На плече у нее висел лук, за спиной – колчан. Кожаный ремень стягивал талию, подчеркивая мягкую грудь. Полы юбки колыхались.
– Я – Мэгги.
Она остановилась перед девушками. Одна из них смотрела прямо на нее, вторая так низко опустила голову, что Мэгги видна была только тулья ее шляпы.
– Я – Эй.
– Какое смешное имя. Мэгги пошла вокруг девушек.
Эй поворачивалась, не спуская с нее глаз.
– Боишься, что я на тебя нападу сзади? – спросила Мэгги.
– А почему я должна тебе доверять? Мэгги пожала плечами. Она завершила круговой обход и кивнула в сторону второй девушки:
– Она старше тебя?
– Нет.
– Она всегда молчит?
– Иногда.
– Какие на вас уродливые шляпы!
Видно было, что Эй разозлилась. Но ничего не сказала.
– Ты не чисто белая, – заметила Мэгги.
– Я этого не стыжусь! – гневно выпалила Эй.
Мэгги улыбнулась.
– Мой муж – индеец. – Повернувшись, она указала на Лайта. Тот внимательно слушал Макмиллана. – У него мать из осейджей, а отец – француз. Мы с Лайтом поженились на холме недалеко от Сент-Чарльза.
Эй взглянула на мужчину, о котором говорила Мэгги. Он стоял в стороне от ее отца и остальных. Девушка с первого взгляда поняла, что он полукровка, но теперь, узнав, из какого он племени, Эй смотрела на него с нескрываемым любопытством.
Мэгги не нравилось, что девушка так долго разглядывает Лайта.
– Он мой муж! – резко произнесла она.
Эй перевела взгляд на нахмурившееся лицо Мэгги и хмыкнула:
– Мне он не нужен.
– А если бы и был нужен, ты бы все равно его не получила.
Эй подумала, что ей трудно соперничать с этой молодой особой. Ведь Мэгги такая красивая, что просто больно на нее смотреть. Вот только ведет себя странно. Может, так ведут себя все женщины, которые живут в поселениях? Эй за все свои семнадцать лет видела не больше дюжины белых женщин. О мире она знала только то, что рассказывали ей родители.
– Я вижу, из лука и ружья ты стрелять умеешь. А кнутом?.. Я, например, могу сбить веточку вон с того пня. – Мэгги указала на пень, находившийся примерно в десяти футах от них.
– Если хочешь – покажи. – Эй с напускным равнодушием пожала плечами.
– Я покажу, а ты снимешь эту гадкую шляпу и покажешь мне свои волосы.
В карих глазах девушки опять засветился гнев. Она сдернула шляпу с головы и швырнула на землю. На плечи упали две толстые темно-каштановые косы.
– Миз, ты меня начинаешь злить!
– Меня зовут Мэгги. – Молодая женщина ничуть не смутилась. – Какая ты хорошенькая!
Эй оторопела. Вот так на! Эта красавица называет хорошенькой ее? Эй?
– Ты… ты смеешься?
– Еще чего! Ты, пожалуй, самая хорошенькая женщина из всех, что я видела, – ответила Мэгги.
Девушка удивленно смотрела на нее.
– Ты видела много-много женщин?
– Больше, чем хотелось. Большинство женщин – злюки. А ты, кажется, нет.
– Почему?
– Не знаю. – Мэгги пожала плечами. – Лайт… Так зовут моего мужа. Его имя – Батист Лайтбоди, но все зовут его Лайт… Он велит мне держаться подальше от гадких людей и показал, как пользоваться кнутом, если меня загонят в угол. А теперь я действую им лучше, чем он. – Мэгги рассмеялась. Ее смех был похож на трель соловья. Она опять взглянула на мужа. – Это – единственное, что я делаю лучше, чем он. У Лайта все получается лучше всех. Видели бы вы, как он метает нож! Мой отец говорит, что он может сбить коготь с лапы орла.
