Конни никогда не соблазнится таким хлыщом, как Джордан, даже если тот пообещает ей планету-другую. Она слишком ценит свободу. — Архон шевельнулся в кресле, лукаво глядя на Соломона. — Но предложите ей такой корабль как «Боз», — и, как знать, может быть, вам удастся завоевать ее сердце.
У Соломона сжалось горло:
— Прошу прощения?..
Архон улыбнулся.
— Я видел, какими глазами вы смотрите на нее, капитан. И я видел, как смотрит она вам вслед, когда вы не догадываетесь об этом.
— Спикер, поверьте, я…
— Помолчите, Соломон. Я слишком стар, чтобы принимать за чистую монету подобные оправдания. Конни хороша собой, и я привык к тому, что мужчины заглядываются на нее. Более того — горжусь этим.
— Спикер, я капитан этого корабля. Я не имею права флиртовать. Даже если Констанция находит меня привлекательным, — а наши с ней разговоры убеждают меня в обратном, — на нас обоих возложены определенные задачи, которые мы должны выполнять.
Архон фыркнул.
— Хм… Что ж, если мы с вами все обговорили, пожалуй, я вернусь к своим административным обязанностям. Путешествия в подпространстве имеют то преимущество, что во время прыжка можно без помех заняться работой. — Он поднялся на ноги. — Что же касается командования кораблем, то я всецело полагаюсь на вас. Продолжайте действовать как прежде и не отвлекайте меня по мелочам.
— Слушаюсь, сэр.
Архон остановился у люка.
— Насчет Конни — решайте сами, молодой человек. — Он подмигнул. — Желаю успеха.
Соломон смотрел на захлопнувшийся люк, чувствуя, как его душой овладевает смятение.
Остановившись у входа в каюту Лиетова, Никита нахмурился.
— Представитель Малаков с визитом к заместителю директора Лиетову, — сказал он.
Люк скользнул в сторону, и Никита оказался в апартаментах сирианца. Как гулаги и ожидал, каюта оказалась точной копией его собственной, но здесь царили порядок и чистота. Листов поднялся из-за пульта коммуникатора и с улыбкой протянул руку вошедшему.
— Я ждал вас, Никита. Бренди?
— Капельку.
Лиетов подошел к покрытому искусной резьбой деревянному буфету, висевшему на стене. Он распахнул дверцы, являя взору Никиты алую бархатную обивку с гнездами, в которых лежали бокалы. Вынув два из них, он налил бренди из массивного платинового диспенсера.
— Ваше здоровье, господин Представитель. — Лучась довольной улыбкой, Лиетов приветственно поднял свой бокал.
— Взаимно. — «Желаю тебе захлебнуться, сирианская свинья. Зачем я тебе потребовался? Ты ведь знаешь, что мы, гулаги, мечтаем свернуть тебе шею. Что это — попытка к примирению или угроза?» Никита вдохнул изысканный аромат напитка.
Лиетов жестом предложил ему занять гравикресло, а сам уселся напротив, скрестив ноги и откинувшись на спинку.
— До сих пор полет на корабле Братства кажется мне довольно приятным. — Он обвел рукой помещение. — Это судно нельзя назвать комфортабельным лайнером, но, невзирая на скудость обстановки, все оборудование действует исправно.
— Жители Фронтира избегают излишеств. — Никита пожал плечами. — Однако, по сравнению с большинством станций сектора Гулаг, здесь я буквально утопаю в буржуазной роскоши. — Он втянул воздух и ткнул пальцем в нос. — Я не чувствую даже запаха гидропонных установок — этого извечного напоминания о судьбе, уготованной нашим телесным оболочкам.
Листов чуть заметно кивнул. Его понимающий взгляд забавлял и вместе с тем раздражал Никиту. Даже многолетний опыт дипломата не научил его сдерживать неприязнь к представителям привилегированных сословий.
— Насколько мне известно, жизненный уровень на станциях вашего сектора намного ниже, чем в остальных мирах Конфедерации, — заговорил Лиетов, с усмешкой глядя в бокал. — Невзирая на оптимизм Советов, скудость материальной базы не позволяет вам нормально развиваться…
— Ба! Советы отлично знали, что делают. Они превратили наших предков в межзвездных мусорщиков, вышвырнули их на хондритовые астероиды, которые едва защищают людей от радиации, а запаса металлов и воды хватает только на самое необходимое. Нечто подобное бывало в древности, когда людей ссылали на каменоломни.
Лиетов усмехнулся и пожевал губами, словно пряча что-то во рту.
