Они снова двинулись в путь, впереди Хамид, потом отец Керриган, а Драммонд замыкал шествие. Чем дальше они двигались, тем склон становился все круче, и, когда путники вышли наверх, на незащищенное место, снег и ветер обрушились на них с новой силой.
В одном месте, на косогоре, лошадь Джанет поскользнулась, и Драммонд сильно ударил ее кулаком по крупу, отчего та рванулась вперед.
Как раз снег и помог им найти тропу, она ясно обрисовывалась под его белым полотном, зигзагами поднимаясь по склону над ними, а примерно в ста ярдах от них сворачивала в узкое ущелье.
Когда они вошли в него, снег и ветер уже не так мешали им, путники продолжали подниматься, и стук копыт эхом отдавался от стен ущелья. Но постепенно стенки ущелья становились все ниже, и тропа снова вывела на открытый склон горы.
С каждым шагом подъема склон, казалось, становился все круче и круче. Через час путники вышли наверх и увидели перед собой узкое плато, хаотически загроможденное огромными скалами, многие из которых раскололись или были покрыты тысячами трещин.
Снег бил в лицо, приходилось нагибать голову. Прошел еще час, и Хамид взял лошадь отца Керригана за уздечку и завел ее под прикрытие скалы.
– Надо немного отдохнуть, – сказал он.
Джанет передала Керима Драммонду и слезла с седла. Она вытерла снег с лица и слегка улыбнулась:
– Холодно!
– Не то слово, – отозвался Драммонд.
Отец Керриган подошел к ним, хлопая руками, чтобы согреться.
– Я хотел бы взглянуть на Керима.
Драммонд заглянул под скалу. Отец Керриган опустился на колени и начал было раскрывать одеяла.
– Бог меня простит, ребенок спит.
– Как? – встревоженно спросила Джанет. – Ему тепло?
– В этом коконе ему теплее, чем любому из нас. – Старик присел на обломок скалы. – Дайте мне, пожалуйста, мою сумку с лекарствами.
Джанет кивнула и продела руки под лямки военного рюкзака, который был у нее на спине. Сняв его, она достала термос с чаем, который приготовила за завтраком.
– Вы хотите чаю?
– Не беспокойтесь, я сам найду то, что мне надо.
Старый священник плохо выглядел, его лицо покрылось глубокими морщинами. Он порылся в рюкзаке и нашел то, что искал. Это был пузырек с красными пилюлями. Он взял пару пилюль в рот, а Джанет подала ему чай в оловянной кружке.
Отец Керриган сделал глоток и со вздохом откинулся на скалу. Хамид с тревогой спросил:
– Вам плохо, святой отец?
Старик открыл глаза и усмехнулся.
– Просто годы берут свое, но таблетки, которые я прихватил, быстро придадут мне силы. Старое ирландское средство.
Кружка пошла по кругу, и когда она попала к Драммонду, он с благодарностью сделал глоток горячего чая. Хамид достал пару сигар из нагрудного кармана, они закурили и отошли в сторону, оглядываясь назад, на тропу, покрытую снегом.
– Старик выглядит не очень хорошо, – сказал Драммонд. – Сколько нам еще до монастыря?
– Может быть, миль пять, – ответил Хамид. – Но многое зависит от состояния тропы.
– А вот я о чем подумал, – сказал Драммонд. – Какова гарантия того, что там будет хоть кто-нибудь, когда мы туда придем? Ведь монастырь разрушен уже много лет назад. И он не один такой в округе, ты знаешь это не хуже меня.
– Но хотя бы мы найдем какое-то укрытие, – возразил Хамид. – И это как раз то, что всем нам сейчас нужно. Не только для старика, Джанет и ребенка.
Они снова вернулись к остальным, и отец Керриган поднялся на ноги. Его таинственное снадобье оказало чудодейственный эффект, он улыбался и даже разрумянился.
– Я готов ехать, если пора.
Хамид помог ему сесть в седло, Драммонд подал мальчика Джанет, и они двинулись в путь, обходя нагромождения гигантских плит.
Тропа была обозначена коническими пирамидками из камней, которые многие годы строили паломники через каждые четверть мили. Пирамидки ясно виднелись из-под снега.
Примерно через час пути тропа снова свернула в узкое ущелье, круто ведущее вниз, в скалы. Оно было засыпано массой камней: очевидно, там давно никто не ходил.
Хамид шел впереди, ведя за поводья лошадь, на которой ехал отец Керриган, а Драммонд вел в поводу лошадь Джанет. Вести своенравных животных было тяжело. Он то и дело скользил по снегу, из-под его ног осыпались камни и с грохотом валились вниз на скопление скал.
Один или два раза, когда они останавливались, он смотрел вверх на Джанет и огорчался при виде ее усталых глаз. Она через силу пыталась улыбнуться ему, и он отвечал ей тем же.
Примерно через полчаса они вышли из ущелья на узкую тропу, которая вела кверху, прилегая к отвесной скале.
Хамид повернулся назад, не выпуская из рук поводьев лошади, на которой сидел старый священник.
– Все нормально?
Драммонд посмотрел вверх на Джанет, и она кивнула.
– Да. Пошли вперед.
Горная тропа круто поднималась, огибая отвесную стену скалы, а под ней в долине все еще бушевала вьюга. Драммонд шел за Хамидом и отцом Керриганом, стремясь держать лошадь как можно ближе к стенке.
Но вот тропа стала еще уже, и на ней уже не умещались рядом лошадь и человек. И наконец, после страшных усилий, путники вышли на большое плато.
За их спиной вздымались в небо пики гор, между которыми пролегали бесплодные долины.
– Вот оно, главное плато, – прокричал Хамид, стараясь перекрыть шум ветра. – Теперь уже монастырь недалеко. Надо двигаться вперед.
На такой высоте было очень холодно. Снег больше не шел, но ледяной ветер дул все сильнее и сильнее, пронизывая одежду, и ребенок начал плакать.
Джанет прижала его к груди, а Драммонд взял поводья лошади и тянул ее вперед, пока они не достигли перевала и не остановились.
Под ними раскрылась созданная самой природой огромная арена, на краю которой был монастырь Ладонг-Гомпа. Хамид диким криком подогнал лошадь отца Керригана, и Драммонд последовал за ним.
Стены монастыря были окрашены в красный, зеленый и черный цвета, что символизировало природу вещей, но теперь эти краски сильно потускнели. Монастырь был невелик и казался совсем заброшенным. Здесь не было стены вокруг всего здания, что так характерно для крупных монастырей, и ко входу, защищенному от непогоды только каменным крыльцом, вели лишь несколько ступеней.
Порожки были занесены нетронутым снегом, а в отверстии в стене позвякивала на ветру цепь. Когда Хамид сильно дернул, за нее, где-то в недрах монастыря послышался затухающий звон.
Немного спустя путники услышали стук башмаков на деревянной подошве, а потом загремел отодвигаемый железный засов. Дверь отворилась, и показался буддийский монах в полинявшей желтой мантии. Он не выказал особого удивления и вышел, чтобы помочь отцу Керригану подняться по ступеням. Драммонд подержал Керима, пока Джанет слезала с седла, а потом передал его ей, и она последовала за отцом Керриганом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39