Разве что для Энни.
И все же...
Фрэнк спросил у врача, но тот сказал только:
— Не волнуйтесь, все оплачено.
— Ладно, — согласился Дейли, — а телефон мне полагается?
— Пока еще нет, — с некоторым сомнением ответил врач.
— А посетители?
— Разумеется. Очень скоро, как только вы окрепнете.
Когда Фрэнка держали на таком количестве болеутоляющих, что большую часть времени он вообще валялся в отключке, эта отговорка казалась логичной. Но примерно через пять дней он начал подозревать, что что-то не так. И уже совсем было собрался угнать инвалидную коляску, но врач открыл дверь и сказал:
— К вам гости.
Фрэнк улыбнулся и с трудом поднялся на подушке — швы все еще давали о себе знать. Улыбка померкла, когда в дверях вместо Энни появился полковник авиации с бэджем? «Фитч».
— Тейлор Фитч, — представился он.
— Здравствуйте, — нахмурился Фрэнк. Они пожали руки. — Что случилось?
— Прежде чем мы поговорим, — начал полковник, вынимая из кейса лист бумаги, — я надеюсь, что вы кое-что подпишете. Обычная формальность. — Он протянул Фрэнку бумагу и вынул из кармана ручку.
Фрэнк опустил глаза. Договор о неразглашении.
— Спасибо, мне такого не надо, — сказал он и отдал договор.
Полковник вздохнул:
— Ну ладно, не важно.
— Тем более, — ответил Фрэнк. — Я журналист, мне платят за то, что я пишу. Это хороший сюжет.
— Еще бы, — кивнул Фитч, — чертовски хороший. Не поспоришь. Но вы его не опубликуете.
— Мы знакомы? — прищурился на него Дейли.
— Не думаю, — чуть улыбнулся Фитч.
— Я видел ваше имя.
— Возможно, обо мне часто пишут.
— Нет, — покачал головой Фрэнк. — Не там.
— Ну что ж, — перевел тему Фитч, — у вас нет выбора. Я...
— Оно было на декларации.
— Что?
— Ваше имя. — Фрэнк подумал еще секунду, и его осенило. — Вспомнил! Вы летели из Хаммерфеста с Энни и Глисоном!
— С кем?
— Глисоном, Нилом Глисоном.
— Не знаю такого.
— Ну да, как же! — ответил Фрэнк, подавляя смех, который грозил обернуться мучительной болью в груди. — Вряд ли мы с вами можем похвастаться, что на самом деле его знаем. Впрочем, лично меня такое положение дел вполне устраивает. Но что бы вы ни говорили, вы летели с ним. Кстати, — он уставился на полковника, — я собирался вас рассмотреть и отвлекся. Вы и в самом деле полковник или просто так вырядились?
— Я в запасе, — ухмыльнулся Фитч.
— ЦРУ, да?
— Хочу вам кое-что показать, — произнес полковник и вынул из кейса письмо. — Я загнул нужную страницу.
Фрэнк посмотрел на первый лист: «Федеральный регистр». Страница тринадцать.
— Я должен это прочитать?
— Просмотрите.
Под заголовком «Чрезвычайное положение» стояло письменное обращение президента к конгрессу.
Поскольку политика Корейской Народно-Демократической Республики продолжает угрожать государственной безопасности, внешней политике и экономике Соединенных Штатов Америки, объявляется чрезвычайное положение, согласно закону «О чрезвычайных положениях» (50 С. 3. США 1622-4).
— Ну и что? — спросил Фрэнк.
— Советую вам избегать лишних неприятностей.
— Это еще как?
— Сначала я хотел бы заверить вас, что мы вам очень благодарны. Это не просто слова.
— Спасибо.
— Чрезвычайное положение дает президенту, а следовательно, и мне значительную свободу действий.
— Например?
— Фактически мы вольны поступать, как пожелаем. Если вопрос касается Северной Кореи, то Конституция уже не действует. Если потребуется, мы можем конфисковать движимое и недвижимое имущество, послать войска за границу, установить военное положение, задержать человека на неопределенный срок, не предъявляя обвинения.
Секунду он помолчал.
— Вам нравится ваша палата?
— Да, неплохая, — ответил Фрэнк.
— Вот и прекрасно, — улыбнулся Фитч. — И это еще не все. При необходимости мы можем ограничивать перемещения через границу и даже устанавливать цензуру.
— Кто «мы»?
— Федеральное правительство. Фрэнк недоверчиво поднял бровь.
— Сомневайтесь сколько угодно, но загляните в Конституцию. Она признает возможность чрезвычайного положения. Статья девятая параграф первый. Записать для вас?
— Нет, — ответил Фрэнк, — спасибо.
— Самое странное, что страна практически постоянно находится на чрезвычайном положении, причем не на одном. Ирак, Иран, Ангола, Ливия — их всегда предостаточно. Рузвельт однажды объявил чрезвычайное положение, которое продержалось сорок три года, с тридцать третьего по семьдесят шестой. И все в порядке — пока какой-нибудь недоумок вроде вас не вляпается куда не надо. Как вы себя чувствуете?
