— спросил он обеспокоенно.
— Да я только что сообразила: когда я была ребенком, ты ведь уже стал взрослым и таким же большим, как сейчас.
Он тоже рассмеялся:
— Да, так оно и есть. Я на четырнадцать лет старше тебя. Я тоже забыл, что ты того же возраста, что и моя инфантильная младшая сестра.
Морган взглянула на нею, улыбаясь, и пожала ему руку:
— Я принимаю твои слова как комплимент.
Сету ужасно захотелось тут же ее поцеловать, но момент был упущен, так как она увидела большую черно-оранжевую бабочку и бросилась за ней, дернув Сета за руку.
Вот проклятье! Нет, что ни говори, женщины созданы, чтобы их целовать и наряжать, а вовсе не для того, чтобы бродить с ними по лесам и болтать о детстве. Но он обо всем забыл, увидев дерево. Когда-то оно стояло несколько вдалеке от ручья, но с годами вода подмыла кромку берега, и теперь оно свешивало ветви над самой водой, словно над прозрачным потоком образовалась крыша.
— Вот оно.
Морган увидела дерево, и он и слова не успел сказать, а она уже вскарабкалась на берег и уселась под деревом. И весело поглядывала на Сета.
А он стал смотреть на нее. Непомерно широкая юбка была в грязи, и на щеке красовалось какое-то пятно.
И она поняла, на что он смотрит.
— Да, ты правильно подумал. Я не леди и никогда не хотела и не хочу ею быть. И мне здесь гораздо лучше, чем на балу у Синтии Фергюсон.
Сет засмеялся:
— И мне здесь больше нравится. Он поднялся на берег и сел рядом с ней. И тут она решила использовать момент, чтобы уладить окончательно их отношения.
— Сет, я хочу поговорить с тобой. Вчера утром мы поссорились из-за того, как я причесываюсь. А вечером я на тебя рассердилась, когда принимала ванну. — Она сделала паузу, но он молчал, хотя она чувствовала на себе его взгляд. — Я хочу, чтобы между нами установились дружеские отношения. Я не хочу, чтобы мы ссорились. Я хочу, чтобы стало совсем ясно: наш брак — это сделка, деловое соглашение.
— Понимаю. Ты не желаешь со мной спать. — Глаза его смотрели холодно. — Хорошо. — Он взглянул на гладко зачесанные волосы, на мешковатое платье. — Думаю, что смогу удержаться и не изнасиловать тебя. Ты ведь этого опасаешься? Она чувствовала себя задетой:
— Да, именно этого.
— Тогда я даю тебе честное слово, что ни в какое время дня и ночи не стану навязывать тебе свое внимание. Ты довольна?
Она вздохнула:
— Да.
Прекрасное настроение, с которым для Сета начался этот день, было бесповоротно испорчено. Однако Морган день показался еще ярче и яснее. Она почувствовала большое облегчение. Наверное, теперь между ними ссор больше не будет.
Ворчливый голос Сета нарушил молчание:
— Едем обратно, — и он направился к стреноженным лошадям.
— Сет, подожди.
Он нетерпеливо остановился.
— Сет, — и она коснулась его руки. — Я не хотела тебя рассердить. Я просто хотела сказать, что хочу стать твоим другом. Я больше не хочу с тобой ссориться. Но я каким-то образом все испортила.
Его гнев растаял, и он улыбнулся:
— Ты права, женушка. Я очень раздражителен. Прошу извинить, мою грубость. — Он снял шляпу и поклонился.
Морит засмеялась.
— Я прощаю вас, сэр.
— И чтобы доказать, как я раскаиваюсь, я попрошу повара приготовить нам назавтра корзинку с провиантом для пикника, и мы отправимся в мою лесную хижину — такое хорошенькое уединенное местечко, довольно далеко вверх по ручью. Надеюсь, вам это предложение нравится, миледи:
— Да, дорогой сэр, за исключением одного пункта.
Сет слегка нахмурился.
— Что же это такое?
Но улыбка Морган была просто обезоруживающей.
— А то, что вы мне самой позволите приготовить еду для пикника.
— Тебе? Да разве ты умеешь стряпать?
— Завтра вы сможете судить об этом сами.
Сет тоже улыбнулся:
— Я, кажется, приобрел больше, чем рассчитывал. Жену, которая умеет готовить! Ну, надеюсь, Люпита не станет ревновать.
— Люпита?
— Это кухарка на моем ранчо в Нью-Мехико.
— Завтра ты мне о нем расскажешь.
И они улыбнулись друг другу, сели на лошадей и отправились в обратный путь к большому дому в дружеском, хотя и молчаливом согласии.
Перед самым обедом Морган услышала голоса золовок.
— Морган, иди смотреть, — и пухлое личико Дженнифер расплылось в очень широкой улыбке. Она подтолкнула Морган к столу, заваленному тканями и отделкой. Несмотря на совет Норы, все ткани были кремовые, розовые и бледно-голубые. Нора их внимательно оглядела:
— Но, девочки, я же говорила вам, что надо выбирать яркие, чистые тона. Морган сама слишком светла и белокожа, чтобы носить то, что вы выбрали.
