И никто не шелохнулся, когда Драммонд повернулся, поправил пиджак, взял девушку за руку и повел к лестнице.
На улице он несколько раз быстро сворачивал в маленькие переулки, пока они не оказались на старой каменной набережной реки.
– К чему такая спешка? – спросила она. – Вы думаете, что они будут преследовать нас?
– В общем, да, – ответил он, закуривая, и огонек спички осветил его сильное, насмешливое лицо. – Тот нахал, которого я поучил хорошим манерам, похоже, сын городского правителя.
– У вас могут быть неприятности?
– Не в официальном плане, если вы это имеете в виду. Он уже много раз получал по заслугам, так что с него станется. Он, правда, может направить на меня головорезов, но я сумею справиться с ними.
– Все-таки так ли оправданна эта жестокость?
– Я никогда не делаю ничего наполовину, особенно здесь. Это не туристская Индия, вы же понимаете. Конечно, мне не следовало вести вас сюда. Как-то я не подумал.
– А я и не жалею ни о чем, – возразила она. – Вы не несете ответственности за то, что случилось. Сказать правду, мне даже это было приятно.
– И даже танец?
Она рассмеялась.
– Свое мнение по поводу этого номера программы позвольте мне оставить при себе. Во всяком случае, это очень поучительно.
– Ответ, достойный благовоспитанной барышни! Знаете, вы еще совсем девочка, а в то же время, если кто-то подставит вам другую щеку, вы готовы дать ему хорошего пинка. Да, вам палец в рот не клади.
– Я и на самом деле очень вспыльчива, есть за мной такой грех, – ответила она. – В детстве, когда я жила в штате Мэн, моя старенькая бабушка предупреждала меня об этом. Квакеры вообще-то очень добрый народ, если вы узнаете их поближе. Они тоже из плоти и крови.
Он улыбнулся и взял ее руку.
– Сдаюсь, сдаюсь. Пойдемте погуляем.
Они спустились на пляж и пошли вдоль откоса под лунным светом, не говоря ни слова. Порой песок осыпался в воду, и журавли, обеспокоенные шумом, метались на мелководье.
В темноте виднелись огромные светлые цветы, и небо за деревьями отливало фиолетовым и пурпурным. Джанет никогда не видела подобной красоты. Они миновали одинокого рыбака, который на маленьком костре готовил себе ужин, и Драммонд приветствовал его на урду.
– А чем вы занимаетесь в Бальпуре, кроме того что доставляете оружие мистеру Чангу? – спросила она немного погодя.
– Исследовательской работой для индийского правительства, перевозкой грузов или пассажиров. Всем, что подвернется под руку.
– На жизнь хватает?
– Не так чтобы очень, хотя Чанг хорошо платит за рейсы в Тибет. Но скоро я все это брошу. Мне осточертело это место.
– А на что оно похоже?
– Бальпур? – Он пожал плечами. – Бесплодные, коварные горы. Столица с тремя тысячами жителей, которая напоминает скорее разросшуюся деревню. Армия, если ее можно так назвать, из семидесяти пяти человек. Когда приходит зима, там просто ад, впрочем, как и в другие месяцы. Дороги – худшие в мире даже в лучшее время года, а зимой они и вовсе заносятся снегом.
– А что там за хан?
– Старый горный орел, гордый, как сам дьявол. В свое время был настоящим бойцом. Там его просто боготворят, притом, что он еще и духовный вождь. Вам понравится его сын, Керим. Очень жаль, что случилось это несчастье. Думаю, ваши люди в Чикаго смогут ему помочь.
– Ему восемь лет, да?
– Через три месяца будет девять.
– Мне поручили установить связь с отцом Керриганом, когда я приеду. Очевидно, он полностью в курсе дел.
– Он понравится вам, – сказал Драммонд. – Ему лет шестьдесят. Чудный старый ирландец и держится молодцом. Он в Сиккиме двенадцать лет и никого не обратил в свою веру. Люди просто преклоняются перед ним. Даже не верится.
– Но чем же он там занимается, если не проповедует?
– Он к тому же и опытный врач. Содержит маленький госпиталь в миле от Садара, практически на свои средства. Там есть еще один европеец, некий Брейкенхерст. Геолог какой-то английской фирмы или что-то в этом роде. Его также сделали британским консулом, но это не суть важно.
– Вы его не любите, я правильно поняла?
– Немного есть.
Драммонд остановился, чтобы прикурить сигару, и она спросила с любопытством:
– А почему вы оставили службу на флоте, Джек?
На его лицо набежала тень. Он помолчал, забыв про догорающую спичку.
– Вы на самом деле хотите это знать?
Джанет не ответила, он пожал плечами и отбросил спичку в темноту.
– Они вышибли меня или посоветовали уйти в отставку, что то же самое для кадрового офицера.
