Но животные у
нас долго не задерживались - из-за музыкального шума. Поживет-поживет у
нас какой-нибудь барбос, откормится, наберет нужный ему Вес, а потом -
выведет его отец на очередную прогулку, и драпанет пес без оглядки, в
надежде найти себе более тихую обитель. И кошки тоже не приживались.
Исключением был кот Серафим (сокращенно - Фимка). Тихий был, степенный,
воровал только в исключительных случаях. Музыки боялся, смеха тоже; как
тетя Рита начнет хохотать - он на постель или на диван прыгает, на спину
ложится и уши передними лапками зажимает. А из дома не убегал, хоть и имел
эту возможность; весной, в пору кошачьих свадеб, его во двор гулять
отпускали. Родители за верность дому очень его уважали, и меня из уважения
к нему тоже Серафимом назвали. Отец потом мне рассказывал, что когда он с
матерью пришел в загс меня регистрировать, то делопроизводительница
поначалу не хотела такое имя в метрику вписывать, потому как был некий
лжесвятой Серафим Саровский, которому царь Николай Второй
покровительствовал. Но отец ей толково объяснил, что мне в честь кота имя
дают, и тогда регистраторша сказала, что это вполне законно.
Этот кот памятен мне и тем, что благодаря ему я еще в ранние школьные
годы смог проявить свои изобретательские способности. Зная, что Фимка не
меньше меня страдает от шума, я, из чувства солидарности, решил облегчить
ему жизнь. Замерив длину его ног и туловища, я соорудил фанерную конуру;
изнутри, для звукоизоляции, я обил ее старым ватином и отчасти - мехом,
использовав для этого свою шапку-ушанку. Родители отнеслись к этому
отрицательно. К сожалению, и мой тезка - тоже. Он обходил стороной это
уютное звукоубежище. А когда я попытался втолкнуть его туда, он зашипел на
меня. Надо думать, тут сказался возрастной консерватизм.
7. СЛУЖЕБНЫЕ НЕВЗГОДЫ
Задача ИРОДа - путем усовершенствования бытовой и прочей техники
устранять из повседневного быта всяческие стрессовые ситуации и тем
способствовать продлению жизни людской. Профиль института весьма широк, в
нем много отделов, секций и подсекций. Я - сотрудник секции, где
проектируются приборы бытовой безопасности. Но не о своей работе поведу я
сейчас речь.
Рядом с моей секцией находится Отдел Зрелищ. Не так давно сотрудники
этого отдела разработали проект четырехэкранного кинозала. Кому-из вас не
приходилось, польстившись на интригующее название фильма и честно купив на
него билет, быстренько убедиться, что картина скучна, что актеры играют
плохо, что деньги потрачены вами напрасно? Некоторые зрители в таких
случаях устремляются к выходу; другие, зевая и чертыхаясь, сидят до
последнего кадра. Но и те, и другие покидают зал с чувством раздражения -
а это, как известно, сокращает сроки нашего бытия. А теперь, уважаемый
читатель, порадуйтесь проекту ИРОДа.
Вы входите в просторный зал. На каждой из четырех стен - по экрану.
Кресла - вращающиеся; так надо. Между ними - интервалы; так нужно. В
подлокотнике каждого кресла - четыре кнопки. В начале сеанса все сиденья
повернуты к экрану No 1. Вы садитесь, надеваете наушники, нажимаете кнопку
звукоприема No 1. На экране - фильм из жизни молодого ученого. Он хочет
подарить миру свое изобретение, но его соперник вставляет ему палки в
колеса. Однако с самого начала ясно, что справедливость восторжествует, и
вам эта ясность почему-то не нравится; ведь вы знаете, как тернист путь
каждого изобретателя. Огорчает и то, что роль молодой (по замыслу
драматурга) подруги ученого исполняет престарелая жена режиссера.
Играя девушку влюбленную,
Надев роскошный сарафан,
Старушка - дама пенсионная,
Кряхтя, вползает на экран.
