Поэтому я достал сигарету.
Женщина увидела это и выкопала из-под груды старых газет потемневшую пепельницу.
— Спасибо. Где Серфейс?
— Там. — Она махнула рукой. — Он снова уснул.
Она не добавила больше ничего, но этого и не требовалось. Я вошел.
Комната была большая, повсюду стулья и полки. У окна стояла большая двуспальная кровать. Единственный свет исходил от телевизора, настроенного на музыкальный канал: аквамариновые треугольники вели бесконечный танец на полупрозрачном фоне. Бело-голубой отсвет от экрана падал на темный силуэт, распростертый на кровати.
Я шагнул ближе. Тело в постели казалось ужасно маленьким. Когда он оторвал от подушки темное лицо, я понял, что у нас с Уолтером не так много общих черт, как я надеялся или боялся. Животное в доме и Уолтер Серфейс были одним лицом — обращенным шимпанзе. От удивления я на пару секунд потерял голос, но в то же время я ни на мгновение не сомневался, что он и есть тот, кто мне нужен. Его лицо казалось достаточно человеческим, чтобы на нем читалась боль, помноженная на знание того, что замечает редко кто из людей, не говоря уж об обезьянах. Будь он человеком, я бы определил его возраст где-то около пятидесяти, однако в обезьянах я не знаток.
— Вы Серфейс? — спросил я, овладев собой.
— Верно. — Его тонкие губы почти не двигались, хотя голос прозвучал неожиданно громко.
— Моя фамилия Меткалф. Моя работа имеет отношение к делу Стенханта.
Я не протягивал ему руки, так как не горел желанием обмениваться с ним рукопожатием. От него разило. Должно быть, он делал все прямо под себя. Я решил, что его подруга привыкла к вони так же, как привыкла к вопросам.
Любовь порой бывает более чем слепа.
Серфейс закрыл глаза.
— Вас привела Нэнси.
Я согласился.
— Она сказала мне, что вы имеете ко мне несколько вопросов. — Он облизнул губы и с шумом выдохнул через нос — Вы должны понять, мистер
Меткалф. Я не знаю вас и не знаю, что вам от меня надо.
Телевизор вырубился, и мы погрузились в темноту. Я решил было, что он нажал на пульт случайно, но, когда комната снова осветилась, в руке его оказался пистолет. Чисто сработано.
— Только двинься — получишь пулю, — произнес он, сморщив свой кожистый нос. Пистолет смотрелся в его маленькой руке вполне уместно. — Я научу тебя харкать кровью, — продолжал он. — Я сам научился этому неделю назад.
Вот и поделюсь теперь опытом.
— Я тебя понимаю, — сказал я. — Только ты меня не за того принял.
Успокойся.
— Сядь. Руки на колени. Заткнись. Я достаточно долго слушал тебя, чтобы не хотеть больше. У меня пистолет — я и буду задавать вопросы. Имею лицензию на то и другое.
Я сел, поставил пепельницу на подлокотник и послушно положил руки на колени.
— Где кенгуру? Я предпочел бы угостить именно его.
Его обезьянье лицо исказилось в горькой усмешке, обнажив желтые зубы.
Мне на ум пришли обезьяны, убивающие кенгуру, и, возможно, кенгуру, убивающие овец. Да, эволюционная терапия доктора Тустренда — великое дело.
Она действительно вывела животных из джунглей.
— Ладно, — сказал шимпанзе. — Чем ты докажешь мне, что не работаешь на
Фонеблюма?
— Скорее всего ничем. Забудем.
Дверь за моей спиной отворилась. Вошла Нэнси, неся пару стаканов. Она немного пришла в себя, но, увидев в руке Серфейса пистолет, снова упала духом.
— Боже, Уолтер!
— Я ему не доверяю.
Шимпанзе поерзал на постели. На ребрах его виднелась марлевая повязка, бурая от йода или крови. Нэнси так и стояла со стаканами в руках.
