Вытирая руки, Скалли тихо ответила напарнику:
- Медведь мертв, - и посмотрела так, словно Молдер был виноват в смерти пилота.
«Замечательно, - повторил про себя Призрак. - Просто замечательно». Он подошел к телу Медведя» долго глядел на прикрытый марлевой салфеткой разрез на шее, на безвольно обмякшее тело, забрызганный кровью стол. Длинно выдохнул. Но сказать было нечего.
Я с отвращением глядел на банку, в которой извивался червь.
- Похож на обычных ленточных червей, - сказал я, отходя от термостата. - Точно такие же присоски, да и строение сходное.
- Значит, это известный организм, Ходж? Вы с ним справитесь? - спросил Молдер.
- Что? - переспросил я. - Нет, сходство - чисто внешнее.
- Вы выяснили, как он передается? - вновь задал вопрос Молдер.
Этот мальчишка сидел за столом, корча из себя начальника. Он думал, что все так просто. Я с трудом удерживался чтобы не нахамить ему.
- Обмен жидкостями, - спокойно ответил я, склонившись к самому лицу этого агентишки - прикосновение, воздушно-капельный путь. Или все вместе - я не знаю точно.
- Я только что провела повторный осмотр. В каждом трупе есть такой же червь. Мертвый, - сказала Скалли.
«Неудивительно», - подумал я.
Молдер подскочил с места.
- Похоже, живой экземпляр был только в Медведе, - добавила Скалли.
- Они где были, - спросил Молдер, - в спинном мозге?
- Нет, - ответила Скалли, заливая образец в банке нашатырным спиртом. - Под кожей. Но вдоль позвоночника тянется канал к головному мозгу. Мне кажется, к гипоталамусу. Железа внутренней секреции в самой середине мозга.
- Гипоталамус? - переспросил Молдер. - А что он делает?
- Это железа, которая выделяет гормоны, - ответил я, меряя шагами отсек. - Вот, может быть, в чем связь?
- А зачем паразиту залезать в эту самую железу? - пожала плечами Скалли, ставя банку с паразитом, в термостат.
- Гипоталамус выделяет гормон, отвечающий за агрессивное, буйное поведение, - нехотя пробормотал я, до боли расчесывая подбородок.
Мне с самого начала не нравилось все это предприятие. Ученые есть ученые. Вмешательство солдафонов в дела федерального центра по финансированию научных исследований - из ряда вон выходящее явление. Хотя… Если бы не они - то Медведь улетел бы. Скорее всего, бросив здесь большую часть группы. И принес бы в большой мир страшную болезнь. Или не болезнь, а паразитическую форму жизни. Иной жизни, чуждой человеку. И паразит мог бы использовать нашу цивилизацию в качестве временного хозяина, поглотить ее, уничтожить.
Но это неприемлемо. И Молдер был прав, остановив Медведя. Только… Разве федералы с самого начала не знали, в чем причина гибели экспедиции Рихтера? Разве они не знали об опасности, таящейся на «Ледовой коре»? Я не верил в это ни секунды. Именно эта их дерь-мовая секретность и погубила ни в чем не повинного пилота.
Боже мой, я не в первый раз сталкиваюсь с их «правительственными секретами». Испытания ядерного и химического оружия на людях, засекречивание болезней и поражений радиацией - сколько же можно?!
Сейчас я еле сдерживал ярость. Погиб посторонний человек, а они ведут себя, как будто ничего не случилось! А может, все это не просто так? Может быть, Медведь не был просто невинной жертвой таинственной болезни, неизвестного науке паразита? Может быть, все это было запланировано ФБР, АНБ, ЦРУ или еще кем-то?
- Все инфицированные проявляли признаки агрессивности, - продолжал я, стараясь не дать волю распиравшим меня эмоциям. - Может быть, червь стимулирует повышенное выделение гормона? В результате человек становится буйным, неуправляемым.
- А зачем паразиту убивать собственного хозяина? - резко спросила Скалли.
Я вяло усмехнулся. Мне не нравились эти квазинаивные вопросы. Что-то не верилось, что феды не знают ответов.
- Он и не убивает, - терпеливо ответил я. - До тех пор, пока его не пытаются извлечь из хозяина. А вот как только его пытаются оторвать от кормушки, он выделяет яд, убивающий носителя.
Ко мне подошел Молдер.
Мне доводилось видеть людей, которых настигало прозрение в самый неподходящий момент. Именно это выражение было на лице спецагента. Я всегда был далек от мысли, что в ФБР держат одних дебилов, способных только «гнать и не пущать». Но я не думал, что там работают незаурядные актеры. Озадаченность на лице Молдера можно было вполне принять за натуральную.
Я не верил ни единому его слову. Но очень хотел верить. Ибо человек, настолько увлеченный проблемой, вызывает доверие. А Молдер был погружен в решение проблемы по самые глаза и уши. Как человек, тонущий в пруду.
