Спрятал платок. Уставился на меня.
– Следствие еще продолжается?
– Не могу сказать. Знаю только одно. Сейчас им уже известно, так ли сильно он напился, чтобы потерять сознание. Если ответ положительный, могут начаться неприятности.
– И вы хотите говорить с ней, – медленно произнес он, – в присутствии свидетеля.
– Вот именно.
– Это означает одно из двух, Марлоу. Либо вы чего-то боитесь, либо считаете, что бояться следует ей. Я кивнул.
– Так что же? – Мрачно осведомился он.
– Я ничего не боюсь. Он взглянул на часы.
– Господи, надеюсь, что вы спятили.
В тишине мы молча смотрели друг на друга.
Глава 42
К северу от ущелья Колдуотер стала ощущаться жара. Когда мы, перевалив за холмы, начали спускаться по извилистой дороге в долину Сан-Фернандо, солнце шпарило вовсю и было нечем дышать. Я покосился на Спенсера. На нем был жилет, но жара его вроде не смущала. Гораздо больше его смущало кое-что другое. Он смотрел перед собой сквозь ветровое стекло и молчал. Долину окутывал толстый слой смога. Сверху он похож на туман, но когда мы в него въехали, Спенсер не выдержал.
– Боже, а я думал, в Южной Калифорнии приличный климат, – пожаловался он. – Что здесь – жгут старые шины?
– В Беспечной Долине будет хорошо, – успокоил я его. – У них там есть океанский бриз.
– Рад, что там есть хоть что-то кроме пьяниц, – заявил он. – Судя по тому, на что я насмотрелся здесь в богатых пригородах, Роджер, переселившись сюда, совершил трагическую ошибку. Писателю нужно вдохновение, но не такое, что извлекают из бутылки. Здесь кругом сплошное загорелое похмелье. Я, разумеется, имею в виду высшие слои населения.
Я свернул, сбросил скорость на пыльном участке перед въездом в Беспечную Долину, снова выехал на асфальт, и вскоре нас встретил бриз, дувший из расщелины меж заозерных холмов. На больших гладких лужайках вращались высокие разбрызгиватели, вода, шелестя, лизала траву. В это время года большинство людей имущих разъехались кто куда. Это было видно по закрытым окнам и по тому, как садовник поставил свой пикап прямо посреди дорожки. Затем мы подъехали к дому Уэйдов, и я затормозил позади «ягуара»
Эйлин. Спенсер вылез и величественно зашагал по дорожке к подъезду. Он позвонил, дверь открылась почти сразу. На пороге стоял Кэнди в белой куртке, такой же, как всегда – смуглый красавчик с пронзительными черными глазами.
Все было в порядке.
Спенсер вошел. Кэнди бегло взглянул на меня и захлопнул дверь перед моим носом. Я подождал, но ничего не изменилось. Я нажал на кнопку звонка, зазвенели куранты. Дверь распахнулась, и Кэнди злобно оскалился.
– Пошел отсюда! Хочешь ножом в брюхо получить?
– Я приехал к м-с Уэйд.
– В гробу она тебя видела.
– Уйди с дороги, грубиян. Я по делу.
– Кэнди! – это был ее голос, и прозвучал он резко.
Не переставая скалиться, он сделал шаг назад. Я вошел и закрыл дверь.
Она стояла у дальнего конца дивана, Спенсер рядом с ней. Выглядела она на миллион долларов. На ней были белые брюки с очень высокой талией и белая спортивная рубашка с короткими рукавами, из кармана которой над левой грудью выглядывал лиловый платочек.
– Кэнди немножко распустился в последнее время, – сообщила она Спенсеру. – Рада вас видеть, Говард. Как любезно, что вы приехали в такую даль. Я не ожидала, что вы с собой кого-нибудь привезете.
– Это Марлоу привез меня на своей машине, – сказал Спенсер. – Кроме того, он хотел с вами повидаться.
– Не могу себе представить, зачем, – холодно заметила она. Наконец, взглянула на меня, но не было заметно, чтобы за неделю она успела по мне соскучиться. – Итак?
– На это сразу не ответишь, – сказал я. Она медленно опустилась на диван. Я сел на другой, напротив. Спенсер, насупившись, снял очки и протирал их, что позволяло ему хмуриться более естественно. Потом сел на мой диван, но от меня подальше.
– Я была уверена, что вы останетесь на ленч, – сказала она ему, улыбаясь.
– Сегодня не могу, спасибо.
– Нет? Ну, конечно, если вы так заняты... Значит, просто хотите посмотреть на рукопись.
– Если можно.
– Конечно. Кэнди! Ах, он ушел. Книга на столе в кабинете у Роджера.
Сейчас принесу.
Не дожидаясь ответа, он двинулся к двери. Очутившись за спиной у Эйлин, он остановился и тревожно взглянул на меня. Потом пошел дальше. Я сидел и ждал. Наконец она повернулась и окинула меня холодным отчужденным взглядом.
– Для чего вы хотели меня видеть? – отрывисто спросила она.
