– Как вы уже, наверное, догадались, – снова заговорил мужчина, – я, мы, – клоны одной индивидуальности, одного отдельного человека – примерно двести пятьдесят лет назад меня звали Кан. Теперь меня зовут Человек.
В вашей группе находился мой прямой предок, капрал Ларри Кан. Мне очень грустно, что он не вернулся.
Другие люди больше не производятся, потому что я – идеальный генетический образец.
– Меня составляют более миллиарда отдельных индивидов, но я одно сознание, – сказала она. – Позже я постараюсь объяснить подробней, пока это затруднительно.
Но на некоторых планетах люди по-прежнему рождаются старым естественным путем. Если мое общество покажется вам слишком непривычным и чужим, вы можете отправиться на одну из таких планет. Многие ветераны просили меня изменить их сексуальную полярность, чтобы они могли войти в общество на этих планетах. Это можно сделать очень легко.
Ладно, Человек, об этом не волнуйся, выдай только мне билет.
– Я приглашаю вас быть моими гостями здесь, на Старгейте, десять дней, после чего вас доставят в любое место по вашему выбору, – сказал он. – Пожалуйста, познакомьтесь с этой книгой. Можете задавать любые вопросы и просить о любых услугах. – Они встали и покинули сцену.
Рядом со мной сидел Чарли.
– Я не верю, – сказал он. – Они разрешают… поощряют… мужчин и женщин делать это? Друг с другом?!
Человек-женщина, стоявшая в проходе позади нас, ответила прежде, чем я придумал в разумной степени уклончивый ответ:
– Я не хочу осуждать ваше общество, – сказала она, – но я думаю, что это необходимая предохранительная мера. Если что-то случится с нашим генетическим образцом или вообще клонирование окажется ошибкой, то у человечества сохранится богатый выбор новых генетических матриц, чтобы начать все сначала.
Она похлопала его по плечу.
– Конечно, вам не обязательно отправляться на эти планеты. Оставайтесь у меня – я не делаю различий между способами половой игры.
Она поднялась на сцену и долго рассказывала нам, где мы будем жить, питаться и так далее, находясь на Старгейте.
– Компьютер меня еще в жизни не соблазнял, – пробормотал Чарли.
Война, длившаяся 1143 года, началась без какого-то реального повода и продолжалась только потому, что две расы не могли общаться друг с другом.
Едва такая возможность возникла, первым вопросом было: «Зачем вы это начали?» И вторая сторона ответила: «Я?»
Цивилизация тельциан тысячелетия тому назад покончила с понятием войны, и человечество тоже к двадцать первому веку, казалось, начало перерастать этот институт. Но старые вояки еще жили, и многие из них находились у власти. Они управляли и Группой Исследования и Колонизации при ООН, которая начала только-только использовать преимущества недавно открытого коллапсарного прыжка. Многие из первых кораблей не возвращались назад. Бывшие генералы начали подозревать недоброе. Они вооружили корабли колонистов и, едва встретив корабль тельциан, уничтожили его.
После этого они отряхнули пыль с медалей и орденов. Все остальное – наша история. Виноваты не только военные. Доказательства виновности тельциан в исчезновении первых кораблей были до смешного неубедительны. Некоторые люди обращали внимание на этот факт, но их игнорировали.
Война требовалась земной экономике – вот в чем дело, и такая война была бы идеальной. Она давала возможность вкладывать кучи денег, но одновременно объединяла человечество, а не разделяла.
Тельцианам пришлось заново учиться воевать. Хорошими солдатами они так и не стали и в конце концов проиграли бы войну, наверное. Тельциане не могли найти общий язык с людьми, говорилось в книжке, потому что они вообще не имели понятия отдельной личности. Миллионы лет они были натуральными клонами. Когда в экипажи крейсеров Земли вошли Канклоны, расы наконец вступили в контакт.
В книге это давалось как готовый факт. Я спросил Человека, как объяснить особенность коммуникации клона и «лона», и он сказал, что я априорно не в состоянии усвоить концепцию. Для этого нет понятий в моем языке, а если бы и нашлись понятия, мой мозг не справился бы с идеей.
Ну и ладно. Я не был удовлетворен, но готов поверить. Пусть белое будет хоть черным, главное – войне конец.
Человек оказался весьма гостеприимным хозяином. Только для нашей группы был устроен небольшой ресторан-таверна, где подавали еду круглые сутки. Я не видал, чтобы Человек ел или пил, – наверное, он изобрел новый способ питания. Однажды вечером я сидел в ресторане, пил пиво и читал выданную нам книгу.
– Я решил попробовать, – сказал Чарли без предисловий.
– Что именно?
– Женщину, – он вздрогнул. – Только без обиды… но меня что-то не слишком тянет. Но иначе… А ты уже пробовал?
– Э-э… нет, пока. – Женские клоны казались чем-то вроде прекрасной статуи или картины, я просто не мог представить, что это живые люди.
– Правильно. – Он не стал вдаваться в подробности. – Кроме того, она… он… оно… говорит, что можно будет переделать все обратно, если мне не понравится.
– Понравится, Чарли, вот посмотришь.
– Ну да, они тоже так говорят. – Он заказал стаканчик крепкого. – Просто это так неестественно… Но поскольку я решил повернуть переключатель… почему бы нам не отправиться на одну планету?
– Конечно, Чарли, великолепная мысль. – И я не шутил. – А ты уже выбрал название?
– Черт, мне все равно, лишь подальше отсюда.
– Интересно, как там сейчас на Небесах?
– Нет. – Чарли ткнул пальцем в сторону бармена. – Он там тоже живет.
– Тогда не знаю, нужно посмотреть список. В таверну вошел человек, толкая тележку, груженную папками.
– Майор Манделла? Капитан Мур?
– Это мы, – сказал Чарли.
– Вот ваши послужные списки. Думаю, вам будет интересно их посмотреть. Их перепечатали на бумагу, когда из невернувшихся осталась только одна ваша группа. Чтобы не загружать информационную сеть.
Как всегда, он предугадал вопрос, даже если я и не думал задавать его.
Моя папка была раз в пять толще, чем у Чарли. Наверное, самая толстая вообще, потому что я, кажется, единственный, кто прошел всю войну. Бедная Мэригей. Интересно, что там настрочил про меня собака Скотт? Я раскрыл папку на первой странице.
К первой странице была прикреплена маленькая карточка. Она уже пожелтела, и углы у нее раскрошились.
Почерк был знакомый, очень знакомый, несмотря на время. Дата на записке была 250-летней давности. Я вздрогнул, и глаза вдруг застлали слезы. Не было причины подозревать, что она жива. Но я не знал наверняка, что она уже мертва, пока не увидел эту дату.
– Уильям, что с тобой?
– Оставь меня, Чарли, на минутку. – Я вытер слезы и закрыл папку. Не стоило даже читать проклятую записку.
Пусть призрак прошлой жизни останется позади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61