На этот раз в город решили завернуть трое мужчин, направлявшихся в Юту.
Как всегда, обитатели проявили максимум доброжелательности. На городских собраниях они неоднократно обсуждали возможность такой ситуации и единогласно решили скрывать все проявления магических сил от посторонних, не желая распространения слухов. Их права были юридически защищены правительством Соединенных Штатов, но эти Территории находились далеко от Вашингтона, и тут юридическая защита и реальная защита зачастую означали далеко не одно и то же.
Поэтому люди на улицах приветливо улыбались и махали руками проезжающим всадникам, делая вид, что не происходит ничего необычного и они сами - самые типичные поселенцы.
Уильям стоял с Джебом у ворот извозчичьего двора, когда услышал возбужденные голоса и обернулся посмотреть, как трое незнакомцев идут через увеличивающуюся толпу горожан. Те явно направлялись в салун в надежде промочить горло, и Уильям почувствовал немалую гордость за то, что у них есть место, где путешественники могут запросто выпить виски.
Он посмотрел на Джеба, и оба двинулись вдоль по улице.
- Только ничего не говори, - напомнил Джеб.
- И не собирался.
Мужчины оставили лошадей у коновязи и уже были готовы войти в салун, как вдруг откуда ни возьмись появилась Изабелла и преградила им путь. Мужчина, идущий впереди, здоровяк с курчавой бородой и трехдневным слоем пыли на кожаной шляпе и одежде, резко остановился.
- Пардон, мэм, - пробормотал он, кивнув и прикоснувшись кончиками пальцев к полям шляпы.
Изабелла стояла на месте.
- Простите, - продолжал мужчина с улыбкой, - но мы хотим пройти в салун.
- Не пройдете, - заявила Изабелла. - Лучше вам отправляться туда, откуда пришли.
Слова отчетливо прозвучали в тихом воздухе, и в переговаривающейся толпе воцарилось молчание.
Впервые с того момента, как оказался в Волчьем Каньоне, Уильям растерялся. Он не знал, то ли вмешаться, остановить Изабеллу и извиниться перед мужчинами, то ли пустить ситуацию на самотек. Первым импульсом было желание куда-нибудь скрыться и сделать вид, что вообще ничего не видел - и это его обеспокоило. Он никогда не был трусом и никогда раньше не избегал конфронтации, но сейчас внутренний инстинкт подсказывал, что лучше держаться от этого подальше.
Бородатый мужчина оглянулся на своих спутников, потом опять посмотрел на Изабеллу.
- Простите?
- Прочь! Здесь нет места таким, как вы.
Это было сказано с величайшим презрением, и Уильям не сомневался, что именно в таком тоне ей самой всю жизнь приходилось выслушивать подобные слова в собственный адрес, но что-то здесь все-таки было обескураживающее. Уильям и на себе испытывал предубеждения - как и все они, - но не ощутил ни малейшего чувства удовлетворения, услышав такие слова из уст одного из себе подобных. Судя по реакции публики, можно было сказать, что большинство горожан разделяют его мнение.
Ему следовало проявить себя в этот момент. В этот момент еще можно было избежать того, что последовало дальше.
Но он этого не сделал.
Вся троица расхохоталась - глубокими, хриплыми, злыми голосами. В этом смехе не было ни грана веселья.
- Прочь с дороги! - рявкнул бородач, протягивая руку, чтобы оттолкнуть Изабеллу.
И был отброшен на улицу, грохнувшись навзничь.
Двое других последовали за ним, сметенные невидимой силой. Изабелла сошла с единственной ступеньки салуна и подошла к ним.
Уильям в очередной раз ощутил ее фундаментальную непохожесть. За то время, которое они прожили вместе, он уже привык к ней, но сейчас он увидел ее такой, какой она предстала перед ним впервые - дикая красота с непостижимой потенциальной силой и явной способностью создать хаос.
- Черт возьми, что происходит? - воскликнул самый мелкий и грязный из троицы, глядя на Изабеллу.
- Мы колдуны, - ответила она с лукавой улыбкой. - Вы попали в наш город.
Мужчина выхватил пистолет, но одновременно с ее взметнувшейся черной гривой оружие вырвалось из его руки, взлетело в воздух и бессильно шлепнулось поодаль.
Все трое, не сводя с нее глаз, неуклюже пытались встать на ноги. Потом бородач обвел толпу диким взглядом и прохрипел:
- Это правда? Вы все - колдуны?
- Теперь вы знаете, - сказала Изабелла. - Поэтому вы должны умереть.
