Стоило ему что-то захотеть, и дьяволица с быстротой выполняла любую прихоть. Однако Пэрри понимал, что под различными личинами скрывается все та же самая сущность, и его снова одолевала скука. Боясь потерять поддержку Лилы, он, конечно, не решился бы признаться в том, что теряет к дьяволице интерес…
— Мои предшественники сталкивались с теми же самыми трудностями, когда принимались за дела?
— Конечно, господин Сатана, — подтвердила Лила. — Каждый примерно сто лет тратил на то, чтобы преобразовать Ад, а вторую сотню лет — на то, чтобы прийти к соглашению с Богом. Затем правители постепенно пасовали, лишь иногда придумывая что-нибудь действительно великое. Вот почему Люцифер был вне себя от ярости, когда ты разрушил его единственный достойный замысел за все столетие.
— Монгольское нашествие, — согласился Пэрри. — Теперь я лучше понимаю Люцифера.
— Дело в том, что в целом ничего не меняется — и не только в Аду. Добро
— вечно, и Зло — вечно, а человечество постоянно копошится между двумя этими крайностями. Как видишь, все довольно скучно.
Дьяволица понимала, что говорит. Не удивительно, что со временем воплощения Зла пренебрегали своими обязанностями — ими овладевала апатия. Должно быть, они даже чувствовали облегчение, освобождая дорогу преемникам…
Дела Пэрри в мире смертных обстояли не лучше. За исключением Хроноса и Нокс, остальные инкарнации встречали каждый его шаг в штыки, вероятно, испытывая от этого бесконечное удовлетворение. Насколько мог судить Пэрри, сами они достигли немногим больше, чем он. Казалось, воплощения Бессмертных занимались бессмысленной возней, таким образом, возможно, борясь с собственной скукой. Не питая к ним уважения, Пэрри понимал, однако, что противники очень хитры и способны привести его в замешательство, в то время как сам он не мог ответить им тем же.
Такая возможность появлялась у Властелина Ада, только когда инкарнации менялись. Правда, поначалу Пэрри упускал ее, так же как не пожелал навредить новому Хроносу, который на протяжении всей своей службы относился к нему с дружелюбием. Затем Хроноса сменил его предшественник, обладающий огромным опытом, который тоже стал другом Пэрри.
— Сколько я уже у власти? — неожиданно спросил он как-то у Лилы, вспомнив о времени.
— Девяносто пять лет, мой господин Сатана, — тотчас же ответила она.
— Целых девяносто пять! — ошеломленный, повторил Пэрри. — А мне показалось, что прошло всего несколько лет!
— Все верно — только несколько лет. Ведь не прошло даже столетия.
— Мне нужно что-то делать!
— Ты и так пытаешься, мой повелитель!
— Нет, я имею в виду что-нибудь значительное. Пришло время дать всем почувствовать, что к власти пришел Сатана.
— Как скажешь, хозяин, — не стала спорить она.
Должно быть. Лила не верила, что он на это способен. Нахмурившись, Пэрри стал обдумывать, за что взяться.
У него было две области влияния — Ад и царство смертных. Прежние усилия не оправдались ни в одной из них. Пэрри нуждался в лучшем управлении и пытался осуществлять его сам, да не очень-то удавалось.
Возможно, пришло время заменить Асмодея. Но кем? Вряд ли с приходом Мефистофеля что-то улучшится, а Люциферу Пэрри не доверял…
Внезапно он вспомнил.
— Лила, пойди и растопи Ассаргадона.
— Как вы сказали, мой господин? — Впервые он застал ее врасплох.
— Я собираюсь лет на десять поручить ему Ад и посмотреть, что из этого выйдет. Ведь он вполне опытный правитель?
— Несомненно, повелитель. Но…
— И он будет мне предан, не так ли?
— В данных обстоятельствах — да. Но…
— Тогда в чем же дело?
— Он проклят. Закован в лед. Ты ведь знаешь, как в прошлый раз мне пришлось его размораживать. Если он освободится ото льда, то непременно захочет…
— Гм-м, ты права. Чтобы поддерживать его в нормальном состоянии, нам придется приставить к нему дьяволицу. Кого бы ты посоветовала?
— Мой господин, он прекрасно разбирается в подобных вещах и будет настаивать только на мне. Уж я его знаю — он всегда требует самое лучшее…
Пэрри задумался.
— У этого парня хороший вкус. Ну, тогда и согревай его сама. А я пока возьму себе другую дьяволицу или душу грешницы. Например, Нефертити. Возможно, меня это даже немного развлечет. — С грешной душой египтянки он встретился по ходу своих преобразований Ада, и та, взамен на послабления, выразила готовность помочь Пэрри. Уж она-то провела в Аду немало времени, чтобы отдавать себе отчет в том, какого рода «помощь» от нее потребуется.