- Может быть, из-за червя люди и перебили друг друга, - сказал он. - Вероятно, это и случилось с первой командой. И может случиться с нами.
Это было либо чертовски смелым предположением, либо… Либо он все знал с самого начала. Но моя уверенность никак не состыковывалась с тем, что и как делали федералы. Ни Молдер, ни Скалли не принимали мер предосторожности больших, чем мы - я, Нэнси, Дэнни. Нас троих могли использовать втемную. Но специальные агенты ФБР - неужели они были просто идейными смертниками?
- Это всего лишь гипотеза, - устало ответил я.
- Гипотеза, которая ничем не подтверждена, - поддержал Мэрфи. - Кроме пяти трупов.
- Если червь заставляет людей вести себя агрессивно, - пробормотала Скалли, потирая шею, - то почему Рихтер и Кэмпбелл застрелились?
- Может быть, они сделали это, чтобы спасти нас, - ответил Молдер.
И мне стало немного не по себе.
Молдер вышел из отсека, а ученые молча смотрели ему в спину. Он был чертовски прав. Настолько прав, что они - даже когда все это
сидение на станции кончилось - так и не поняли толком, насколько он был прав. Так и не поверили, что он знал ничуть не больше и все, что он делал, диктовали ему только анализ происходящего и интуиция.
«Боже мой, как мне надоело это проклятое копание в этих дурацких мешках», - с внезапной усталостью подумала Скалли, застегивая мешок с телом Кэмпбелла. Закутанная в меховую куртку, она сидела на корточках в одном из холодных отсеков станции, куда перенесли все шесть трупов.
Дверь за спиной Скалли со скрипом открылась. Дэйна, вздрогнув, резко обернулась. В отсек вошел Молдер и прикрыл дверь за собой. Неодобрительно поглядев на напарника, Скалли устало произнесла:
- Я перепроверяю на всякий случай. Вдруг я что-нибудь упустила?
- Может, поспишь? - подойдя ближе, предложил Фокс.
- Посплю? - невесело усмехнулась Дэйна. - Да я так устала, что не усну.
«Да и боюсь я расслабиться, - сказала она себе. - Не хватает, чтобы меня кто-нибудь во сне прикончил, как младенца».
- Мы все как на иголках, - продолжал Молдер, - нервничаем. Я думаю, с утра придется начать все заново.
Скалли выпрямилась и встала напротив.
- Я не желаю терять ни секунды, - решительно сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
- Медведь мертв, - и посмотрела так, словно Молдер был виноват в смерти пилота.
«Замечательно, - повторил про себя Призрак. - Просто замечательно». Он подошел к телу Медведя» долго глядел на прикрытый марлевой салфеткой разрез на шее, на безвольно обмякшее тело, забрызганный кровью стол. Длинно выдохнул. Но сказать было нечего.
Я с отвращением глядел на банку, в которой извивался червь.
- Похож на обычных ленточных червей, - сказал я, отходя от термостата. - Точно такие же присоски, да и строение сходное.
- Значит, это известный организм, Ходж? Вы с ним справитесь? - спросил Молдер.
- Что? - переспросил я. - Нет, сходство - чисто внешнее.
- Вы выяснили, как он передается? - вновь задал вопрос Молдер.
Этот мальчишка сидел за столом, корча из себя начальника. Он думал, что все так просто. Я с трудом удерживался чтобы не нахамить ему.
- Обмен жидкостями, - спокойно ответил я, склонившись к самому лицу этого агентишки - прикосновение, воздушно-капельный путь. Или все вместе - я не знаю точно.
- Я только что провела повторный осмотр. В каждом трупе есть такой же червь. Мертвый, - сказала Скалли.
«Неудивительно», - подумал я.
Молдер подскочил с места.
- Похоже, живой экземпляр был только в Медведе, - добавила Скалли.
- Они где были, - спросил Молдер, - в спинном мозге?
- Нет, - ответила Скалли, заливая образец в банке нашатырным спиртом. - Под кожей. Но вдоль позвоночника тянется канал к головному мозгу. Мне кажется, к гипоталамусу. Железа внутренней секреции в самой середине мозга.
- Гипоталамус? - переспросил Молдер. - А что он делает?
- Это железа, которая выделяет гормоны, - ответил я, меряя шагами отсек. - Вот, может быть, в чем связь?
- А зачем паразиту залезать в эту самую железу? - пожала плечами Скалли, ставя банку с паразитом, в термостат.
- Гипоталамус выделяет гормон, отвечающий за агрессивное, буйное поведение, - нехотя пробормотал я, до боли расчесывая подбородок.