- Опять эту мымру вытащили! - бормочет зритель, сидящий справа от
вас, и делает поворот на 45 градусов влево. Зритель же, сидящий по левую
сторону, делает поворот вправо. "А я рыжий, что ли!" - мелькает у вас
мысль, и вы поворачиваетесь сразу на 90 градусов и нажимаете
соответствующую кнопку звукоприема. У вас перед глазами и ушами -
детективная погоня за дефективным негодяем, похитившим из частной
коллекции полотно Айвазовского. Под бодрую песню о трудных буднях милиции
каскадеры мчатся по улице, ставят свои машины на дыбы, лавируют между
автобусами. "Все ясно, не уйдет сукин сын от погони ", - догадываетесь вы
и, совершив новый поворот, приступаете к созерцанию кинокомедии. Там
происходит что-то очень смешное. Заливистым молодежным киносмехом смеется
изящная девушка в джинсах; добротным крестьянским смехом смеется ее мать с
подойником в руке; бодро хохочет молодой человек спортивно-физкультурного
вида. Но это им смешно, а вам почему-то скучно. Дабы не чувствовать себя
тупицей, лишенным чувства юмора, вы совершаете еще один поворот - и вот
перед вами фильм из жизни животных, заснятый при помощи дальнозоркой
оптики. Медведица со своими потомками расположилась на лесной полянке;
бобры заняты сооружением плотины; олени пасутся в тундре. Все очень
разумно, всему веришь, К тому же животные не знают, что их снимают, и
поэтому, в противоположность актерам, ведут себя очень естественно.
Радуясь достижениям киноискусства, вы с интересом смотрите фильм до конца
и покидаете зал с чувством удовлетворения. Никаких стрессовых ситуаций!
Сами того не замечая, вы сберегли частицу своего здоровья, продлили свою
жизнь! А кто вам в этом помог? Вам помог ИРОД! Увы, уважаемые читатели,
должен вам сообщить, что проект 'этот положен в долгий ящик. До его
обсуждения все ироды - в кулуарных разговорах - толковали о том, что это -
крупное достижение, которое приумножит славу ИРОДа. Но вот настал день
обсуждения - и первым выступил Герострат Иудович, наш директор. Он
признал, что сама по себе идея прогрессивнопрекрасна, но тут же трусливо
добавил, что ее осуществление встретит свирепое сопротивление актеров и
что даже некоторые отсталые зрители будут недовольны. За ним слово взял
наш почтенный завлаб Афедрон Клозетович и долго бубнил о том, что
строительство нового кинотеатра потребует колоссальных расходов, а это,
учитывая хозрасчетные взаимоотношения, приведет к финансовому краху ИРОДа.
После этих двух речуг стали выступать рядовые ироды, и каждый находил в
проекте какой-нибудь недостаток; обсуждение превратилось в осуждение.
Придя домой, я обо всем этом рассказал Насте, и она озарила меня улыбкой
No 16 ("Нежное сочувствие"). Но потом спросила, сказал ли я там что-нибудь
в защиту этого проекта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
нас долго не задерживались - из-за музыкального шума. Поживет-поживет у
нас какой-нибудь барбос, откормится, наберет нужный ему Вес, а потом -
выведет его отец на очередную прогулку, и драпанет пес без оглядки, в
надежде найти себе более тихую обитель. И кошки тоже не приживались.
Исключением был кот Серафим (сокращенно - Фимка). Тихий был, степенный,
воровал только в исключительных случаях. Музыки боялся, смеха тоже; как
тетя Рита начнет хохотать - он на постель или на диван прыгает, на спину
ложится и уши передними лапками зажимает. А из дома не убегал, хоть и имел
эту возможность; весной, в пору кошачьих свадеб, его во двор гулять
отпускали. Родители за верность дому очень его уважали, и меня из уважения
к нему тоже Серафимом назвали. Отец потом мне рассказывал, что когда он с
матерью пришел в загс меня регистрировать, то делопроизводительница
поначалу не хотела такое имя в метрику вписывать, потому как был некий
лжесвятой Серафим Саровский, которому царь Николай Второй
покровительствовал. Но отец ей толково объяснил, что мне в честь кота имя
дают, и тогда регистраторша сказала, что это вполне законно.
Этот кот памятен мне и тем, что благодаря ему я еще в ранние школьные
годы смог проявить свои изобретательские способности. Зная, что Фимка не
меньше меня страдает от шума, я, из чувства солидарности, решил облегчить
ему жизнь. Замерив длину его ног и туловища, я соорудил фанерную конуру;
изнутри, для звукоизоляции, я обил ее старым ватином и отчасти - мехом,
использовав для этого свою шапку-ушанку. Родители отнеслись к этому
отрицательно. К сожалению, и мой тезка - тоже. Он обходил стороной это
уютное звукоубежище. А когда я попытался втолкнуть его туда, он зашипел на
меня. Надо думать, тут сказался возрастной консерватизм.
7. СЛУЖЕБНЫЕ НЕВЗГОДЫ
Задача ИРОДа - путем усовершенствования бытовой и прочей техники
устранять из повседневного быта всяческие стрессовые ситуации и тем
способствовать продлению жизни людской. Профиль института весьма широк, в
нем много отделов, секций и подсекций. Я - сотрудник секции, где
проектируются приборы бытовой безопасности. Но не о своей работе поведу я
сейчас речь.
