Для этого водителя — слишком рано. Он не справился с управлением на тающем льду, и машина соскользнула в каньон. Большая часть ультрафиолетовых ламп при этом разбилась, и защита оказалась повреждена.
Поначалу контакт прервался, но твоя мать вышла наружу в защитном костюме и починила антенну. Когда сообщение наконец дошло, они уже были обречены. Ржавка. Водитель хотел сделать отчаянную попытку пробиться обратно в Зону, но она заставила его ехать дальше. Ужасные дни…
Он высморкался.
— Я насмотрелся на работу ржавки. Она превращает отличную сталь в вонючую голубоватую грязь так быстро, что и представить себе невозможно. Они прожили три дня. Я следил за ними, Спасатель, до самого конца. Не мог спать. И у меня в ушах звучали слова твоего отца, сказавшего, что она сама выбрала такой конец.
Перед смертью они успели увидеть дерево. Приборы показали его, но путь преграждала разлившаяся в половодье река с несущимися льдинами. Русло там изгибается, обходя конусообразный пик. Твоя мать сочла, что это — остатки давнего вулкана. А мыследрево росло на его северном склоне, высоко над рекой.
Это было очень странное дерево, хотя обитателям Каи большая часть здешних растений покажется странной. Ярко-зеленый толстый ствол и более светлые ветви, расщепляющиеся на концах на маленькие кроваво-красные веточки. И совсем без листьев.
Ты его и сам видел — на той игрушечной чаше. Так или иначе, но там они застряли. Ржавчина разрушила все, что можно, двигатели замерзли. В своем последнем сообщении твоя мать сказала, что они надевают защитные костюмы и будут пытаться перебраться по льду… — голос его сорвался, и он провел рукой по влажным глазам. — Прости, Спасатель, я любил ее.
— Жаль, что я не знал ее, — прошептал Кет.
Бронг молча сидел, глядя на голограмму.
— Ты встречал лелейо за периметром? — попытался расспросить его Кет.
— Встречал одну группу, тем же летом. — Бозун передернул плечами, словно стряхивая дурные воспоминания. — Во время поездки с твоим отцом — никогда бы я не захотел отправиться с ним в такое путешествие. Их финансировал новый коммодор Зоны, жадный мерзавец по имени Зоор, желавший наладить контакт с местными. Он воспринимал лелейо как пропадающую без пользы рабочую силу, которую можно выгодно использовать. Они приспособились к опасностям планеты и способны добывать полезные ископаемые, надо лишь научить их кайским представлениям о труде. А твой отец…
Бронг замолчал и серьезно посмотрел на Кета.
— Он хотел убить меня.
Потрясенный, юноша молчал.
— Конечно, Рин Кирон никогда ничего подобного не говорил. Он вещал об удачной возможности получить экономическую выгоду и наладить культурный контакт, узнать правду насчет мифа о мыследреве. Но я знал, что он собирается убить меня. Он попытался, и ему это почти удалось. Если бы я не умел так хорошо выживать…
Золотые руки бессильно опустились.
— Я и твоего отца вытащил, несмотря на его сопротивление. Много лет Кирон меня за это ненавидел, но, наверное, именно из-за этого он меня в конце концов и простил… если действительно простил.
Бозун снова погрузился в задумчивое молчание, взгляд его был устремлен в никуда.
— Мне кажется… надеюсь, что это так, — сказал Кет. — Расскажи об этой экспедиции.
— Думаю, не стоит. Я уверен, что ты не так все воспримешь. Ты еще слишком молод, Спасатель. Для тебя это будет звучать как романтическая история, и тебя самого потянет на поиски приключений. Но смерть — отвратительная вещь, где бы ты ее ни встретил.
— Пожалуйста, — настаивал юноша. — Я хочу знать.
— Если ты бросишь безумную затею отправиться туда на саноходе…
— Боюсь, придется. Не бросить, но хотя бы отложить до весны.
— И если ты пообещаешь, — глаза Бронга сузились, — не спрашивать, как мы смогли вернуться.
— Жаль. Так хочется это узнать…
— И твоему отцу хочется. — Черты его лица дрогнули, словно он на секунду развеселился. — И адмиралу.
Кет ждал, когда собеседник начнет.
— Вы, Каи Ну, видите Малили не так, как мы: она зачаровывает вас. Это было и с твоей матерью. Сначала поражает цвет — странная красота, а за ней кроется смертельная опасность. Твоя мать полюбила здешние краски. Ведь они совсем не такие, как на Каи, потому что жизнь здесь развивалась под красным солнцем и дольше длятся сутки. Желтые огневки так быстро растут в солнечное время, что можно заметить, как ползут их лианы. Огромные деревья обзавелись теплоизолирующей корой и силой, способной противостоять зимним штормам.
Мы отправились в середине лета, в день Восхода. Снег все еще покрывал высокие склоны, но вскоре мы спустились туда, где цвет обнаженных скал уже указывал на присутствие ржавки.
Бронга захватили собственные воспоминания, и он говорил теперь гладко, жестикулируя блестящими руками. Но маленькие глаза смотрели напряженно, поэтому Кет начал подозревать, что вся эта история рассказывается лишь для того, чтобы убедить его остаться в Зоне.
— Зеленые, голубые, синие… Твоя мать говорила, что в те времена, когда появилась первая ржавка, солнце пекло сильнее. Очень красиво — если вас не беспокоит возможность собственной гибели. Я вел машину очень осторожно, но твой отец… это невероятный, ненормальный человек!
Он потребовал, чтобы мы отправились по совершенно сумасшедшему маршруту: на юг, через ответвление великого полярного ледника. Триста километров торосов и трещин. А за льдами, когда вернуться стало невозможно, нам преградил дорогу обрыв. Там кончалось ледяное плато, и спуск был слишком крут для машины. Внизу лежали облака, и мы не видели дна. Мы отправились вдоль края на запад, прошли километров сто, но так и не нашли подходящего спуска. Затем нас встретило длинное ущелье — ледяные склоны и обломки скал, скатывающиеся в облачное море. Путь представлялся крайне опасным: камни могли увлечь нас за собой.
Но Кирон вытащил лазерный пистолет и приказал мне вести машину вниз. У меня оружия не было, и я сказал ему, пусть стреляет. Он не выстрелил, но дождался момента, когда я заснул, и сам сел за руль.
Жуткое путешествие!
Я приготовился к смерти, но меня захватила суровая красота этих мест (твоей матери они бы понравились). Я снова повел машину. Мы скользили в облака, туман вокруг стоял такой густой, что нас слепили собственные огни. Камнепад перебил большую часть наших ультрафиолетовых ламп.
И все же мы каким-то образом выбрались изо льдов живыми. Скалу покрывали зеленые и голубые пятна ржавки. Потом шли заросли пламенника и рощи покореженного ветрами черного дерева. Наконец мы достигли местности, которую старый Ило Аули назвал Страной лелейо.
Как я тогда мечтал быть лелейо, — с тоской продолжал он. — Твоя мать рассказывала мне как-то древний миф Терры о рае.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59