Мне с самого начала не нравилось все это предприятие. Ученые есть ученые. Вмешательство солдафонов в дела федерального центра по финансированию научных исследований - из ряда вон выходящее явление. Хотя… Если бы не они - то Медведь улетел бы. Скорее всего, бросив здесь большую часть группы. И принес бы в большой мир страшную болезнь. Или не болезнь, а паразитическую форму жизни. Иной жизни, чуждой человеку. И паразит мог бы использовать нашу цивилизацию в качестве временного хозяина, поглотить ее, уничтожить.
Но это неприемлемо. И Молдер был прав, остановив Медведя. Только… Разве федералы с самого начала не знали, в чем причина гибели экспедиции Рихтера? Разве они не знали об опасности, таящейся на «Ледовой коре»? Я не верил в это ни секунды. Именно эта их дерь-мовая секретность и погубила ни в чем не повинного пилота.
Боже мой, я не в первый раз сталкиваюсь с их «правительственными секретами». Испытания ядерного и химического оружия на людях, засекречивание болезней и поражений радиацией - сколько же можно?!
Сейчас я еле сдерживал ярость. Погиб посторонний человек, а они ведут себя, как будто ничего не случилось! А может, все это не просто так? Может быть, Медведь не был просто невинной жертвой таинственной болезни, неизвестного науке паразита? Может быть, все это было запланировано ФБР, АНБ, ЦРУ или еще кем-то?
- Все инфицированные проявляли признаки агрессивности, - продолжал я, стараясь не дать волю распиравшим меня эмоциям. - Может быть, червь стимулирует повышенное выделение гормона? В результате человек становится буйным, неуправляемым.
- А зачем паразиту убивать собственного хозяина? - резко спросила Скалли.
Я вяло усмехнулся. Мне не нравились эти квазинаивные вопросы. Что-то не верилось, что феды не знают ответов.
- Он и не убивает, - терпеливо ответил я. - До тех пор, пока его не пытаются извлечь из хозяина. А вот как только его пытаются оторвать от кормушки, он выделяет яд, убивающий носителя.
Ко мне подошел Молдер.
Мне доводилось видеть людей, которых настигало прозрение в самый неподходящий момент. Именно это выражение было на лице спецагента. Я всегда был далек от мысли, что в ФБР держат одних дебилов, способных только «гнать и не пущать». Но я не думал, что там работают незаурядные актеры. Озадаченность на лице Молдера можно было вполне принять за натуральную.
Я не верил ни единому его слову. Но очень хотел верить. Ибо человек, настолько увлеченный проблемой, вызывает доверие. А Молдер был погружен в решение проблемы по самые глаза и уши. Как человек, тонущий в пруду.
- Может быть, из-за червя люди и перебили друг друга, - сказал он. - Вероятно, это и случилось с первой командой. И может случиться с нами.
Это было либо чертовски смелым предположением, либо… Либо он все знал с самого начала. Но моя уверенность никак не состыковывалась с тем, что и как делали федералы. Ни Молдер, ни Скалли не принимали мер предосторожности больших, чем мы - я, Нэнси, Дэнни. Нас троих могли использовать втемную. Но специальные агенты ФБР - неужели они были просто идейными смертниками?
- Это всего лишь гипотеза, - устало ответил я.
- Гипотеза, которая ничем не подтверждена, - поддержал Мэрфи. - Кроме пяти трупов.
- Если червь заставляет людей вести себя агрессивно, - пробормотала Скалли, потирая шею, - то почему Рихтер и Кэмпбелл застрелились?
- Может быть, они сделали это, чтобы спасти нас, - ответил Молдер.
И мне стало немного не по себе.
Молдер вышел из отсека, а ученые молча смотрели ему в спину. Он был чертовски прав. Настолько прав, что они - даже когда все это
сидение на станции кончилось - так и не поняли толком, насколько он был прав. Так и не поверили, что он знал ничуть не больше и все, что он делал, диктовали ему только анализ происходящего и интуиция.
«Боже мой, как мне надоело это проклятое копание в этих дурацких мешках», - с внезапной усталостью подумала Скалли, застегивая мешок с телом Кэмпбелла. Закутанная в меховую куртку, она сидела на корточках в одном из холодных отсеков станции, куда перенесли все шесть трупов.
Дверь за спиной Скалли со скрипом открылась. Дэйна, вздрогнув, резко обернулась. В отсек вошел Молдер и прикрыл дверь за собой. Неодобрительно поглядев на напарника, Скалли устало произнесла:
- Я перепроверяю на всякий случай. Вдруг я что-нибудь упустила?
- Может, поспишь? - подойдя ближе, предложил Фокс.
- Посплю? - невесело усмехнулась Дэйна. - Да я так устала, что не усну.
«Да и боюсь я расслабиться, - сказала она себе. - Не хватает, чтобы меня кто-нибудь во сне прикончил, как младенца».
- Мы все как на иголках, - продолжал Молдер, - нервничаем. Я думаю, с утра придется начать все заново.
Скалли выпрямилась и встала напротив.
- Я не желаю терять ни секунды, - решительно сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17