— Точно. — Далтон остановился. — Но такой, знаешь, злобный…
— Согласен. Наверно, кто-то выпустил его на свободу. Пошли, расскажем Тайрину.
— Он как будто только ещё формируется. Давай ещё немного поглядим.
— Только недолго.
— Боишься?
Такстон изобразил удивление.
— Кто, я, старина? Конечно, нет. И все же осторожность не помешает.
— Ты прав. Мне эта штука не нравится. Совсем не нравится.
— Да, я просто в замешательстве. Чувствуешь себя неуютно под его взглядом. И ещё эта дурацкая ухмылка.
— Я бы сказал — самодовольная. Теперь лицо нависало прямо над замком, слегка перемещаясь из стороны в сторону и оказываясь то в фокусе, то вне его. Оно очень напоминало проекцию на облаке дыма. И физиономия эта, без сомнения, ухмылялась — проказливо, хитро и даже зло.
— Может, стоит как-то связаться с ним, — предложил Далтон.
— Зачем?
— Узнать, чего он хочет.
— Ну, это и так ясно. Ему нужен проклятый замок.
Далтон приложил ко рту сложенные рупором руки и закричал:
— Эй, ты, наверху! Слышишь меня?
Внезапно над парапетом пронесся порыв ветра. Такстон вздрогнул.
— Что он сказал? — спросил Далтон.
— А? — не понял Такстон.
— Ты не слышал, он что-то сказал?
— Нет, извини.
Далтон снова поднес к губам сложенные руки.
— Эй, ты, кто бы ты ни был! Слышишь нас?
— Очень ясно, — донесся сверху голос. — Не нужно кричать.
Голос был приятный, мелодичный; в речи чувствовался небольшой акцент.
— Кто ты?
Раздался смех. Потом весело прозвучало:
— Ты уверен, что хочешь это знать?
Далтон поглядел на своего приятеля, иронически округлившего бровь, и снова повернулся к призраку.
— Что за игру ты затеял? Чего хочешь?
Книга стихов на травке лежит,
И кувшинчик вина, и хлеба кусок…
— Господи, только поэм нам не хватало, — пробормотал Такстон.
— Послушай! — обратился Далтон к призраку, — мы хотим знать, что ты тут делаешь. Ты, похоже, задумал всех тут свести с ума. Зачем тебе это надо?
Палец скользит по стене, выводя письмена,
Пишет он слово за словом опять и опять.
Знайте — ни ум, ни добродетель вам не помогут
В записи той ни единого слова стереть.
Сколько ни плачьте, слезами не смыть вам ни буквы.
— Очень содержательно, должен сказать, — усмехнулся Такстон.
— По-моему, похоже на предостережение, — нахмурился Далтон.
Такстон погрозил призраку пальцем.
— На испуг нас не возьмешь!
И снова послышался веселый смех.
— Спорю, он воображает, будто все козыри у него на руках, — предположил Далтон. — И не исключено, что так оно и есть.
— Ну, если мы собираемся рассказать остальным о том, что тут творится, не лучше ли нам…
Далтон снова заорал, обращаясь к небесам:
— Слушай, тебе не мешает уяснить, что хозяин этого замка — очень могущественный чародей. Он не любит, когда над ним подшучивают.
Смех стал громче.
Такстон оглянулся и пришел в ужас. Из двери на зубчатую стену только что вышел лев с косматой гривой и важно зашагал по дорожке, с интересом оглядываясь по сторонам.
Такстон хлопнул приятеля по плечу.
— Послушай, старина…
— Ты понял меня? — продолжал надрываться Далтон, не сводя взгляда с призрака. — Этого чародея зовут Кармин. Не знаю, говорит ли тебе о чем-нибудь его имя, но он широко известен как один из самых могущественных…
— Далтон, дружище…
— …чародеев во всех мирах. Поэтому лучше подумай, не стоит ли тебе бросить все это дело!
— Далтон, пожалуйста, оглянись!
— А? Я… — Далтон обернулся. — Господи!
Они бросились бежать.
У следующей башни дорожка загибалась и под прямым углом уходила вправо. Лев прыжками мчался за приятелями, явно заинтересованный и все же, по-видимому, не настолько, чтобы устроить настоящую погоню. Такстон, чуть-чуть опережающий Далтона, то и дело бросал испуганный взгляд назад и тут же прибавлял скорость.
Они обогнули башню. Физиономия наверху наблюдала за ними с заметным интересом. Смех продолжал звучать, только теперь в нем чувствовался оттенок ехидства. Вдобавок с новой силой подул ветер.
Они бежали дальше, мимо зубцов и бойниц. Солнце висело низко, отбрасывая на дорожку длинные тени. Теперь ветер досаждал всерьез. И повсюду вокруг мельтешили призраки — летали, колыхались, прыгали и скакали. Мерцающая выпуклость высоко в воздухе выгнулась дугой и начала рассеиваться, а на её месте возникла другая, не такая эффектная, но все же достаточно впечатляющая. Стрелы неяркого света метались и перекрещивались, словно лучи прожекторов во время помпезного голливудского шоу. А над всем этим скакали розовые слоны и винно-красные зебры.
Впереди показалась ещё одна башня, сторожевая, выступающая далеко над краем стены. Сначала Такстон пронесся мимо, но потом затормозил и остановился на дорожке позади башни.
С другой стороны к ним приближался ещё один лев.
Далтон ринулся в башню и вскарабкался на зубчатую стену.
— Такстон, дружище» давай сюда! Это наш единственный шанс!
Лорд Питер попятился к башне, испуганно переводя взгляд с одного зверя на другого; оба льва теперь двигались медленнее, почти шагом.
— Какого черта ты туда залез?
— Если они подойдут ближе, — ответил Далтон, — мы перелезем через парапет и будем висеть на краю, пока они не потеряют к нам интерес и не уберутся отсюда.
— Господи, ты что, из ума выжил?
— Может, нам и не придется ничего такого делать. Может, они оставят нас в покое, если мы не будем двигаться.
Львы, однако, выглядели тощими, голодными и явно были не прочь подзакусить.
— Черт, черт, черт… — забормотал Такстон.
Он подпрыгнул и ухватился за выемку между зубцами, соседнюю с той, на которой стоял Далтон. А потом глянул вниз.
— О-о-о-о!
Далтон потянулся и успел подхватить Такстона, прежде чем тот перевалится через край и полетит в пустоту.
— Не смотри туда! — приказал он.
— Какого черта! Как можно не смотреть?
— Отвернись и присядь на корточки.
Дрожа и побелев как полотно, Такстон так и сделал.
— И ч-что теперь? — спросил он.
— Посмотрим, что они будут делать.
Львы продолжали приближаться с уверенным видом, порождающим трепет у их жертв. Меньше всего они походили на старых, беззубых «кисок», сбежавших из цирка; вид у них был дикий и свирепый, как у матерых хищников.
— Думаю, лучше повиснуть, — решился Далтон.
— А как-нибудь иначе нельзя?
— Нет, если ты не собираешься спрыгнуть.
— Может, это было бы лучше всего.
— Может быть Но лично я сначала испробую другой вариант.
— Вот это верно, дружище. Сначала ты.
Далтон перебросил через край одну ногу; потом, ухватившись обеими руками за внутренний край выемки между зубцами, опустил сначала вторую ногу, а потом и все тело.
Более медленно и с некоторыми трудностями Такстон сделал то же самое.
Ветер бесновался вокруг них. Ноги болтались над далекой равниной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45