- Петр уже серьезно смотрел матери в глаза.
- Верю, что справишься, но ты всегда должен помнить, что все это не игра, а жизнь, - также серьезно ответила мать.
- Я понимаю их горе, - продолжала она. - Ужасно, когда сын убегает из родного дома. Но ведь в побеге и их вина есть. Все это не так просто. Ладно, - решительно закончила мать и взлохматила шевелюру сыну. - Пошли обедать, а то ведь от голодного детектива и беглецу легче убежать.
Петр облегченно рассмеялся.
За столом мать неожиданно сказала:
- По-моему, тебе пора браться за учебники.
Уплетая борщ, Петр попробовал возразить:
- Мама, мне ни за что не подготовиться в этом году. Не успею просто. Знаешь, на морских сквозняках все выдуло из головы. И потом - работа.
- Ну и что? - строго сказала мать. - Если хорошо организовать день, все можно успеть. Мне ведь было не легче. После того как от них ушел отец, мать осталась с Сашей и Петром. И растила их, и училась в институте. И всегда была веселой, энергичной. Теперь Сашка инженер, уехал на стройку в Сибирь.
- Неужели ты забыл о своей мечте? - спросила мать.
Петр покачал головой. Как он может забыть? Еще мальчишкой больше всего любил глазеть на паровозы. И мечтал: "Вырасту, буду строить тепловозы, электровозы. Самые быстрые, самые сильные..."
Неожиданно пришла мысль: "А ведь на каком-нибудь поезде катит сейчас Володька Прокопенко? Куда едет? Или, может, приехал? Где он?"
ВПЕРЕДИ - МОРЕ
Володька брел по улице без определенной цели - куда глаза глядят. Время приближалось к полудню, и солнце припекало уже на совесть.
Володька перешел на тенистую сторону улицы и очутился перед булочной. В витрине красовались затейливые сдобные булочки, баранки, слоеные пирожки.
Володька толкнул дверь и вошел. У входа возле кассы сидела женщина в белом халате и клевала носом. Покупатели выбирали, что их душе было угодно, расплачивались в кассе и уходили. Все ясно - самообслуживание. То, что надо.
Володька направился к полкам. Долго, скривившись, выбирал. Все не то.
Улучив мгновение, когда рядом никого не оказалось, схватил первую попавшуюся булку, сунул за пазуху и направился к продавщице.
- Мама велела купить свежий...
- А у нас что, не свежий? - без особой охоты возразила продавщица и жестом показала, мол, проходи.
Оказавшись на улице, Володька припустил со всех ног. Отбежав подальше от булочной, купил в ларьке бутылку кефира и свернул во двор ближайшего дома. Сел на скамейку. Оглядевшись, вытащил из-за пазухи булку.
Поев, Володька повеселел и снова отправился бродить по жарким улицам.
Надо пробираться к морю, думал Володька. Здесь опасно. А на пляже теперь миллион людей. Там легко затеряться. Там его можно целый год искать и не найти.
Внезапно мальчишка замер. Посреди тротуара стоял милиционер и, как показалось Володьке, не сводил с него глаз.
Куда удирать? Стрельнул глазом в сторону. Перед ним была парикмахерская. Не раздумывая, шмыгнул туда. Оглянувшись, увидел через стеклянную дверь - милиционер стоит на прежнем месте.
Парикмахерская маленькая - всего три кресла. С одного из них навстречу Володьке шустро вскочил щупленький лысый старичок с бородкой - вылитый гном из сказки.
- Желаете стричься, молодой человек?
Отступать было некуда.
- Угу, - невнятно ответил Володька и уселся в кресло.
- Как будем стричься, молодой человек? В данный момент ваши великолепные, пшеничные волосы пребывают, так сказать, в художественном беспорядке.
- Наголо, - без сожаления произнес Володька.
Старичок замахал руками:
- Вы что, с ума сошли, молодой человек? Такие замечательные волосы! Я вам сделаю современную модную прическу, поверьте мне.
- Наголо, - повторил Володька.
- Нет, я не могу, - старый мастер даже порозовел от волнения. - О, товарищ старшина, обратите внимание на этого странного молодого человека он желает остричь такие прекрасные волосы. А может, он хочет изменить внешность, чтобы его нельзя было узнать?..
Володька повернул голову и почувствовал, как душа его начала стремительно приближаться к пяткам. В соседнее кресло усаживался тот самый милиционер, от которого, как казалось Володьке, он так ловко удрал.
Милиционер снял фуражку, вытер платком красное лицо.
- А зачем ему в этакую жару столько волос носить? Верно?
Володька кивнул. От волнения он не мог вымолвить ни слова.
- Как знаете, - потухшим голосом произнес старичок парикмахер.
Он молча укрыл Володькины плечи белоснежной, приятно хрустящей простыней.