И прежде чем кто-то успел остановить ее, Изабелла уже скандировала и поводила руками в воздухе. Бородач, уже пришедший в себя и потянувшийся за ружьем, внезапно взорвался изнутри. Кишки вылетели из желудка, как окровавленное розовое лассо, развернулись в полете и длинными червяками упали на землю. Мужчина беззвучно открывал и закрывал рот, из которого на бороду текла густая зеленая жидкость. Через несколько секунд он упал лицом в пыль.
Самый мелкий застыл на месте, трясясь от ужаса. Руки его вдруг взметнулись над головой, и глаза округлились. Он начал тянуться вверх, начал расти, но процесс был не постепенным. Ноги его, казалось, вросли в землю, а невидимая сила быстро тянула его вверх за руки. Он все еще трясся, но уже вопил истошным голосом. Тело действительно заметно увеличилось в росте, прежде чем наконец с громким хрустом костей лопнуло посередине. Вопль оборвался. Ноги упали, торс еще какое-то время продолжал подниматься вверх, а потом тоже упал на окровавленную кучу вывалившихся их тела внутренностей.
В это время третий мужчина, держа двумя руками свой пистолет, принялся лихорадочно палить в Изабеллу. Но при каждом выстреле руки его дергались, и пули уходили либо в небеса, не причиняя никому вреда, либо с треском врезались в деревянные стены построек. Изабелла неторопливо шла ему навстречу. Когда они оказались рядом, мужчина замахнулся, чтобы ударить ее пистолетом, но она перехватила его руку, и тут же пистолет стал таять. Расплавленный металл потек по пальцам, прожигая плоть. Рука задымилась. Она прикоснулась к его щеке, приложила палец к его губам, провела ладонью по горлу. И везде, где она прикасалась к нему, кожа мгновенно воспламенялась. Не успела она опустить руку ниже горла, как мужчина повалился на землю. Голова его начала таять, и вскоре он перестал подавать признаки жизни.
Все это произошло очень быстро и закончилось, как бы едва успев начаться.
Уильям остолбенел.
Останки трех тел валялись посреди улицы. Кровь впиталась в пыльную землю и застыла черной коркой. Окружающий мир замер в тяжелом подозрительном молчании. Большинство взглядов по-прежнему было приковано к Изабелле, но несколько человек уже пристально смотрели в его сторону. Но еще сильнее он чувствовал направленные на себя мысли. Он понимал, чего ждут люди. Он был лидером города, а она была его женщиной. Он должен был прекратить, это дело. Но он не знал как и, честно признаться, боялся. Это была не та Изабелла, которую он любил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Как всегда, обитатели проявили максимум доброжелательности. На городских собраниях они неоднократно обсуждали возможность такой ситуации и единогласно решили скрывать все проявления магических сил от посторонних, не желая распространения слухов. Их права были юридически защищены правительством Соединенных Штатов, но эти Территории находились далеко от Вашингтона, и тут юридическая защита и реальная защита зачастую означали далеко не одно и то же.
Поэтому люди на улицах приветливо улыбались и махали руками проезжающим всадникам, делая вид, что не происходит ничего необычного и они сами - самые типичные поселенцы.
Уильям стоял с Джебом у ворот извозчичьего двора, когда услышал возбужденные голоса и обернулся посмотреть, как трое незнакомцев идут через увеличивающуюся толпу горожан. Те явно направлялись в салун в надежде промочить горло, и Уильям почувствовал немалую гордость за то, что у них есть место, где путешественники могут запросто выпить виски.
Он посмотрел на Джеба, и оба двинулись вдоль по улице.
- Только ничего не говори, - напомнил Джеб.
- И не собирался.
Мужчины оставили лошадей у коновязи и уже были готовы войти в салун, как вдруг откуда ни возьмись появилась Изабелла и преградила им путь. Мужчина, идущий впереди, здоровяк с курчавой бородой и трехдневным слоем пыли на кожаной шляпе и одежде, резко остановился.
- Пардон, мэм, - пробормотал он, кивнув и прикоснувшись кончиками пальцев к полям шляпы.
Изабелла стояла на месте.
- Простите, - продолжал мужчина с улыбкой, - но мы хотим пройти в салун.
- Не пройдете, - заявила Изабелла. - Лучше вам отправляться туда, откуда пришли.
Слова отчетливо прозвучали в тихом воздухе, и в переговаривающейся толпе воцарилось молчание.
Впервые с того момента, как оказался в Волчьем Каньоне, Уильям растерялся. Он не знал, то ли вмешаться, остановить Изабеллу и извиниться перед мужчинами, то ли пустить ситуацию на самотек. Первым импульсом было желание куда-нибудь скрыться и сделать вид, что вообще ничего не видел - и это его обеспокоило. Он никогда не был трусом и никогда раньше не избегал конфронтации, но сейчас внутренний инстинкт подсказывал, что лучше держаться от этого подальше.