— Неплохо. К чему все эти рассказы?
— К тому: если вы попытаетесь это напечатать, вам же будет хуже. Поверить никто не поверит, а если и поверит, то публиковать точно не станет.
— Вы что, редактор? — удивился Фрэнк.
— Смешно, — не улыбаясь ответил Фитч. — Я понимаю, вы думаете, что нам вас не остановить...
— Мамочки! — издевательски воскликнул Фрэнк. — Дайте угадаю, дяденька, сейчас вы меня убьете?
Фитч, казалось, пришел в ужас:
— Что вы говорите?! Вы же американский гражданин!
— Ну и что тогда?
— А то, что вы ничего не докажете.
— Почему это? На пароме погибло много людей...
— Какие-то психи хотели захватить паром, — пожал плечами Фитч. — Что дальше?
— Я был ранен. Соланж...
— В это время находился под арестом. Фрэнк недоверчиво поднял глаза.
— Вы перепутали, с кем не бывает? — улыбнулся Фитч. — А вас вообще ранили в Гарлеме. — Он достал из кейса газетную вырезку. — Напечатано неделю назад. Вам, наверное, будет интересно.
РЕПОРТЕР «ВАШИНГТОН ПОСТ» РАНЕН В НЬЮ-ЙОРКЕ
23 мая (Нью-Йорк) — вчера вечером репортер «Вашингтон пост» Фрэнк Дейли был ранен во время вооруженного ограбления. Полиция утверждает, что подозреваемых по делу пока нет.
— Удивительно, — покачал головой Дейли.
— Такая у нас работа, — кротко улыбнулся Фитч и снова посерьезнел. — Видите ли, с нашей точки зрения, Северная Корея — психопатическое государство. Им ничего не стоит уничтожить Японию сибирской язвой или оспой, достаточно метеорологических зондов или попросту тех корейцев, которые временно работают в Токио. У нас и без того пара батальонов стоит под демилитаризованной зоной. Не стоит махать перед ними красной тряпкой, понятно?
— Понятно, — кивнул Фрэнк.
— У вас нет ни образца вируса, ни свидетелей. Поэтому, если вы начнете бегать и болтать про мертвых норвежцев и «испанку», толку не будет. Если только мы не захотим употребить вас в своих целях. Конечно, мы это можем.
— Есть Энни.
— Ну и что?
— Она свидетель.
— Действительно! — Фитч шлепнул себя по лбу. — Она все видела, да? Значит, статью можно забросить в Интернет или опубликовать за границей! Как я не подумал! Но она подписала договор о неразглашении. Так что ничего у вас не выйдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
И все же...
Фрэнк спросил у врача, но тот сказал только:
— Не волнуйтесь, все оплачено.
— Ладно, — согласился Дейли, — а телефон мне полагается?
— Пока еще нет, — с некоторым сомнением ответил врач.
— А посетители?
— Разумеется. Очень скоро, как только вы окрепнете.
Когда Фрэнка держали на таком количестве болеутоляющих, что большую часть времени он вообще валялся в отключке, эта отговорка казалась логичной. Но примерно через пять дней он начал подозревать, что что-то не так. И уже совсем было собрался угнать инвалидную коляску, но врач открыл дверь и сказал:
— К вам гости.
Фрэнк улыбнулся и с трудом поднялся на подушке — швы все еще давали о себе знать. Улыбка померкла, когда в дверях вместо Энни появился полковник авиации с бэджем? «Фитч».
— Тейлор Фитч, — представился он.
— Здравствуйте, — нахмурился Фрэнк. Они пожали руки. — Что случилось?
— Прежде чем мы поговорим, — начал полковник, вынимая из кейса лист бумаги, — я надеюсь, что вы кое-что подпишете. Обычная формальность. — Он протянул Фрэнку бумагу и вынул из кармана ручку.
Фрэнк опустил глаза. Договор о неразглашении.
— Спасибо, мне такого не надо, — сказал он и отдал договор.
Полковник вздохнул:
— Ну ладно, не важно.
— Тем более, — ответил Фрэнк. — Я журналист, мне платят за то, что я пишу. Это хороший сюжет.
— Еще бы, — кивнул Фитч, — чертовски хороший. Не поспоришь. Но вы его не опубликуете.
— Мы знакомы? — прищурился на него Дейли.
— Не думаю, — чуть улыбнулся Фитч.
— Я видел ваше имя.
— Возможно, обо мне часто пишут.
— Нет, — покачал головой Фрэнк. — Не там.
— Ну что ж, — перевел тему Фитч, — у вас нет выбора. Я...
— Оно было на декларации.
— Что?
— Ваше имя. — Фрэнк подумал еще секунду, и его осенило. — Вспомнил! Вы летели из Хаммерфеста с Энни и Глисоном!
— С кем?
— Глисоном, Нилом Глисоном.
— Не знаю такого.
— Ну да, как же! — ответил Фрэнк, подавляя смех, который грозил обернуться мучительной болью в груди. — Вряд ли мы с вами можем похвастаться, что на самом деле его знаем. Впрочем, лично меня такое положение дел вполне устраивает. Но что бы вы ни говорили, вы летели с ним. Кстати, — он уставился на полковника, — я собирался вас рассмотреть и отвлекся. Вы и в самом деле полковник или просто так вырядились?
