— Добрый день, Спикер! Я собирался заглянуть к вам. Как вы отнесетесь к предложению разрешить эмиграцию из Гулага на Новую Землю? Мы хотели бы расширить рынки сбыта, а среди моих людей немало безумцев, готовых осесть на тяжелых планетах…
— Посмотрите на экран. — Сол кивком указал на изображение. — Помните вчерашний вечер?
— Еще бы. Вот я спорю с Полем… — Никита умолк и опустил руку, которой тыкал в монитор. Его лицо одеревенело, густые брови нахмурились. — Минутку. Вы сказали, Поль умер?
— Убит. Вы видите кадр, снятый в то самое мгновение, когда ему ввели яд.
Никита побледнел.
— Не может быть, — выдохнул он и медленно двинулся к экрану, внимательно всматриваясь в изображение. Потом он кивнул. — И я попал под подозрение. Все ясно. Можете располагать мной, капитан. Если нужно, обыщите мою каюту, пока я нахожусь здесь. В таких обстоятельствах даже такой гулаги, как я, не имеет права что-либо скрывать. — Он еще раз посмотрел на экран. — Кто мог убить Поля и зачем? Не вижу смысла, разве что… — Он вскинул голову. — Два сердечных приступа, говорите? Вам не приходило на ум, что все три случая как-то связаны между собой?
Сол вздохнул.
— Связь есть, это несомненно.
Никита ошеломленно молчал.
— Докладывайте, Боз. — Соломон бросил взгляд на распечатку и слабо улыбнулся. — Мне очень жаль, но… — Он помедлил, качая головой, и Архон вскочил на ноги. — Я с удовольствием вышвырнул бы вас в пространство, но вы чисты и невинны, как солнечный ветерок.
— Никто и никогда не осмеливался назвать меня так! — Малаков оглянулся на экран и, понизив голос, продолжал: — Вы разрешите мне самому отправить убийцу в космос? Поль — мой… вернее, был моим другом…
Ван Доу вопрос Соломона застал врасплох:
— Вы спрашиваете, не я ли убил Поля Бен Геллера? — переспросил он.
— Совершенно верно.
Несколько секунд Доу молчал, выпятив губы и размышляя. Наконец он оторвал взгляд от палубы.
— Где и когда я мог это сделать?
— Вчера вечером в кают-компании. Вы помните этот момент? — Сол указал на экран. — Вы беседовали с Мэри Бен Геллер. В эту самую секунду Поль получил смертельную инъекцию.
Доу внимательно изучил кадр:
— Зачем мне его убивать? Была ли у меня причина желать его смерти?
— Была ли? — подал голос Архон.
— Нет. — Доу скрестил руки на груди. — Следовательно, было бы логично предположить, что я непричастен к этому преступлению. Однако смерть Геллера заставляет меня задуматься о двух сердечных приступах, случившихся ранее. Не слишком ли много совпадений? Статистика кардиологических заболеваний…
— Мы знакомы со статистикой, — перебил Соломон. — В настоящий момент нас интересуют личность убийцы и безопасность людей, находящихся на борту. Может быть, вы слышали или видели вчера вечером что-нибудь необычное?
Доу задумался.
— Нет, не помню ничего особенного.
— Боз?
Распечатка подтвердила слова Доу.
Констанция также блестяще выдержала испытание. Известие о смерти Геллера оказалось для нее тяжелым ударом. Она встревоженно посмотрела на отца.
— Итак, убийства продолжаются, а преступник по-прежнему на свободе. — Она внимательно пригляделась к экрану. — Кто же из этих людей злоумышленник?
Соломон покачал головой:
— А сами вы кого подозреваете?
Взгляд голубых глаз девушки заставил его умолкнуть. Соломону показалось, что между ними на мгновение протянулась невидимая ниточка.
— Из этих шести — никого. Никита слишком вспыльчив, чтобы действовать тайком. Мэри? Кто знает, у жен нередко бывает причина избавиться от мужа. Ну, а Доу? Душа этого человека — для меня потемки. Санчес тридцать лет назад был партизаном, участвовал в сиелианской революции. Отец и я вполне могли убить… и убили бы, появись такая необходимость. — Она повернулась к отцу. — Я не убивала. А ты?
Архон лишь приподнял седую бровь.
Изможденное лицо Конни помрачнело. Она нехотя покинула каюту.
Соломон вызвал последнего свидетеля, испытывая отвращение к самому себе. Ему стоило немалого труда сохранять спокойствие.
— Мэри, мне очень неприятно об этом говорить, но не было ли у вас причины желать смерти своему супругу?
— Смерти? — Внезапно сквозь плотно стиснутые веки женщины просочились слезы. — Нет, — жалобно прошептала она, качая головой.
Соломон один за другим задавал вопросы. Мэри стоически отвечала. В конце концов он улыбнулся и взял ее за руку.