Рядом с моей секцией находится Отдел Зрелищ. Не так давно сотрудники
этого отдела разработали проект четырехэкранного кинозала. Кому-из вас не
приходилось, польстившись на интригующее название фильма и честно купив на
него билет, быстренько убедиться, что картина скучна, что актеры играют
плохо, что деньги потрачены вами напрасно? Некоторые зрители в таких
случаях устремляются к выходу; другие, зевая и чертыхаясь, сидят до
последнего кадра. Но и те, и другие покидают зал с чувством раздражения -
а это, как известно, сокращает сроки нашего бытия. А теперь, уважаемый
читатель, порадуйтесь проекту ИРОДа.
Вы входите в просторный зал. На каждой из четырех стен - по экрану.
Кресла - вращающиеся; так надо. Между ними - интервалы; так нужно. В
подлокотнике каждого кресла - четыре кнопки. В начале сеанса все сиденья
повернуты к экрану No 1. Вы садитесь, надеваете наушники, нажимаете кнопку
звукоприема No 1. На экране - фильм из жизни молодого ученого. Он хочет
подарить миру свое изобретение, но его соперник вставляет ему палки в
колеса. Однако с самого начала ясно, что справедливость восторжествует, и
вам эта ясность почему-то не нравится; ведь вы знаете, как тернист путь
каждого изобретателя. Огорчает и то, что роль молодой (по замыслу
драматурга) подруги ученого исполняет престарелая жена режиссера.
Играя девушку влюбленную,
Надев роскошный сарафан,
Старушка - дама пенсионная,
Кряхтя, вползает на экран.
- Опять эту мымру вытащили! - бормочет зритель, сидящий справа от
вас, и делает поворот на 45 градусов влево. Зритель же, сидящий по левую
сторону, делает поворот вправо. "А я рыжий, что ли!" - мелькает у вас
мысль, и вы поворачиваетесь сразу на 90 градусов и нажимаете
соответствующую кнопку звукоприема. У вас перед глазами и ушами -
детективная погоня за дефективным негодяем, похитившим из частной
коллекции полотно Айвазовского. Под бодрую песню о трудных буднях милиции
каскадеры мчатся по улице, ставят свои машины на дыбы, лавируют между
автобусами. "Все ясно, не уйдет сукин сын от погони ", - догадываетесь вы
и, совершив новый поворот, приступаете к созерцанию кинокомедии. Там
происходит что-то очень смешное. Заливистым молодежным киносмехом смеется
изящная девушка в джинсах; добротным крестьянским смехом смеется ее мать с
подойником в руке; бодро хохочет молодой человек спортивно-физкультурного
вида. Но это им смешно, а вам почему-то скучно. Дабы не чувствовать себя
тупицей, лишенным чувства юмора, вы совершаете еще один поворот - и вот
перед вами фильм из жизни животных, заснятый при помощи дальнозоркой
оптики. Медведица со своими потомками расположилась на лесной полянке;
бобры заняты сооружением плотины; олени пасутся в тундре. Все очень
разумно, всему веришь, К тому же животные не знают, что их снимают, и
поэтому, в противоположность актерам, ведут себя очень естественно.
Радуясь достижениям киноискусства, вы с интересом смотрите фильм до конца
и покидаете зал с чувством удовлетворения. Никаких стрессовых ситуаций!
Сами того не замечая, вы сберегли частицу своего здоровья, продлили свою
жизнь! А кто вам в этом помог? Вам помог ИРОД! Увы, уважаемые читатели,
должен вам сообщить, что проект 'этот положен в долгий ящик. До его
обсуждения все ироды - в кулуарных разговорах - толковали о том, что это -
крупное достижение, которое приумножит славу ИРОДа. Но вот настал день
обсуждения - и первым выступил Герострат Иудович, наш директор. Он
признал, что сама по себе идея прогрессивнопрекрасна, но тут же трусливо
добавил, что ее осуществление встретит свирепое сопротивление актеров и
что даже некоторые отсталые зрители будут недовольны. За ним слово взял
наш почтенный завлаб Афедрон Клозетович и долго бубнил о том, что
строительство нового кинотеатра потребует колоссальных расходов, а это,
учитывая хозрасчетные взаимоотношения, приведет к финансовому краху ИРОДа.
После этих двух речуг стали выступать рядовые ироды, и каждый находил в
проекте какой-нибудь недостаток; обсуждение превратилось в осуждение.
Придя домой, я обо всем этом рассказал Насте, и она озарила меня улыбкой
No 16 ("Нежное сочувствие"). Но потом спросила, сказал ли я там что-нибудь
в защиту этого проекта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26