- Завидую я ребятне, - мечтательно протянул милиционер, возле которого стрекотала ножницами молоденькая парикмахерша. - Каникулы... Купайся, загорай сколько хочешь... Эх, был бы я сейчас мальчишкой, целый день не вылазил бы из моря...
Над Володькой зажужжала машинка. Она въехала сзади, с затылка, и, проделав в его кудрях колею, замерла у лба. Володьке вдруг стало нестерпимо жаль своих волос, и он зажмурил глаза.
А машинка все жужжала, и Володьке казалось, что этому жужжанию не будет конца.
Наконец машинка умолкла. Володька услышал голос старого парикмахера:
- Все, молодой человек. Но, бог свидетель, я этого не хотел.
Володька открыл глаза.
Он увидел в зеркале лопоухого, наголо стриженного мальчишку с выпученными от волнения глазами.
"Неужели это я?" - подумал Володька, и ему стало удивительно легко и весело. Он хитро подмигнул своему отражению и бросил взгляд на соседнее кресло. Милиционера не было.
Володька встал и подошел к парикмахеру. Тот сидел у окна, печально глядя на улицу.
- Сколько я вам должен?
Старичок только махнул рукой.
- Я за такое денег не возьму.
Володька незаметно опустил полтинник в карман его халата и выскочил на улицу.
Ветерок приятно холодил голову.
Милиционер был прав. Без волос даже лучше. Не так жарко. А теперь - к морю, на пляж. Каникулы начались, а Володька еще ни разу не искупался в море.
Володька решительно повернул к автобусному вокзалу.
У открытой передней двери автобуса "Симферополь - Ялта" контролерша с красной повязкой на рукаве проверяла билеты.
Володька полез напролом.
- А твой билет? - остановила мальчишку контролерша.
- У мамы, - ответил Володька. - Она в автобусе. А я выходил газировки попить...
Прокопенко подпрыгнул и помахал рукой кому-то в автобусе.
- Что-то я тебя не припомню, - наморщила лоб контролерша.
Цепко ухватив Володьку за плечо, она подтолкнула его в автобус.
- А ну, показывай, где твоя мать?
Привлеченный шумом, выглянул из кабины шофер, кряжистый малый, в полосатой с закасанными рукавами рубахе. Он жевал бутерброд, запивая его молоком.
- Женщины, чей это? - обратилась к пассажирам контролерша.
Сколько женских лиц - добрых, красивых, веселых! Но не было среди них родного, маминого...
- Я, наверное, автобусы перепутал, - спохватился Володька.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
- Верю, что справишься, но ты всегда должен помнить, что все это не игра, а жизнь, - также серьезно ответила мать.
- Я понимаю их горе, - продолжала она. - Ужасно, когда сын убегает из родного дома. Но ведь в побеге и их вина есть. Все это не так просто. Ладно, - решительно закончила мать и взлохматила шевелюру сыну. - Пошли обедать, а то ведь от голодного детектива и беглецу легче убежать.
Петр облегченно рассмеялся.
За столом мать неожиданно сказала:
- По-моему, тебе пора браться за учебники.
Уплетая борщ, Петр попробовал возразить:
- Мама, мне ни за что не подготовиться в этом году. Не успею просто. Знаешь, на морских сквозняках все выдуло из головы. И потом - работа.
- Ну и что? - строго сказала мать. - Если хорошо организовать день, все можно успеть. Мне ведь было не легче. После того как от них ушел отец, мать осталась с Сашей и Петром. И растила их, и училась в институте. И всегда была веселой, энергичной. Теперь Сашка инженер, уехал на стройку в Сибирь.
- Неужели ты забыл о своей мечте? - спросила мать.
Петр покачал головой. Как он может забыть? Еще мальчишкой больше всего любил глазеть на паровозы. И мечтал: "Вырасту, буду строить тепловозы, электровозы. Самые быстрые, самые сильные..."
Неожиданно пришла мысль: "А ведь на каком-нибудь поезде катит сейчас Володька Прокопенко? Куда едет? Или, может, приехал? Где он?"
ВПЕРЕДИ - МОРЕ
Володька брел по улице без определенной цели - куда глаза глядят. Время приближалось к полудню, и солнце припекало уже на совесть.
Володька перешел на тенистую сторону улицы и очутился перед булочной. В витрине красовались затейливые сдобные булочки, баранки, слоеные пирожки.
Володька толкнул дверь и вошел. У входа возле кассы сидела женщина в белом халате и клевала носом. Покупатели выбирали, что их душе было угодно, расплачивались в кассе и уходили. Все ясно - самообслуживание. То, что надо.
Володька направился к полкам. Долго, скривившись, выбирал. Все не то.
Улучив мгновение, когда рядом никого не оказалось, схватил первую попавшуюся булку, сунул за пазуху и направился к продавщице.
- Мама велела купить свежий...
- А у нас что, не свежий? - без особой охоты возразила продавщица и жестом показала, мол, проходи.
