Такая возможность существовала и раньше, но сейчас твоя жизнь действительно в опасности.
— Была и еще одна причина, по которой я согласилась с тобой встретиться. — Холли старалась успокоиться, но голос ее слегка вздрагивал. — На редкость глупая причина, не имеющая никакого отношения к статье. Мне просто хотелось тебя увидеть. Глупо, да?
В салоне стало тихо и слышно было только, как шлепают «дворники» и работает мотор.
Холли вздохнула.
— Можешь не отвечать. Я ничего не говорила, ты ничего не слышал. Теперь буду чувствовать себя как последняя дура.
— Нет, Холли, я…
— Что?
— Я… тронут твоими словами.
— Лучше бы ты сказал что-нибудь более определенное.
— Понимаешь, я пытаюсь объяснить… все не так просто. Я не привык к такому. Я ведь никогда не задерживался на одном месте, и у меня не было времени на то, чтобы по-настоящему привязаться к кому-нибудь.
— Кроме одного раза.
— Да. С Хуаной было по-другому. В первый и последний раз.
— И теперь я рискую жизнью, чтобы помочь тебе найти другую женщину. Прекрасно. Просто замечательно.
— Все не так просто, — повторил Бьюкенен.
— Наверное…
— Дело не только в том, что я никогда подолгу не жил на одном месте и просто не успевал с кем-то сблизиться. Я никогда не был подолгу одним человеком. Хуану хочу найти не я. Этого хочет Питер Лэнг.
— Питер Лэнг? Это ведь один из твоих псевдонимов?
— Одна из моих легенд.
— Наверное, у меня сейчас начнется истерика.
— Сейчас не время. Подожди. Давай сначала выберемся из города.
— Куда ехать?
— В сторону Манхэттена.
— Зачем? Что там делать?
— Фредерик Малтин. Бывший муж Марии Томес. Нам нужно кое-что сделать.
— Нам нужно сделать так, чтобы ты уменьшился в размерах.
— Перестань шутить.
— Я и не шучу.
— Останови машину возле телефонной будки.
— Знаешь, я сейчас думаю, что мне самой хочется превратиться в Мальчика-с-пальчик.
14
В первом часу ночи, где-то между Вашингтоном и Балтимором, Холли остановила машину, и Бьюкенен пошел звонить.
— Закусочная «Потомак», — ответил ему мужской голое в трубке.
— Говорит Протей. Мне нужно связаться с полковником.
— Его сейчас нет, но вы можете оставить для него сообщение.
— Передайте полковнику, что я все понял. У него не будет со мной никаких проблем. Передайте ему, что я мог бы сегодня убить четверых его людей. Скажите, чтобы он оставил меня в покое. И пусть оставит в покое Холли Маккой. Скажите ему, что я хочу исчезнуть. Пусть знает, что мои дела с Холли не имеют к нему никакого отношения. Скажите, что Холли ничего о нем не знает.
— Я вижу, у вас есть что сказать полковнику.
— Постарайтесь ничего не упустить.
Бьюкенен повесил трубку, зная, что номер телефона-автомата появился на экране определителя, установленного в «закусочной», и, если полковник не захочет пойти на мировую, сюда очень скоро нагрянут его люди.
Бьюкенен поспешил к машине и на этот раз сел рядом с Холли.
— Я сделал все, что мог. Поехали.
Машина вырулила на шоссе. Он потянулся за дорожной сумкой и сморщился от боли. Потом стал осторожно стаскивать с себя брюки.
— Эй, ты чего это придумал? — удивленно спросила Холли, бросив взгляд на голые ноги Бьюкенена.
— Переодеваюсь. Я весь мокрый. — Воспользовавшись светом фар встречной машины, он осмотрел брюки. — И у меня идет кровь. Я в самом деле порвал несколько швов. — Достав из сумки тюбик с дезинфицирующим кремом и бинты, он начал обрабатывать рану на боку. — Знаешь, чего бы мне сейчас хотелось?
— Нормальной жизни?
— Кофе и пару бутербродов.
— Понятно. Чтобы уж пикник так пикник.
15
Полковник нахмурился и положил трубку. То же самое сделал Алан, который слушал разговор по параллельному телефону. Они сидели в конспиративной квартире, расположенной в пяти кварталах от редакции «Вашингтон пост».
Тишину в комнате нарушал только слабый шум машин, доносящийся с улицы.
— Хотите совет?
— Нет. — Узкое лицо полковника выглядело изможденным от усталости и напряжения последних дней.
— И тем не менее, я вам его дам. — На толстых щеках Алана играл багровый румянец. Он пил виски, чтобы взбодриться. — Бьюкенен просит мира. Соглашайтесь. Вы все равно ничего не выиграете, а потерять можете все.
— Вы так считаете? — сухо отозвался полковник. — Я не привык полагаться на советы штатских, особенно когда они не понимают серьезности преступления, совершенного Бьюкененом. Солдат не может просто так покинуть свое подразделение. Тем более такой, как Бьюкенен. Он слишком много знает. Я уже говорил вам, что его действия ставят под угрозу всю систему безопасности. Так мы дойдем до настоящего хаоса.
