– Еще как считала!
– Нет. Честно. С первой же встречи я поняла, что ты не ее тип мужчины. И я никак не могла понять, зачем ей вообще понадобилась эта связь. – Она помолчала секунду, перебирая пальцами браслет, потом продолжала: – Когда я узнала о деньгах, все встало на свои места. Мередит могла устроить для тебя целое представление, надеясь получить нужную информацию.
– Если ты пытаешься таким интересным способом дать мне понять, что я не соответствую высоким стандартам Мередит в плане секса, лучше замолчи, и немедленно. Такой удар по мужскому самомнению может оказаться фатальным.
Она рассмеялась, и Томас растерялся. Что за женщина! И к чему этот дурацкий разговор?
– Я вовсе не пытаюсь задеть твою мужскую гордость. – Она вдруг словно решилась на что-то и быстро продолжила: – Раз уж у нас такой откровенный разговор, то позволь мне объяснить. Говоря, что ты не относишься к тому типу, который привлекал Мередит, я хотела сказать, что она никогда не тратила время и силы на мужчину с характером, отношения с которым могли обернуться сложностями.
– Ах вот как, так связь со мной чревата осложнениями?
– Да. И Мередит не могла не учуять этого.
– Ты думаешь?
– Уверена. Видишь ли, Мередит никогда не любила мужчин. Она как-то призналась мне, что не получает удовольствия от секса. В лучшем случае ей удавалось смотреть на занятия сексом как на физические упражнения… Ну, что-то типа бега трусцой.
Он молчал, вспоминая, как у них было. Честно сказать, было не очень.
– Я подозревал, что не все ладно, – признался он наконец. – Но винил себя.
– Ты совершенно ни при чем.
– Она предпочитала женщин?
– Нет. Она вообще не любила секс. Помнишь, я как-то рассказывала тебе, что в жизни ее матери был период, когда мужчины довольно часто менялись в их доме?
– Помню.
– Один из них изнасиловал Мередит, когда ей было десять.
– Ах ты черт…
– Да. Кое в чем ей так и не удалось преодолеть последствия той травмы. То есть с возрастом она поняла, что мужчины восхищаются ее телом, и научилась использовать этот факт с выгодой для себя. Но удовольствия она от этого не получала.
– Да, это кое-что объясняет.
Некоторое время они молчали, и тишину нарушало лишь потрескивание огня в камине.
– Ты правда думаешь, что отношения со мной чреваты осложнениями? – спросил он.
– О да. Эти отношения будут несомненно интересными, но сложными. Ты нелегкий человек.
Леонора села на диван и положила браслет на кофейный столик. Уокер наблюдал за ней, потом взъерошил руками волосы и сердито сказал:
– Не я один такой нелегкий.
Он удивился, увидев, что она улыбнулась в ответ.
– Мне это кажется комплиментом. Не хотелось бы показаться слишком простой.
– О нет, Леонора Хаттон, никто не назовет тебя простой и понятной женщиной.
– И тебя, Томас Уокер, никто не рискнет назвать простым и легким человеком. И к чему же этот разговор привел нас?
– Он привел нас к очень интересной мысли. – Уокер подошел к Леоноре и мягко поднял ее на ноги. – Говорят, что два минуса дают плюс. Может быть, роман двух трудных людей окажется легким?
– Вряд ли легким. – Она обвила его шею руками. – Но уж скучно нам точно не будет.
Глава 12
Ее ответ был столь же сильным и страстным, как и вчера вечером, когда он целовал ее в кухне. Уокер услышал негромкий полустон-полувздох, и Леонора крепче прижалась к нему.
У Томаса мелькнула мысль, что надо бы донести ее до спальни, но кровь стучала в висках и стремительно наполняла самые существенные части тела, и до спальни вдруг оказалось так же далеко как до Луны, а потому он обнял Леонору, и они вместе упали на диван.
Она приземлилась сверху, и он, придерживая ее одной рукой, другой принялся вынимать шпильки из ее волос. Вскоре, шелковистые и теплые, они накрыли его нежным покрывалом, и Томас положил руку на затылок Леоноры, целуя ее требовательно и жадно, пока губы девушки не открылись ему навстречу.
Где-то в доме раздался стук, и Леонора дернулась.
– Что это? – шепотом спросила она.
– Дверь. Ренч вернулся с прогулки.
Пес, если и заглянул в комнату, счел за лучшее удалиться и не присутствовать при столь очевидном разгуле человеческой страсти.
Уокер провел ладонями вдоль спины девушки, и тело ее отозвалось, выгибаясь волной вслед за его руками. Обратный путь ладони проделали уже под свитером, и кожа Леоноры была нежна, а позвонки трогательно беззащитны.
Ему показалось, что он целую вечность возился с молнией на ее брюках, но вот наконец она поддалась, и Томас скользнул ладонями по круглой попке, а потом ниже и, ощутив влажное тепло под пальцами, сжал зубы. Возбуждение причиняло почти физическую боль, но не мог же он кончить прямо сейчас – она будет разочарована.
Леонора зашевелилась, и он почувствовал, что она дергает пряжку его ремня.
– Нет, не надо, – хрипло выдохнул Томас.
– Я хочу прикоснуться к тебе.
– Если ты сделаешь это сейчас, все кончится не начавшись.
– Правда? – Она с интересом смотрела на него.
– Да.
– Круто я тебя завела. – И она продолжала расстегивать его ремень.
Схватив ее за запястья, он решительно переложил непослушные ладошки себе на плечи и чуть выставил колено, чтобы ослабить давление ее тела на свой изнемогающий от желания член. Потом прижал ее к себе и принялся ласкать попку и ту ложбинку, которая вела дальше, а затем глубже, и трусики ее совсем промокли, и стало так горячо и влажно…
– Томас… – Она выгнулась, и он дернулся навстречу.
Движения Леоноры стали беспорядочными, и в следующий миг они свалились с дивана и приземлились на ковер, удачно разминувшись с журнальным столиком.
Леонора то ли застонала, то ли засмеялась и уткнулась носом в его плечо. Теперь он был сверху и решил не терять времени.
Уокер довольно ловко стянул с нее свитер, но вот застежка кружевного лифчика едва не свела его с ума. Он, специалист по всяческому железу, никак не мог совладать с двумя дурацкими крючочками.
И все же он сумел – и был вознагражден созерцанием самой совершенной на свете груди. Он смотрел с искренним восхищением. А потом взял один из двух твердых, торчащих сосков в рот. Леонора задохнулась, и пальчики ее скользнули вниз, к молнии на его брюках. Вовремя перехватив ее руку, Томас сказал с упреком:
– Если ты это сделаешь, я кончу. Не спеши.
– Я не могу ждать. – Он был польщен, увидев откровенное желание в ее глазах.
– А кто говорит, что тебе придется ждать?
Пока она молчала, собираясь с мыслями, он стянул с нее брюки и его рот заскользил по нежной, гладкой коже, подбираясь к самому чувствительному месту.
– Томас! – Она вцепилась пальцами в его темные волосы, но он не слушал, упиваясь ее сладким запахом и вкусом. Продолжая ласкать ее губами и языком, он ввел палец во влажную тесноту ее тела, и она задохнулась и вскрикнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79