— Я всегда буду о тебе беспокоиться.
— Что ж, попросим защиты у высших колдовских сил! — улыбнулся король. — Но уверен: лучшая защита — это наша любовь. К тому же твоя ослепительная красота — куда более интересный предмет для беседы, нежели разговоры об анархистах и их безумных идеях.
На пути к кафедральному собору Летиция с радостью заметила в толпе несколько цыганских лиц и поняла, что король сдержал свое обещание.
Он подписал указ, запрещавший преследовать и изгонять цыган из страны.
«Это принесет нам удачу», — подумала она.
Король подгонял и без того бешено летящих лошадей, управляя ими с большой сноровкой, так что путь от столицы до летнего дворца занял немногим больше часа.
Дворец стоял на берегу озера. Позади высился горный хребет, служивший естественной границей между Звотаной и Овенштадтом.
Залитый ярким солнцем дом выглядел очень уютно, и Летиция, положив руку на колено короля, заметила:
— Наш первый дом…
— Да, радость моя. И обещаю, скоро мы наполним его магией нашей любви.
Девушка покраснела, уловив в его голосе неприкрытую страсть, а в глазах — огонь.
И когда они приблизились к озеру, сказала:
— Только сперва отведи меня в сад, хорошо? Я бы хотела кое-что показать тебе…
— В саду? — удивился король.
— Да.
Он не стал задавать больше вопросов, просто подхлестнул лошадей, словно торопясь поскорее достичь заветной цели.
Он заранее распорядился, чтобы слуг в доме было не больше, чем обычно.
Девушка вошла в широко распахнутые двери, и после дневной жары ее охватила приятная прохлада.
Она поднялась наверх снять дорожный костюм и шляпу. Спальня ее выглядела еще чудеснее, чем она ожидала.
Эту комнату специально готовили к ее приезду.
Голубые стены, розовые шторы на окнах, а на потолке — цветная роспись, изображающая купидонов, порхающих среди богов и богинь. Красота, словно явившаяся из сказки или прекрасного сна, а краски яркие, какие любят цыгане.
Задерживаться в спальне Летиция не стала и, сбежав вниз по лестнице, увидела, что король уже ждет ее в комнате, украшенной цветами. Широкие окна были распахнуты в благоухающий розами сад.
Он стоял у окна, и когда она подбежала, раскрыл ей навстречу объятия, притянул к себе и начал целовать — крепко, страстно, требовательно.
— Ждал и не мог дождаться дня, когда ты будешь всецело принадлежать мне!.. — прошептал король. — Но теперь мы уже дважды женаты, дорогая, и ты — моя, и всегда будешь моей!
Затем, сдерживая охватившее его желание, он сказал:
— Ты говорила, что хочешь пойти в сад?
— Да… и это… очень важно… — ответила Летиция. — Помнишь вот это?
И она показала королю то, что держала в руке. Секунду он с любопытством смотрел, потом ответил:
— Кажется, это тот самый пучок прутьев, который лежал около воеводы во время свадьбы.
— Умница, что помнишь! — воскликнула Летиция. — Он оставил их для меня в кибитке и теперь я понимаю, почему.
— Так почему?
— Ведь я никогда не думала… что мы будем вместе. А воевода… он знал, что мы станем мужем и женой… Навеки!
Видя, что король не совсем понимает ее, она добавила:
— Веточки эти сорваны с разных деревьев, и если бы он переломил их тогда, как делается во время свадьбы кальдерашей, то потом ему пришлось бы бросать их на ветер.
— Ну а дальше? — спросил король.
— А дальше он сказал бы нам, что они символизируют значение супружеского союза, — ответила Летиция. — Что ни один из нас не смеет нарушить клятву, данную другому, никогда, до самой смерти!
Король улыбнулся, и, взяв у Летиции веточки, переломил их одну за одной и бросил в сад, туда, где росли розы.
Затем обнял девушку и сказал:
— Вот теперь знаю — ты наконец поверила в то, что мы вместе. Навеки вместе, и нас связывает не только клятва, данная в церкви, но и цыганская магия.
— Я знала, что ты… поймешь.
— Понимаю… жена моя, моя… возлюбленная… — прошептал он и поцеловал ее.
Позже они ужинали при свечах, ели изумительно вкусные блюда, запивая их рубиново-красным вином, удивительно напоминающим то, которым угощали Летицию цыгане.
Отпив глоток, она поймала на себе вопросительный взгляд короля.
— Ты права! Это цыганское вино.
— Но откуда? — спросила Летиция.
— Вчера вечером во дворец приходила какая-то цыганка и оставила три бутылки вина, — сказал король. — Она сказала слугам, что это лично для меня.
Улыбнувшись, он добавил:
— А еще цыганка оставила записку.
— И что же в записке? — с любопытством спросила Летиция.
— Там написано, — тихо ответил король, — «С благословением от кальдерашей королю, который сдержал свое слово».
Летиция захлопала в ладоши.
— Это они благодарят тебя за то, что ты приютил их в Звотане!
— Да, — кивнул король. — А потом, разворачивая бутылки, я обнаружил подарок и для тебя.
— Какой?
Король достал из кармана три браслета.
Летиция так и ахнула от восхищения: каждый браслет был изукрашен искусной резьбой, в точности как те золотые кубки, что она видела у кальдерашей.
Браслеты были золотыми: один усыпан рубинами, второй — бриллиантами, третий — изумрудами.
Затем, присмотревшись к ним, она издала еще один восхищенный возглас. А король сказал:
— Я тоже заметил. Цвета флага Звотаны. Летиция надела браслеты на запястье.
— Цыгане благодарят, — сказала она, — и мне тоже хотелось бы отблагодарить их. В особенности за магию. Ведь именно она помогла мне стать твоей женой.
— Согласен, — кивнул король. — А теперь, дорогая, в знак того, что и я благодарен им, позволь показать тебе кое-что…
С этими словами он встал из-за стола и, взяв Летицию за руку, повел ее к двери. Они вышли в сад.
Эта его часть выглядела совсем по-другому — цветочные клумбы сменили ряды кустарника, над головами сплетали кроны деревья, и вся аллея выглядела таинственно в лучах заходящего солнца.
Солнце садилось за горизонт, отбрасывая последние отблески света, на небе одна за другой загорались звезды.
Скоро совсем стемнеет, подумала Летиция, и звезды усыплют все небо, как в ту ночь, когда она танцевала у костра.
В ту ночь было полнолуние, и она знала, что и сегодня луна тоже будет ярко сиять на темном бархатном небе, и это напомнит им колдовство и музыку — все, что они видели и слышали тогда на плато, у подножия горы, на которой высился замок Тхор.
Король не произносил ни слова, лишь обнял ее, и Летиция уже начала удивляться, куда это он ведет ее, когда впереди среди деревьев вдруг показался просвет.
Деревья стояли так тесно, что напоминали стену.
Между ними образовалась поляна, с которой открывался вид на озеро.
Оно было так красиво, что захватывало дух, — лучи заходящего солнца золотили его поверхность.
Затем, обернувшись, Летиция вдруг заметила на поляне сучья и поленья, подготовленные для костра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39