Она поняла его состояние и инстинктивно положила руку ему на плечо.
– Что же произошло?
– Во время корейской войны я был пилотом военно-морских сил, и одним ясным утром в июле 1952 года я направил свою эскадрилью не туда, куда было нужно. После нас там остались только дымящиеся развалины. Мы хорошо поработали. Там погибли двадцать три американских морских пехотинца и десять королевских коммандос, которые служили с ними.
– Но как это могло случиться? – В ее голосе послышалось замешательство.
– Офицер-инструктор дал мне неправильные координаты.
– Так это тогда не ваша ошибка?
– Это как посмотреть. Если бы я проверил приказ более тщательно, я заметил бы ошибку. Но я очень устал, вот в чем было дело. Очень много вылетов, совсем не спал. Я должен был прекратить полеты за несколько недель до этого случая, но я этого не сделал.
– Так они не могли отдать вас под суд?
– Был короткий разговор с одним человеком с золотыми нашивками на рукаве до самого локтя, и все. Я получил уведомление.
– Мне очень жаль, Джек. Даже больше, чем могу выразить это. – Ее голос был теплым и полным симпатии.
Они подошли к началу каменной лестницы, ведущей вверх от пляжа, он остановился и посмотрел на нее.
И тут она предупреждающе крикнула, он пригнулся и повернулся, чтобы встретить сокрушительный удар ногой из темноты.
От косого удара в скулу он потерял равновесие и покатился по земле, защищая рукой пах от жестоких ударов ногами.
Потом он вскочил на ноги и прислонился спиной к стене. Их было трое, грязных оборванцев, нанятых на базаре за несколько рупий. Над ними на ступенях под фонарем стоял тот бородач из кафе, с окровавленным лицом, поддерживаемый двумя своими людьми.
Блеснул нож. Джанет выскочила из-за спин троих негодяев и тоже прижалась к стене.
– Убейте его! – орал бородач. – Убейте эту свинью!
Драммонд очень устал за этот вечер. Он сунул руку под пальто и выхватил из кобуры свой «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра с трехдюймовым стволом.
Он выстрелил в воздух, и сразу же настала тишина.
– А ну, убирайся! – крикнул он бородачу и выстрелил. Пуля срикошетила и пошла в темноту.
Наемные головорезы уже бежали прочь вдоль берега, выкрикивая проклятья, а сын правителя и двое его приятелей отступили в темноту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
На улице он несколько раз быстро сворачивал в маленькие переулки, пока они не оказались на старой каменной набережной реки.
– К чему такая спешка? – спросила она. – Вы думаете, что они будут преследовать нас?
– В общем, да, – ответил он, закуривая, и огонек спички осветил его сильное, насмешливое лицо. – Тот нахал, которого я поучил хорошим манерам, похоже, сын городского правителя.
– У вас могут быть неприятности?
– Не в официальном плане, если вы это имеете в виду. Он уже много раз получал по заслугам, так что с него станется. Он, правда, может направить на меня головорезов, но я сумею справиться с ними.
– Все-таки так ли оправданна эта жестокость?
– Я никогда не делаю ничего наполовину, особенно здесь. Это не туристская Индия, вы же понимаете. Конечно, мне не следовало вести вас сюда. Как-то я не подумал.
– А я и не жалею ни о чем, – возразила она. – Вы не несете ответственности за то, что случилось. Сказать правду, мне даже это было приятно.
– И даже танец?
Она рассмеялась.
– Свое мнение по поводу этого номера программы позвольте мне оставить при себе. Во всяком случае, это очень поучительно.
– Ответ, достойный благовоспитанной барышни! Знаете, вы еще совсем девочка, а в то же время, если кто-то подставит вам другую щеку, вы готовы дать ему хорошего пинка. Да, вам палец в рот не клади.
– Я и на самом деле очень вспыльчива, есть за мной такой грех, – ответила она. – В детстве, когда я жила в штате Мэн, моя старенькая бабушка предупреждала меня об этом. Квакеры вообще-то очень добрый народ, если вы узнаете их поближе. Они тоже из плоти и крови.
Он улыбнулся и взял ее руку.
– Сдаюсь, сдаюсь. Пойдемте погуляем.
Они спустились на пляж и пошли вдоль откоса под лунным светом, не говоря ни слова. Порой песок осыпался в воду, и журавли, обеспокоенные шумом, метались на мелководье.
В темноте виднелись огромные светлые цветы, и небо за деревьями отливало фиолетовым и пурпурным. Джанет никогда не видела подобной красоты. Они миновали одинокого рыбака, который на маленьком костре готовил себе ужин, и Драммонд приветствовал его на урду.