Приняв обычный облик, Лила пристально посмотрела на своего хозяина:
— Ты прогоняешь меня, господин?
— Ну что ты. Лила! Но если мне придется какое-то время обходиться без тебя, должен же я иметь замену. Ведь Повелителю Зла не годится оставаться одному — так же как и прослыть примерным супругом. Брать кого попало — тоже недостойно. Положение обязывает иметь лишь самое лучшее — а это, конечно, ты. Впрочем, на крайний случай сгодится и Нефертити. Ну а когда наскучишь Ассаргадону, можешь сразу возвращаться ко мне.
— Ты очень великодушен, господин Сатана, — с иронией бросила Лила, которую его доводы, похоже, нисколько не убедили.
Пэрри нахмурился:
— Лила, я уже устал от безделья! Я обязан действовать! Если у тебя есть другие предложения, скажи!
— Я бы не осмелилась возражать, мой господин, — ответила она. — Но ты ведь знаешь, Ассаргадон очень сильная личность, именно такие меня всегда притягивали…
— Думаю, теперь не тот случай, — возразил Пэрри. — Ассаргадон — уже история, а я — еще нет. Ступай к нему, дьяволица. Разлука будет на пользу нам обоим.
Вместо того чтобы просто исчезнуть. Лила предпочла с достоинством покинуть комнату. Перед этим она обнажилась, выставив напоказ изысканной формы ягодицы, красивее которых не было ни у кого среди смертных или демонов. К тому же по удивительной способности выражать различные чувства эта часть ее тела могла бы сравниться только с лицом…
Пэрри так и подмывало ее окликнуть, однако он сдержался. Не следует давать дьяволице лишний повод думать, будто она имеет над ним власть.
Ассаргадон немедленно взялся за дело, довольный тем, что ему предоставили возможность проявить себя. Ад сразу ожил — некоторые надсмотрщики тут же оказались заменены другими, а души грешников перемещены. Похоже, Лила отлично справлялась со своими обязанностями, однако Пэрри подозревал, что царь, благодаря чрезмерной любви повелевать, продолжил бы работу и без нее. Безусловно, теперь он чувствовал себя гораздо лучше, чем под толщей льда.
Нефертити действительно внесла в жизнь Пэрри определенную новизну. Новая любовница оказалась гораздо наивнее Лилы, к тому же еще не совсем утратила царственную надменность и гордость. Теперь Пэрри понял, почему ему стало скучно с Лилой — слишком та была услужлива и подобострастна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
— Мои предшественники сталкивались с теми же самыми трудностями, когда принимались за дела?
— Конечно, господин Сатана, — подтвердила Лила. — Каждый примерно сто лет тратил на то, чтобы преобразовать Ад, а вторую сотню лет — на то, чтобы прийти к соглашению с Богом. Затем правители постепенно пасовали, лишь иногда придумывая что-нибудь действительно великое. Вот почему Люцифер был вне себя от ярости, когда ты разрушил его единственный достойный замысел за все столетие.
— Монгольское нашествие, — согласился Пэрри. — Теперь я лучше понимаю Люцифера.
— Дело в том, что в целом ничего не меняется — и не только в Аду. Добро
— вечно, и Зло — вечно, а человечество постоянно копошится между двумя этими крайностями. Как видишь, все довольно скучно.
Дьяволица понимала, что говорит. Не удивительно, что со временем воплощения Зла пренебрегали своими обязанностями — ими овладевала апатия. Должно быть, они даже чувствовали облегчение, освобождая дорогу преемникам…
Дела Пэрри в мире смертных обстояли не лучше. За исключением Хроноса и Нокс, остальные инкарнации встречали каждый его шаг в штыки, вероятно, испытывая от этого бесконечное удовлетворение. Насколько мог судить Пэрри, сами они достигли немногим больше, чем он. Казалось, воплощения Бессмертных занимались бессмысленной возней, таким образом, возможно, борясь с собственной скукой. Не питая к ним уважения, Пэрри понимал, однако, что противники очень хитры и способны привести его в замешательство, в то время как сам он не мог ответить им тем же.
Такая возможность появлялась у Властелина Ада, только когда инкарнации менялись. Правда, поначалу Пэрри упускал ее, так же как не пожелал навредить новому Хроносу, который на протяжении всей своей службы относился к нему с дружелюбием. Затем Хроноса сменил его предшественник, обладающий огромным опытом, который тоже стал другом Пэрри.
— Сколько я уже у власти? — неожиданно спросил он как-то у Лилы, вспомнив о времени.
— Девяносто пять лет, мой господин Сатана, — тотчас же ответила она.
— Целых девяносто пять! — ошеломленный, повторил Пэрри. — А мне показалось, что прошло всего несколько лет!
