– удивилась Алиса.
А что, если я протяну руку между прутьями и прикоснусь к Эрин?
– Ну там, в доме, – ответил я. – Есть там что-нибудь еще? Такое, что могло бы понадобиться?
– Как что? – спросила Эрин.
Если я сделаю сейчас какую-нибудь глупость, она, чего доброго, перестанет. Не надо ее трогать. Пусть делает, что хочет.
Так о чем я говорил?
– Есть в доме какое-нибудь огнестрельное оружие? – осведомился я.
– Ну что ты? – изумилась Эрин.
– Это была одна из причин, заставивших нас покинуть Лос-Анджелес, – сообщила Алиса. – Чтобы уехать подальше от таких штук, как пистолеты.
– А мне бы сейчас не помешал один, – заметил я. – А как насчет лука и стрел?
– Нет.
– Принеси хотя бы воды, – попросила Алиса. – И лучше поторапливайся. Понимаешь, он совершенно непредсказуем. Может взять да и поджечь ее просто ради удовольствия.
Рука Эрин забралась еще выше. Я вздрогнул, и у меня перехватило дыхание. Ее рука отлетела, как испуганная птица. И ударилась о прут клетки с тихим глухим звоном. Эрин вскрикнула.
– Боже, прости, – шепнул я. – Ты не ушиблась?
– Рука.
– Мне очень жаль.
– Что случилось? – поинтересовалась Алиса.
– Ничего, – ответила ей Эрин. – Просто ударилась о прутья.
– А что ты делала?
– Ничего.
– Мы держались за руки, – объяснил я. Что, как мне казалось, звучало лучше, чем правда.
– Лучше не бери ее за руку, – сказала Алиса. – Ты же не знаешь, куда она ее совала.
– Очень смешно, – обиделась Эрин.
– Я лучше пойду, – произнес я.
– Куда это ты разогнался, Рупи? Иди-ка сюда.
Огненный шквал
– Рупи? Иди сюдаааа.
От звука этого голоса я весь съежился. Во-первых, слишком громко. Во-вторых, он принадлежал Конни, душевное состояние которой, похоже, не сильно изменилось к лучшему после нашей последней встречи.
– Боже мой, – пробормотал я.
Алиса уже мчалась на другой конец клетки, видимо, надеясь образумить ее.
Поднявшись на колени, я схватил копье и мачете.
– Куда ты собрался? – шепотом спросила Эрин.
– Не знаю. Попробую ее успокоить.
– Я знаю, что ты там, Рупи! А сейчас давай, вынимай свой член из той сучки и иди сюда. Я тебя ждала!
Выбравшись из межклеточного пространства, я встал на ноги и, пригибаясь к земле, бросился бежать по траве вдоль задней стенки клетки Алисы.
– Что с тобой, приятель?
– Тише! – шикнула на нее Алиса.
– Когда ты не трахаешь зрелых дам, то трахаешь детей.
– Заткнись! – умоляюще произнесла Алиса. Ее голос донесся слева и чуть спереди. Я притормозил.
– Почему не меня? Ты что, гребаный извращенец?
– Потише, Конни! – рявкнул я.
– РУПЕРТ! МОИ ПРИВЕТСТВИЯ!
Этот возглас Уэзли пронзил меня насквозь, парализовав дыхание и пригвоздив к месту.
Он донесся издалека.
Видимо, оттуда, где он все еще стоял на крыше клетки Билли.
Конни радостно пропела:
– Гляди, кого сейчас будут трахать.
– Прежде чем ты совершишь какой-нибудь опрометчивый поступок, – выкрикнул Уэзли, – хочу поставить тебя в известность, что жизнь дам в твоих руках. И у меня самые серьезные намерения уничтожить их всех, Руперт, если я не встречу у тебя полного понимания.
Меня мутило и качало в стороны. Похоже, дрожь охватила все тело, а сердце билось сильно и неимоверно быстро.