— Пусть он убирается, — заявил шимпанзе. — Мать твою, ты слишком доверчива, Нэнси.
— Он мог бы прийти, приставив мне к виску пистолет, — возразила она.
— Послушай ее, Уолтер. Я на твоей стороне.
— Ох, мать вашу растак! — Серфейс уронил пистолет на кровать. — Дай мне лучше это.
Нэнси протянула ему стакан, и он в один присест выдул половину Она дала мне другой, прислонилась к стене и осталась стоять, скрестив руки.
В стакане оказался почти чистый джин, чуть разбавленный тюником для приличия. Сигарета выпала у меня изо рта. Я положил ее в пепельницу и сделал большой глоток. В конце концов алкоголь притупляет чувствительность органов обоняния.
— Если парни Фонеблюма захотят укокошить меня, они это сделают, — рассудительно сказал Серфейс, напомнив мне этим себя самого. — Зря ты пришел и позволил тыкать в тебя пушкой.
Я промолчал, потягивая джин.
— Чем ты занимаешься? — спросил он, почесав повязку ногтем большого пальца ноги.
— Тем же, чем и ты, — сказал я. — Тебя нанимали мне на замену. Я не согласился с тем, что от меня хотели, и в результате мне указали на дверь.
Возможно, как и тебе. Только я легче отделался.
— Рад за тебя.
Я не спеша сделал еще глоток.
— Я хочу скинуть Фонеблюма, Серфейс. И ты можешь мне помочь в этом.
— И ты поможешь мне получить еще пулю. Нет уж, спасибо.
— Никто не знает, что я здесь. И потом ты же сам сказал: захоти они тебя, они тебя получат. Почему бы тебе не уделить мне несколько минут?
Сними камень с души.
Умные глазки Серфейса поблескивали из-под низких бровей. С минуту он изучал мое лицо. Потом вздохнул и покосился на пистолет и стакан в руке.
— Валяй, — сказал он.
Я увидел, как Нэнси у стены чуть расслабилась. Она явно предпочитала видеть шимпанзе сидящим и беседующим.
— Фонеблюм сказал, что нанял тебя следить за Челестой, — сказал я. — Ты встречался хоть раз с ее мужем?
— Доктором Стенхантом?
— Да, — кивнул я. — Мейнардом Стенхантом.
— Ни разу его не видел. Насколько я понял, в этом и заключалась тонкость.
— Со мной все наоборот. Меня нанимал доктор, и я ни разу не видел
Фонеблюма. Насколько я понял, Мейнарду не понравилось работать со мной, и он попросил организовать все Фонеблюма.
— Понятно.
Серфейс положил пистолет на подоконник у кровати, задев при этом занавеску. По кровати пробежал и исчез солнечный зайчик.
— Сколько ты следил за ней?
— Неделю.
— Обнаружил что-нибудь?
— Только то, что Фонеблюм знал и без меня.
— Что именно?
Серфейс недовольно сморщился.
— Хахаля. — Он перехватил мой недоуменный взгляд. — Разве ты не знал про ее дружка?
— Нет.
Серфейс посмотрел на меня в упор.
— Стенхант боялся именно этого, — сказал я, — но я ничего не обнаружил.
— Ты уверен?
Он скептически нахмурил бровь.
— Еще как уверен.
— Где же?
— В том мотеле. «Бэйвью». Там, где его в конце концов пришлепнули.
— Расскажи подробнее.
— Она приезжала туда два или три раза, подолгу оставалась в номере, выходила с растрепанной прической. Все как положено.
Он покосился на меня как на слабоумного, и, ей-богу, я себя таким и чувствовал. Или он сочинял, или я начисто это прохлопал.
— Ты видел парня?
— Один раз. Вряд ли узнаю его снова.
Я немного обдумал это. В моей стройной теории неожиданно разверзлась дыра в виде прямого подозреваемого в убийстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Женщина увидела это и выкопала из-под груды старых газет потемневшую пепельницу.