– А чем вы занимаетесь в Бальпуре, кроме того что доставляете оружие мистеру Чангу? – спросила она немного погодя.
– Исследовательской работой для индийского правительства, перевозкой грузов или пассажиров. Всем, что подвернется под руку.
– На жизнь хватает?
– Не так чтобы очень, хотя Чанг хорошо платит за рейсы в Тибет. Но скоро я все это брошу. Мне осточертело это место.
– А на что оно похоже?
– Бальпур? – Он пожал плечами. – Бесплодные, коварные горы. Столица с тремя тысячами жителей, которая напоминает скорее разросшуюся деревню. Армия, если ее можно так назвать, из семидесяти пяти человек. Когда приходит зима, там просто ад, впрочем, как и в другие месяцы. Дороги – худшие в мире даже в лучшее время года, а зимой они и вовсе заносятся снегом.
– А что там за хан?
– Старый горный орел, гордый, как сам дьявол. В свое время был настоящим бойцом. Там его просто боготворят, притом, что он еще и духовный вождь. Вам понравится его сын, Керим. Очень жаль, что случилось это несчастье. Думаю, ваши люди в Чикаго смогут ему помочь.
– Ему восемь лет, да?
– Через три месяца будет девять.
– Мне поручили установить связь с отцом Керриганом, когда я приеду. Очевидно, он полностью в курсе дел.
– Он понравится вам, – сказал Драммонд. – Ему лет шестьдесят. Чудный старый ирландец и держится молодцом. Он в Сиккиме двенадцать лет и никого не обратил в свою веру. Люди просто преклоняются перед ним. Даже не верится.
– Но чем же он там занимается, если не проповедует?
– Он к тому же и опытный врач. Содержит маленький госпиталь в миле от Садара, практически на свои средства. Там есть еще один европеец, некий Брейкенхерст. Геолог какой-то английской фирмы или что-то в этом роде. Его также сделали британским консулом, но это не суть важно.
– Вы его не любите, я правильно поняла?
– Немного есть.
Драммонд остановился, чтобы прикурить сигару, и она спросила с любопытством:
– А почему вы оставили службу на флоте, Джек?
На его лицо набежала тень. Он помолчал, забыв про догорающую спичку.
– Вы на самом деле хотите это знать?
Джанет не ответила, он пожал плечами и отбросил спичку в темноту.
– Они вышибли меня или посоветовали уйти в отставку, что то же самое для кадрового офицера.
Она поняла его состояние и инстинктивно положила руку ему на плечо.
– Что же произошло?
– Во время корейской войны я был пилотом военно-морских сил, и одним ясным утром в июле 1952 года я направил свою эскадрилью не туда, куда было нужно. После нас там остались только дымящиеся развалины. Мы хорошо поработали. Там погибли двадцать три американских морских пехотинца и десять королевских коммандос, которые служили с ними.
– Но как это могло случиться? – В ее голосе послышалось замешательство.
– Офицер-инструктор дал мне неправильные координаты.
– Так это тогда не ваша ошибка?
– Это как посмотреть. Если бы я проверил приказ более тщательно, я заметил бы ошибку. Но я очень устал, вот в чем было дело. Очень много вылетов, совсем не спал. Я должен был прекратить полеты за несколько недель до этого случая, но я этого не сделал.
– Так они не могли отдать вас под суд?
– Был короткий разговор с одним человеком с золотыми нашивками на рукаве до самого локтя, и все. Я получил уведомление.
– Мне очень жаль, Джек. Даже больше, чем могу выразить это. – Ее голос был теплым и полным симпатии.
Они подошли к началу каменной лестницы, ведущей вверх от пляжа, он остановился и посмотрел на нее.
И тут она предупреждающе крикнула, он пригнулся и повернулся, чтобы встретить сокрушительный удар ногой из темноты.
От косого удара в скулу он потерял равновесие и покатился по земле, защищая рукой пах от жестоких ударов ногами.
Потом он вскочил на ноги и прислонился спиной к стене. Их было трое, грязных оборванцев, нанятых на базаре за несколько рупий. Над ними на ступенях под фонарем стоял тот бородач из кафе, с окровавленным лицом, поддерживаемый двумя своими людьми.
Блеснул нож. Джанет выскочила из-за спин троих негодяев и тоже прижалась к стене.
– Убейте его! – орал бородач. – Убейте эту свинью!
Драммонд очень устал за этот вечер. Он сунул руку под пальто и выхватил из кобуры свой «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра с трехдюймовым стволом.
Он выстрелил в воздух, и сразу же настала тишина.
– А ну, убирайся! – крикнул он бородачу и выстрелил. Пуля срикошетила и пошла в темноту.
Наемные головорезы уже бежали прочь вдоль берега, выкрикивая проклятья, а сын правителя и двое его приятелей отступили в темноту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39