Только потрескивали дрова в камине, словно для того, чтобы люди, сидевшие в гостиной, почувствовали всю глубину безмолвия ночи. Часы в Монтрейе пробили час. В это время на лестнице послышались легкие шаги. Маркиз и его дочь, уверенные, что убийца г-на де Мони заперт, решили, что идет кто-нибудь из служанок, и не обратили внимания на то, что отворились двери из соседней комнаты. И вдруг появился убийца. Ужас, охвативший маркиза, живое любопытство его жены и изумление дочери позволили незнакомцу беспрепятственно дойти почти до середины гостиной, и он сказал генералу спокойным и на редкость приятным голосом:
- Сударь, два часа на исходе.
- Вы здесь! - воскликнул генерал.- Каким чудом?..
Он грозно и вопрошающе посмотрел на жену и детей. Елена вспыхнула.
- Вы, вы среди нас! - продолжал генерал взволнованным голосом.- Убийца, обагренный кровью,- здесь! Вы оскверняете эту комнату! Прочь! Прочь отсюда! - яростно добавил он.
При слове "убийца" у маркизы вырвался вопль. Лицо же Елены - а слово это, очевидно, решило ее судьбу - не выразило ни малейшего удивления. Казалось, она давно ждала этого человека. Все, о чем она так много думала, теперь приобрело смысл! Кара небесная, которая суждена была за ее проступок, разразилась. Она считала себя преступницей, такой же, как этот человек, и смотрела на него ясным взглядом: она его подруга, его сестра. Она видела во всем этом волю Божию. Прошло бы несколько лет, и ее рассудок справился бы с муками совести, но сейчас она была в каком-то исступлении. Незнакомец стоял неподвижно и был невозмутим. Презрительная усмешка скользнула по его лицу, тронула полные алые губы.
- Я благородно поступаю по отношению к вам, но вы этого не цените,тихо произнес он.- Я не хотел прикасаться рукою к стакану, из которого я пил, когда меня томила жажда. Я даже не хотел обмыть свои окровавленные руки под вашей кровлей; я ухожу, оставив от моего "преступления" (при этих словах его губы сжались) одно лишь воспоминание, ибо я старался пройти так, чтобы здесь от него не сохранилось ни малейшего следа. Я не допустил, чтобы ваша дочь...
- Моя дочь! - воскликнул генерал, с ужасом посмотрев на Елену.- Вон отсюда, негодяй, или я убью тебя!
- Два часа еще не истекли. Вы не можете ни убить меня, ни выгнать, не потеряв уважения к самому себе... и моего уважения.
Тут ошеломленный генерал попытался смерить взглядом преступника, но принужден был опустить глаза; он чувствовал, что не в силах выдержать взор незнакомца, нестерпимо блестящий взор, вторично смутивший его душу. Он испугался, что снова смягчится, так как сознавал, что воля его слабеет.
- Убить старика! Вы, должно быть, и понятия не имеете о том, что такое семья? - проговорил он, с отеческой нежностью указывая на жену и детей.
- Да, старика,- повторил незнакомец, нахмурив брови.
- Бегите! - крикнул генерал, не смея взглянуть на непрощеного гостя.Наш договор нарушен. Я не предам вас. Нет! Я никогда не стану поставлять людей на эшафот. Но уходите, вы нам гадки.
- Я знаю,- покорно ответил преступник.- Во Франции нет ни клочка земли, куда бы я мог ступить с безопасностью для себя; но если бы правосудие, подобно Богу, судило всякого по его деяниям, ежели бы оно соблаговолило расследовать, кто чудовище - убийца или его жертва,- я бы мог с гордостью остаться среди людей. Вам ли не знать преступлений человека, которого только что обезглавили! Я стал судьей и палачом, я заменил собою беспомощное человеческое правосудие. Вот в чем мое преступление. Прощайте, сударь. Ваше гостеприимство было отравлено для меня, тем не менее я не забуду о нем. Я сохраню в душе чувство благодарности к одному-единственному человеку на свете, и этот человек - вы... Но мне бы хотелось,- чтобы вы были великодушнее.
Он направился к двери. В этот миг Елена наклонилась к матери и что-то шепнула ей на ухо.
- Ах, замолчи!..
Возглас этот вырвался из груди маркизы, и генерал, услыхав его, вздрогнул так, словно увидел, что Моина умерла. Елена встала, и убийца невольно обернулся; по его лицу было видно, что он тревожится за эту семью.
- Что с вами, дорогая? - спросил маркиз у жены.
- Елена хочет бежать с ним,- сказала она.
Убийца покраснел.
- Маменька неверно объясняет вырвавшиеся у меня слова,- тихо произнесла Елена.- Ну что ж, я осуществлю ее желание.
