К счастью, картинок там не было, я бы этого не перенесла. Мамочка сказала мне половину правды. Многое было непонятно, отдельные файлы защищались своими паролями, и как их открыть, я уже не представляла. Возможно, тебе бы удалось это легко…
Встретилась мне одна неясность. Нет, я нигде не нашла и намека, что Куколке собираются прострелить левое легкое, как Игроку-11, или печень, как Маркизе-6… Ничего подобного. Но я встретила одно непонятное обозначение, закорючку. Видишь ли, значок «Альфа» обозначал обезьян, «Бета» - собак и так далее. Я так и не поняла, какое животное проходит у Сикорски под закорючкой «Ипсилон». Снимки внутренних органов, графики и зашифрованные сокращения. Ты бы разобрался, Питер, а я не сумела.
Файл с надписью «Ипсилон» не только не раскрылся, но моментально запросил пароль. А когда я попыталась выйти на него второй раз, он исчез из меню. Сработала защита. Несколько секунд я обливалась потом, потому что охранник опять завозился на посту, но он всего лишь включил кофеварку. Неожиданно мне стукнуло в голову, что попытка взлома немедленно зафиксирована где-нибудь на домашнем компе Пэна, и он уже мчится сюда, с пистолетом или скальпелем в кулаке.
Боже, какую панику я испытала, когда по стене, сквозь решетку жалюзи, мазнули огни фар, я чуть не описалась. Машина остановилась почти напротив окон, фары погасли, и хлопнули сразу две дверцы, а затем багажник. С перепугу я навалилась грудью на экран, вместо того чтобы убавить яркость. Я ничего не соображала. Со стола упала деревянная статуэтка и закатилась под диван. Позже я потратила полчаса, чтобы отыскать ее в темноте. Наконец мне хватило ума выглянуть в щелочку. Под фонарем на стоянке остывал джип с эмблемой больницы, и двое мужчин с сумками направлялись в сторону корпуса «А». Что они делают ночью, Питер? И какие объекты, под грифом «Ипсилон», подвергаются расстрелу, как ты думаешь?
Я достала чистую дискету и попыталась переписать хоть что-нибудь, но ничего не вышло. Я клянусь, Питер, что сделала все правильно, все, как ты говорил. Кроме того, я же не дикарь, я умею управляться с техникой. Стоило мне кликнуть на запись, как меню свернулось, и пришлось вторично перезапускать компьютер.
Я загнала все, что смогла, в архив, переписала на дискеты и сделала, как ты велел. Положила носители в мешочек, вылезла обратно и закопала их под третьей клумбой. Все, как ты сказал. Надеюсь, дождем не замочила, и жуки не погрызли.
Я поняла, что Пэна не особо заботят диабет и прочие людские недуги. Он выполнял совсем другой заказ. Про мамочку плохо думать я не могла себя заставить. Я решила с ней еще раз поговорить. Какая я дура, Питер! Ты правильно заметил, что содержание Крепости стоит миллионы баксов, ты намекал мне, а я и не задумывалась, откуда берутся деньги…
Но прежде, чем мы поговорили в последний раз, прежде, чем я ударила ее, произошло еще кое-что. Я забеременела.
30. АРМИЯ ЗАБЫТЫХ ИКРИНОК
- Петька, это Крис, из второй смены… - Барков шмыгнул носом, не отваживаясь прикоснуться к лежащему ничком охраннику. - Петька, он дышит…
Мне стало немного смешно. Готовый материал для психоаналитиков - самоубийца в тревоге за свою жизнь!
- Он тебе ничего не сделает, - обнадежил я. - Переверни его и достань на поясе ключи. А затем сними с руки браслет.
- Это глухой номер, - потерянно произнес Барков. - Да и куда мы пойдем, если выберемся отсюда?
- Например, в российское посольство. - Я посветил сквозь дальнюю решетку поста. Двери на лестничную клетку были раздвинуты, очень хорошо, просто замечательно.
- Вот еще! - усомнился Владислав. - Кто нас там будет слушать?
- Им придется нас выслушать, - сказал я. - Потому что у нас есть дискеты!
- И что потом? - уныло осведомился Владислав. В темноте я не видел его лица, один лишь смутный силуэт на фоне окна. Мне пришло в голову, что я первый раз побывал у него в гостях и даже не могу как следует оценить уют. - Это же одна мафия, неужто не просекаешь? Они замнут дело, будто ничего и не было, лишь бы не раздувать скандал…
- Скажи мне, Владислав… - Кажется, мне кто-то говорил, что Барков не любит, когда его называют по имени, но как раз сейчас мне необходимо было его поддеть. - Скажи мне, а почему, по-твоему, российское посольство не захочет скандала?
- Как «почему»? Ты, будто, первый день живешь. Да кто же захочет Штатам подлянку кинуть? Ведь если все, что ты надыбал, правдой окажется, надо рвать дипломатию к едрене фене, втыкаешься?