— Я в запасе, — ухмыльнулся Фитч.
— ЦРУ, да?
— Хочу вам кое-что показать, — произнес полковник и вынул из кейса письмо. — Я загнул нужную страницу.
Фрэнк посмотрел на первый лист: «Федеральный регистр». Страница тринадцать.
— Я должен это прочитать?
— Просмотрите.
Под заголовком «Чрезвычайное положение» стояло письменное обращение президента к конгрессу.
Поскольку политика Корейской Народно-Демократической Республики продолжает угрожать государственной безопасности, внешней политике и экономике Соединенных Штатов Америки, объявляется чрезвычайное положение, согласно закону «О чрезвычайных положениях» (50 С. 3. США 1622-4).
— Ну и что? — спросил Фрэнк.
— Советую вам избегать лишних неприятностей.
— Это еще как?
— Сначала я хотел бы заверить вас, что мы вам очень благодарны. Это не просто слова.
— Спасибо.
— Чрезвычайное положение дает президенту, а следовательно, и мне значительную свободу действий.
— Например?
— Фактически мы вольны поступать, как пожелаем. Если вопрос касается Северной Кореи, то Конституция уже не действует. Если потребуется, мы можем конфисковать движимое и недвижимое имущество, послать войска за границу, установить военное положение, задержать человека на неопределенный срок, не предъявляя обвинения.
Секунду он помолчал.
— Вам нравится ваша палата?
— Да, неплохая, — ответил Фрэнк.
— Вот и прекрасно, — улыбнулся Фитч. — И это еще не все. При необходимости мы можем ограничивать перемещения через границу и даже устанавливать цензуру.
— Кто «мы»?
— Федеральное правительство. Фрэнк недоверчиво поднял бровь.
— Сомневайтесь сколько угодно, но загляните в Конституцию. Она признает возможность чрезвычайного положения. Статья девятая параграф первый. Записать для вас?
— Нет, — ответил Фрэнк, — спасибо.
— Самое странное, что страна практически постоянно находится на чрезвычайном положении, причем не на одном. Ирак, Иран, Ангола, Ливия — их всегда предостаточно. Рузвельт однажды объявил чрезвычайное положение, которое продержалось сорок три года, с тридцать третьего по семьдесят шестой. И все в порядке — пока какой-нибудь недоумок вроде вас не вляпается куда не надо. Как вы себя чувствуете?
— Неплохо. К чему все эти рассказы?
— К тому: если вы попытаетесь это напечатать, вам же будет хуже. Поверить никто не поверит, а если и поверит, то публиковать точно не станет.
— Вы что, редактор? — удивился Фрэнк.
— Смешно, — не улыбаясь ответил Фитч. — Я понимаю, вы думаете, что нам вас не остановить...
— Мамочки! — издевательски воскликнул Фрэнк. — Дайте угадаю, дяденька, сейчас вы меня убьете?
Фитч, казалось, пришел в ужас:
— Что вы говорите?! Вы же американский гражданин!
— Ну и что тогда?
— А то, что вы ничего не докажете.
— Почему это? На пароме погибло много людей...
— Какие-то психи хотели захватить паром, — пожал плечами Фитч. — Что дальше?
— Я был ранен. Соланж...
— В это время находился под арестом. Фрэнк недоверчиво поднял глаза.
— Вы перепутали, с кем не бывает? — улыбнулся Фитч. — А вас вообще ранили в Гарлеме. — Он достал из кейса газетную вырезку. — Напечатано неделю назад. Вам, наверное, будет интересно.
РЕПОРТЕР «ВАШИНГТОН ПОСТ» РАНЕН В НЬЮ-ЙОРКЕ
23 мая (Нью-Йорк) — вчера вечером репортер «Вашингтон пост» Фрэнк Дейли был ранен во время вооруженного ограбления. Полиция утверждает, что подозреваемых по делу пока нет.
— Удивительно, — покачал головой Дейли.
— Такая у нас работа, — кротко улыбнулся Фитч и снова посерьезнел. — Видите ли, с нашей точки зрения, Северная Корея — психопатическое государство. Им ничего не стоит уничтожить Японию сибирской язвой или оспой, достаточно метеорологических зондов или попросту тех корейцев, которые временно работают в Токио. У нас и без того пара батальонов стоит под демилитаризованной зоной. Не стоит махать перед ними красной тряпкой, понятно?
— Понятно, — кивнул Фрэнк.
— У вас нет ни образца вируса, ни свидетелей. Поэтому, если вы начнете бегать и болтать про мертвых норвежцев и «испанку», толку не будет. Если только мы не захотим употребить вас в своих целях. Конечно, мы это можем.
— Есть Энни.
— Ну и что?
— Она свидетель.
— Действительно! — Фитч шлепнул себя по лбу. — Она все видела, да? Значит, статью можно забросить в Интернет или опубликовать за границей! Как я не подумал! Но она подписала договор о неразглашении. Так что ничего у вас не выйдет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71