— Спасибо. Где Серфейс?
— Там. — Она махнула рукой. — Он снова уснул.
Она не добавила больше ничего, но этого и не требовалось. Я вошел.
Комната была большая, повсюду стулья и полки. У окна стояла большая двуспальная кровать. Единственный свет исходил от телевизора, настроенного на музыкальный канал: аквамариновые треугольники вели бесконечный танец на полупрозрачном фоне. Бело-голубой отсвет от экрана падал на темный силуэт, распростертый на кровати.
Я шагнул ближе. Тело в постели казалось ужасно маленьким. Когда он оторвал от подушки темное лицо, я понял, что у нас с Уолтером не так много общих черт, как я надеялся или боялся. Животное в доме и Уолтер Серфейс были одним лицом — обращенным шимпанзе. От удивления я на пару секунд потерял голос, но в то же время я ни на мгновение не сомневался, что он и есть тот, кто мне нужен. Его лицо казалось достаточно человеческим, чтобы на нем читалась боль, помноженная на знание того, что замечает редко кто из людей, не говоря уж об обезьянах. Будь он человеком, я бы определил его возраст где-то около пятидесяти, однако в обезьянах я не знаток.
— Вы Серфейс? — спросил я, овладев собой.
— Верно. — Его тонкие губы почти не двигались, хотя голос прозвучал неожиданно громко.
— Моя фамилия Меткалф. Моя работа имеет отношение к делу Стенханта.
Я не протягивал ему руки, так как не горел желанием обмениваться с ним рукопожатием. От него разило. Должно быть, он делал все прямо под себя. Я решил, что его подруга привыкла к вони так же, как привыкла к вопросам.
Любовь порой бывает более чем слепа.
Серфейс закрыл глаза.
— Вас привела Нэнси.
Я согласился.
— Она сказала мне, что вы имеете ко мне несколько вопросов. — Он облизнул губы и с шумом выдохнул через нос — Вы должны понять, мистер
Меткалф. Я не знаю вас и не знаю, что вам от меня надо.
Телевизор вырубился, и мы погрузились в темноту. Я решил было, что он нажал на пульт случайно, но, когда комната снова осветилась, в руке его оказался пистолет. Чисто сработано.
— Только двинься — получишь пулю, — произнес он, сморщив свой кожистый нос. Пистолет смотрелся в его маленькой руке вполне уместно. — Я научу тебя харкать кровью, — продолжал он. — Я сам научился этому неделю назад.
Вот и поделюсь теперь опытом.
— Я тебя понимаю, — сказал я. — Только ты меня не за того принял.
Успокойся.
— Сядь. Руки на колени. Заткнись. Я достаточно долго слушал тебя, чтобы не хотеть больше. У меня пистолет — я и буду задавать вопросы. Имею лицензию на то и другое.
Я сел, поставил пепельницу на подлокотник и послушно положил руки на колени.
— Где кенгуру? Я предпочел бы угостить именно его.
Его обезьянье лицо исказилось в горькой усмешке, обнажив желтые зубы.
Мне на ум пришли обезьяны, убивающие кенгуру, и, возможно, кенгуру, убивающие овец. Да, эволюционная терапия доктора Тустренда — великое дело.
Она действительно вывела животных из джунглей.
— Ладно, — сказал шимпанзе. — Чем ты докажешь мне, что не работаешь на
Фонеблюма?
— Скорее всего ничем. Забудем.
Дверь за моей спиной отворилась. Вошла Нэнси, неся пару стаканов. Она немного пришла в себя, но, увидев в руке Серфейса пистолет, снова упала духом.
— Боже, Уолтер!
— Я ему не доверяю.
Шимпанзе поерзал на постели. На ребрах его виднелась марлевая повязка, бурая от йода или крови. Нэнси так и стояла со стаканами в руках.