– Ты меня слышишь? – крикнул Уэзли.
Я промолчал.
– В таком случае не хочешь попрощаться с Билли? Я не поленился облить ее бензином. Шикарный получится факел. Тебе понадобятся защитные очки, дружок. Так что лучше надевай их!
– Что ты хочешь? – выкрикнул я.
– Выйди вперед и встань перед клетками, – скомандовал Уэзли.
– Ладно.
Протянув руку, я отыскал прутья задней стенки клетки Алисы, и, ведя по ним левой рукой, завернул за угол и быстро пошел между клетками. Сбоку донесся голос Алисы:
– Будь осторожнее.
По другую руку параллельно мне семенила Конни. Факел Уэзли теперь был ближе, и света здесь стало чуть больше. Вполне можно было разглядеть контуры Конни. Глаза, рот, соски и то, что я принял за раны, выглядели, как дыры или прорези на бледном холсте ее кожи. Похоже, она старалась не отставать от меня.
На скаку она приговаривала:
– Видишь, что получил? Ага? Вот как бывает, Рупи. То и получил. Ты был мой. Мой! Ты облажался. Облажался по-крупному, парнишка. А сейчас поплатишься. Тебя сейчас вздрючат. И здорово вздрючат. Уэзли порвет тебе...
И тут у нее кончилась клетка. Мгновение назад она еще прыгала сбоку, в следующее мгновение ее уже не было. От удара зазвенели прутья. А Конни удивленно и обиженно хрюкнула.
Оглянувшись, я увидел, как отлетает она от прутьев, словно отброшенная огромной, невидимой пружиной. Затем Конни рухнула на пол клетки.
Словно шлепнули на разделочный стол кусок мяса для отбивной.
Тогда я понял, что в клетке бетонный пол. До этого момента над этим вопросом я и не задумывался, полагая, что под ногами у женщин земля и прутья.
Да и едва ли это имело большое значение.
Вероятно, убирать бетонный пол легче. Зато падать на него больнее.
Насколько мне было видно, Конни растянулась на спине и даже не пыталась подняться.
Потеряла сознание?
Впрочем, меня это мало заботило, разве что немного обрадовало. По крайней мере, какое-то время она не сможет доставлять мне неприятности.
Бог свидетель, она причинила мне их вполне достаточно.
После ее столкновения с клеткой я пошел чуть медленнее, но не останавливался. На несколько секунд я даже забыл об Уэзли.
Затем раздался его крик:
– А, вот мы где!
Я повернулся на звук его голоса.
И он предстал перед моими глазами. Широко расставив ноги, Уэзли стоял на крыше клетки Билли. В поднятой правой руке он держал пылающий факел, а левую упер в бок. В свете пламени его тело отливало золотом. Словно золотая статуя одряхлевшего Геркулеса.
Грудную повязку он где-то потерял – возможно, при падении с лестницы. Видимо, и рана открылась тогда же. Борозда на левой груди напоминала скривившийся в зловещей улыбке рот – с кровоточащими и припухшими губами, словно незадолго до этого разбитыми кулаком. От нее по грудной клетке и животу до самого ремня спускались тонкие темные ленточки. Несколько кровяных шнурочков добрались даже до левого бедра.
Видимо, рана его особенно не волновала. Не беспокоило его и мое присутствие. Ему все было в кайф. Об этом свидетельствовали две вещи: его ухмылка и его эрекция.
– Шагай прямо сюда, дружок! – крикнул он мне.
Направляясь к Уэзли, я обратил внимание на то, что Конни все еще лежала без движения на полу клетки. Без сознания или притворяется? Чтоб она себе голову пробила, подумал я. В следующей по ходу клетке, прислонившись к прутьям, стояла Кимберли и провожала меня взглядом. Ее поднятые руки обхватили прутья по обе стороны от головы. Она и не пыталась прикрываться. Может, думала, что я не смогу разглядеть ее. Но я смог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
А что, если я протяну руку между прутьями и прикоснусь к Эрин?