Девушка окинула всех горделивым, пожалуй, даже ожесточенным взглядом и потупилась; поза ее была полна скромности.
- Елена,- спросил генерал,- вы ходили в комнату, куда я поместил...
- Да, отец.
- Елена,- проговорил он, и голос его изменился от внутренней дрожи,- вы впервые видите этого человека?
- Да, отец.
- В таком случае ваше намерение совершенно нелепо...
- Пусть нелепо, но я решилась...
- Ах, дочь моя!..- произнесла маркиза негромко, но так, чтобы муж услышал ее.- Елена, вы идете наперекор правилам чести, скромности, добродетели, которые я старалась внушить вам. Если мы до этого рокового часа обманывались в вас, то вы недостойны и сожаления. Ведь не нравственное же совершенство этого незнакомца пленило вас? Или вас влечет сила, которая надобна лишь преступникам?.. Нет, нет, я хорошо вас знаю и не могу предположить...
- О! Предполагайте все, что вам угодно,- холодно заметила Елена.
Но, несмотря на твердость характера, которую Елена проявила в этот час, нелегко было пламени, горевшему в ее глазах, осушить набежавшие слезы. Увидев слезы девушки, незнакомец понял, о чем говорит мать; он бросил на маркизу орлиный взор, и какая-то непреодолимая власть заставила ее взглянуть на страшного соблазнителя. Но когда глаза ее встретились с ясными и блестящими глазами незнакомца, она вздрогнула - так вздрагиваем мы, увидя змею или прикоснувшись к лейденской банке.
- Друг мой,- крикнула она мужу,- это дьявол! Он разгадывает все.
Генерал вскочил, собираясь схватить шнурок от звонка.
- Он вас погубит,- сказала Елена убийце.
Незнакомец усмехнулся, сделал шаг, отвел руку маркиза, устремив на него свой пристальный взгляд, от которого все цепенели, и генерал потерял почву под ногами.
- Я отплачу вам за ваше гостеприимство,- промолвил убийца,- и мы сочтемся. Я избавлю вас от позора и выдам себя сам. Ну зачем мне теперь жить?
- Вы еще можете раскаяться,- ответила Елена, глядя на него с тою надеждой, которая светится лишь в глазах юных девушек.
- Раскаиваться я никогда не стану,- ответил убийца звучным голосом, гордо вскинув голову.
- Его руки запятнаны кровью,- сказал Елене отец.
- Я оботру их,- ответила она.
- Но вы даже не знаете, нужны ли вы ему,- возразил генерал, не осмеливаясь указать на неизвестного.
Убийца приблизился к Елене; ее прекрасное лицо, целомудренное и строгое, было освещено внутренним светом, отблески которого озаряли и как бы выделяли каждую черту и самые тонкие линии;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
- Сударь, два часа на исходе.
- Вы здесь! - воскликнул генерал.- Каким чудом?..
Он грозно и вопрошающе посмотрел на жену и детей. Елена вспыхнула.
- Вы, вы среди нас! - продолжал генерал взволнованным голосом.- Убийца, обагренный кровью,- здесь! Вы оскверняете эту комнату! Прочь! Прочь отсюда! - яростно добавил он.
При слове "убийца" у маркизы вырвался вопль. Лицо же Елены - а слово это, очевидно, решило ее судьбу - не выразило ни малейшего удивления. Казалось, она давно ждала этого человека. Все, о чем она так много думала, теперь приобрело смысл! Кара небесная, которая суждена была за ее проступок, разразилась. Она считала себя преступницей, такой же, как этот человек, и смотрела на него ясным взглядом: она его подруга, его сестра. Она видела во всем этом волю Божию. Прошло бы несколько лет, и ее рассудок справился бы с муками совести, но сейчас она была в каком-то исступлении. Незнакомец стоял неподвижно и был невозмутим. Презрительная усмешка скользнула по его лицу, тронула полные алые губы.
- Я благородно поступаю по отношению к вам, но вы этого не цените,тихо произнес он.- Я не хотел прикасаться рукою к стакану, из которого я пил, когда меня томила жажда. Я даже не хотел обмыть свои окровавленные руки под вашей кровлей; я ухожу, оставив от моего "преступления" (при этих словах его губы сжались) одно лишь воспоминание, ибо я старался пройти так, чтобы здесь от него не сохранилось ни малейшего следа. Я не допустил, чтобы ваша дочь...
- Моя дочь! - воскликнул генерал, с ужасом посмотрев на Елену.- Вон отсюда, негодяй, или я убью тебя!
- Два часа еще не истекли. Вы не можете ни убить меня, ни выгнать, не потеряв уважения к самому себе... и моего уважения.
Тут ошеломленный генерал попытался смерить взглядом преступника, но принужден был опустить глаза; он чувствовал, что не в силах выдержать взор незнакомца, нестерпимо блестящий взор, вторично смутивший его душу. Он испугался, что снова смягчится, так как сознавал, что воля его слабеет.
