макс медленно поднялся с кресла, стараясь одновременно видеть обеих сестер.
— Наша коляска перевернулась в канаву на том конце Стоунли, — взмахнула рукой Анна, — и поэтому я не могла встретить тебя. Ты сможешь простить меня?
— Коляска перевернулась? — переспросила Сара, часто моргая ресницами.
— Да, — кивнула Анна, — и при этом мистер Торнли, наш викарий, поранился. Я не могла бросить его. Если бы не подъехал Дрю, я не знаю, что бы я делала.
— Ты здесь, — улыбнулась Сара одними губами, — и все остальное неважно.
Свидание сестер после долгой разлуки показалось Максу излишне сдержанным, но он не стал торопиться с выводами. Затем Сара разохалась, заметив запачканное грязью платье Анны, но та не согласилась уйти, чтобы переодеться, прежде, чем ее познакомят с Максом.
При близком рассмотрении оказалось, что ее глаза были не темнее, чем у Сары, — того же темно-серого, глубокого цвета. Анна выглядела растерянной и смущенной. Речь ее была сбивчивой, когда она обратилась к Максу:
— Я надеюсь… Я знаю.., верю, что вы с Сарой будете счастливы… Очень счастливы. Добро пожаловать в Лонгфилд. — И дальше, с легким смешком:
— А теперь простите, мне нужно переодеться. Нет, нет, Сара, не беспокойся, мне поможет Люси. А ты останься, поговори с Дрю. Я скоро. С этими словами она исчезла, и Люси вслед за ней. Сара какое-то время смотрела вслед Анне, а затем тряхнула головой, словно освобождаясь от какой-то мысли.
— Как поживаешь, Дрю? — спросила она, поворачивая голову к молодому человеку, приехавшему вместе с Анной.
— Счастливо, потому что наконец-то вижу тебя своими глазами. Хорошо, что ты вернулась домой, Сара.
Он протянул руки, и Сара нырнула в его объятия — легко и непринужденно.
Макс покосился на Констанцию. Та прихлебывала из бокала свой “шерри” и смотрела на Дрю Примроуза поверх его края. Макс придал своему лицу спокойное выражение и стал терпеливо дожидаться окончания сцены.
Наконец пара распалась. Продолжая широко улыбаться, Сара приступила к процедуре знакомства, — Это Дрю Примроуз, — сказала она, — лучший друг нашей семьи и поверенный в делах. Дрю, познакомься, это мой жених, лорд Максвелл Уорт.
Теперь Макс вспомнил. Этот молодой человек был на суде защитником Сары. Правда, не главным защитником, а его помощником, но это не меняло суть дела. И еще Максу припомнилось, как во время суда взгляд Сары всегда искал лицо этого человека и оставался прикованным к нему.
Дрю обладал крепким телосложением, был темноволос, голубоглаз и, как определил Макс, стоял на пороге своего тридцатилетия. Сейчас Дрю Примроуз улыбался, но жесткие складки на его лбу и щеках говорили о том, что этот человек гораздо чаще хмурится, чем смеется. На Дрю был костюм из дорогой добротной ткани, хотя и несколько старомодный. И, несмотря на то, что рот мистера Примроуза продолжал улыбаться, глаза его смотрели на Макса проницательно и холодно.
Мужчины поклонились друг другу; необходимые формальности были соблюдены. Было заметно, что появление у Сары жениха — не слишком-то большая неожиданность для Дрю. Во всяком случае, никаких эмоций на его лице Макс не заметил.
"Ему я тоже не понравился, — подумал Макс. — Я никому здесь не нравлюсь”. Это было для Макса неожиданной и неприятной новостью: он привык нравиться всем и каждому. Впрочем, ведь если речь идет о наследстве Сары, волей-неволей станешь подозрительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87