– Ну там, в доме, – ответил я. – Есть там что-нибудь еще? Такое, что могло бы понадобиться?
– Как что? – спросила Эрин.
Если я сделаю сейчас какую-нибудь глупость, она, чего доброго, перестанет. Не надо ее трогать. Пусть делает, что хочет.
Так о чем я говорил?
– Есть в доме какое-нибудь огнестрельное оружие? – осведомился я.
– Ну что ты? – изумилась Эрин.
– Это была одна из причин, заставивших нас покинуть Лос-Анджелес, – сообщила Алиса. – Чтобы уехать подальше от таких штук, как пистолеты.
– А мне бы сейчас не помешал один, – заметил я. – А как насчет лука и стрел?
– Нет.
– Принеси хотя бы воды, – попросила Алиса. – И лучше поторапливайся. Понимаешь, он совершенно непредсказуем. Может взять да и поджечь ее просто ради удовольствия.
Рука Эрин забралась еще выше. Я вздрогнул, и у меня перехватило дыхание. Ее рука отлетела, как испуганная птица. И ударилась о прут клетки с тихим глухим звоном. Эрин вскрикнула.
– Боже, прости, – шепнул я. – Ты не ушиблась?
– Рука.
– Мне очень жаль.
– Что случилось? – поинтересовалась Алиса.
– Ничего, – ответила ей Эрин. – Просто ударилась о прутья.
– А что ты делала?
– Ничего.
– Мы держались за руки, – объяснил я. Что, как мне казалось, звучало лучше, чем правда.
– Лучше не бери ее за руку, – сказала Алиса. – Ты же не знаешь, куда она ее совала.
– Очень смешно, – обиделась Эрин.
– Я лучше пойду, – произнес я.
– Куда это ты разогнался, Рупи? Иди-ка сюда.
Огненный шквал
– Рупи? Иди сюдаааа.
От звука этого голоса я весь съежился. Во-первых, слишком громко. Во-вторых, он принадлежал Конни, душевное состояние которой, похоже, не сильно изменилось к лучшему после нашей последней встречи.
– Боже мой, – пробормотал я.
Алиса уже мчалась на другой конец клетки, видимо, надеясь образумить ее.
Поднявшись на колени, я схватил копье и мачете.
– Куда ты собрался? – шепотом спросила Эрин.
– Не знаю. Попробую ее успокоить.
– Я знаю, что ты там, Рупи! А сейчас давай, вынимай свой член из той сучки и иди сюда. Я тебя ждала!
Выбравшись из межклеточного пространства, я встал на ноги и, пригибаясь к земле, бросился бежать по траве вдоль задней стенки клетки Алисы.
– Что с тобой, приятель?
– Тише! – шикнула на нее Алиса.
– Когда ты не трахаешь зрелых дам, то трахаешь детей.
– Заткнись! – умоляюще произнесла Алиса. Ее голос донесся слева и чуть спереди. Я притормозил.
– Почему не меня? Ты что, гребаный извращенец?
– Потише, Конни! – рявкнул я.
– РУПЕРТ! МОИ ПРИВЕТСТВИЯ!
Этот возглас Уэзли пронзил меня насквозь, парализовав дыхание и пригвоздив к месту.
Он донесся издалека.
Видимо, оттуда, где он все еще стоял на крыше клетки Билли.
Конни радостно пропела:
– Гляди, кого сейчас будут трахать.
– Прежде чем ты совершишь какой-нибудь опрометчивый поступок, – выкрикнул Уэзли, – хочу поставить тебя в известность, что жизнь дам в твоих руках. И у меня самые серьезные намерения уничтожить их всех, Руперт, если я не встречу у тебя полного понимания.
Меня мутило и качало в стороны. Похоже, дрожь охватила все тело, а сердце билось сильно и неимоверно быстро.