– Так, поговорить. Я вижу, вы опять надели этот кулон.
– Я его часто ношу. Его очень давно подарил мне близкий друг.
– Да, вы говорили. Это ведь какой-то британский военный значок?
Не снимая с цепочки, она протянула его ко мне.
– Нет, это украшение. Копия со значка. Золото с эмалью, и меньше размером, чем настоящий.
Спенсер вернулся, снова сел и положил перед собой на край столика толстую кипу желтой бумаги. Он скользнул по ней беглым взглядом и влился глазами в Эйлин.
– Можно посмотреть поближе? – попросил я.
Она перевернула цепочку, чтобы расстегнуть. Затем передала мне кулон, вернее, уронила его мне на ладонь. Потом сложила руки на коленях и стала с любопытством наблюдать за мной.
– Что тут интересного? Это значок полка под названием «Меткие Винтовки», территориального полка. Человек, который мне его подарил, вскоре пропал без вести. В Норвегии, в Андальснесе, весной этого ужасного сорокового года. – Она улыбнулась и сделала легкий жест рукой. – Он был в меня влюблен.
– Эйлин провела в Лондоне все время блитца, – заявил Спенсер бесцветным голосом. – Не могла уехать. Мы оба не обратили на него внимания.
– И вы в него были влюблены, – сказал я.
Она опустила глаза, затем вскинула голову, и наши взгляды скрестились.
– Это было давно, – сказала она. – И шла война. Все бывает в такое время.
– Тут дело было посерьезнее, миссис Уэйд. Вы, наверное, забыли, как откровенно об этом рассказывали. «Безумная, непонятная, невероятная любовь, которая приходит только раз». Это я вас цитирую. Вы и теперь не до конца его разлюбили. Чертовски мило с моей стороны, что у меня оказались те же инициалы. Наверное, это повлияло на то, что вы выбрали именно меня.
– Его имя было совершенно не похоже на ваше, – сказала она холодно. – И он умер, умер, умер.
Я протянул эмалево-золотой кулон Спенсеру. Он взял его неохотно.
– Я уже видел, – пробормотал он.
– Проверьте, правильно ли я его описываю, – сказал я. – Широкий кинжал из белой эмали с золотыми краями, острием вниз. Позади – сложенные и направленные кверху голубые эмалевые крылья. Впереди – свисток с надписью:
«Кто рискует – выигрывает».
– Как будто правильно, – подтвердил он. – Но какое это имеет значение?
– Она говорит, что это значок «Метких Винтовок», территориальной части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
– Следствие еще продолжается?
– Не могу сказать. Знаю только одно. Сейчас им уже известно, так ли сильно он напился, чтобы потерять сознание. Если ответ положительный, могут начаться неприятности.
– И вы хотите говорить с ней, – медленно произнес он, – в присутствии свидетеля.
– Вот именно.
– Это означает одно из двух, Марлоу. Либо вы чего-то боитесь, либо считаете, что бояться следует ей. Я кивнул.
– Так что же? – Мрачно осведомился он.
– Я ничего не боюсь. Он взглянул на часы.
– Господи, надеюсь, что вы спятили.
В тишине мы молча смотрели друг на друга.
Глава 42
К северу от ущелья Колдуотер стала ощущаться жара. Когда мы, перевалив за холмы, начали спускаться по извилистой дороге в долину Сан-Фернандо, солнце шпарило вовсю и было нечем дышать. Я покосился на Спенсера. На нем был жилет, но жара его вроде не смущала. Гораздо больше его смущало кое-что другое. Он смотрел перед собой сквозь ветровое стекло и молчал. Долину окутывал толстый слой смога. Сверху он похож на туман, но когда мы в него въехали, Спенсер не выдержал.
– Боже, а я думал, в Южной Калифорнии приличный климат, – пожаловался он. – Что здесь – жгут старые шины?
– В Беспечной Долине будет хорошо, – успокоил я его. – У них там есть океанский бриз.
– Рад, что там есть хоть что-то кроме пьяниц, – заявил он. – Судя по тому, на что я насмотрелся здесь в богатых пригородах, Роджер, переселившись сюда, совершил трагическую ошибку. Писателю нужно вдохновение, но не такое, что извлекают из бутылки. Здесь кругом сплошное загорелое похмелье. Я, разумеется, имею в виду высшие слои населения.
Я свернул, сбросил скорость на пыльном участке перед въездом в Беспечную Долину, снова выехал на асфальт, и вскоре нас встретил бриз, дувший из расщелины меж заозерных холмов. На больших гладких лужайках вращались высокие разбрызгиватели, вода, шелестя, лизала траву. В это время года большинство людей имущих разъехались кто куда. Это было видно по закрытым окнам и по тому, как садовник поставил свой пикап прямо посреди дорожки. Затем мы подъехали к дому Уэйдов, и я затормозил позади «ягуара»
Эйлин. Спенсер вылез и величественно зашагал по дорожке к подъезду. Он позвонил, дверь открылась почти сразу. На пороге стоял Кэнди в белой куртке, такой же, как всегда – смуглый красавчик с пронзительными черными глазами.