Оказавшись на улице, Володька припустил со всех ног. Отбежав подальше от булочной, купил в ларьке бутылку кефира и свернул во двор ближайшего дома. Сел на скамейку. Оглядевшись, вытащил из-за пазухи булку.
Поев, Володька повеселел и снова отправился бродить по жарким улицам.
Надо пробираться к морю, думал Володька. Здесь опасно. А на пляже теперь миллион людей. Там легко затеряться. Там его можно целый год искать и не найти.
Внезапно мальчишка замер. Посреди тротуара стоял милиционер и, как показалось Володьке, не сводил с него глаз.
Куда удирать? Стрельнул глазом в сторону. Перед ним была парикмахерская. Не раздумывая, шмыгнул туда. Оглянувшись, увидел через стеклянную дверь - милиционер стоит на прежнем месте.
Парикмахерская маленькая - всего три кресла. С одного из них навстречу Володьке шустро вскочил щупленький лысый старичок с бородкой - вылитый гном из сказки.
- Желаете стричься, молодой человек?
Отступать было некуда.
- Угу, - невнятно ответил Володька и уселся в кресло.
- Как будем стричься, молодой человек? В данный момент ваши великолепные, пшеничные волосы пребывают, так сказать, в художественном беспорядке.
- Наголо, - без сожаления произнес Володька.
Старичок замахал руками:
- Вы что, с ума сошли, молодой человек? Такие замечательные волосы! Я вам сделаю современную модную прическу, поверьте мне.
- Наголо, - повторил Володька.
- Нет, я не могу, - старый мастер даже порозовел от волнения. - О, товарищ старшина, обратите внимание на этого странного молодого человека он желает остричь такие прекрасные волосы. А может, он хочет изменить внешность, чтобы его нельзя было узнать?..
Володька повернул голову и почувствовал, как душа его начала стремительно приближаться к пяткам. В соседнее кресло усаживался тот самый милиционер, от которого, как казалось Володьке, он так ловко удрал.
Милиционер снял фуражку, вытер платком красное лицо.
- А зачем ему в этакую жару столько волос носить? Верно?
Володька кивнул. От волнения он не мог вымолвить ни слова.
- Как знаете, - потухшим голосом произнес старичок парикмахер.
Он молча укрыл Володькины плечи белоснежной, приятно хрустящей простыней.
- Завидую я ребятне, - мечтательно протянул милиционер, возле которого стрекотала ножницами молоденькая парикмахерша. - Каникулы... Купайся, загорай сколько хочешь... Эх, был бы я сейчас мальчишкой, целый день не вылазил бы из моря...
Над Володькой зажужжала машинка. Она въехала сзади, с затылка, и, проделав в его кудрях колею, замерла у лба. Володьке вдруг стало нестерпимо жаль своих волос, и он зажмурил глаза.
А машинка все жужжала, и Володьке казалось, что этому жужжанию не будет конца.
Наконец машинка умолкла. Володька услышал голос старого парикмахера:
- Все, молодой человек. Но, бог свидетель, я этого не хотел.
Володька открыл глаза.
Он увидел в зеркале лопоухого, наголо стриженного мальчишку с выпученными от волнения глазами.
"Неужели это я?" - подумал Володька, и ему стало удивительно легко и весело. Он хитро подмигнул своему отражению и бросил взгляд на соседнее кресло. Милиционера не было.
Володька встал и подошел к парикмахеру. Тот сидел у окна, печально глядя на улицу.
- Сколько я вам должен?
Старичок только махнул рукой.
- Я за такое денег не возьму.
Володька незаметно опустил полтинник в карман его халата и выскочил на улицу.
Ветерок приятно холодил голову.
Милиционер был прав. Без волос даже лучше. Не так жарко. А теперь - к морю, на пляж. Каникулы начались, а Володька еще ни разу не искупался в море.
Володька решительно повернул к автобусному вокзалу.
У открытой передней двери автобуса "Симферополь - Ялта" контролерша с красной повязкой на рукаве проверяла билеты.
Володька полез напролом.
- А твой билет? - остановила мальчишку контролерша.
- У мамы, - ответил Володька. - Она в автобусе. А я выходил газировки попить...
Прокопенко подпрыгнул и помахал рукой кому-то в автобусе.
- Что-то я тебя не припомню, - наморщила лоб контролерша.
Цепко ухватив Володьку за плечо, она подтолкнула его в автобус.
- А ну, показывай, где твоя мать?
Привлеченный шумом, выглянул из кабины шофер, кряжистый малый, в полосатой с закасанными рукавами рубахе. Он жевал бутерброд, запивая его молоком.
- Женщины, чей это? - обратилась к пассажирам контролерша.
Сколько женских лиц - добрых, красивых, веселых! Но не было среди них родного, маминого...
- Я, наверное, автобусы перепутал, - спохватился Володька.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35