— Извините, Мэри, но я был вынужден сделать это. Мы откладывали беседу с вами до тех пор, пока не допросим остальных. Вы — последняя. — Соломон вынул из принтера распечатку. По мере того как он читал, его охватывало все большее беспокойство. Все в норме — для женщины, которая только что стала вдовой.
— Понимаю, — сказала она, и в ее голосе Соломону почудилась сталь. — Если потребуется моя помощь, я к вашим услугам, капитан. Я сделаю все для того, чтобы убийца Поля предстал перед правосудием. Мы — люди крепкие. Мы умеем достойно встречать невзгоды. Если я что-нибудь вспомню, свяжусь с вами.
Мэри Бен Геллер вышла в коридор, глядя перед собой ввалившимися глазами. Соломон грыз ноготь большого пальца.
— Святой вакуум! Я кажусь себе последним негодяем! — воскликнул он, пытаясь справиться с отчаянием и унять захлестнувший его водоворот чувств. Нахмурившись, он повернулся к Спикеру. — Мы в четырех днях пути от Новой Земли. Я велю пассажирам не покидать свои каюты под тем предлогом, что в окрестностях планеты слишком много кораблей и мы опасаемся пиратских вылазок. Истинная причина известна только подозреваемым, которых мы допрашивали, однако им не позволят общаться с остальными. Тем самым мы поставим заслон взаимной подозрительности и сохраним добрые отношения между пассажирами. А вы тем временем организуйте совещание по вопросам грядущей конвенции. Когда у дипломатов заняты головы, им не до склок.
Архон вздохнул:
— Так и быть. Мы уже почти у цели: Надеюсь, все обойдется. Я согласен с вашим решением, капитан.
Однако Соломона продолжало терзать чувство, будто он что-то упустил.
25
На глазах у Брайаны белая точка начала ускоряться, прочерчивая звездное небо яркой полосой раскаленных газов.
— Боевая тревога! Это не учения! Всем постам доложить о готовности!
В люк ворвался Артуриан, все еще бледный и подавленный после недавней стычки с Карраско. Он занял свое место, и огоньки на его панели вспыхнули красным цветом, который постепенно сменялся желтым и, наконец, зеленым. На мостике появился Соломон в боевом скафандре. Опустившись в капитанское кресло, он тут же открыл канал связи с Архоном.
— Констанция просит открыть люк, — сообщила Боз.
— Впустите ее.
Конни вошла внутрь. Она была в гермокостюме, на ее лице застыло напряженное выражение.
— Возможно, это один из кораблей нашего флота, — сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158
— Посмотрите на экран. — Сол кивком указал на изображение. — Помните вчерашний вечер?
— Еще бы. Вот я спорю с Полем… — Никита умолк и опустил руку, которой тыкал в монитор. Его лицо одеревенело, густые брови нахмурились. — Минутку. Вы сказали, Поль умер?
— Убит. Вы видите кадр, снятый в то самое мгновение, когда ему ввели яд.
Никита побледнел.
— Не может быть, — выдохнул он и медленно двинулся к экрану, внимательно всматриваясь в изображение. Потом он кивнул. — И я попал под подозрение. Все ясно. Можете располагать мной, капитан. Если нужно, обыщите мою каюту, пока я нахожусь здесь. В таких обстоятельствах даже такой гулаги, как я, не имеет права что-либо скрывать. — Он еще раз посмотрел на экран. — Кто мог убить Поля и зачем? Не вижу смысла, разве что… — Он вскинул голову. — Два сердечных приступа, говорите? Вам не приходило на ум, что все три случая как-то связаны между собой?
Сол вздохнул.
— Связь есть, это несомненно.
Никита ошеломленно молчал.
— Докладывайте, Боз. — Соломон бросил взгляд на распечатку и слабо улыбнулся. — Мне очень жаль, но… — Он помедлил, качая головой, и Архон вскочил на ноги. — Я с удовольствием вышвырнул бы вас в пространство, но вы чисты и невинны, как солнечный ветерок.
— Никто и никогда не осмеливался назвать меня так! — Малаков оглянулся на экран и, понизив голос, продолжал: — Вы разрешите мне самому отправить убийцу в космос? Поль — мой… вернее, был моим другом…
Ван Доу вопрос Соломона застал врасплох:
— Вы спрашиваете, не я ли убил Поля Бен Геллера? — переспросил он.
— Совершенно верно.
Несколько секунд Доу молчал, выпятив губы и размышляя. Наконец он оторвал взгляд от палубы.
— Где и когда я мог это сделать?
— Вчера вечером в кают-компании. Вы помните этот момент? — Сол указал на экран. — Вы беседовали с Мэри Бен Геллер. В эту самую секунду Поль получил смертельную инъекцию.
Доу внимательно изучил кадр:
— Зачем мне его убивать? Была ли у меня причина желать его смерти?
