Элия попыталась встать и оперлась на колено. Девушка очень устала. Они были на вершине очень высокой башни, которая вонзалась в сияющее голубое небо.
Зубцы на стене вокруг них были острыми и загнутыми, как камни вокруг Клыкастого Холма.
Она посмотрела вниз. Башня возвышалась над огромной равниной серого камня, простиравшейся во все стороны до самого горизонта. Вокруг основания башни камень был твердым и неподвижным, но дальше он трещал и трясся, как текущая лава.
— Ты знаешь, Оливия, я думаю, мы не в Королевствах.
Она захромала к Акабару с Драконом. Одежда незнакомца рядом с ними была разорвана в клочья, а его руки и ноги были отмечены сотнями укусов размером с большую монету. На его лбу, груди и животе были большие кровоточащие раны.
Оливия шла рядом с Элией и что-то насвистывала.
Дракон держал голову человека руками, и маленькие желтые светящиеся линии были видны между его ладонями и лицом незнакомца. Запах дыма наполнял воздух.
Кровь остановилась, и раны начали затягиваться. Лицо незнакомца стало спокойнее, глубокие морщины разгладились.
Акабар действовал быстро и уверенно, врачуя раны, оставшиеся после лечения ящера. Волшебник намазал клейкой зеленой мазью незажившие места и перевязал их полосами, оторванными от его одежды.
Элия села рядом с ними.
— Кто это? — спросила она.
Дракон посмотрел на нее с любопытством, а Акабар спросил:
— Ты не узнаешь его? Ты уверена?
Элия изучала лицо мужчины. Оно было знакомым. Под седыми волосами и морщинами она увидела человека, который был когда-то очень красив.
— Безымянный! — прошептала Элия.
Она повернулась, чтобы объяснить остальным:
— Он был в моем сне в Мглистом Провале, только гораздо моложе. По крайней мере это его дед.
— Ты не видела его еще где-нибудь? — спросил Акабар.
Элия нахмурилась, пытаясь вспомнить, но не могла. Его не было в ее псевдо-воспоминаниях, она не видела его больше ни разу.
— Конечно, она не может вспомнить его, — сказала Оливия с усмешкой. Она была только ребенком.
— О чем вы говорите? — спросила Элия.
— Ты только что, так сказать, родилась. Он освободил тебя и Дракона, чтобы ящер присматривал за тобой. Ты можешь назвать его отцом. Оливия указала на пустое место на ее запястье. Он — Безымянный Бард. Поняла?
— Безымянный Бард, — эхом повторила Элия и глубоко задумалась. Она знала эту историю, но никак не связывала ее с Безымянным из своего сна. Она раскачивалась взад-вперед, вспоминая историю целиком и начиная понимать, что та должна значить.
Безымянный открыл глаза. Нахмурившись, он пробормотал:
— Снова дома, снова дома. Джиггиди-джиг.
Акабар и Оливия обменялись взглядами. Хафлинг пожала плечами. Элия придвинулась к старику.
Когда Безымянный увидел Элию, он попытался сесть, но его раны причиняли слишком сильную боль. Дракон хотел помочь ему, но Безымянный отмахнулся. С усилием он поднялся сам.
Он посмотрел на окровавленную Элию и вздохнул.
— Ты все, на что я рассчитывал, и далее больше.
— Ты Безымянный Бард, — ответила Элия. Ее голос был ровным, лишенным эмоций.
— Да, ты помнишь мою сказку? Я не вложил ее в тебя, как другие истории, но рассказал ее в час, когда ты впервые проснулась, пока мы ждали, когда лекарства помогут Дракону и ты сможешь бежать с ним.
Элия тряхнула головой.
— Я не помню, что слышала это. Я только помню это.
— Что ты помнишь? — спросил Безымянный.
— Это история о человеке, тщеславном и самонадеянном, который предал свою совесть, чтобы совершить то, что таило в себе огромную опасность.
Оливия задохнулась, Акабар прикусил губу. Краска сошла с лица Безымянного.
— Я разве не права? — спросила Элия. Все молчали. Безоблачное небо сверкало и трещало, как будто молнии играли над ними. Тени сидящих резко обозначились на серых плитах.
— Как ты могла это сказать? — прошептал Безымянный.
— Вот какова ее собственная интерпретация этой истории, — недовольно сказала Оливия.
Грустным голосом певец произнес:
— Я был не прав.
Акабар улыбнулся.
— Да. Ты хотел создать вещь, а вместо этого получил дочь. В Термише бы сказали, что боги благословили тебя.
Элия благодарно улыбнулась волшебнику.
— Которая даже может превзойти старика как певица, — предсказала Оливия.
Безымянный удивленно посмотрел на хафлинга. Очевидно, ему не приходило в голову, что его создание может быть лучше его самого.
— Я дал ей все, что мог, — ответил он.
— Фальшивую историю, свои песни и ненастоящее имя, — возразила Элия.
— Я дал тебе прошлое для того, чтобы ты не чувствовала себя одинокой, а мои песни — все, что у; меня осталось. Я дал тебе свободу ценой своей собственной. Когда Кассана вытащила меня из моей клетки, я пытался предупредить тебя в твоем сне. Она контролировала мои слова и действия, но я успел сказать, как победить калмари.
— Да, ты сделал это, — ровным голосом согласилась Элия.
Певец с болью посмотрел на нее.
— Но ты все еще ненавидишь меня.
— Я не говорила этого, — возразила Элия. Улыбка засияла на ее лице. — Разве не бывает, что дети не соглашаются с родителями просто так, без ненависти.
— Ты думаешь обо мне как об отце?
Элия пожала плечами.
— Не знаю. Ты что-то оставил в памяти о моей семье, но я не очень-то сильна в дочерних чувствах. А ты думаешь обо мне как о дочери?
Безымянный глянул вниз, на плиты, потом снова на Элию.
— Если честно, нет. По крайней мере… сейчас нет.
— Это правильно. Она наклонилась и слегка задела его щеку губами.
— Я нашла себе двух друзей, а ты дал мне брата.
— Брата? — Безымянный не сразу понял. О, да. У тебя часть души сауриала.
Дракон потряс головой.
— Да, Фальш разделил твою душу, — сказал Безымянный Дракону. — У каждого из вас половина души.
Глаза паладина сузились. Он высунул два когтя, показал на Элию и втянул один, показал на себя и втянул другой.
— Он должен знать. Он специалист по душам, — подтвердила Оливия.
Ящер кивнул.
— Вы не можете разделить душу и получить две, — возразил Безымянный.
— Почему нет? — вмешалась хафлинг. — Душа бесконечна, если ее разделить, то получатся две бесконечные души.
Акабар в изумлении уставился на маленькую певицу.
— Что? — смутилась Оливия. — Я не права?
— Нет, — ответил маг, — я просто удивлен точностью твоих познаний в теологии.
— Хафлинги тоже, знаете ли, ходят в церковь… иногда.
Элия зевнула. Напряжение последнего месяца, первого месяца ее жизни, начинало сказываться.
— Это очень интересно, — соврала она, — но я хочу встретиться с Фальшем и его хозяином и позаботиться об этом последнем символе.
— Но разве ты не видишь, что это значит? — спросил Безымянный. Ты действительно можешь стать человеком.
— И что?
— И что? — воскликнул бард. Разве это ничего для тебя не значит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98