– Не! Этому я не поверю!
Время от времени поглядывая на жену, Лайт внимательно слушал разговор, который вели мужчины. Поль предложил Макмиллану сесть.
– Женщина сегодня рано утром собирала гоншей. Поэтому я решил, что у вас кто-то ранен.
Лайту очень не понравилось, что он не заметил наблюдателя. А ведь он был очень осторожен и не мог не найти следов.
– Ему коряга ногу защемила, – объяснил Поль.
– Подводные коряги – штука гадкая. Могут сильно покалечить. Хорошо, что вы снялись с отмели. Вода в том месте быстро спадает. Остались бы на сухой косе. Со мной один раз такое случилось. Долго бился, пока стащил лодку с мелководья.
– Все замечаешь, а?
– Если бы не замечал, не продержался бы здесь пять лет.
– Пять лет?! – Эли был потрясен. – Ты был здесь, когда Кларк возвращался вниз по реке?
– Конечно, был. Ну и удивился же он, когда увидел, как я тут обжился! – Макмиллан хохотнул. – Я уже тогда здесь торговал.
– Вот как? – проговорил Эли. – И чем ты торгуешь? Может, мы с тобой обменяемся.
– Бобрами, ондатрами, оленьими шкурами, виски, солью. Нашел в одной пещере богатую жилу. Когда-нибудь тут будут соляные копи. Людям всегда нужна соль. Для некоторых она на вес золота. Трапперы с ее помощью выделывают кожу. И индейцы тоже от нее не отказываются. Говорят: «Мясо и рыба долго есть можно». Поселенцы свинину солят, овощи. Кофе тут вообще бесценен. Вы тоже торгуете?
– Угу, – ответил Эли. – Инструменты, ткань, виски и соль.
Макмиллан улыбнулся:
– Я надеялся, что у вас табачок найдется. Давно сижу без любимого дымка.
– Табак у нас тоже есть.
– Вот как? Ну, тогда, может, и сторгуемся. Поль снял шляпу и вытер лоб.
– Мсье, а не слишком вы близко от делаваров поселились?
– Близковато. Но они нас почти не тревожат. Боятся этих мест. Время от времени я даю им соли и немного виски. У меня рядом с домом посажен ячмень и есть перегонный куб. – Макмиллан повернулся к Лайту: – А у тебя жена красавица. Мои девицы так и рвались ее увидеть. Им редко приходится встречаться с белыми женщинами.
– Откуда вы, мистер Макмиллан? – спросил Эли.
– Мои родители приехали откуда-то из Огайо, когда я был еще совсем мальцом. Па обожал жить один. Я, наверное, весь в него. Выбрал себе женщину, переехал через реку и какое-то время кочевал с ее народом. Потом мы встретились со старым Дэниелом Буном и осели рядом с ним. А потом стали появляться поселенцы, и мы оттуда убрались. Старый Дэниел еще жив?
Эли и Поль посмотрели на Лайта.
– Не слышал, чтобы он умер, – ответил следопыт, глядя не на Макмиллана, а куда-то ему за спину.
Макмиллан тут же обернулся, готовый дать отпор нападающему. Но никто на него не нападал. Просто из-за деревьев появился еще один человек.
Крюгер, с топором на плече, стоял словно завороженный, устремив взгляд на Мэгги и девушек.
Макмиллан внимательно разглядывал Отто. Почему следопыт так насторожился? Почему все остальные тоже замолчали? Чем дольше поселенец смотрел на немца, тем больше тот ему не нравился. Что-то в этом человеке было не так. Но что? Лысый? Толстый? Это еще ничего не значит. И тут Макмиллан понял. Толстяк смотрел на его дочерей и жену метиса так, словно…
Макмиллан сжал ружье. После минутного, очень неловкого, молчания поселенец заговорил:
– Мистер, мне не нравится, как ты смотришь на моих дочерей.
Крюгер вздрогнул.