— А перестрелка на улице — чем не хаос? Какое отношение она имеет к системе безопасности? Это все ваше чванство, полковник. Я всегда считал, что военным нельзя участвовать в наших разведывательных операциях. Вам не нравится выслушивать советы от штатских? В таком случае почитайте Конституцию. Прислушиваться к нашим советам и есть ваша прямая обязанность. Если бы не контроль ЦРУ, вы бы такого наворочали. А вам бы, конечно, хотелось иметь в своем распоряжении свою частную армию и устраивать свои частные войны.
— Послушайте, уезжайте-ка отсюда поскорее, — предложил полковник. — Вы все время жалуетесь, что никогда не видите жену и детей. Вот и отправляйтесь домой.
— Уехать и оставить вас без присмотра? Нет уж, не выйдет. Я останусь с вами до тех пор, пока этот вопрос не будет решен, — отрезал Алан.
— Тогда запасайтесь терпением. Оно вам понадобится.
— Совершенно не обязательно. Все, что вам нужно сделать, это оставить Бьюкенена в покое.
— Не могу. До тех пор, пока с ним журналистка.
— Но Бьюкенен сказал, что его отношения с ней вас совершенно не касаются.
— И вы ему поверили?
— Он не глупец. Я же говорил: каждый из нас может что-то выиграть или потерять. Бьюкенен ничего не выиграет, если пойдет против вас. Однако, если вы не перестанете за ним охотиться, он будет вынужден это сделать. И скажу откровенно, полковник, он последний человек, которого я хотел бы видеть своим врагом.
Глава 11
1
Бьюкенен проснулся от головной боли, усиленной грохотом металла и ревом двигателя. Он выпрямился в кресле и, взглянув в окно, увидел бригаду рабочих, которые высыпали мусор из железных баков в мусороуборочную машину. Бьюкенен бросил взгляд на стрелки часов: восемь утра. Они в Нью-Йорке. Холли вела машину по Мэдисон-авеню.
— Тебе надо было меня разбудить. — Он зажмурился от яркого солнечного света.
— Чтобы поддерживать разговор? Нет уж. Мне тоже хотелось отдохнуть. Я вообще люблю тишину. Есть возможность подумать.
— О чем?
— Я поняла, что не смогу вернуться. До тех пор, пока мы не докопаемся до сути. Сейчас нужно ехать вперед и вперед.
— Так можно ехать, пока не упадешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
— Была и еще одна причина, по которой я согласилась с тобой встретиться. — Холли старалась успокоиться, но голос ее слегка вздрагивал. — На редкость глупая причина, не имеющая никакого отношения к статье. Мне просто хотелось тебя увидеть. Глупо, да?
В салоне стало тихо и слышно было только, как шлепают «дворники» и работает мотор.
Холли вздохнула.
— Можешь не отвечать. Я ничего не говорила, ты ничего не слышал. Теперь буду чувствовать себя как последняя дура.
— Нет, Холли, я…
— Что?
— Я… тронут твоими словами.
— Лучше бы ты сказал что-нибудь более определенное.
— Понимаешь, я пытаюсь объяснить… все не так просто. Я не привык к такому. Я ведь никогда не задерживался на одном месте, и у меня не было времени на то, чтобы по-настоящему привязаться к кому-нибудь.
— Кроме одного раза.
— Да. С Хуаной было по-другому. В первый и последний раз.
— И теперь я рискую жизнью, чтобы помочь тебе найти другую женщину. Прекрасно. Просто замечательно.
— Все не так просто, — повторил Бьюкенен.
— Наверное…
— Дело не только в том, что я никогда подолгу не жил на одном месте и просто не успевал с кем-то сблизиться. Я никогда не был подолгу одним человеком. Хуану хочу найти не я. Этого хочет Питер Лэнг.
— Питер Лэнг? Это ведь один из твоих псевдонимов?
— Одна из моих легенд.
— Наверное, у меня сейчас начнется истерика.
— Сейчас не время. Подожди. Давай сначала выберемся из города.
— Куда ехать?
— В сторону Манхэттена.
— Зачем? Что там делать?
— Фредерик Малтин. Бывший муж Марии Томес. Нам нужно кое-что сделать.
— Нам нужно сделать так, чтобы ты уменьшился в размерах.
— Перестань шутить.
— Я и не шучу.
— Останови машину возле телефонной будки.
— Знаешь, я сейчас думаю, что мне самой хочется превратиться в Мальчика-с-пальчик.
14
В первом часу ночи, где-то между Вашингтоном и Балтимором, Холли остановила машину, и Бьюкенен пошел звонить.
— Закусочная «Потомак», — ответил ему мужской голое в трубке.
— Говорит Протей. Мне нужно связаться с полковником.
— Его сейчас нет, но вы можете оставить для него сообщение.