— Была ли? — подал голос Архон.
— Нет. — Доу скрестил руки на груди. — Следовательно, было бы логично предположить, что я непричастен к этому преступлению. Однако смерть Геллера заставляет меня задуматься о двух сердечных приступах, случившихся ранее. Не слишком ли много совпадений? Статистика кардиологических заболеваний…
— Мы знакомы со статистикой, — перебил Соломон. — В настоящий момент нас интересуют личность убийцы и безопасность людей, находящихся на борту. Может быть, вы слышали или видели вчера вечером что-нибудь необычное?
Доу задумался.
— Нет, не помню ничего особенного.
— Боз?
Распечатка подтвердила слова Доу.
Констанция также блестяще выдержала испытание. Известие о смерти Геллера оказалось для нее тяжелым ударом. Она встревоженно посмотрела на отца.
— Итак, убийства продолжаются, а преступник по-прежнему на свободе. — Она внимательно пригляделась к экрану. — Кто же из этих людей злоумышленник?
Соломон покачал головой:
— А сами вы кого подозреваете?
Взгляд голубых глаз девушки заставил его умолкнуть. Соломону показалось, что между ними на мгновение протянулась невидимая ниточка.
— Из этих шести — никого. Никита слишком вспыльчив, чтобы действовать тайком. Мэри? Кто знает, у жен нередко бывает причина избавиться от мужа. Ну, а Доу? Душа этого человека — для меня потемки. Санчес тридцать лет назад был партизаном, участвовал в сиелианской революции. Отец и я вполне могли убить… и убили бы, появись такая необходимость. — Она повернулась к отцу. — Я не убивала. А ты?
Архон лишь приподнял седую бровь.
Изможденное лицо Конни помрачнело. Она нехотя покинула каюту.
Соломон вызвал последнего свидетеля, испытывая отвращение к самому себе. Ему стоило немалого труда сохранять спокойствие.
— Мэри, мне очень неприятно об этом говорить, но не было ли у вас причины желать смерти своему супругу?
— Смерти? — Внезапно сквозь плотно стиснутые веки женщины просочились слезы. — Нет, — жалобно прошептала она, качая головой.
Соломон один за другим задавал вопросы. Мэри стоически отвечала. В конце концов он улыбнулся и взял ее за руку.
— Извините, Мэри, но я был вынужден сделать это. Мы откладывали беседу с вами до тех пор, пока не допросим остальных. Вы — последняя. — Соломон вынул из принтера распечатку. По мере того как он читал, его охватывало все большее беспокойство. Все в норме — для женщины, которая только что стала вдовой.
— Понимаю, — сказала она, и в ее голосе Соломону почудилась сталь. — Если потребуется моя помощь, я к вашим услугам, капитан. Я сделаю все для того, чтобы убийца Поля предстал перед правосудием. Мы — люди крепкие. Мы умеем достойно встречать невзгоды. Если я что-нибудь вспомню, свяжусь с вами.
Мэри Бен Геллер вышла в коридор, глядя перед собой ввалившимися глазами. Соломон грыз ноготь большого пальца.
— Святой вакуум! Я кажусь себе последним негодяем! — воскликнул он, пытаясь справиться с отчаянием и унять захлестнувший его водоворот чувств. Нахмурившись, он повернулся к Спикеру. — Мы в четырех днях пути от Новой Земли. Я велю пассажирам не покидать свои каюты под тем предлогом, что в окрестностях планеты слишком много кораблей и мы опасаемся пиратских вылазок. Истинная причина известна только подозреваемым, которых мы допрашивали, однако им не позволят общаться с остальными. Тем самым мы поставим заслон взаимной подозрительности и сохраним добрые отношения между пассажирами. А вы тем временем организуйте совещание по вопросам грядущей конвенции. Когда у дипломатов заняты головы, им не до склок.
Архон вздохнул:
— Так и быть. Мы уже почти у цели: Надеюсь, все обойдется. Я согласен с вашим решением, капитан.
Однако Соломона продолжало терзать чувство, будто он что-то упустил.
25
На глазах у Брайаны белая точка начала ускоряться, прочерчивая звездное небо яркой полосой раскаленных газов.
— Боевая тревога! Это не учения! Всем постам доложить о готовности!
В люк ворвался Артуриан, все еще бледный и подавленный после недавней стычки с Карраско. Он занял свое место, и огоньки на его панели вспыхнули красным цветом, который постепенно сменялся желтым и, наконец, зеленым. На мостике появился Соломон в боевом скафандре. Опустившись в капитанское кресло, он тут же открыл канал связи с Архоном.
— Констанция просит открыть люк, — сообщила Боз.
— Впустите ее.
Конни вошла внутрь. Она была в гермокостюме, на ее лице застыло напряженное выражение.
— Возможно, это один из кораблей нашего флота, — сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158