— Харкия, твой поход будет долгим. За это время с ними может случиться много плохого. Я не буду спасать развалины с разрушенным разумом и телом.
— Это правда, но если я их освобожу, ты не будешь со мной честно договариваться. — Тогда мы не договоримся. Вмешался Эроар:
— Может быть, запретить демонам причинять им вред, пока Харкия будет проходить бездну?
— Нет, Эроар, у демонов странные понятия о вреде. Они никому ещё не причинили вреда — с их точки зрения. — Келейос подошла к колдунье, оставив между ними два шага: — Что, если я дам клятву? Ты их освободишь тогда до того, как направишься в бездну? — Зависит от клятвы.
— Я поклянусь гончими Верма и коршунами Лота. — Странная клятва для почитательницы Сиа. — Времена теперь странные. Согласна? Харкия достала золотой свисток и поднесла к губам. Появился рыжеволосый суккуб.
— Освободишь этих людей, как только она даст клятву. Рыжая демоница надулась: — Это моим подругам не понравится. Они уже в очередь построились к беловолосому. Очень уж давно не попадался нам принц крови из Лолта или Мелтаана.
— А почему они стали в очередь к беловолосому? — Он самый искусный в обращении с демонами. Харкия махнула рукой в сторону шара, и он завертелся, показывая изображение Лотора с тремя суккубами. Келейос отвернулась, вспыхнув от стыда и гнева. Харкия засмеялась:
— Он не боится любовных объятий, он боится собственной извращённости. Похоже, что ему это нравится.
— Нет, госпожа, — сказал суккуб, — он не предаётся самозабвенному удовольствию, как большинство мужчин в наших объятиях. Он отлично работает, как хорошо обученное животное, но без истинного наслаждения, не так, как мелтаанский принц. Харкия скривила губы: — Не важно, он более не страдает. — Это вопрос определения страдания, — заметил суккуб. — Да замолчишь ли ты!
Демоница наклонила голову и больше ничего не говорила. Колдунья вспомнила о зрителях и улыбнулась:
— Несколько дней им ничего не грозит. — Тогда мы не договорились. — Ничего, договоримся.
Свет погас. Темнота ослепила Келейос, хотя это была не темнота. — Келейос! — позвал Эроар. Свет снова зажёгся. Там, где стоял Эроар, была дыра, зияющая чернотой, и оттуда дуло тёплым ветром. Серебристый меч прыгнул в руку. — Нет, полуэльфийка, если будешь мне грозить, они погибнут. Их жизнь висит на волоске твоего поведения.
Келейос задрожала, борясь со своим гневом и рвением меча.
— Положи меч на стол. Ты мне не веришь? Мне убить одного из них, чтобы ты убедилась?
Келейос разумом прикоснулась к мечу, попросила его быть терпеливым, и тогда они напьются крови демона. Он лежал на столе, красивый, серебристый. Келейос провела руками по кольчуге, заставляя себя успокоиться.
— Отлично. Теперь посмотри на своего дракона. Краем глаза Келейос заметила движение. Поти кралась вокруг комнаты. Шанс, ещё есть шанс. — Покажи мне его, и покончим с этим, колдунья. — Ага, так под спокойным фасадом таится прежняя Келейос. Я тебе покажу твоего дракона. — Она снова обратила взор внутрь хрусталя, и Келейос посмотрела вслед.
Эроар в человечьей форме стоял по колено в чёрной слизи. Какие-то неясные формы вились вокруг, будто извивалась сама темнота. Келейос осторожно коснулась его разума. Харкия, кажется, не возражала.
«Эроар, ты можешь телепортироваться ко мне?» «Нет, меня держит какая-то магия». Изображение пропало, и Келейос, моргая, посмотрела в лицо колдунье.
Поти подбиралась сверху по книжным полкам и ждала.
Харкия полуобернулась к полкам, и Поти прыгнула. Харкия взвизгнула от вцепившихся в лицо когтей. Поти яростно шипела, плевалась, кусалась. — Сейчас, сейчас? — спросил меч. — Сейчас.
Клинок прыгнул в руку, и Келейос ударила. Харкия отшвырнула Поти и повернула к Келейос окровавленное лицо: — Будь ты проклята!
Клинок скользнул в тело, ища сердце. Келейос вдвинула его глубже, когда колдунья упала на колени. Они стояли на коленях лицом к лицу, и Келейос глядела в горящие каменные глаза.
— Будь ты проклята, будь ты проклята, — шептала Харкия, но в этих словах не было магии. Келейос глядела, как вытекает жизнь и гаснет свет в глазах колдуньи, как это было много-много лет назад с матерью Келейос.
Из раны хлестала кровь сердца, расплёскиваясь по серебряной цепи и запекаясь почти чёрной. Келейос выдернула меч из живых ещё ножен. Тело постояло мгновение на коленях и завалилось на бок. И осталось, скорчившись, лежать на пустом каменном полу.
— Мы приносим смерть и месть! — звенела в ушах монотонная песня меча.
Годы прошли с тех пор, как она впервые пришла сюда, чтобы принести гибель колдунье, а нашла боль и поражение. В этот раз она пришла, как жертва, а нашла отмщение. Хватит ли этого в уплату за дни страдания матери? Нет. Она обтёрла меч углом серого плаща Харкии. Нет, не хватит. Но хорошо. Но хорошо.
Глава 14
ЗВУК МЕДНОГО ГОРНА
Вложив меч в ножны, она не застегнула замок, a склонилась около Поти. Кошке досталось, но пальцы не нащупали сломанных костей, да и Поти не жаловалась ни на что, кроме синяков. Она начала слизывать с когтей кровь колдуньи и приводить в порядок шерсть. Если она вылизывается, значит, ничего с ней страшного не случилось.
Около дальней стены лежал моток хорошей верёвки и несколько пустых мешков. Похоже, Харкия планировала путешествие.
Келейос подошла к дыре, куда провалился Эроар, и склонилась над ней. Оттуда дул тёплый ветер. Она попыталась установить мысленный контакт и коснулась дракона. Там было темно и жарко. Твари потихоньку смелели. «Их гонит голод?» «Так я думаю».
«Осторожно! Я брошу туда труп, а потом спущу верёвку».
Выбрав одно из мёртвых тел поближе к яме, Келейос подхватила его под мышки, встала и почувствовала, как застонали все мышцы. Ей часто приходилось работать без волшебных браслетов, и она знала свою истинную силу — немалую для полуэльфийки. Но мужик весом в двести фунтов — это мужик весом в двести фунтов, и когда она сумела скатить его вниз, она порядком вспотела.
Взяв моток верёвки, она привязала один конец её к ножке письменного стола. Проверив прочность узла и самой ножки, она стала опускать другой конец верёвки. И молча молилась Урлу, чтобы верёвки хватило. «Эроар, едят они тело?» «Просто пожирают. Боюсь, что это для них всего лишь разминка». «Можешь достать до верёвки?» «Не в этом виде. Брось им другой кусок, а я попробую подрасти».
Она подтащила тело поменьше и сбросила вниз. Через несколько секунд верёвка у неё под руками натянулась. Схватившиеся за край ямы руки были здоровенными и не такими, как те, что туда упали. Она попятилась от огромного бородатого лица, которое ей усмехнулось, вылезая из ямы. — Эроар?
— Да. — Заставляешь нервничать.
— Надо было стать повыше, пришлось принять эту форму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74