Мара вглядывалась в сплошные цепочки габаритных огней.
— Предаешься воспоминаниям? — спросил Люк.
Она поплотнее запахнула жилет, надеясь, что внезапная дрожь вызвана всего лишь вечерней прохладой. Несколько раз близость йуужань-вонгов, казалось, вызывала рецидивы болезни.
— Да нет… — поежилась она.
Люк давно уже научился понимать, когда ей хотелось тишины, просто лень было вдаваться в объяснения. Она хранила молчание всю дорогу. Скиммер, повинуясь уверенным рукам Люка, скользнул в бокс, когда они прилетели. Люк владел управлением скиммера не хуже, чем любой пилот истребителя. Он прошел переподготовку, сдал экзамены, подтвердил количество летных часов и теперь имел законное право пилотировать почти все летательные аппараты Новой Республики, которые она могла противопоставить йуужань-вонгам — вроде «звездного крейсера» Мон Каламари, к примеру.
Скайуокер предпочитал делать все официально и честно.
Коридоры в их части дворца были обшиты экзотическим деревом. Деревянные панели, покрытые причудливые резными завитками, заглушали эхо шагов по мраморным вэйландским плитам. Мара приотстала, не вынимая рук из карманов жилета, оставив мужу почетное право первым открыть вполне незатейливую, но массивную и высокую дверь.
Захлопнув ее, Мара сбросила жилет на дроида-прислужника. Слева от информационно-подзарядной панели раздалось приветственное дудение.
Люк в ответ прочирикал нечто столь лее дружественное.
— Привет, Р2Д2.
Анфилада комнат, которую они занимали, была небольшой, но изысканной. Ей нравилось жить в центре. В трех шагах впереди из транспаристилового панорамного окна открывался прекрасный вид Корусканта. Спирали какого-то нового сооружения торчали на фоне заходящей луны.
Мара сладко зевнула, прислонилась к стене и стала разглядывать луну. Как та медленно спускается все ниже и ниже, как становится все больше и все мутнее, погружаясь в городской смог. В эти дни даже лунные закаты кажутся зловещими. Интересно, какого цвета будет этот закат, если йуужань-вонги захватят Корускант и переделают его по своему разумению, как они сделали это с Белкаданом?
Теплые ладони опустились сзади ей на плечи.
— В постель? — шепнул Люк ей на ушко. Она накрыла его ладони своими.
— Погоди минутку.
— Что-то не так?
— Ничего, все в порядке, — это был рефлекс, и Люк знал об этом, но почему-то все равно спрашивал. — Я чувствую себя почти до не приличия хорошо, — повторила она второй раз за сегодняшний длинный день.
— Тебе… все-таки нелегко… — сказал он. — Нет, мне не нужно прибегать к Силе, чтобы понять это. Я просто вижу. Я просто хорошо тебя знаю, милая.
— Прекрасно, — тихо сказала она, испытывая страстное желание хорошенько дать ему в зуб. — Но я тут ни при чем. Посмотри туда. Видишь, сколько домов? Тысячи и тысячи. А насколько они в безопасности на самом-то деле?
Он положил подбородок к ней на плечо и не спешил отвечать. И только его руки обняли ее за талию.
— По всем территориям люди остались без крова. Целые миры. Теперь они могут думать только о том, чтобы выжить. Представляешь, что это за жизнь?
Это был риторический вопрос, и он не ответил. Делаешь успехи, Скайуокер! — удивленно подумала она. Он продолжал молчать, не вступая в спор. Ей пришлось поднажать.
— Мы — джедаи. Мы защищаем жизнь. Это правильно, но ты никогда не задумывался, какую жизнь мы защищаем? Такую, какой живут сейчас тысячи беженцев?
— Мы не можем предложить им ничего другого. Сколько времени ты уже говоришь мне это?
— Годы. И я по-прежнему права. Тем, чья жизнь состоит из страха и горя, — не было бы им легче порасти кораллами йуужань-вонгов?
Он только крепче обнял ее, и ей снова пришлось отвечать себе самой.
— Конечно, им было бы легче. Они бы не мучились. Тебя никогда не удивляло… или, может, ты скажешь мне наконец… как сказывается на Силе вся эта жестокость и отчаяние? Угроза эпидемии сеет страх и злобу. Темная сторона становится сильнее. Что может противостоять этому?
— Маленькие надежды, — ответил Люк. — Маленькие радости.
Мара провожала глазами исчезающую луну.
— Это похоже на нашу с тобой жизнь. Но так повсюду…
Он ободряюще погладил ее по плечу.
Она опустила голову.
— Просто защищать тех, кто еще жив, — это не выход. Нас загнали в тупик, Скайуокер. У нас нет выбора.
— Только продолжать исполнять свой долг, каждый день, покуда мы живы, — голос Люка был мягок, как свет умирающей луны. Или даже еще мягче. — Защищать тех, кто не может защитить себя сам. Умереть за них, если понадобится. Как умер Чубакка.
Мара откинулась назад, прижимаясь к его груди.
— Я пережила Империю, — тихо сказала она. — Я потеряла человека, которого любила и на которого работала, потеряла средства к существованию. Я смогу пережить и Новую Республику. Я люблю, когда все надежно и спокойно. Кстати, и ты — тоже, не отпирайся.
Его руки начали жить собственной жизнью, дискуссию можно было считать оконченной. Но, уже растворяясь в его руках, Мара упрямо закончила мысль: — Но просто… оставаться в живых… это еще не все. Разве ты не видишь?.. Мы всего лишь пытаемся… приостановить убывание жизни… Жизни в Галактике становится все меньше… Это отлив… Наверное, это неизбежно, как отлив…
— Ты — мой прилив, Мара… Иди сюда…
Глава 7
Йакен, Хэн и Пиани столпились вокруг экрана системы слежения и следили за постепенно увеличивающимся в размерах пятнышком на мониторе. Ранда обиженно сопел в углу, а Дрома пялился в стереопузырь. Наконец, Йакен почувствовал, как знакомое ощущение кольнуло его в затылок — нечто вроде внутренней щекотки.
— Это Йайна, — подтвердил он.
Хэн скрестил руки на груди и нахмурился: — Как она?
Йакен прислушался к своим ощущениям.
— В бешенстве, — понял он.
* * *
К медицинскому курьеру протянули один из змееподобных стыковочных рукавов. Когда люк открылся, Хэн и Йакен уже стояли у основания трапа. Первой вышла пилот мои каламари в форме медслужбы Новой Республики. У нее были тонкие, женственные руки с перепонками между пальцами.
— Капитан Соло? Хэн выступил вперед.
— Надеюсь, вы привезли мою дочь? От его голоса по стыковочному рукаву пошло гулять странное эхо.
— Ее дроид-сиделка сейчас ее приведет. Подпишите здесь, пожалуйста, — пилот протянула деку.
— Не-а. Сначала я хочу ее увидеть, — ответил Хэн.
Глядя из-за плеча отца, Йакен сначала заметил длинный серый, балахон и темные волосы, обрезанные неожиданно коротко, и только потом — лицо сестры, наполовину закрытое чем-то вроде маски.
Йайна с силой оттолкнула манипулятор, протянутый ей дроидомсиделкой.
— Я сама могу спуститься! Привет, пап. Привет, Йакен. Спасибо, что пришли подобрать останки.
Она спустилась, слегка прихрамывая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91