– А-а, у нас нофый люти! – тут же нашелся немец. – Страстфуйте, страстфуйте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Я – Мэгги.
Она остановилась перед девушками. Одна из них смотрела прямо на нее, вторая так низко опустила голову, что Мэгги видна была только тулья ее шляпы.
– Я – Эй.
– Какое смешное имя. Мэгги пошла вокруг девушек.
Эй поворачивалась, не спуская с нее глаз.
– Боишься, что я на тебя нападу сзади? – спросила Мэгги.
– А почему я должна тебе доверять? Мэгги пожала плечами. Она завершила круговой обход и кивнула в сторону второй девушки:
– Она старше тебя?
– Нет.
– Она всегда молчит?
– Иногда.
– Какие на вас уродливые шляпы!
Видно было, что Эй разозлилась. Но ничего не сказала.
– Ты не чисто белая, – заметила Мэгги.
– Я этого не стыжусь! – гневно выпалила Эй.
Мэгги улыбнулась.
– Мой муж – индеец. – Повернувшись, она указала на Лайта. Тот внимательно слушал Макмиллана. – У него мать из осейджей, а отец – француз. Мы с Лайтом поженились на холме недалеко от Сент-Чарльза.
Эй взглянула на мужчину, о котором говорила Мэгги. Он стоял в стороне от ее отца и остальных. Девушка с первого взгляда поняла, что он полукровка, но теперь, узнав, из какого он племени, Эй смотрела на него с нескрываемым любопытством.
Мэгги не нравилось, что девушка так долго разглядывает Лайта.
– Он мой муж! – резко произнесла она.
Эй перевела взгляд на нахмурившееся лицо Мэгги и хмыкнула:
– Мне он не нужен.
– А если бы и был нужен, ты бы все равно его не получила.
Эй подумала, что ей трудно соперничать с этой молодой особой. Ведь Мэгги такая красивая, что просто больно на нее смотреть. Вот только ведет себя странно. Может, так ведут себя все женщины, которые живут в поселениях? Эй за все свои семнадцать лет видела не больше дюжины белых женщин. О мире она знала только то, что рассказывали ей родители.
– Я вижу, из лука и ружья ты стрелять умеешь. А кнутом?.. Я, например, могу сбить веточку вон с того пня. – Мэгги указала на пень, находившийся примерно в десяти футах от них.
– Если хочешь – покажи. – Эй с напускным равнодушием пожала плечами.
– Я покажу, а ты снимешь эту гадкую шляпу и покажешь мне свои волосы.
В карих глазах девушки опять засветился гнев. Она сдернула шляпу с головы и швырнула на землю. На плечи упали две толстые темно-каштановые косы.
– Миз, ты меня начинаешь злить!
– Меня зовут Мэгги. – Молодая женщина ничуть не смутилась. – Какая ты хорошенькая!
Эй оторопела. Вот так на! Эта красавица называет хорошенькой ее? Эй?
– Ты… ты смеешься?
– Еще чего! Ты, пожалуй, самая хорошенькая женщина из всех, что я видела, – ответила Мэгги.
Девушка удивленно смотрела на нее.
– Ты видела много-много женщин?
– Больше, чем хотелось. Большинство женщин – злюки. А ты, кажется, нет.
– Почему?
– Не знаю. – Мэгги пожала плечами. – Лайт… Так зовут моего мужа. Его имя – Батист Лайтбоди, но все зовут его Лайт… Он велит мне держаться подальше от гадких людей и показал, как пользоваться кнутом, если меня загонят в угол. А теперь я действую им лучше, чем он. – Мэгги рассмеялась. Ее смех был похож на трель соловья. Она опять взглянула на мужа. – Это – единственное, что я делаю лучше, чем он. У Лайта все получается лучше всех. Видели бы вы, как он метает нож! Мой отец говорит, что он может сбить коготь с лапы орла.
– Не! Этому я не поверю!