Все было в порядке.
Спенсер вошел. Кэнди бегло взглянул на меня и захлопнул дверь перед моим носом. Я подождал, но ничего не изменилось. Я нажал на кнопку звонка, зазвенели куранты. Дверь распахнулась, и Кэнди злобно оскалился.
– Пошел отсюда! Хочешь ножом в брюхо получить?
– Я приехал к м-с Уэйд.
– В гробу она тебя видела.
– Уйди с дороги, грубиян. Я по делу.
– Кэнди! – это был ее голос, и прозвучал он резко.
Не переставая скалиться, он сделал шаг назад. Я вошел и закрыл дверь.
Она стояла у дальнего конца дивана, Спенсер рядом с ней. Выглядела она на миллион долларов. На ней были белые брюки с очень высокой талией и белая спортивная рубашка с короткими рукавами, из кармана которой над левой грудью выглядывал лиловый платочек.
– Кэнди немножко распустился в последнее время, – сообщила она Спенсеру. – Рада вас видеть, Говард. Как любезно, что вы приехали в такую даль. Я не ожидала, что вы с собой кого-нибудь привезете.
– Это Марлоу привез меня на своей машине, – сказал Спенсер. – Кроме того, он хотел с вами повидаться.
– Не могу себе представить, зачем, – холодно заметила она. Наконец, взглянула на меня, но не было заметно, чтобы за неделю она успела по мне соскучиться. – Итак?
– На это сразу не ответишь, – сказал я. Она медленно опустилась на диван. Я сел на другой, напротив. Спенсер, насупившись, снял очки и протирал их, что позволяло ему хмуриться более естественно. Потом сел на мой диван, но от меня подальше.
– Я была уверена, что вы останетесь на ленч, – сказала она ему, улыбаясь.
– Сегодня не могу, спасибо.
– Нет? Ну, конечно, если вы так заняты... Значит, просто хотите посмотреть на рукопись.
– Если можно.
– Конечно. Кэнди! Ах, он ушел. Книга на столе в кабинете у Роджера.
Сейчас принесу.
Не дожидаясь ответа, он двинулся к двери. Очутившись за спиной у Эйлин, он остановился и тревожно взглянул на меня. Потом пошел дальше. Я сидел и ждал. Наконец она повернулась и окинула меня холодным отчужденным взглядом.
– Для чего вы хотели меня видеть? – отрывисто спросила она.
– Так, поговорить. Я вижу, вы опять надели этот кулон.
– Я его часто ношу. Его очень давно подарил мне близкий друг.
– Да, вы говорили. Это ведь какой-то британский военный значок?
Не снимая с цепочки, она протянула его ко мне.
– Нет, это украшение. Копия со значка. Золото с эмалью, и меньше размером, чем настоящий.
Спенсер вернулся, снова сел и положил перед собой на край столика толстую кипу желтой бумаги. Он скользнул по ней беглым взглядом и влился глазами в Эйлин.
– Можно посмотреть поближе? – попросил я.
Она перевернула цепочку, чтобы расстегнуть. Затем передала мне кулон, вернее, уронила его мне на ладонь. Потом сложила руки на коленях и стала с любопытством наблюдать за мной.
– Что тут интересного? Это значок полка под названием «Меткие Винтовки», территориального полка. Человек, который мне его подарил, вскоре пропал без вести. В Норвегии, в Андальснесе, весной этого ужасного сорокового года. – Она улыбнулась и сделала легкий жест рукой. – Он был в меня влюблен.
– Эйлин провела в Лондоне все время блитца, – заявил Спенсер бесцветным голосом. – Не могла уехать. Мы оба не обратили на него внимания.
– И вы в него были влюблены, – сказал я.
Она опустила глаза, затем вскинула голову, и наши взгляды скрестились.
– Это было давно, – сказала она. – И шла война. Все бывает в такое время.
– Тут дело было посерьезнее, миссис Уэйд. Вы, наверное, забыли, как откровенно об этом рассказывали. «Безумная, непонятная, невероятная любовь, которая приходит только раз». Это я вас цитирую. Вы и теперь не до конца его разлюбили. Чертовски мило с моей стороны, что у меня оказались те же инициалы. Наверное, это повлияло на то, что вы выбрали именно меня.
– Его имя было совершенно не похоже на ваше, – сказала она холодно. – И он умер, умер, умер.
Я протянул эмалево-золотой кулон Спенсеру. Он взял его неохотно.
– Я уже видел, – пробормотал он.
– Проверьте, правильно ли я его описываю, – сказал я. – Широкий кинжал из белой эмали с золотыми краями, острием вниз. Позади – сложенные и направленные кверху голубые эмалевые крылья. Впереди – свисток с надписью:
«Кто рискует – выигрывает».
– Как будто правильно, – подтвердил он. – Но какое это имеет значение?
– Она говорит, что это значок «Метких Винтовок», территориальной части.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90