- Убить старика! Вы, должно быть, и понятия не имеете о том, что такое семья? - проговорил он, с отеческой нежностью указывая на жену и детей.
- Да, старика,- повторил незнакомец, нахмурив брови.
- Бегите! - крикнул генерал, не смея взглянуть на непрощеного гостя.Наш договор нарушен. Я не предам вас. Нет! Я никогда не стану поставлять людей на эшафот. Но уходите, вы нам гадки.
- Я знаю,- покорно ответил преступник.- Во Франции нет ни клочка земли, куда бы я мог ступить с безопасностью для себя; но если бы правосудие, подобно Богу, судило всякого по его деяниям, ежели бы оно соблаговолило расследовать, кто чудовище - убийца или его жертва,- я бы мог с гордостью остаться среди людей. Вам ли не знать преступлений человека, которого только что обезглавили! Я стал судьей и палачом, я заменил собою беспомощное человеческое правосудие. Вот в чем мое преступление. Прощайте, сударь. Ваше гостеприимство было отравлено для меня, тем не менее я не забуду о нем. Я сохраню в душе чувство благодарности к одному-единственному человеку на свете, и этот человек - вы... Но мне бы хотелось,- чтобы вы были великодушнее.
Он направился к двери. В этот миг Елена наклонилась к матери и что-то шепнула ей на ухо.
- Ах, замолчи!..
Возглас этот вырвался из груди маркизы, и генерал, услыхав его, вздрогнул так, словно увидел, что Моина умерла. Елена встала, и убийца невольно обернулся; по его лицу было видно, что он тревожится за эту семью.
- Что с вами, дорогая? - спросил маркиз у жены.
- Елена хочет бежать с ним,- сказала она.
Убийца покраснел.
- Маменька неверно объясняет вырвавшиеся у меня слова,- тихо произнесла Елена.- Ну что ж, я осуществлю ее желание.
Девушка окинула всех горделивым, пожалуй, даже ожесточенным взглядом и потупилась; поза ее была полна скромности.
- Елена,- спросил генерал,- вы ходили в комнату, куда я поместил...
- Да, отец.
- Елена,- проговорил он, и голос его изменился от внутренней дрожи,- вы впервые видите этого человека?
- Да, отец.
- В таком случае ваше намерение совершенно нелепо...
- Пусть нелепо, но я решилась...
- Ах, дочь моя!..- произнесла маркиза негромко, но так, чтобы муж услышал ее.- Елена, вы идете наперекор правилам чести, скромности, добродетели, которые я старалась внушить вам. Если мы до этого рокового часа обманывались в вас, то вы недостойны и сожаления. Ведь не нравственное же совершенство этого незнакомца пленило вас? Или вас влечет сила, которая надобна лишь преступникам?.. Нет, нет, я хорошо вас знаю и не могу предположить...
- О! Предполагайте все, что вам угодно,- холодно заметила Елена.
Но, несмотря на твердость характера, которую Елена проявила в этот час, нелегко было пламени, горевшему в ее глазах, осушить набежавшие слезы. Увидев слезы девушки, незнакомец понял, о чем говорит мать; он бросил на маркизу орлиный взор, и какая-то непреодолимая власть заставила ее взглянуть на страшного соблазнителя. Но когда глаза ее встретились с ясными и блестящими глазами незнакомца, она вздрогнула - так вздрагиваем мы, увидя змею или прикоснувшись к лейденской банке.
- Друг мой,- крикнула она мужу,- это дьявол! Он разгадывает все.
Генерал вскочил, собираясь схватить шнурок от звонка.
- Он вас погубит,- сказала Елена убийце.
Незнакомец усмехнулся, сделал шаг, отвел руку маркиза, устремив на него свой пристальный взгляд, от которого все цепенели, и генерал потерял почву под ногами.
- Я отплачу вам за ваше гостеприимство,- промолвил убийца,- и мы сочтемся. Я избавлю вас от позора и выдам себя сам. Ну зачем мне теперь жить?
- Вы еще можете раскаяться,- ответила Елена, глядя на него с тою надеждой, которая светится лишь в глазах юных девушек.
- Раскаиваться я никогда не стану,- ответил убийца звучным голосом, гордо вскинув голову.
- Его руки запятнаны кровью,- сказал Елене отец.
- Я оботру их,- ответила она.
- Но вы даже не знаете, нужны ли вы ему,- возразил генерал, не осмеливаясь указать на неизвестного.
Убийца приблизился к Елене; ее прекрасное лицо, целомудренное и строгое, было освещено внутренним светом, отблески которого озаряли и как бы выделяли каждую черту и самые тонкие линии;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61