— Пусть он убирается, — заявил шимпанзе. — Мать твою, ты слишком доверчива, Нэнси.
— Он мог бы прийти, приставив мне к виску пистолет, — возразила она.
— Послушай ее, Уолтер. Я на твоей стороне.
— Ох, мать вашу растак! — Серфейс уронил пистолет на кровать. — Дай мне лучше это.
Нэнси протянула ему стакан, и он в один присест выдул половину Она дала мне другой, прислонилась к стене и осталась стоять, скрестив руки.
В стакане оказался почти чистый джин, чуть разбавленный тюником для приличия. Сигарета выпала у меня изо рта. Я положил ее в пепельницу и сделал большой глоток. В конце концов алкоголь притупляет чувствительность органов обоняния.
— Если парни Фонеблюма захотят укокошить меня, они это сделают, — рассудительно сказал Серфейс, напомнив мне этим себя самого. — Зря ты пришел и позволил тыкать в тебя пушкой.
Я промолчал, потягивая джин.
— Чем ты занимаешься? — спросил он, почесав повязку ногтем большого пальца ноги.
— Тем же, чем и ты, — сказал я. — Тебя нанимали мне на замену. Я не согласился с тем, что от меня хотели, и в результате мне указали на дверь.
Возможно, как и тебе. Только я легче отделался.
— Рад за тебя.
Я не спеша сделал еще глоток.
— Я хочу скинуть Фонеблюма, Серфейс. И ты можешь мне помочь в этом.
— И ты поможешь мне получить еще пулю. Нет уж, спасибо.
— Никто не знает, что я здесь. И потом ты же сам сказал: захоти они тебя, они тебя получат. Почему бы тебе не уделить мне несколько минут?
Сними камень с души.
Умные глазки Серфейса поблескивали из-под низких бровей. С минуту он изучал мое лицо. Потом вздохнул и покосился на пистолет и стакан в руке.
— Валяй, — сказал он.
Я увидел, как Нэнси у стены чуть расслабилась. Она явно предпочитала видеть шимпанзе сидящим и беседующим.
— Фонеблюм сказал, что нанял тебя следить за Челестой, — сказал я. — Ты встречался хоть раз с ее мужем?
— Доктором Стенхантом?
— Да, — кивнул я. — Мейнардом Стенхантом.
— Ни разу его не видел. Насколько я понял, в этом и заключалась тонкость.
— Со мной все наоборот. Меня нанимал доктор, и я ни разу не видел
Фонеблюма. Насколько я понял, Мейнарду не понравилось работать со мной, и он попросил организовать все Фонеблюма.
— Понятно.
Серфейс положил пистолет на подоконник у кровати, задев при этом занавеску. По кровати пробежал и исчез солнечный зайчик.
— Сколько ты следил за ней?
— Неделю.
— Обнаружил что-нибудь?
— Только то, что Фонеблюм знал и без меня.
— Что именно?
Серфейс недовольно сморщился.
— Хахаля. — Он перехватил мой недоуменный взгляд. — Разве ты не знал про ее дружка?
— Нет.
Серфейс посмотрел на меня в упор.
— Стенхант боялся именно этого, — сказал я, — но я ничего не обнаружил.
— Ты уверен?
Он скептически нахмурил бровь.
— Еще как уверен.
— Где же?
— В том мотеле. «Бэйвью». Там, где его в конце концов пришлепнули.
— Расскажи подробнее.
— Она приезжала туда два или три раза, подолгу оставалась в номере, выходила с растрепанной прической. Все как положено.
Он покосился на меня как на слабоумного, и, ей-богу, я себя таким и чувствовал. Или он сочинял, или я начисто это прохлопал.
— Ты видел парня?
— Один раз. Вряд ли узнаю его снова.
Я немного обдумал это. В моей стройной теории неожиданно разверзлась дыра в виде прямого подозреваемого в убийстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57