Время от времени поглядывая на жену, Лайт внимательно слушал разговор, который вели мужчины. Поль предложил Макмиллану сесть.
– Женщина сегодня рано утром собирала гоншей. Поэтому я решил, что у вас кто-то ранен.
Лайту очень не понравилось, что он не заметил наблюдателя. А ведь он был очень осторожен и не мог не найти следов.
– Ему коряга ногу защемила, – объяснил Поль.
– Подводные коряги – штука гадкая. Могут сильно покалечить. Хорошо, что вы снялись с отмели. Вода в том месте быстро спадает. Остались бы на сухой косе. Со мной один раз такое случилось. Долго бился, пока стащил лодку с мелководья.
– Все замечаешь, а?
– Если бы не замечал, не продержался бы здесь пять лет.
– Пять лет?! – Эли был потрясен. – Ты был здесь, когда Кларк возвращался вниз по реке?
– Конечно, был. Ну и удивился же он, когда увидел, как я тут обжился! – Макмиллан хохотнул. – Я уже тогда здесь торговал.
– Вот как? – проговорил Эли. – И чем ты торгуешь? Может, мы с тобой обменяемся.
– Бобрами, ондатрами, оленьими шкурами, виски, солью. Нашел в одной пещере богатую жилу. Когда-нибудь тут будут соляные копи. Людям всегда нужна соль. Для некоторых она на вес золота. Трапперы с ее помощью выделывают кожу. И индейцы тоже от нее не отказываются. Говорят: «Мясо и рыба долго есть можно». Поселенцы свинину солят, овощи. Кофе тут вообще бесценен. Вы тоже торгуете?
– Угу, – ответил Эли. – Инструменты, ткань, виски и соль.
Макмиллан улыбнулся:
– Я надеялся, что у вас табачок найдется. Давно сижу без любимого дымка.
– Табак у нас тоже есть.
– Вот как? Ну, тогда, может, и сторгуемся. Поль снял шляпу и вытер лоб.
– Мсье, а не слишком вы близко от делаваров поселились?
– Близковато. Но они нас почти не тревожат. Боятся этих мест. Время от времени я даю им соли и немного виски. У меня рядом с домом посажен ячмень и есть перегонный куб. – Макмиллан повернулся к Лайту: – А у тебя жена красавица. Мои девицы так и рвались ее увидеть. Им редко приходится встречаться с белыми женщинами.
– Откуда вы, мистер Макмиллан? – спросил Эли.
– Мои родители приехали откуда-то из Огайо, когда я был еще совсем мальцом. Па обожал жить один. Я, наверное, весь в него. Выбрал себе женщину, переехал через реку и какое-то время кочевал с ее народом. Потом мы встретились со старым Дэниелом Буном и осели рядом с ним. А потом стали появляться поселенцы, и мы оттуда убрались. Старый Дэниел еще жив?
Эли и Поль посмотрели на Лайта.
– Не слышал, чтобы он умер, – ответил следопыт, глядя не на Макмиллана, а куда-то ему за спину.
Макмиллан тут же обернулся, готовый дать отпор нападающему. Но никто на него не нападал. Просто из-за деревьев появился еще один человек.
Крюгер, с топором на плече, стоял словно завороженный, устремив взгляд на Мэгги и девушек.
Макмиллан внимательно разглядывал Отто. Почему следопыт так насторожился? Почему все остальные тоже замолчали? Чем дольше поселенец смотрел на немца, тем больше тот ему не нравился. Что-то в этом человеке было не так. Но что? Лысый? Толстый? Это еще ничего не значит. И тут Макмиллан понял. Толстяк смотрел на его дочерей и жену метиса так, словно…
Макмиллан сжал ружье. После минутного, очень неловкого, молчания поселенец заговорил:
– Мистер, мне не нравится, как ты смотришь на моих дочерей.
Крюгер вздрогнул.
– А-а, у нас нофый люти! – тут же нашелся немец. – Страстфуйте, страстфуйте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61