— Отчасти Гулаг сам в этом виноват, — заметил он. — Всякий раз, когда кто-нибудь из финансовых воротил предлагает вложить средства в разработку полезных ископаемых, одна из ваших станций накладывает на проект вето. Я знаю наверняка, что в поясе Тайга можно развернуть весьма прибыльное производство углеродного волокна. Все, что необходимо, есть на месте. Миллиарды угольных астероидов, вещества которых хватит на тысячи световых лет графитовых нитей. В пространстве вокруг сектора достаточно гелия, чтобы осветить половину ваших станций. Вы можете направить в шахты сотни тысяч людей толкать там вагонетки — иными словами, у вас есть все, кроме металлов и технологий, чтобы эта система заработала. Что сейчас экспортирует Гулаг? Сельскохозяйственную продукцию. Причем вы производите ее в количествах, лишь на два процента превышающих ваши минимальные потребности.
— И вы намерены это изменить? — Никита поскреб густую бороду. «Итак, торговля началась. Интересно, что ты мне посулишь — Луну, звезды или целые галактики?»
— Все, что нужно, — это капитал и гарантии, что какая-нибудь станция не похоронит проект, лишь бы не позволить соседям вырваться вперед. Все это можно устроить — было бы желание.
— Кто займется проектом? Правительство Сириуса?
— И это тоже можно обсудить.
Никита усмехнулся и взболтал бренди, любуясь игрой света на поверхности янтарного напитка.
— И что вы потребуете взамен за те неисчислимые блага, которые ждут нас в будущем?
— Мне нужна ваша поддержка. Вы весьма влиятельный человек, Никита. Таких, как вы, немного, хотя, честно говоря, большинство миров считают вас громобоем и варваром. Но вас уважают за ваши убеждения, в вас видят опасного противника. В настоящий момент Сириусу нужны союзники. Мы располагаем свободным капиталом и ищем новые пути развития.
— Угу. — Никита вгляделся в бокал, рассматривая собственное отражение. — Как вам известно, Марк, население Гулага не поддерживает личную власть. Мои избиратели…
— Ваши избиратели прислушаются к вам. — Лиетов подался вперед. — Вы так давно представляете их интересы, что уже стали чем-то вроде органа общественного самоуправления. Как только в Гулаг придет большая индустрия, провинциализм, столь милый сердцу ваших людей, тут же будет забыт, сметенный неуклонно растущим благосостоянием. Законы социальной эволюции требуют…
— Чего вы хотите на самом деле, Марк?
Лиетов выдержал паузу.
— Вы заслуженно пользуетесь репутацией прямого, хотя и грубоватого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158
У Соломона сжалось горло:
— Прошу прощения?..
Архон улыбнулся.
— Я видел, какими глазами вы смотрите на нее, капитан. И я видел, как смотрит она вам вслед, когда вы не догадываетесь об этом.
— Спикер, поверьте, я…
— Помолчите, Соломон. Я слишком стар, чтобы принимать за чистую монету подобные оправдания. Конни хороша собой, и я привык к тому, что мужчины заглядываются на нее. Более того — горжусь этим.
— Спикер, я капитан этого корабля. Я не имею права флиртовать. Даже если Констанция находит меня привлекательным, — а наши с ней разговоры убеждают меня в обратном, — на нас обоих возложены определенные задачи, которые мы должны выполнять.
Архон фыркнул.
— Хм… Что ж, если мы с вами все обговорили, пожалуй, я вернусь к своим административным обязанностям. Путешествия в подпространстве имеют то преимущество, что во время прыжка можно без помех заняться работой. — Он поднялся на ноги. — Что же касается командования кораблем, то я всецело полагаюсь на вас. Продолжайте действовать как прежде и не отвлекайте меня по мелочам.
— Слушаюсь, сэр.
Архон остановился у люка.
— Насчет Конни — решайте сами, молодой человек. — Он подмигнул. — Желаю успеха.
Соломон смотрел на захлопнувшийся люк, чувствуя, как его душой овладевает смятение.
Остановившись у входа в каюту Лиетова, Никита нахмурился.
— Представитель Малаков с визитом к заместителю директора Лиетову, — сказал он.
Люк скользнул в сторону, и Никита оказался в апартаментах сирианца. Как гулаги и ожидал, каюта оказалась точной копией его собственной, но здесь царили порядок и чистота. Листов поднялся из-за пульта коммуникатора и с улыбкой протянул руку вошедшему.
— Я ждал вас, Никита. Бренди?
— Капельку.
Лиетов подошел к покрытому искусной резьбой деревянному буфету, висевшему на стене. Он распахнул дверцы, являя взору Никиты алую бархатную обивку с гнездами, в которых лежали бокалы. Вынув два из них, он налил бренди из массивного платинового диспенсера.
