Ледик медленно надел
бескозырку, взял в руки чемодан.
- Мама, - прошептала Катя, - он зе уйдет!
- Ты погоди, - сказал отец Ирины. - Ну чего ты сразу лезешь на дыбы!
И ты тоже... - Посмотрел в сторону дочери. - Выходит, вроде я ваш враг?
- Не враг ты, отец. Пока - лишний... Дай нам самим разобраться...
После того, как он рассказал обо всем этом - ну почему остался в доме
жены и почему не ушел оттуда (как же, если Ирина так сказала? ведь она
тоже имеет права на меня!), Струев спросил:
- А дневник Ирина когда-нибудь вам показывала свой?
- Дневник? Какой дневник?
Нет, он не знал о ее дневнике.
Он знал другое. Знал ее кокетство, слезы. Не знал, почему - у
двери... Не знал, как доказать, что он не убийца... Они докажут. По линии.
Идиологической, политической. Он знал настоящую любовь - секс. Этому его
научила контр-адмиральша. Он связался с ее племянницей - Верой, которая
приехала в дальний гарнизон на летние каникулы... Вера потом вышла замуж
за сорокалетнего лысого старшего офицера. Назло Ледику. Он же говорил ей
все время, что с женой - пошло к концу. А потом вдруг сказал, что об Ирине
думает все время. И чем ближе к концу демобилизации, тем чаще дышится.
Вера, Вера... Когда он зашел в дом жены, подумал: "Неужели из той
Ирки вышла такая классная баба?" Идет по улице - конечно, мужики
оглядываются. У нее были теперь большие карие глаза, щеки с ямочками. Вся
она - в меру. Вся она, - как бы прикидывал по-своему Ледик, - в меру
полненькая, в меру худая. Но - изящная. Вся хороша, ослепительна. Хотя...
голос глухой, кричит почему-то громко... Курит? Пьет? Кашляет так грубо.
Отчего?
Выходит, Катька могла подглядеть, что они делают у самого порога...
Видишь, у нее ни стыда, ни совести. Она так привыкла, это ее кайф. А
после, когда дед пришел и увел Катьку в детский садик, она, наскоро поев,
кинулась к постели. Ирина тут же заговорила о Маркесе. "Ты читал
что-нибудь из него? - Она скоро раздевалась. - У него есть эпизод
великолепного секса. - И смутилась: Ледик молчал. - Когда племянник и тетя
спрятались в доме на несколько дней и только этим занимались... Ну,
пожалуйста, иди ко мне быстрей!"
- Это у них там, - засмеялся он, наконец. - Мы попроще в этом.
Ледик уже показал себя неутомимым, и она им гордилась. Если бы, -
сказала она потом, хихикая, - наши писаки подмечали правду такой вот жизни
сексуальной, они нашли бы кое-что похлеще Маркеса...
Он, притомившись, мирно предположил: когда его смена совпадет с его
утренним уходом на работу, - идти надо вместе. И ездить в выходной день
купаться, тоже будут вместе. И станут ловить рыбу тоже вместе. И пусть она
радует этих мужиков формами. У них же никогда такой женщины не было и не
будет. Только на модных картинках такие.
- Я лучше их. Они же худые.
- Ты тогда сказала на Ленку: она же худая, как из Освенцима.
- Ты ведь тоже с ней крутил. Так я тебе истерики не закатываю.
- Это все другой вопрос. Мы были одногодки. А ты и он...
- Ты всю жизнь будешь об этом долдонить?
- Ладно, у них же никогда такой женщины не было и не будет! -
засмеялся он.
...Он думал, отдыхая в чистой постели: у них будет хорошая
библиотека, они станут по вечерам много читать. Самодеятельность? Дудки.
Он не пойдет больше танцевать. Это на флоте. Чтобы увильнуть от службы. А
тут дураков нет. А если приедет эта контр-адмиральша - она грозилась
проездом на курорт заехать - ну что же, у Ирины - этот... Он раздельно, по
слогам сказал:
- Е-го на-до у-б-бить!

- Итак, она заплакала, когда вы ее ударили?
- Да, она заплакала.
- Вы почувствовали, что обидели ее?
- Нет, я почувствовал, что это ее оружие. Она вычитала где-то из книг
об этом. И она сказала... Она блондинка. А плач украшает блондинок.
- А контр-адмиральша была блондинка? Или брюнетка? - Струев поднимает
тяжелую голову медленно.
Вся ненависть к нему, мужчине, ударившего женщину, обрушилась на
Ледика.
- Смирно! - заорал. - Ни равнения направо, ни равнения налево!.. Чего
же ты, жлобина, за горло ее, Ирину, хватал, когда пришел тесть и поперек
шерсти тебя погладил?
Ледик тихо, после долгого молчания, спросил:
- Зачем вы о той женщине? Ну, контр-адмиральше... Какое она имеет
значение в этом деле?
Ледик насупился, лоб его стал кретинообразный - какой-то узкий,
потому что глаза осатанели. Зеленые, как у кошки. Мигают быстро.
- Мне не ясно... Какая причина была... когда покойная упрекнула вас
за нее... Бросаться в драку? Значит, она вам тоже не безразлична?
- Что, ваши подследственные никогда не кидались на женщину без
причины? Только потому, что она живет, существует? Как это называется?
Мизогинист. Презираю, ненавижу, осуждаю, отрицаю! Мизогинист - мой отец.
- Ваш неродной отец?
- Мой отец.
- И что, выходит, ваш отец - мизогинист?
- Да. Маму он всегда и во всем поучал, хотя страшно отставал от нее.
Я удивлялся: у кого это я кое-чему научился? Если уж говорить, то и Вера,
раз вы знаете об этом, и контр-адмиральша не были со мной счастливы. И
Ирина не была бы счастлива. Она бы страдала от бесконечных упреков, как
страдала моя мать. Мать всегда хотела идти выше... Нет, она не грудью
открывала кабинеты. Она умна, но пила ежедневно яд. Она боялась во второй
раз разойтись... Я научился кричать. И я - нет - не ударил. Я только взял
покойную за воротник кофточки, мы стояли у двери, провожали тестя. У меня
был повод, поверьте.
- Вы ушли в армию в двадцать два года?
- Там же все написано.
- Мама доставала справку?
- Почему? Я поступал в институт. И сдал экзамены.
- А учиться не пошли?
- И это вы знаете. Я пошел работать туда, где работает отец. Меня
тянуло туда. Я хотел доказать, что осилю. Не только отец может так тяжело
работать. Я никогда не упрекал, что кто-то работает на легких работах.
- Вы имеете в виду мать?
- Да.
- Выходит, отец ее всегда упрекал?
- Но это же, наверное, для вас ничего не значит... Ну, какое в самом
деле... Ну зачем вы так?
- Кто рассказал вам об отце? - спросил его на последнем допросе
Струев.
- Плохое? Или хорошее? Как он поднимал шахту? Или - как ходил по
девкам? Здесь, в кабинете, вы не сможете мне ответить. Но разве я глухой?
Разве я не узнал бы? Разве я не узнал бы, что отец и к моей жене приходил?
- Вы бросились на нее... и за это?
- Не знаю. Мне было противно говорить с ней, если к ней ходили
мужики. Причем мужики, которые состоят со мной в родстве. Потому при
встрече мне не хотелось обнять его. Я, я...
- А если это сплетни?
- Не знаю. Только не заостряйте, что я бросился на нее. Я ухватился
за кофточку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31