– Ты меня слышишь? – крикнул Уэзли.
Я промолчал.
– В таком случае не хочешь попрощаться с Билли? Я не поленился облить ее бензином. Шикарный получится факел. Тебе понадобятся защитные очки, дружок. Так что лучше надевай их!
– Что ты хочешь? – выкрикнул я.
– Выйди вперед и встань перед клетками, – скомандовал Уэзли.
– Ладно.
Протянув руку, я отыскал прутья задней стенки клетки Алисы, и, ведя по ним левой рукой, завернул за угол и быстро пошел между клетками. Сбоку донесся голос Алисы:
– Будь осторожнее.
По другую руку параллельно мне семенила Конни. Факел Уэзли теперь был ближе, и света здесь стало чуть больше. Вполне можно было разглядеть контуры Конни. Глаза, рот, соски и то, что я принял за раны, выглядели, как дыры или прорези на бледном холсте ее кожи. Похоже, она старалась не отставать от меня.
На скаку она приговаривала:
– Видишь, что получил? Ага? Вот как бывает, Рупи. То и получил. Ты был мой. Мой! Ты облажался. Облажался по-крупному, парнишка. А сейчас поплатишься. Тебя сейчас вздрючат. И здорово вздрючат. Уэзли порвет тебе...
И тут у нее кончилась клетка. Мгновение назад она еще прыгала сбоку, в следующее мгновение ее уже не было. От удара зазвенели прутья. А Конни удивленно и обиженно хрюкнула.
Оглянувшись, я увидел, как отлетает она от прутьев, словно отброшенная огромной, невидимой пружиной. Затем Конни рухнула на пол клетки.
Словно шлепнули на разделочный стол кусок мяса для отбивной.
Тогда я понял, что в клетке бетонный пол. До этого момента над этим вопросом я и не задумывался, полагая, что под ногами у женщин земля и прутья.
Да и едва ли это имело большое значение.
Вероятно, убирать бетонный пол легче. Зато падать на него больнее.
Насколько мне было видно, Конни растянулась на спине и даже не пыталась подняться.
Потеряла сознание?
Впрочем, меня это мало заботило, разве что немного обрадовало. По крайней мере, какое-то время она не сможет доставлять мне неприятности.
Бог свидетель, она причинила мне их вполне достаточно.
После ее столкновения с клеткой я пошел чуть медленнее, но не останавливался. На несколько секунд я даже забыл об Уэзли.
Затем раздался его крик:
– А, вот мы где!
Я повернулся на звук его голоса.
И он предстал перед моими глазами. Широко расставив ноги, Уэзли стоял на крыше клетки Билли. В поднятой правой руке он держал пылающий факел, а левую упер в бок. В свете пламени его тело отливало золотом. Словно золотая статуя одряхлевшего Геркулеса.
Грудную повязку он где-то потерял – возможно, при падении с лестницы. Видимо, и рана открылась тогда же. Борозда на левой груди напоминала скривившийся в зловещей улыбке рот – с кровоточащими и припухшими губами, словно незадолго до этого разбитыми кулаком. От нее по грудной клетке и животу до самого ремня спускались тонкие темные ленточки. Несколько кровяных шнурочков добрались даже до левого бедра.
Видимо, рана его особенно не волновала. Не беспокоило его и мое присутствие. Ему все было в кайф. Об этом свидетельствовали две вещи: его ухмылка и его эрекция.
– Шагай прямо сюда, дружок! – крикнул он мне.
Направляясь к Уэзли, я обратил внимание на то, что Конни все еще лежала без движения на полу клетки. Без сознания или притворяется? Чтоб она себе голову пробила, подумал я. В следующей по ходу клетке, прислонившись к прутьям, стояла Кимберли и провожала меня взглядом. Ее поднятые руки обхватили прутья по обе стороны от головы. Она и не пыталась прикрываться. Может, думала, что я не смогу разглядеть ее. Но я смог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102