- Ну, и?.. - весело поддакнул я.
- Что «ну»?
- Рвать дипломатию. И что тут такого страшного?
- Как это, что страшного? - разволновался Барков. - Петя, мне на политику накласть и растереть, сам понимаешь, но они обосрутся перед Штатами понты кидать, я тебе зуб даю! Ты что, по телеку не смотришь, как наши им зад лижут?
- Так почему бы не помочь нашим перестать лизать американский зад? - Внезапно мне почудилось какое-то движение в коридоре.
Я подал назад, поводил лучом фонарика. Все двери по левую руку стояли открытыми. Лаборатории, две пустые палаты, комнаты Роби и Тани. В торце коридора, свернувшись калачиком, лежал кто-то в белом, один из дежурных врачей. С такого расстояния я не мог разобрать. Правое крыло тонуло в непроницаемом мраке. Если проехать метров десять к лифту, то путь преградит решетка. Возле нее, совсем недалеко, валялся охранник со спасительной магнитной картой и связкой ключей. Но чтобы открыть путь наружу, я нуждался в человеке с исправными ногами и руками. Я не продумал важный момент. Засовы постов не подчинялись общей схеме безопасности. В случае аварии они потребовали ручного управления.
Косые прямоугольники вечернего света падали из открытых настежь дверей на отполированный пол коридора. Ни малыш, ни Таня не решились выбраться наружу. Вероятнее всего, они даже не проснулись.
На случай, если тут кто-то остался невредим, у меня имелось последнее средство, хотя я его очень не хотел бы пускать в ход. Еще накануне Барков, под моим мудрым руководством, пропустил мне в рукаве провода и закрепил пластырем на ладони пластины самодельного шокера. Если мне встретится кто-то живой и злобный, достаточно протянуть слабую, трепещущую руку. Никто не откажет в помощи несчастному, заплаканному мальчишке-инвалиду.
Я просто могу не успеть прочесть заклинания. Или могу нарваться на наркомана; достаточно даже пары затяжек марихуаны, чтобы действие моих слов резко снизилось. Но руку инвалиду подаст каждый.
Вот только жаль заряда батарей. Мне ведь еще ехать надо.
- Петька, ты это всерьез? А вдруг наши погонят из страны все иностранные фонды? Могут ведь и посольские отношения разорвать. Что тогда будет? Война начнется? Ты чего, Третью мировую затеять собрался?
- А почему ты говоришь о Третьей мировой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Встретилась мне одна неясность. Нет, я нигде не нашла и намека, что Куколке собираются прострелить левое легкое, как Игроку-11, или печень, как Маркизе-6… Ничего подобного. Но я встретила одно непонятное обозначение, закорючку. Видишь ли, значок «Альфа» обозначал обезьян, «Бета» - собак и так далее. Я так и не поняла, какое животное проходит у Сикорски под закорючкой «Ипсилон». Снимки внутренних органов, графики и зашифрованные сокращения. Ты бы разобрался, Питер, а я не сумела.
Файл с надписью «Ипсилон» не только не раскрылся, но моментально запросил пароль. А когда я попыталась выйти на него второй раз, он исчез из меню. Сработала защита. Несколько секунд я обливалась потом, потому что охранник опять завозился на посту, но он всего лишь включил кофеварку. Неожиданно мне стукнуло в голову, что попытка взлома немедленно зафиксирована где-нибудь на домашнем компе Пэна, и он уже мчится сюда, с пистолетом или скальпелем в кулаке.
Боже, какую панику я испытала, когда по стене, сквозь решетку жалюзи, мазнули огни фар, я чуть не описалась. Машина остановилась почти напротив окон, фары погасли, и хлопнули сразу две дверцы, а затем багажник. С перепугу я навалилась грудью на экран, вместо того чтобы убавить яркость. Я ничего не соображала. Со стола упала деревянная статуэтка и закатилась под диван. Позже я потратила полчаса, чтобы отыскать ее в темноте. Наконец мне хватило ума выглянуть в щелочку. Под фонарем на стоянке остывал джип с эмблемой больницы, и двое мужчин с сумками направлялись в сторону корпуса «А». Что они делают ночью, Питер? И какие объекты, под грифом «Ипсилон», подвергаются расстрелу, как ты думаешь?
Я достала чистую дискету и попыталась переписать хоть что-нибудь, но ничего не вышло. Я клянусь, Питер, что сделала все правильно, все, как ты говорил. Кроме того, я же не дикарь, я умею управляться с техникой. Стоило мне кликнуть на запись, как меню свернулось, и пришлось вторично перезапускать компьютер.
Я загнала все, что смогла, в архив, переписала на дискеты и сделала, как ты велел. Положила носители в мешочек, вылезла обратно и закопала их под третьей клумбой. Все, как ты сказал. Надеюсь, дождем не замочила, и жуки не погрызли.