— Передайте полковнику, что я все понял. У него не будет со мной никаких проблем. Передайте ему, что я мог бы сегодня убить четверых его людей. Скажите, чтобы он оставил меня в покое. И пусть оставит в покое Холли Маккой. Скажите ему, что я хочу исчезнуть. Пусть знает, что мои дела с Холли не имеют к нему никакого отношения. Скажите, что Холли ничего о нем не знает.
— Я вижу, у вас есть что сказать полковнику.
— Постарайтесь ничего не упустить.
Бьюкенен повесил трубку, зная, что номер телефона-автомата появился на экране определителя, установленного в «закусочной», и, если полковник не захочет пойти на мировую, сюда очень скоро нагрянут его люди.
Бьюкенен поспешил к машине и на этот раз сел рядом с Холли.
— Я сделал все, что мог. Поехали.
Машина вырулила на шоссе. Он потянулся за дорожной сумкой и сморщился от боли. Потом стал осторожно стаскивать с себя брюки.
— Эй, ты чего это придумал? — удивленно спросила Холли, бросив взгляд на голые ноги Бьюкенена.
— Переодеваюсь. Я весь мокрый. — Воспользовавшись светом фар встречной машины, он осмотрел брюки. — И у меня идет кровь. Я в самом деле порвал несколько швов. — Достав из сумки тюбик с дезинфицирующим кремом и бинты, он начал обрабатывать рану на боку. — Знаешь, чего бы мне сейчас хотелось?
— Нормальной жизни?
— Кофе и пару бутербродов.
— Понятно. Чтобы уж пикник так пикник.
15
Полковник нахмурился и положил трубку. То же самое сделал Алан, который слушал разговор по параллельному телефону. Они сидели в конспиративной квартире, расположенной в пяти кварталах от редакции «Вашингтон пост».
Тишину в комнате нарушал только слабый шум машин, доносящийся с улицы.
— Хотите совет?
— Нет. — Узкое лицо полковника выглядело изможденным от усталости и напряжения последних дней.
— И тем не менее, я вам его дам. — На толстых щеках Алана играл багровый румянец. Он пил виски, чтобы взбодриться. — Бьюкенен просит мира. Соглашайтесь. Вы все равно ничего не выиграете, а потерять можете все.
— Вы так считаете? — сухо отозвался полковник. — Я не привык полагаться на советы штатских, особенно когда они не понимают серьезности преступления, совершенного Бьюкененом. Солдат не может просто так покинуть свое подразделение. Тем более такой, как Бьюкенен. Он слишком много знает. Я уже говорил вам, что его действия ставят под угрозу всю систему безопасности. Так мы дойдем до настоящего хаоса.
— А перестрелка на улице — чем не хаос? Какое отношение она имеет к системе безопасности? Это все ваше чванство, полковник. Я всегда считал, что военным нельзя участвовать в наших разведывательных операциях. Вам не нравится выслушивать советы от штатских? В таком случае почитайте Конституцию. Прислушиваться к нашим советам и есть ваша прямая обязанность. Если бы не контроль ЦРУ, вы бы такого наворочали. А вам бы, конечно, хотелось иметь в своем распоряжении свою частную армию и устраивать свои частные войны.
— Послушайте, уезжайте-ка отсюда поскорее, — предложил полковник. — Вы все время жалуетесь, что никогда не видите жену и детей. Вот и отправляйтесь домой.
— Уехать и оставить вас без присмотра? Нет уж, не выйдет. Я останусь с вами до тех пор, пока этот вопрос не будет решен, — отрезал Алан.
— Тогда запасайтесь терпением. Оно вам понадобится.
— Совершенно не обязательно. Все, что вам нужно сделать, это оставить Бьюкенена в покое.
— Не могу. До тех пор, пока с ним журналистка.
— Но Бьюкенен сказал, что его отношения с ней вас совершенно не касаются.
— И вы ему поверили?
— Он не глупец. Я же говорил: каждый из нас может что-то выиграть или потерять. Бьюкенен ничего не выиграет, если пойдет против вас. Однако, если вы не перестанете за ним охотиться, он будет вынужден это сделать. И скажу откровенно, полковник, он последний человек, которого я хотел бы видеть своим врагом.
Глава 11
1
Бьюкенен проснулся от головной боли, усиленной грохотом металла и ревом двигателя. Он выпрямился в кресле и, взглянув в окно, увидел бригаду рабочих, которые высыпали мусор из железных баков в мусороуборочную машину. Бьюкенен бросил взгляд на стрелки часов: восемь утра. Они в Нью-Йорке. Холли вела машину по Мэдисон-авеню.
— Тебе надо было меня разбудить. — Он зажмурился от яркого солнечного света.
— Чтобы поддерживать разговор? Нет уж. Мне тоже хотелось отдохнуть. Я вообще люблю тишину. Есть возможность подумать.
— О чем?
— Я поняла, что не смогу вернуться. До тех пор, пока мы не докопаемся до сути. Сейчас нужно ехать вперед и вперед.
— Так можно ехать, пока не упадешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152