— Все верно — только несколько лет. Ведь не прошло даже столетия.
— Мне нужно что-то делать!
— Ты и так пытаешься, мой повелитель!
— Нет, я имею в виду что-нибудь значительное. Пришло время дать всем почувствовать, что к власти пришел Сатана.
— Как скажешь, хозяин, — не стала спорить она.
Должно быть. Лила не верила, что он на это способен. Нахмурившись, Пэрри стал обдумывать, за что взяться.
У него было две области влияния — Ад и царство смертных. Прежние усилия не оправдались ни в одной из них. Пэрри нуждался в лучшем управлении и пытался осуществлять его сам, да не очень-то удавалось.
Возможно, пришло время заменить Асмодея. Но кем? Вряд ли с приходом Мефистофеля что-то улучшится, а Люциферу Пэрри не доверял…
Внезапно он вспомнил.
— Лила, пойди и растопи Ассаргадона.
— Как вы сказали, мой господин? — Впервые он застал ее врасплох.
— Я собираюсь лет на десять поручить ему Ад и посмотреть, что из этого выйдет. Ведь он вполне опытный правитель?
— Несомненно, повелитель. Но…
— И он будет мне предан, не так ли?
— В данных обстоятельствах — да. Но…
— Тогда в чем же дело?
— Он проклят. Закован в лед. Ты ведь знаешь, как в прошлый раз мне пришлось его размораживать. Если он освободится ото льда, то непременно захочет…
— Гм-м, ты права. Чтобы поддерживать его в нормальном состоянии, нам придется приставить к нему дьяволицу. Кого бы ты посоветовала?
— Мой господин, он прекрасно разбирается в подобных вещах и будет настаивать только на мне. Уж я его знаю — он всегда требует самое лучшее…
Пэрри задумался.
— У этого парня хороший вкус. Ну, тогда и согревай его сама. А я пока возьму себе другую дьяволицу или душу грешницы. Например, Нефертити. Возможно, меня это даже немного развлечет. — С грешной душой египтянки он встретился по ходу своих преобразований Ада, и та, взамен на послабления, выразила готовность помочь Пэрри. Уж она-то провела в Аду немало времени, чтобы отдавать себе отчет в том, какого рода «помощь» от нее потребуется.
Приняв обычный облик, Лила пристально посмотрела на своего хозяина:
— Ты прогоняешь меня, господин?
— Ну что ты. Лила! Но если мне придется какое-то время обходиться без тебя, должен же я иметь замену. Ведь Повелителю Зла не годится оставаться одному — так же как и прослыть примерным супругом. Брать кого попало — тоже недостойно. Положение обязывает иметь лишь самое лучшее — а это, конечно, ты. Впрочем, на крайний случай сгодится и Нефертити. Ну а когда наскучишь Ассаргадону, можешь сразу возвращаться ко мне.
— Ты очень великодушен, господин Сатана, — с иронией бросила Лила, которую его доводы, похоже, нисколько не убедили.
Пэрри нахмурился:
— Лила, я уже устал от безделья! Я обязан действовать! Если у тебя есть другие предложения, скажи!
— Я бы не осмелилась возражать, мой господин, — ответила она. — Но ты ведь знаешь, Ассаргадон очень сильная личность, именно такие меня всегда притягивали…
— Думаю, теперь не тот случай, — возразил Пэрри. — Ассаргадон — уже история, а я — еще нет. Ступай к нему, дьяволица. Разлука будет на пользу нам обоим.
Вместо того чтобы просто исчезнуть. Лила предпочла с достоинством покинуть комнату. Перед этим она обнажилась, выставив напоказ изысканной формы ягодицы, красивее которых не было ни у кого среди смертных или демонов. К тому же по удивительной способности выражать различные чувства эта часть ее тела могла бы сравниться только с лицом…
Пэрри так и подмывало ее окликнуть, однако он сдержался. Не следует давать дьяволице лишний повод думать, будто она имеет над ним власть.
Ассаргадон немедленно взялся за дело, довольный тем, что ему предоставили возможность проявить себя. Ад сразу ожил — некоторые надсмотрщики тут же оказались заменены другими, а души грешников перемещены. Похоже, Лила отлично справлялась со своими обязанностями, однако Пэрри подозревал, что царь, благодаря чрезмерной любви повелевать, продолжил бы работу и без нее. Безусловно, теперь он чувствовал себя гораздо лучше, чем под толщей льда.
Нефертити действительно внесла в жизнь Пэрри определенную новизну. Новая любовница оказалась гораздо наивнее Лилы, к тому же еще не совсем утратила царственную надменность и гордость. Теперь Пэрри понял, почему ему стало скучно с Лилой — слишком та была услужлива и подобострастна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89