Бородатый мужчина оглянулся на своих спутников, потом опять посмотрел на Изабеллу.
- Простите?
- Прочь! Здесь нет места таким, как вы.
Это было сказано с величайшим презрением, и Уильям не сомневался, что именно в таком тоне ей самой всю жизнь приходилось выслушивать подобные слова в собственный адрес, но что-то здесь все-таки было обескураживающее. Уильям и на себе испытывал предубеждения - как и все они, - но не ощутил ни малейшего чувства удовлетворения, услышав такие слова из уст одного из себе подобных. Судя по реакции публики, можно было сказать, что большинство горожан разделяют его мнение.
Ему следовало проявить себя в этот момент. В этот момент еще можно было избежать того, что последовало дальше.
Но он этого не сделал.
Вся троица расхохоталась - глубокими, хриплыми, злыми голосами. В этом смехе не было ни грана веселья.
- Прочь с дороги! - рявкнул бородач, протягивая руку, чтобы оттолкнуть Изабеллу.
И был отброшен на улицу, грохнувшись навзничь.
Двое других последовали за ним, сметенные невидимой силой. Изабелла сошла с единственной ступеньки салуна и подошла к ним.
Уильям в очередной раз ощутил ее фундаментальную непохожесть. За то время, которое они прожили вместе, он уже привык к ней, но сейчас он увидел ее такой, какой она предстала перед ним впервые - дикая красота с непостижимой потенциальной силой и явной способностью создать хаос.
- Черт возьми, что происходит? - воскликнул самый мелкий и грязный из троицы, глядя на Изабеллу.
- Мы колдуны, - ответила она с лукавой улыбкой. - Вы попали в наш город.
Мужчина выхватил пистолет, но одновременно с ее взметнувшейся черной гривой оружие вырвалось из его руки, взлетело в воздух и бессильно шлепнулось поодаль.
Все трое, не сводя с нее глаз, неуклюже пытались встать на ноги. Потом бородач обвел толпу диким взглядом и прохрипел:
- Это правда? Вы все - колдуны?
- Теперь вы знаете, - сказала Изабелла. - Поэтому вы должны умереть.
И прежде чем кто-то успел остановить ее, Изабелла уже скандировала и поводила руками в воздухе. Бородач, уже пришедший в себя и потянувшийся за ружьем, внезапно взорвался изнутри. Кишки вылетели из желудка, как окровавленное розовое лассо, развернулись в полете и длинными червяками упали на землю. Мужчина беззвучно открывал и закрывал рот, из которого на бороду текла густая зеленая жидкость. Через несколько секунд он упал лицом в пыль.
Самый мелкий застыл на месте, трясясь от ужаса. Руки его вдруг взметнулись над головой, и глаза округлились. Он начал тянуться вверх, начал расти, но процесс был не постепенным. Ноги его, казалось, вросли в землю, а невидимая сила быстро тянула его вверх за руки. Он все еще трясся, но уже вопил истошным голосом. Тело действительно заметно увеличилось в росте, прежде чем наконец с громким хрустом костей лопнуло посередине. Вопль оборвался. Ноги упали, торс еще какое-то время продолжал подниматься вверх, а потом тоже упал на окровавленную кучу вывалившихся их тела внутренностей.
В это время третий мужчина, держа двумя руками свой пистолет, принялся лихорадочно палить в Изабеллу. Но при каждом выстреле руки его дергались, и пули уходили либо в небеса, не причиняя никому вреда, либо с треском врезались в деревянные стены построек. Изабелла неторопливо шла ему навстречу. Когда они оказались рядом, мужчина замахнулся, чтобы ударить ее пистолетом, но она перехватила его руку, и тут же пистолет стал таять. Расплавленный металл потек по пальцам, прожигая плоть. Рука задымилась. Она прикоснулась к его щеке, приложила палец к его губам, провела ладонью по горлу. И везде, где она прикасалась к нему, кожа мгновенно воспламенялась. Не успела она опустить руку ниже горла, как мужчина повалился на землю. Голова его начала таять, и вскоре он перестал подавать признаки жизни.
Все это произошло очень быстро и закончилось, как бы едва успев начаться.
Уильям остолбенел.
Останки трех тел валялись посреди улицы. Кровь впиталась в пыльную землю и застыла черной коркой. Окружающий мир замер в тяжелом подозрительном молчании. Большинство взглядов по-прежнему было приковано к Изабелле, но несколько человек уже пристально смотрели в его сторону. Но еще сильнее он чувствовал направленные на себя мысли. Он понимал, чего ждут люди. Он был лидером города, а она была его женщиной. Он должен был прекратить, это дело. Но он не знал как и, честно признаться, боялся. Это была не та Изабелла, которую он любил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93