Три молодых особы расстроились, и Элинор робко ответила:
— Но, мама, это такие красивые цвета. Морган пощупала шелка и сатины. Для Нью-Мехико они были совсем неподходящие.
— Ну что ж, сестренки выбрали как раз то, что носят в юрах Нью-Мехико.
И все повернулись к Сету. Дженнифер вздернула нос:
— Если леди должна путешествовать, это не значит, что она не должна быть леди.
— Дженнифер права, — добавил Остина. — Когда леди носит шелковое платье, она всегда помнит, что она леди.
— Если женщина — истинная леди, она ею останется даже в мужских брюках, — заявил Сет.
— Брюках! — не веря своим ушам, воскликнула Элинор. В глубине души она сомневалась, что сможет втиснуть свои полные бедра в мужские панталоны. Сама мысль об этом ужасала ее.
Сет перестал шутить:
— Хорошо, сестрицы, раз вы выбрали совершенно неподходящие для Морган ткани, вы можете оставить их себе, но выделите ей из своею гардероба что-нибудь более подходящее. Ей нужен самый плотный и грубый материал.
Морган заметила, что мысль о нескольких новых платьях девушкам понравилась.
Остина заговорила первая:
— Морган, пойдем наверх и пороемся в нашем шкафу.
И три сестры подтолкнули Морган к лестнице. Мортан оглянулась и увидела, что Сет смотрит на груду шелков и прошивок с непередаваемым отвращением. Ничего удивительного, подумала она, что он всех женщин считает дурочками.
Через пару часов Морган вырвалась из апартаментов золовок в совершенном изнеможении. Она примеряла платье за платьем, но все они были велики. Сестры сразу же решили, что их надо ушить ей по фигуре. Морган испытывала сомнения. Сет смотрел на нее тем особенным взглядом, который появлялся у него, когда она распускала волосы. Если еще и платья будут ее обтягивать, то ему труднее будет сдержать свое обещание. И она под разными предлогами стала отказываться от переделок, убеждая сестер, что менять ничего не надо.
За обедом Остина решила заручиться помощью Сета, чтобы заставить Морган переменить мнение. Но, увы, Сет принял сторону Морган:
— Думаю, что женушка права. Узкие платья с тугозашнурованными корсетами, — девушки раскрыли при этих словах глаза, — не очень-то удобны, когда сидишь в тряском фургоне несколько часов под солнцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
— Да я только что сообразила: когда я была ребенком, ты ведь уже стал взрослым и таким же большим, как сейчас.
Он тоже рассмеялся:
— Да, так оно и есть. Я на четырнадцать лет старше тебя. Я тоже забыл, что ты того же возраста, что и моя инфантильная младшая сестра.
Морган взглянула на нею, улыбаясь, и пожала ему руку:
— Я принимаю твои слова как комплимент.
Сету ужасно захотелось тут же ее поцеловать, но момент был упущен, так как она увидела большую черно-оранжевую бабочку и бросилась за ней, дернув Сета за руку.
Вот проклятье! Нет, что ни говори, женщины созданы, чтобы их целовать и наряжать, а вовсе не для того, чтобы бродить с ними по лесам и болтать о детстве. Но он обо всем забыл, увидев дерево. Когда-то оно стояло несколько вдалеке от ручья, но с годами вода подмыла кромку берега, и теперь оно свешивало ветви над самой водой, словно над прозрачным потоком образовалась крыша.
— Вот оно.
Морган увидела дерево, и он и слова не успел сказать, а она уже вскарабкалась на берег и уселась под деревом. И весело поглядывала на Сета.
А он стал смотреть на нее. Непомерно широкая юбка была в грязи, и на щеке красовалось какое-то пятно.
И она поняла, на что он смотрит.
— Да, ты правильно подумал. Я не леди и никогда не хотела и не хочу ею быть. И мне здесь гораздо лучше, чем на балу у Синтии Фергюсон.
Сет засмеялся:
— И мне здесь больше нравится. Он поднялся на берег и сел рядом с ней. И тут она решила использовать момент, чтобы уладить окончательно их отношения.
— Сет, я хочу поговорить с тобой. Вчера утром мы поссорились из-за того, как я причесываюсь. А вечером я на тебя рассердилась, когда принимала ванну. — Она сделала паузу, но он молчал, хотя она чувствовала на себе его взгляд. — Я хочу, чтобы между нами установились дружеские отношения. Я не хочу, чтобы мы ссорились. Я хочу, чтобы стало совсем ясно: наш брак — это сделка, деловое соглашение.
— Понимаю. Ты не желаешь со мной спать. — Глаза его смотрели холодно. — Хорошо. — Он взглянул на гладко зачесанные волосы, на мешковатое платье. — Думаю, что смогу удержаться и не изнасиловать тебя. Ты ведь этого опасаешься? Она чувствовала себя задетой:
— Да, именно этого.