Я поняла, что Пэна не особо заботят диабет и прочие людские недуги. Он выполнял совсем другой заказ. Про мамочку плохо думать я не могла себя заставить. Я решила с ней еще раз поговорить. Какая я дура, Питер! Ты правильно заметил, что содержание Крепости стоит миллионы баксов, ты намекал мне, а я и не задумывалась, откуда берутся деньги…
Но прежде, чем мы поговорили в последний раз, прежде, чем я ударила ее, произошло еще кое-что. Я забеременела.
30. АРМИЯ ЗАБЫТЫХ ИКРИНОК
- Петька, это Крис, из второй смены… - Барков шмыгнул носом, не отваживаясь прикоснуться к лежащему ничком охраннику. - Петька, он дышит…
Мне стало немного смешно. Готовый материал для психоаналитиков - самоубийца в тревоге за свою жизнь!
- Он тебе ничего не сделает, - обнадежил я. - Переверни его и достань на поясе ключи. А затем сними с руки браслет.
- Это глухой номер, - потерянно произнес Барков. - Да и куда мы пойдем, если выберемся отсюда?
- Например, в российское посольство. - Я посветил сквозь дальнюю решетку поста. Двери на лестничную клетку были раздвинуты, очень хорошо, просто замечательно.
- Вот еще! - усомнился Владислав. - Кто нас там будет слушать?
- Им придется нас выслушать, - сказал я. - Потому что у нас есть дискеты!
- И что потом? - уныло осведомился Владислав. В темноте я не видел его лица, один лишь смутный силуэт на фоне окна. Мне пришло в голову, что я первый раз побывал у него в гостях и даже не могу как следует оценить уют. - Это же одна мафия, неужто не просекаешь? Они замнут дело, будто ничего и не было, лишь бы не раздувать скандал…
- Скажи мне, Владислав… - Кажется, мне кто-то говорил, что Барков не любит, когда его называют по имени, но как раз сейчас мне необходимо было его поддеть. - Скажи мне, а почему, по-твоему, российское посольство не захочет скандала?
- Как «почему»? Ты, будто, первый день живешь. Да кто же захочет Штатам подлянку кинуть? Ведь если все, что ты надыбал, правдой окажется, надо рвать дипломатию к едрене фене, втыкаешься?
- Ну, и?.. - весело поддакнул я.
- Что «ну»?
- Рвать дипломатию. И что тут такого страшного?
- Как это, что страшного? - разволновался Барков. - Петя, мне на политику накласть и растереть, сам понимаешь, но они обосрутся перед Штатами понты кидать, я тебе зуб даю! Ты что, по телеку не смотришь, как наши им зад лижут?
- Так почему бы не помочь нашим перестать лизать американский зад? - Внезапно мне почудилось какое-то движение в коридоре.
Я подал назад, поводил лучом фонарика. Все двери по левую руку стояли открытыми. Лаборатории, две пустые палаты, комнаты Роби и Тани. В торце коридора, свернувшись калачиком, лежал кто-то в белом, один из дежурных врачей. С такого расстояния я не мог разобрать. Правое крыло тонуло в непроницаемом мраке. Если проехать метров десять к лифту, то путь преградит решетка. Возле нее, совсем недалеко, валялся охранник со спасительной магнитной картой и связкой ключей. Но чтобы открыть путь наружу, я нуждался в человеке с исправными ногами и руками. Я не продумал важный момент. Засовы постов не подчинялись общей схеме безопасности. В случае аварии они потребовали ручного управления.
Косые прямоугольники вечернего света падали из открытых настежь дверей на отполированный пол коридора. Ни малыш, ни Таня не решились выбраться наружу. Вероятнее всего, они даже не проснулись.
На случай, если тут кто-то остался невредим, у меня имелось последнее средство, хотя я его очень не хотел бы пускать в ход. Еще накануне Барков, под моим мудрым руководством, пропустил мне в рукаве провода и закрепил пластырем на ладони пластины самодельного шокера. Если мне встретится кто-то живой и злобный, достаточно протянуть слабую, трепещущую руку. Никто не откажет в помощи несчастному, заплаканному мальчишке-инвалиду.
Я просто могу не успеть прочесть заклинания. Или могу нарваться на наркомана; достаточно даже пары затяжек марихуаны, чтобы действие моих слов резко снизилось. Но руку инвалиду подаст каждый.
Вот только жаль заряда батарей. Мне ведь еще ехать надо.
- Петька, ты это всерьез? А вдруг наши погонят из страны все иностранные фонды? Могут ведь и посольские отношения разорвать. Что тогда будет? Война начнется? Ты чего, Третью мировую затеять собрался?
- А почему ты говоришь о Третьей мировой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91