— Ваше здоровье, господин Представитель. — Лучась довольной улыбкой, Лиетов приветственно поднял свой бокал.
— Взаимно. — «Желаю тебе захлебнуться, сирианская свинья. Зачем я тебе потребовался? Ты ведь знаешь, что мы, гулаги, мечтаем свернуть тебе шею. Что это — попытка к примирению или угроза?» Никита вдохнул изысканный аромат напитка.
Лиетов жестом предложил ему занять гравикресло, а сам уселся напротив, скрестив ноги и откинувшись на спинку.
— До сих пор полет на корабле Братства кажется мне довольно приятным. — Он обвел рукой помещение. — Это судно нельзя назвать комфортабельным лайнером, но, невзирая на скудость обстановки, все оборудование действует исправно.
— Жители Фронтира избегают излишеств. — Никита пожал плечами. — Однако, по сравнению с большинством станций сектора Гулаг, здесь я буквально утопаю в буржуазной роскоши. — Он втянул воздух и ткнул пальцем в нос. — Я не чувствую даже запаха гидропонных установок — этого извечного напоминания о судьбе, уготованной нашим телесным оболочкам.
Листов чуть заметно кивнул. Его понимающий взгляд забавлял и вместе с тем раздражал Никиту. Даже многолетний опыт дипломата не научил его сдерживать неприязнь к представителям привилегированных сословий.
— Насколько мне известно, жизненный уровень на станциях вашего сектора намного ниже, чем в остальных мирах Конфедерации, — заговорил Лиетов, с усмешкой глядя в бокал. — Невзирая на оптимизм Советов, скудость материальной базы не позволяет вам нормально развиваться…
— Ба! Советы отлично знали, что делают. Они превратили наших предков в межзвездных мусорщиков, вышвырнули их на хондритовые астероиды, которые едва защищают людей от радиации, а запаса металлов и воды хватает только на самое необходимое. Нечто подобное бывало в древности, когда людей ссылали на каменоломни.
Лиетов усмехнулся и пожевал губами, словно пряча что-то во рту.
— Отчасти Гулаг сам в этом виноват, — заметил он. — Всякий раз, когда кто-нибудь из финансовых воротил предлагает вложить средства в разработку полезных ископаемых, одна из ваших станций накладывает на проект вето. Я знаю наверняка, что в поясе Тайга можно развернуть весьма прибыльное производство углеродного волокна. Все, что необходимо, есть на месте. Миллиарды угольных астероидов, вещества которых хватит на тысячи световых лет графитовых нитей. В пространстве вокруг сектора достаточно гелия, чтобы осветить половину ваших станций. Вы можете направить в шахты сотни тысяч людей толкать там вагонетки — иными словами, у вас есть все, кроме металлов и технологий, чтобы эта система заработала. Что сейчас экспортирует Гулаг? Сельскохозяйственную продукцию. Причем вы производите ее в количествах, лишь на два процента превышающих ваши минимальные потребности.
— И вы намерены это изменить? — Никита поскреб густую бороду. «Итак, торговля началась. Интересно, что ты мне посулишь — Луну, звезды или целые галактики?»
— Все, что нужно, — это капитал и гарантии, что какая-нибудь станция не похоронит проект, лишь бы не позволить соседям вырваться вперед. Все это можно устроить — было бы желание.
— Кто займется проектом? Правительство Сириуса?
— И это тоже можно обсудить.
Никита усмехнулся и взболтал бренди, любуясь игрой света на поверхности янтарного напитка.
— И что вы потребуете взамен за те неисчислимые блага, которые ждут нас в будущем?
— Мне нужна ваша поддержка. Вы весьма влиятельный человек, Никита. Таких, как вы, немного, хотя, честно говоря, большинство миров считают вас громобоем и варваром. Но вас уважают за ваши убеждения, в вас видят опасного противника. В настоящий момент Сириусу нужны союзники. Мы располагаем свободным капиталом и ищем новые пути развития.
— Угу. — Никита вгляделся в бокал, рассматривая собственное отражение. — Как вам известно, Марк, население Гулага не поддерживает личную власть. Мои избиратели…
— Ваши избиратели прислушаются к вам. — Лиетов подался вперед. — Вы так давно представляете их интересы, что уже стали чем-то вроде органа общественного самоуправления. Как только в Гулаг придет большая индустрия, провинциализм, столь милый сердцу ваших людей, тут же будет забыт, сметенный неуклонно растущим благосостоянием. Законы социальной эволюции требуют…
— Чего вы хотите на самом деле, Марк?
Лиетов выдержал паузу.
— Вы заслуженно пользуетесь репутацией прямого, хотя и грубоватого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158