— Тогда я даю тебе честное слово, что ни в какое время дня и ночи не стану навязывать тебе свое внимание. Ты довольна?
Она вздохнула:
— Да.
Прекрасное настроение, с которым для Сета начался этот день, было бесповоротно испорчено. Однако Морган день показался еще ярче и яснее. Она почувствовала большое облегчение. Наверное, теперь между ними ссор больше не будет.
Ворчливый голос Сета нарушил молчание:
— Едем обратно, — и он направился к стреноженным лошадям.
— Сет, подожди.
Он нетерпеливо остановился.
— Сет, — и она коснулась его руки. — Я не хотела тебя рассердить. Я просто хотела сказать, что хочу стать твоим другом. Я больше не хочу с тобой ссориться. Но я каким-то образом все испортила.
Его гнев растаял, и он улыбнулся:
— Ты права, женушка. Я очень раздражителен. Прошу извинить, мою грубость. — Он снял шляпу и поклонился.
Морит засмеялась.
— Я прощаю вас, сэр.
— И чтобы доказать, как я раскаиваюсь, я попрошу повара приготовить нам назавтра корзинку с провиантом для пикника, и мы отправимся в мою лесную хижину — такое хорошенькое уединенное местечко, довольно далеко вверх по ручью. Надеюсь, вам это предложение нравится, миледи:
— Да, дорогой сэр, за исключением одного пункта.
Сет слегка нахмурился.
— Что же это такое?
Но улыбка Морган была просто обезоруживающей.
— А то, что вы мне самой позволите приготовить еду для пикника.
— Тебе? Да разве ты умеешь стряпать?
— Завтра вы сможете судить об этом сами.
Сет тоже улыбнулся:
— Я, кажется, приобрел больше, чем рассчитывал. Жену, которая умеет готовить! Ну, надеюсь, Люпита не станет ревновать.
— Люпита?
— Это кухарка на моем ранчо в Нью-Мехико.
— Завтра ты мне о нем расскажешь.
И они улыбнулись друг другу, сели на лошадей и отправились в обратный путь к большому дому в дружеском, хотя и молчаливом согласии.
Перед самым обедом Морган услышала голоса золовок.
— Морган, иди смотреть, — и пухлое личико Дженнифер расплылось в очень широкой улыбке. Она подтолкнула Морган к столу, заваленному тканями и отделкой. Несмотря на совет Норы, все ткани были кремовые, розовые и бледно-голубые. Нора их внимательно оглядела:
— Но, девочки, я же говорила вам, что надо выбирать яркие, чистые тона. Морган сама слишком светла и белокожа, чтобы носить то, что вы выбрали.
Три молодых особы расстроились, и Элинор робко ответила:
— Но, мама, это такие красивые цвета. Морган пощупала шелка и сатины. Для Нью-Мехико они были совсем неподходящие.
— Ну что ж, сестренки выбрали как раз то, что носят в юрах Нью-Мехико.
И все повернулись к Сету. Дженнифер вздернула нос:
— Если леди должна путешествовать, это не значит, что она не должна быть леди.
— Дженнифер права, — добавил Остина. — Когда леди носит шелковое платье, она всегда помнит, что она леди.
— Если женщина — истинная леди, она ею останется даже в мужских брюках, — заявил Сет.
— Брюках! — не веря своим ушам, воскликнула Элинор. В глубине души она сомневалась, что сможет втиснуть свои полные бедра в мужские панталоны. Сама мысль об этом ужасала ее.
Сет перестал шутить:
— Хорошо, сестрицы, раз вы выбрали совершенно неподходящие для Морган ткани, вы можете оставить их себе, но выделите ей из своею гардероба что-нибудь более подходящее. Ей нужен самый плотный и грубый материал.
Морган заметила, что мысль о нескольких новых платьях девушкам понравилась.
Остина заговорила первая:
— Морган, пойдем наверх и пороемся в нашем шкафу.
И три сестры подтолкнули Морган к лестнице. Мортан оглянулась и увидела, что Сет смотрит на груду шелков и прошивок с непередаваемым отвращением. Ничего удивительного, подумала она, что он всех женщин считает дурочками.
Через пару часов Морган вырвалась из апартаментов золовок в совершенном изнеможении. Она примеряла платье за платьем, но все они были велики. Сестры сразу же решили, что их надо ушить ей по фигуре. Морган испытывала сомнения. Сет смотрел на нее тем особенным взглядом, который появлялся у него, когда она распускала волосы. Если еще и платья будут ее обтягивать, то ему труднее будет сдержать свое обещание. И она под разными предлогами стала отказываться от переделок, убеждая сестер, что менять ничего не надо.
За обедом Остина решила заручиться помощью Сета, чтобы заставить Морган переменить мнение. Но, увы, Сет принял сторону Морган:
— Думаю, что женушка права. Узкие платья с тугозашнурованными корсетами, — девушки раскрыли при этих словах глаза, — не очень-то удобны, когда сидишь в тряском фургоне несколько часов под солнцем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102